- Давайте поговорим об этом, когда доберемся до отеля, - перебил Джо кишечно-полостное и побрел по берегу. Немного помедлив, многоногое существо последовало за ним.
- На вашей планете очень плохо? - спросило оно. - На Земле, как вы ее называете?
- На Земле, - сказал Джо, - так же, как везде.
- Значит, плохо.
- Да, - подтвердил Джо.
- Почему бы тогда вам не отправиться со мной? - спросило кишечно-полостное. - Я могу подыскать вам дело… Ведь вы реставратор, не так ли?
- Да.
- У нас на Бетельгейзе-Два керамики много. На ваши услуги будет большой спрос…
- Мали, - произнес Джо еле слышно.
- Понимаю, - сказало кишечно-полостное. - Но она не придет: она стала частью Глиммунга. Потому что, как и остальные, она боится снова стать неудачницей.
- Наверное, я улечу на ее планету, - сказал Джо. - Из того, что она рассказывала… - Он замолчал, продолжая брести наугад. - Так или иначе, закончил он, - там мне будет лучше, чем на Земле.
"И я все же буду среди гуманоидов, - подумал он. - А может быть, встречу кого-нибудь похожего на Мали.
По крайней мере, шанс на это есть".
Они молча продолжали путь к маячащей вдали колонии спиддлов, которая с каждым их шагом становилась ближе.
- Вы знаете, в чем ваша проблема, по моему мнению? - спросило Джо кишечно-полостное. - Я думаю, вы должны научиться делать собственные вазы, а не реставрировать разбитые.
- Еще мой отец был реставратором.
- Перед вами пример Глиммунга, который хотел непременно добиться своего - и выиграл. Так почему бы вам не померяться с ним силами. Разбудите свою душу. Восстаньте против Рока. Сделайте попытку.
Джо повторил последние слова своего спутника.
Ему никогда не приходило в голову создать нечто свое. Теоретически он знал, как это сделать, ведь он знал, как создать его часть…
- У вас есть и оборудование, и материалы, - продолжало кишечно-полостное. - С вашими знаниями и способностями вы должны добиться успеха.
- Да-да, - глухо проговорил Джо. - Ладно, я попробую.
Джо Фернрайт вошел в свою новую, сверкающую чистотой мастерскую. Сверху лился яркий свет. Он осмотрел верстак, три набора зажимов, самофокусирующиеся лупы, десять отличных калильных игл и глазурь любой расцветки, любого тона, густоты и оттенка.
И зону невесомости. И печь. И банки с сырой глиной.
И электрический гончарный круг.
В нем затеплилась надежда. У него было все, что нужно. Круг, глина, глазурь и печь.
Открыв банку, Джо зачерпнул из нее пригоршню серой глины, включил круг и шлепнул глину посередке. "Итак, начнем", - довольно сказал он себе.
Он вдавливал большие пальцы в податливый материал, вытягивая из него высокую форму, которая вскоре стала совершенно симметричной. Ваза вытягивалась все выше и выше, все глубже и глубже Джо погружал в толщу глины два больших пальца, оставляя в центре пустоту. Наконец ваза была готова.
Джо высушил глину в муфельной печи и затем глазурью; начал наносить рисунок. Еще один цвет? Он взял вторую банку с глазурью и почувствовал, что этого достаточно. Теперь пора обжигать.
Джо поставил форму в накаленную печь, закрыл дверцу и, усевшись за верстак, стал ждать. Впереди у него очень много времени. Целая жизнь, если понадобится.
Спустя час просигналил таймер. Печь отключилась.
Сосуд готов.
Надев асбестовую перчатку, Джо с трепетом протянул руку к еще не остывшей печи и достал из нее высокую, белую, с голубовато-дымчатыми разводами вазу, свое первое творение. Поставив ее на стол, под прямые лучи света, Джо смог ее хорошенько разглядеть. Оценить то, что сотворил. А вместе с ней перед его мысленным взором находились его будущие работы. Другие изделия. Их будущее стояло перед Джо на столе. Его оправдание тому, что он покинул Глиммунга и всех остальных, прежде всего Мали. Мали, которую Джо любил…
Ваза получилась безобразной.
Примечания
1
Фрагмент в переводе Б. Пастернака, "раскинутся" заменено на "разлягутся".