- Странно… Что же тогда?
- В нынешнем состоянии содержимое монитора бесполезно для меня. Вы можете предоставить мне дешифрующую перфокарту.
- Боюсь, что об этом не может быть и речи.
- Я так и полагал. Поэтому я должен продать монитор, вернее его содержимое, кому-то из вас или университету. Правда, можно еще уничтожить записи!
- Гм… - Деттерас понимающе кивнул. - Тут надо все хорошенько обдумать. Если ваши требования не будут непомерными, меня бы заинтересовало… Или, вероятно, мы трое, сообща, могли бы прийти к определенному соглашению с вами. Гм… Разрешите мне переговорить с Уорвином и Келле. Приходите сюда завтра, скажем в десять часов. Возможно, что у меня будет определенное предложение, которое вас заинтересует.
Герсен поднялся.
- Очень хорошо. Итак, завтра в десять.
Глава 15
Паллис Атроуд жила вместе с двумя другими девушками в жилой башне на берегу моря к югу от Ремо. Герсен остался в вестибюле, а она поднялась наверх, чтобы переодеться и переменить цвет кожи.
Он вышел на балкон, выходящий к океану, и облокотился об ограждение. Огромный сверкающий Ригель опустился низко над океаном, высветив размытую дорожку от берега к горизонту. Впереди, в гавани, образованной двумя пирсами, стояли сотни различных лодок: яхты, парусные катамараны, субмарины со стеклянными корпусами, реактивные аквапланы, в которых можно было лететь над волнами с бешеной скоростью.
Настроение, охватившее Герсена, было сложным и непонятным даже для него самого. Здесь было и вызывающее учащенное сердцебиение предвкушение вечера с красивой девушкой, ощущение, которое было неведомо ему в течение многих лет. Здесь была и грусть, навеянная закатом, а закат был действительно очень красив: небо окрасилось в лилово-розовый цвет, на фоне которого плыли темно-оранжевые облака, окаймленные тонким ярко-красным контуром. Не сама красота вечера вызывала грусть, размышлял Герсен, а спокойный, безмятежный свет и его угасание… И какая-то неясная печаль охватила Герсена при виде жизнерадостной толпы вокруг. Все были изящны и беззаботны, им были неведомы тяжелый труд, страдания и ужасы отдаленных планет. Герсен завидовал их отрешенности, их умению вести себя в обществе. И все же, поменялся бы он местами с любым из них? Вряд ли.
К нему подошла Паллис Атроуд и встала рядом. Она подкрасилась в мягкий оливково-зеленый цвет с нежным налетом золота. Она рассмеялась, услышав неуклюжие комплименты Герсена.
- Я чувствую себя припортовой крысой, - сказал Герсен. - Мне следовало бы сменить платье.
- Пожалуйста, не беспокойтесь, - сказала девушка. - Это не имеет никакого значения. Что же мы будем делать?
- Ваше право предлагать.
- Очень хорошо. Давайте отправимся в Авенту и сядем на бульваре, где все любят прогуливаться. Меня никогда не утомляет зрелище проходящих мимо людей. Там мы и придумаем, что будет дальше.
Герсен согласился.
Они сели в глайдер и отправились на север. Паллис с неподдельной искренностью болтала о себе, о своей работе, о своих планах и надеждах. Она была, как узнал Герсен, уроженкой острова Синхал на планете Ио, дочерью состоятельных родителей, владевших единственным холодильным складом на полуострове Лантанго. Когда они устранились от дел и переехали на Пальмовые острова, ее старший брат принял на себя заведование холодильниками и родительским делом. Второй по старшинству брат хотел жениться на ней - такая форма брачного союза поощрялась на Ио, первая колония на котором была создана группой реформаторов-рационалистов. Он был дюжим, краснолицым, высокомерным, единственное, что он умел, - это водить рефрижератор, и такая перспектива вовсе не привлекала Паплис…
Здесь девушка заколебалась, ее оживление угасло, и она переменила тему разговора. Герсену оставалось только догадываться о драматических событиях, связанных с ее уходом из дома. В Авенте Паллис прожила уже два года и, хотя иногда скучала по дому, чувствовала себя счастливой и уверенной.
Герсен, не сталкивающийся прежде с такой естественностью, был очарован ее болтовней.
Они поставили глайдер на стоянку и вышли на эспланаду. Пройдя немного, они заняли столик перед одним из бесчисленных кафе и стали наблюдать за проходящими мимо толпами людей. Вокруг них простирался темный океан, небо над которым уже окрасилось в серо-лиловый цвет, и только небольшое лимонное зарево указывало на место, где зашел за горизонт гигантский диск Ригеля.
Вечер был теплым, вокруг медленно прогуливались люди со всех концов Ойкумены. Официант принес бокалы с пуншем. По мере того, как Герсен потягивал этот восхитительный напиток, он ощущал, как уменьшается владевшее им напряжение. Некоторое время они сидели молча, затем Паллис внезапно повернулась к нему лицом.
- Вы такой молчаливый, такой настороженный. Это из-за того, что вы из дальних миров?
Вопрос застал Герсена врасплох. В конце концов он грустно рассмеялся.
- Я надеялся, что вы будете думать, что я такой же беззаботный и обходительный, как многие другие…
- Вот глупости, - улыбнулась Паллис. - Люди вообще не похожи друг на друга.
- Я уверен в этом, - сказал Герсен. - Даже бактерии имеют свою индивидуальность, если к ним внимательно присмотреться.
- Значит, я сейчас что-то вроде бактерии?
- А я другая бактерия, которая, наверное, наскучила вам…
- Нет, нет! Конечно же нет! Мне все здесь так нравится!
- Мне тоже. Очень! В этом даже есть что-то разлагающее.
Паллис учуяла в этом какой-то комплимент.
- Что вы имеете в виду?
- Я не могу позволить себе роскошь предаваться чувствам, как бы мне этого ни хотелось.
- Вы очень рассудительны, хотя и молоды.
- Увы, я уже не молод.
Она весело махнула рукой.
- Но вы признаетесь в том, что слишком рассудительны?
- Полагаю, что да. Но будьте осторожны, не подталкивайте меня слишком близко к обрыву.
- Каждой женщине хочется думать о себе, как о соблазнительнице.
Герсен ничего не ответил и лишь внимательно посмотрел на Паллис.
- Все, кого я знаю, отказываются прекращать болтовню, и мне приходится слушать бесконечные потоки чепухи. Я уверена, что вы знаете сотни интересных вещей, но не хотите мне ничего о них рассказать.
Герсен улыбнулся.
- Они, возможно, не такие уж интересные.
- И все же я хотела бы проверить это. Расскажите мне о диких планетах. Правда, что жизнь там опасна?
- Когда - да, когда - нет. Все зависит от того, кого вы встретите.
- Вероятно, вам не очень хочется, чтобы я спросила, чем вы занимаетесь? Вы не пират и не работорговец, это я сразу поняла. Но кто же вы?
- Вы правы, я, наверное, не похож на пирата или работорговца.
Паллис рассмеялась.
- Но вы же знаете, что мне неизвестно, как должен выглядеть современный пират или работорговец. Хотя постойте, вы, может быть, преступник? Совсем не обязательно, что это связано с чем-то позорным, - поспешно добавила она. - То, что является приемлемым на одной планете, на другой является абсолютным табу. Например, я рассказала одному из своих друзей, что связала бы жизнь со своим братом, не будь он мне столь омерзителен. И, представьте себе, у него волосы встали дыбом!
- К сожалению, я должен разочаровать вас. Я не преступник… Я не попадаю ни под одну из категорий. - Он задумался. Было бы неблагоразумно скрывать от нее то, что он уже рассказал Уорвину, Келле и Деттерасу. - Я прибыл на Авенту с одной определенной целью.
- Давайте поужинаем, - предложила Паллис, - и, пока мы будем наслаждаться едой, все и расскажете.
- А куда мы пойдем?
- Здесь есть один потрясающий ресторан, он только-только открылся. Все о нем говорят, а я еще не успела там побывать.
Паллис легко поднялась и взяла Курта под руку с беспечной интимностью. Он притянул девушку к себе, склонился над ней, но на большее у него не хватило смелости. Рассмеявшись, Курт отпустил ее. Она лукаво произнесла:
- Вы гораздо более импульсивны, чем кажетесь.
Герсен улыбнулся.
- Где же тот потрясающий новый ресторан?
- О, совсем неподалеку отсюда. Мы можем пройти туда пешком. Он весьма дорогой, но я намерена уплатить половину счета.
- В этом нет никакой необходимости, - заметил Курт. - Не забывайте, что для пирата деньги не проблема Он просто не знает, что с ними делать. А если нам не хватит, то я ограблю кого-нибудь.
- Я не беспокоюсь, - рассмеялась девушка. - Ну, так что, идем?
Она взяла его под руку, и они пошли по бульвару, как тысячи других таких же пар в этот прекрасный вечер на Альфиноре.
Паллис подвела его к зданию, увенчанному крупными светящимися буквами зеленого цвета, составлявшими название "Наутилус". Лифт спустил их на семьдесят метров, в высокий восьмиугольный вестибюль, выложенный пальмовыми ветвями. Метрдотель провел их в проложенную прямо по морскому дну стеклянную галерею, в которую открывались выходы из отдельных кабинетов. Паллис и Герсена провели в один из них, и они заняли столик возле стены прозрачного купола, за которым плескалось море. Фонари освещали песок, скалы, кораллы, проплывающих мимо подводных обитателей.
- А теперь, - сказала Паллис, - расскажите мне о диких планетах. И не беспокойтесь о том, что мне будет страшно, потому что мне изредка очень полезна встряска. А лучше расскажите о себе.
- Ну что ж, - потягиваясь в кресле, начал Герсен, - пожалуй, начнем с таверны Смейда на планете Смейда. Вы бывали там?
- Конечно же нет, но мне приходилось слышать о ней.
- Это маленькая, почти безжизненная планетка. Там только горы, ветер, грозы и темный океан. Таверна - единственное сооружение на планете. Иногда она переполнена, иногда там нет никого, кроме Смейда и его семьи, в течение многих недель. Когда я прибыл туда, единственным другим гостем был Звездный Король.
- Звездный Король? Я думала, что они всегда маскируются под людей!
- Не в маскировке дело, - покачал головой Герсен. - Они - люди. Вернее, почти люди.
- Я никогда не понимала, кто же такие Звездные Короли. Может быть, вы поможете в этом разобраться?
Курт пожал плечами.
- Спрашивайте - и каждый раз вы получите другой ответ. В общих чертах теория такова. Миллион лет тому назад планета Лямда Грас III, или "Ггнарумен" - первый звук нужно выкашливать через нос, чтобы получить правильное произношение, - была населена довольно страшным набором созданий. Среди них было небольшое двуногое земноводное, лишенное каких-либо особых средств для борьбы за существование, кроме сознания и способности скрываться в грязи. Оно представляло собой подобие нашей ящерицы или, может быть, бесшерстного тюленя… Как виду, ему уже раз десять грозило полное исчезновение, но некоторым все же удавалось держаться стойко и каким-то образом существовать в качестве пожирателей падали среди тварей более свирепых, более коварных, более проворных, лучше плавающих и даже лучших падальщиков, чем они. Звездные Короли имели только физические преимущества - сознание, чувство соперничества, желание выжить любой ценой.
- Это звучит так, как будто речь идет о человеке на древней Земле, - вставила Паллис.
- Никто не знает ничего определенного, мы можем только строить предположения. А что знают Звездные Короли, того они не рассказывают… Эти двуногие земноводные отличались от людей в нескольких отношениях: во-первых, биологически они были более податливы, более активно передавали по наследству приобретенные качества, полезные в борьбе за выживание. Во-вторых, они не были двуполы. Их виду характерно перекрестное оплодотворение посредством спор, выделяемых при дыхании, причем каждая особь является одновременно существом и мужского и женского пола и молодь развивается у них, как стручки, под мышками Вероятно, из-за отсутствия половой дифференциации Звездные Короли по своей натуре лишены тщеславия. В основном ими движет стремление превзойти, переплюнуть, перехитрить противника в борьбе за существование Биологическая гибкость в сочетании с рудиментарным разумом стала средством осуществления их желаний, они превратились в создания, которые могли все, что угодно, делать лучше, чем их менее находчивые конкуренты.
Это все, конечно, теория, а то, о чем речь пойдет дальше, базируется на еще более шаткой основе. Но предположим, что какая-то раса, способная пересекать космические дали, посетила одну из планет, на которой развивался гуманоидный тип разума. Это могли быть те, кто оставил развалины на планетах Фомальгаута или Гексаданьты, или те, кто высек Хребет Монументов на планете Кси Паппис X.
Можно допустить, что такие разумные существа побыв ши на одной планете земного типа около ста тысяч лет назад. Предполагаем, что они пленили племя людей и по какой-то причине доставили его на Ггнарумен, планету королей. И здесь возникла ситуация, когда обе стороны подверглись суровому испытанию. Люди стали наиболее опасными противниками Звездных Королей, по сравнению с уже поверженными естественными врагами родной планеты. Люди умны, настойчивы, искусны, безжалостны, агрессивны. Борясь с окружающей средой, люди сами эволюционировали в новый вид: стали более ловкими, быстрыми телом и умом по сравнению со своими неандертальскими предшественниками.
Короли оказались отброшенными назад, но терпение у них глубоко в крови, так же как и другое важное оружие: дух соперничества и биологическая гибкость.
Люди доказывали свое превосходство над ними, и, чтобы с ними состязаться, Звездные Короли в ходе эволюции начали приобретать гуманоидные признаки.
Борьба продолжается, и Звездные Короли признают, хотя и очень неохотно, что некоторые их мифы как раз и описывают эту борьбу.
Теперь необходимо сделать еще одно допущение. Около пятидесяти тысяч лет назад вновь на сцену выходят Космические Путешественники, начавшие столь величественный эксперимент; они переносят эволюционировавших гуманоидов назад, на свою планету. Возможно, в этом качестве выступала Земля. Так вот, вместе с людьми на планету попало и энное количество Звездных Королей, сколько, сказать трудно. Этим, возможно, можно объяснить некоторые особенности истории Джункса и других гуманоидных планет.
На своей собственной планете Звездные Короли становятся даже больше людьми, чем сами люди. Начинается эра господства Звездных Королей. И такое положение сохранялось до тех пор, пока у гуманоидов не появился двигатель Джарнелла. Когда люди появились на планете Ггнарумен, они были изумлены, найдя создания, являющиеся точными копиями людей, - Звездных Королей, при этом не являющихся гуманоидами.
- Все это звучит невероятно, - скептически заметила Паллис.
- Однако более убедительно, чем конвергентная эволюция Фактом является то, что Звездные Короли существуют: раса не антагонистическая, но и не дружелюбная нам. Людям запрещено посещать этот, так трудно произносимый, Ггнарумен. Звездные Короли рассказывают нам о себе только то, что сами захотят, засылают наблюдателей - или, если угодно, шпионов - на все без исключения планеты Ойкумены. Даже сейчас на Авенте их, наверное, не менее дюжины.
Паллис сделала брезгливую гримасу.
- А как их можно отличить от людей?
- Иногда даже врач не может этого сделать после того, как они завершат свою маскировку и оденут личину человека. Есть, конечно, и у них трудности. У них нет внешних половых органов, область таза у них пустая. Их протоплазма, кровь, гормоны имеют другой состав. Их дыхание сопровождается отчетливым запахом. Однако шпионы, или как их там зовут, изменены настолько, что даже рентгеновские снимки у них такие же, как и у людей.
- Откуда же вы узнали, что создание на планете Смейда было… Звездным Королем?
- Так сказал мне Смейд.
- А как это обнаружил Смейд?
Герсен покачал головой.
- Я как-то не подумал спросить.
Он замолчал, поглощенный новой пришедшей в его голову идеей. В таверне Смейда было три посетителя: он сам, Тихальт и Звездный Король. Если поверить Тристано - а почему бы и не поверить ему, - то он прибыл в компании только Даске и Сутиро. Если учесть заявление Даске, которое он сделал Тихальту, то убийцей следует считать Аттеля Малагате.
Герсен отчетливо слышал крик Тихальта в то время, как Сутиро, Даске и Тристано находились в его поле зрения.
Если только сам Смейд не был Малагате, если тайком не прибыл еще один корабль - и то, и другое было очень маловероятным, - Малагате и Звездный Король должны были быть одним и тем же лицом!
Переворачивая в памяти события того вечера, Герсен припомнил, что Звездный Король выходил из столовой на достаточное время, чтобы посоветоваться снаружи с Даске.
Паллис Атроуд легонько коснулась его щеки.
- Вы рассказывали мне о таверне Смейда.
- Да, - кивнул Герсен, - сейчас продолжу.
Он задумчиво смотрел на девушку. Она должна знать достаточно много о всех перемещениях Уорвина, Келле и Деттераса. Паллис, не поняв характера его взгляда, густо покраснела, несмотря на светло-зеленое тонирование кожи лица. Герсен натянуто засмеялся.
- Вернемся в таверну Смейда.
И он описал события того вечера.
Паллис с интересом слушала его, совершенно забыв о еде.
- Значит, теперь у вас записи Тихальта, а у университета дешифратор?
- Правильно. И ни то, ни другое не представляет какой-либо ценности отдельно, без обязательной второй половины.
Глава 16
Когда они управились с ужином, стояла глубокая ночь. Герсен, не имея банковского счета на Альфиноре, заплатил по счету наличными. Они поднялись на поверхность.
- Чем бы нам теперь заняться?
- Мне все равно, - сказала Паллис. - Давайте вернемся на эспланаду, в какое-нибудь кафе.
Ночь была темна. Со стороны города лился мягкий, рассеянный свет, в темноте угадывались едва освещенные фасады домов. Официант принес кофе и ликер. Они расположились поудобнее и стали наблюдать за гуляющими.
- Вы рассказали мне не все, - заметила задумчиво Паллис.
- Конечно нет, - кивнул Курт. - На самом деле… - Он запнулся, уцепившись за еще одну тревожившую его мысль. Аттель Малагате мог ошибиться в характере его интереса к Паллис - особенно, если он был Звездным Королем, бесполым, не способным понять уравнение "мужчина - женщина". - На самом деле, - повторил Герсен, - я не имею права впутывать вас в свои неприятности.
- Я не согласна с вами, - сказала, лениво потянувшись, Паллис. - А даже если вы и правы, что из этого? Не забывайте, Авента находится на Альфиноре, а не в Глуши. И к тому же это цивилизованный город на цивилизованной планете.
- Я уже рассказал вам, что некоторых людей интересует планета Тихальта, и эти люди настолько развращены, что ярлык пирата л работорговца может служить для них еще довольно лестной характеристикой. Вы слышали когда-нибудь о Малагате-Горе?
- Малагате-Горе? Да.
Герсен боролся с искушением рассказать ей, что она ежедневно принимает почту и выполняет различные поручения этого бандита.
- Весьма вероятно, - сказал он ей, - что за нами следят "прилипалы" - различные устройства шпионажа. Вполне возможно, что в эту самую минуту Малагате уже знает, где мы с вами находимся, и даже знает о теме нашего разговора.
Паллис невольно съежилась и стала пристально всматриваться в ночное небо.