Компьютерный переводчик в Намангане. Вот, - он лихорадочно схватил длинными как у пианиста пальцами скомканный лист бумаги. - "Шахматная фигура, доведенная до банкротства". Знаменитый кинофильм, примерно…
- "Ростовщик", - проговорил Джо безжизненным тоном.
Это было элементарно: пешка, продающая свое имущество, то есть по-английски "понброкер", или "ростовщик".
- Да! Точно, Фернрайт, ты действительно угадал.
Можешь визжать от восторга и топать ногами. Как насчет еще одного? Погоди, не вешай сейчас трубку!
У меня есть один действительно хороший экземплярчик!
- Задай его Хиршмейеру из Берлина, - ответил Джо и отключился.
"Я умираю", - подумал он.
Устраиваясь поудобнее в своем антикварном кресле, он вдруг заметил, что загорелся почтовый индикатор - должно быть, всего пару минут назад. "Странно, - подумал Джо. - До четверти второго ничего не должно быть. Специальная доставка?" И нажал кнопку.
На стол выпал пакет. Специальная доставка.
Джо вскрыл конверт. Из него выпала узкая полоска с надписью:
"МАСТЕР, ТЫ МНЕ НУЖЕН. И Я ЗАПЛАЧУ".
Ни подписи, ни обратного адреса. "Господи, - подумал он, - наконец-то настоящее дело".
Джо осторожно развернул кресло к почтовому индикатору и приготовился ждать.
"Так и буду сидеть, пока не загорится, - твердил он себе, - или пока не умру от голода. Хотя теперь я ни за что не уйду из жизни добровольно. Буду жить. И ждать, и ждать, и ждать".
И он ждал.
Глава 2
В тот день почта не принесла больше ничего, и Джо Фернрайт уныло поплелся "домой".
"Дом" - комната в огромном подземном жилом комплексе. Когда-то кливлендская компания "Jiff-анимации" каждые полгода меняла трехмерный пейзаж в "окне", но с тех пор, как дела у Джо пошли плохо, он перестал представлять, будто живет на огромном холме с видом на море и рощу секвой. Джо привык или, скорее, смирился с неактивизированным черным стеклом. К тому же, если ему чего-то недоставало, он включал психогенический конфиционер - вмонтированный в стену аппарат, подстраивающий "пейзаж" за окном под настроение человека, находящегося в помещении.
Наваждение покинуло разум, а иллюзия - окно.
Здесь, "дома", Джо застыл в неловкой позе, мысленно перебирая нерадостные картины своего бытия.
Прежде Кливлендский Музей Артефактов регулярно поручал ему работу. Калильная игла вернула к жизни множество сосудов, медленно, кропотливо соединяя хрупкие черепки. Теперь работа была закончена, все керамические экспонаты музея давно уже восстановлены.
Оглядев свое опустелое жилище, Джо с горечью отметил, насколько беден и скуп его интерьер. Время от времени к нему заходили заказчики с драгоценнейшими разбитыми керамическими сосудами, и он реставрировал их, и они покидали его дом, не оставляя никакого следа. Однажды, сидя вот так, Джо задумался о калильной игле.
"Если я приставлю ее к груди, - размышлял он, - направлю в сердце и включу, то все будет кончено меньше чем за секунду. Будет покончено с этим затянувшимся недоразумением - моей жизнью. А почему бы и нет, черт возьми?!"
Однако какая все же странная записка пришла по почте… Как этот человек - или эти люди - узнал о Джо? В поисках клиентов Джо постоянно давал объявление в "Керамик Тайме"… Это был единственный канал, по которому к нему попадали нечастые заказы…
Попадали, попадали, и вот - иссякли. А это… Вот странная записка!
Он поднял трубку, набрал номер и через несколько секунд увидел лицо своей бывшей жены Кит. Самоуверенная, энергичная блондинка.
- Привет, - словно дружеское приветствие отпустил Джо.
- Где последний чек на алименты? - спросила Кит.
Джо спокойно ответил:
- У меня тут наметилась работа. Если дело выгорит, смогу отдать все, что должен…
- Какое еще дело? - перебила Кит. - Очередной прожект, родившийся в том, что ты называешь мозгами?
- Записка… Давай я прочитаю тебе, может, ты разглядишь в ней больше, чем я.
Порой Джо ненавидел свою бывшую жену за острый ум, но даже спустя год после развода он твердо верил в силу ее интеллекта.
"Странное дело, - однажды пришло ему в голову, - я одновременно ненавижу ее и ищу с ней встречи, спрашиваю совета… Абсолютно нелогично… Или, наоборот, сверхрационально - быть выше ненависти?.."
Но разве сама ненависть рациональна? В конце концов, Кит ничего ему не сделала - кроме того, что с завидным постоянством давала ему понять, что Джо ничего не стоит. Она научила его презирать себя, а потом бросила. А он по-прежнему звонит ей и спрашивает совета. Джо прочел вслух записку.
- Скорее всего, это нелегальщина, - ответила ему Кит. - Хотя ты знаешь, меня теперь не интересуют твои проблемы. Разбирайся сам. Или с кем-ты-тамспишь… ей лет восемнадцать? Ни мозгов, ни опыта зрелой женщины…
- В каком это смысле "нелегальщина"? - спросил Джо. - Как может керамика быть нелегальной?
- Порнографические сосуды, например. Вроде китайских, времен войны.
- О господи, - прошептал Джо.
Такая мысль даже не пришла ему в голову. Кому же, если не Кит, помнить о них? Помнится, она игриво восхищалась теми несколькими экземплярами, что прошли через его руки.
- Позвони в полицию, - посоветовала Кит.
- Я…
- Ну что еще там у тебя на уме? - перебила Кит. - Ты помешал мне обедать, и моим гостям тоже.
- Можно я зайду? - спросил Джо. Эти слова вырвались сами собой, дав Кит возможность почувствовать его страх, воспользоваться им и снова скрыться в неприступную крепость своих души и тела, которую она отваживалась покидать лишь для того, чтобы ранить своего мужа. На ее лице появилась маска привычной любезности. Именно эта маска, приветствовавшая его всякий раз, вводила его в заблуждение и давала Кит возможность использовать промахи Джо против него самого.
- Нет, - отрезала Кит.
- Почему?
- Потому что с тобой не о чем говорить. Ты сам не раз говорил: твой талант в твоих руках. Может быть, ты хотел притащиться сюда, разбить пару-тройку чашек, моих чашек семьи принца Альберта, а потом торжественно их отреставрировать? Угу, и все будут над тобой смеяться…
- Ну почему, я могу просто посидеть, поговорить о чем-нибудь, предложил Джо.
- О чем, например?
- Не понял? - переспросил он, уставившись на ее лицо на экране телефона.
- Ну, скажи что-нибудь дельное.
- Прямо сейчас, что ли?
Кит кивнула.
- Музыка Бетховена прочно укоренена в реальности. И именно это делает ее уникальной. С другой стороны, такой гений, как Моцарт…
- Избави бог! - усмехнулась Кит и повесила трубку. Экран потемнел.
"Не стоило напрашиваться в гости, - тоскливо подытожил Джо. - Я сам позволил ей мучить меня, плевать мне в душу. Господи, и зачем я только спросил?
Поднявшись с кресла, Джо начал бесцельно слоняться по комнате.
- Черт возьми, надо думать о том, что действительно важно! - убеждал он себя. - Не о том, что бывшая жена наговорила мне гадостей, а о том, что означает это странное послание. Порнографические сосуды… Может быть, Кит права, тогда все сходится: их ведь запрещено реставрировать. Мог бы и сам догадаться… В этом-то заключается разница между нами. Кит схватывает все на лету, а я сначала бы отреставрировал сосуд, а потом разглядел, в чем дело. Да, по сравнению с ней я полный идиот. Точнее, по сравнению со всеми нормальными людьми.
- "Арифметическая сумма, извергнутая в непрерывный поток", - злобно бормотал Джо. - Предел моих возможностей. По крайней мере, это у меня неплохо получается. А что дальше? Что дальше?
Решение пришло само собой.
- Мистер Найм, - подумал он, - спасите меня. Время пришло. Прямо сегодня.
Бросившись в ванную комнату, Джо приподнял крышку сливного бачка. Никто не будет рыться в уборной, полагал Джо. Там и висел асбестовый мешок с четвертаками.
И… пластиковый контейнер - прямо в воде. Джо знал наверняка - он видел этот контейнер впервые.
Выловив его из воды, Джо уставился на содержимое - свернутый листок бумаги. Плавающая в сливном бачке записка - бутылка, брошенная в море. Бред какой-то. Джо почувствовал, как его разбирает смех. Господи Боже, но этого же просто не может быть! Смех застрял в горле, когда подкатила волна страха, страха, граничащего с истерикой. "Это новое сообщение! - говорил Джо сам с собой, - вроде того, что пришло по почте.
Странный способ общения… - подумал он и добавил, - для человека".
Джо отвинтил шуруп, открыл крышку контейнера и вытащил вложенный в него листок бумаги: он был прав, на листе действительно было что-то написано.
Джо снова и снова вчитывался в слова, написанные на листке:
"Я ЗАПЛАЧУ ТЕБЕ ТРИДЦАТЬ ПЯТЬ ТЫСЯЧ КРАМБЛОВ".
"Господи боже ты мой, что это еще за "крамблы?", - удивился он, ощутив, как накатывает панический страх.
На спине выступила испарина, в горле стоял плотный комок… Разум пытался свыкнуться с происшедшим…
С тем, чего просто не может быть.
Вернувшись в комнату, Джо набрал номер круглосуточной лингвослужбы.
- Что такое крамбл? - задал он вопрос роботу.
- Раздробляющая субстанция, - сообщил компьютер. - Или небольшой осколок. Маленькая частица или кусочек чего-либо. В современном английском языке слово существует с 1577 года.
- А в других языках? - спросил Джо.
- На среднеанглийском - "кремелен". На староанглийском - "гекримиан". На средне-верхнеготском…
- А как насчет неземных языков?
- На урдийском наречии Бетельгейзе-Семь это означает маленькое отверстие временного характера; клин, который…
- Не то, - оборвал Джо.
- На Ригеле-Два это форма мелкого живого существа, которое прокладывает дыры…
- Опять не то, - перебил Джо.
- На плабкианском наречии планеты Сириуса-Пять "крамбл" - это денежная единица.
- Вот оно, - дождался Джо. - Теперь скажите мне, сколько составляют тридцать пять тысяч крамблов в денежных единицах Земли.
- Извините, но с этим вопросом вам придется обратиться в банковскую службу, - произнес лингворобот. - Посмотрите в телефонной книге номер телефона.
Робот отключился; экран погас.
Джо нашел номер и дозвонился до банковской службы.
- Ночью мы не обслуживаем клиентов, - ответил робот.
- По всему миру? - изумился Джо.
- Везде.
- И сколько мне ждать?
- Четыре часа.
- Моя жизнь, вся моя судьба… - ответом была мертвая тишина. Робот банковской службы прервал контакт.
"Попробую-ка немного вздремнуть", - решил Джо.
Было семь, будильник можно было поставить на одиннадцать.
Нажатие соответствующей клавиши выдвигало из стены кровать, которая почти полностью занимала комнату - гостиная превратилась в спальню. "Четыре часа", - повторял Джо, налаживая механизм встроенных часов. Он лег, устроился поудобнее - насколько позволяла несуразная постель - и нащупал регулятор, мгновенно настраивающий на подходящий вид сна.
Раздался гудок.
"Чертов сонный контур! Что, даже сейчас надо его включать?" Он вскочил, открыл ящичек в изголовье и достал инструкцию. Да, принудительное сновидение требовалось при каждом использовании кровати… если, конечно, не пользоваться режимом секса. "Попробуем, - подумал Джо. - Скажу ему, что занимаюсь изучением библейского понятия женщины".
Он снова лег и активизировал регулятор сновидений.
- Ваш вес равен пятидесяти шести килограммам, - откликнулась кровать. - Именно этот вес размещен на мне, таким образом, процесс копуляции невозможен.
Регулятор автоматически отключил режим секса, кровать стала медленно нагреваться. Бесполезно спорить с рассерженной кроватью. Джо включил регулятор сновидений и покорно закрыл глаза.
Он заснул мгновенно, механизм, как всегда, работал безотказно. В то же мгновение Джо увидел сон, который видел каждый, кто где-либо на Земле спал в эту минуту.
Один сон на всех. Слава Богу, каждую ночь разный.
- Приветствую, - жизнерадостно провозгласил призрачный голос. Сегодняшний сон написан Регом Бейкером, он называется "Вечной Памяти". Итак, господа!
Присылайте ваши сценарии снов и выигрывайте крупный приз! Кроме того, если ваш сценарий будет использован, вы получите право на бесплатную поездку вокруг всей Земли - в любом направлении, в каком пожелаете!
И начался сон.
Джо Фернрайт в благоговейном трепете стоял перед Гражданским Верховным Советом. Секретарь ГВС зачитывал заранее подготовленный текст.
- Мистер Фернрайт, - торжественно произнес он, - вы в вашей граверной мастерской создали эталоны, с которых будут печататься новые деньги. Ваш проект победил на конкурсе, в котором участвовали сотни тысяч мастеров. Мы поздравляем вас, мистер Фернрайт, - секретарь по-отечески улыбнулся, и Джо подумал, что тот похож на католического священника и, должно быть, успешно пользуется этим сходством.
- Я польщен и считаю честью для себя, - ответил Джо, - получить вашу награду, и осознаю, как и все мы, свой вклад в укрепление финансовой стабильности.
Для меня было не так уж важно, чтобы мое лицо изобразили на купюрах, но раз это произошло, позвольте мне выразить удовольствие по поводу оказанной мне чести.
- Ваша подпись, мистер Фернрайт, - напомнил ему секретарь отеческим тоном. - На банкнотах появится ваша подпись, а не портрет. Кто вам сказал, что там будет ваше изображение?
- Кажется, вы меня не правильно поняли, - заявил Джо. - Если мое лицо не появится на новых денежных знаках, я отклоню свой проект, и вся экономическая структура Земли будет нарушена, поскольку вам придется продолжать печатать прежние инфляционные купюры, которые к настоящему моменту уже ничего не стоят.
Секретарь задумался.
- Отклоните ваш проект?
- Вы правильно поняли, - произнес Джо в своем, в их, сне. В тот же самый момент миллиарды жителей Земли, как и он, отклоняли свои проекты, как и сам Джо, не осознавая этого. Он знал только одно: без него вся система, весь государственный организм развалится на части.
- Что же касается моей подписи, то я поступлю, как покойный великий герой прошлого Че Гевара, который погиб ради своих друзей. В память о нем я оставлю на купюре только имя "Джо". Но мое лицо должно быть напечатано, и к тому же напечатано в цвете.
- Мистер Фернрайт, - произнес секретарь, - вы многого хотите, но вы крепкий орешек и действительно напоминаете Че. Сейчас я обращаюсь к миллионам телезрителей. Давайте поприветствуем одновременно Джо фернрайта и Че Гевару! - Секретарь отбросил текст и захлопал в ладоши. - Пусть все честные люди скажут: вот новый герой, вот решительный человек, который много лет работал…
Джо разбудил звонок будильника.
"Боже мой, - Джо сел на кровати. - О чем это было? О деньгах?.." Однако искусственный сон уже почти исчез из его сознания.
- Я создал деньги, - вслух произнес Джо, недоуменно моргая. - Или я их печатал?
"Впрочем, какая разница?", - сказал он уже про себя. Сон. Своего рода государственная компенсация за реальность. Каждую ночь.
Может быть, это хуже, чем вовсе не спать.
"Нет, - решил Джо. - Ничего нет хуже бодрствования".
Он снял трубку и набрал номер банка.
- Внутренний Сельскохозяйственный Народный банк.
- Сколько стоят тридцать пять тысяч крамблов в наших долларах? спросил Джо.
- Крамблов - на плабкианском наречии Сириуса-Пять?
- Да.
Через мгновение банк выдал ответ:
- 200 000 000 000 000 000 000 000 000 000 000 000 000 000,00 долларов.
- Правда? - спросил Джо.
- Зачем мне вас обманывать? - ответил механический голос робота. - Я даже вас не знаю.
- Может быть, есть еще какие-нибудь крамблы? - спросил Джо. - Может быть, они употребляются в качестве денежной единицы в любом другом анклаве, народности, племени, культуре или обществе в известной Вселенной?
- Существует еще один крамбл, употреблявшийся несколько тысяч лет назад в…
- Нет. Это действующий крамбл. Спасибо, конец сеанса.
Он повесил трубку. В ушах звенело, словно бил громадный колокол.
"Наверное, именно это и называется "мистикой", - подумал он.
Неожиданно распахнулась дверь, и в комнату ворвались два полицейских Службы Спокойствия. Ни одна мелочь скудной обстановки не ускользнула от их колючих, настороженных взглядов.
- СС, Хаймс и Перкин, - услышал Джо резкий голос, и перед его глазами промелькнул значок Службы Спокойствия.
- Мистер Фернрайт - мастер-реставратор, получаете ветеранское пособие, так? Так, - ответил один из полицейских сам себе. - Как вы считаете, сколько приблизительно составляет ваш ежедневный доход, учитывая пособие и плату за вашу так называемую работу?
Пока первый офицер разговаривал с Джо, второй обошел комнату и открыл дверь ванной.
- Тут уже кое-что, - довольно протянул он, - снята крышка бачка, сливного бачка. У него тут мешок с металлическими монетами. Похоже, четвертаков восемьдесят наберется. Да вы бережливый человек, мистер Фернрайт, - обратился офицер к Джо, вернувшись в комнату. - Сколько же времени вы…
Джо ответил быстро и не задумываясь:
- Два года, но я не нарушил ни одного закона - перед тем, как откладывать деньги, я навел справки у мистера Юриста.
- Хорошо, а что это за история с тридцатью пятью тысячами плабкианских крамблов?
Джо медлил, и это неудивительно: офицеры СС, в дорогих светлых костюмах, при портфелях, были похожи на тех, кто отдает приказы, а не на тех, кто их выполняет… и все же было в них нечто нечеловеческое, но Джо не мог понять, что именно. Хотя, вот оно - никто никогда не мог представить себе человека СС, открывающего даме дверь и пропускающего ее вперед.
Мелочь, казалось бы, но она характеризовала сущность Службы. "Никогда не придержит дверь, - думал Джо, - никогда не снимет перед тобой шляпу в лифте.
Правила приличия писаны не для них. Не для них.
(Однако как же они, черт возьми, гладко выбриты и подчеркнуто аккуратны.) Забавно, - усмехнулся про себя Джо, - как незначительная, казалось бы, мысль переворачивает представление о чем-то. Словно я только теперь понял, что они собой представляют… Теперь я уже никогда не забуду этого сравнения…"
- Я получил записку, - признался Джо. - Сейчас покажу. - Он достал листок бумаги, который нашел в сливном бачке.
- Кто ее написал? - спросил один из офицеров.
- Бог знает, - развел руками Джо.
- Это шутка?
Джо ответил вопросом на вопрос:
- Записка - шутка, или то, что бог знает?..
Он осекся, заметив, как один из полицейских достал портативный психодетектор. В подобных, даже самых незначительных, случаях СС не гнушалась считывать мысли обывателей и заносить их в досье.
- Думаю, вы и без меня разберетесь, - добавил Джо. - Я сказал правду.
На пару минут наступила тишина: антенна детектора висела над головой Джо, вздрагивая, словно лист на ветру. Но вот офицер СС сунул детектор в карман и вставил в ухо кнопку наушника. Внимательно вслушиваясь, он прокручивал мысли Джо.