…Когда Хачмен вернулся домой, Викки еще не спала. На ней была старая удобная домашняя юбка, и это означало, что она провела вечер дома и за время его отсутствия у нее не было гостей. Она сидела перед телевизором, и, как всегда, ручка регулировки цвета была вывернута слишком далеко, из-за чего изображение на экране расплывалось. Хачмен подрегулировал цвет и молча сел в кресло.
- Где ты пропадал весь вечер, Лукас?
- Пил, - ответил он, ожидая, что так или иначе она начнет его опровергать, но Викки лишь сказала:
- Тебе не следует много пить.
- Это полезнее, чем кое-что другое.
Она повернулась к нему и произнесла неуверенно:
- У меня создается впечатление, что… все это действительно задело тебя, Лукас, и меня это удивляет. Раз ее ты не понимал, чем все может для тебя кончиться?
Хачмен взглянул на жену. Такой вот, в знакомой домашней одежде, она всегда нравилась ему. Выражение ее лица, красивого и спокойного в приглушенном свете оранжевого абажура, казалось, еще сохраняло силу своего воздействия на него. Потом он подумал о первой партии конвертов, уже рассортированных, разделенных и вылетевших на первый этап своего путешествия, от куда их нельзя вернуть.
- Иди к черту, - пробормотал он, выходя из комнаты.
На следующее утро Хачмен направился в Мейдстон и отправил оттуда еще одну партию конвертов. Погода стояла солнечная и относительно теплая. Вернувшись домой, он обнаружил, что Викки и Дэвид только-только сели завтракать. Сын пытался одновременно есть кашу и делать домашнее задание по арифметике.
- Почему ты готовишь уроки в воскресенье? - спросил Хачмен.
Дэвид пожал плечами.
- Учительница меня ненавидит.
- Это неправда, Дэвид, - вступилась Викки.
- А почему она задает мне примеров больше, чем другим?
Хачмен молча взял тетрадку, карандаш, быстро набросал ответы к оставшимся примерам и отдал Дэвиду.
- Спасибо, пап! - Дэвид взглянул на него восхищенно и с радостным воплем выскочил из кухни.
- Почему ты это сделал? - Викки налила из кофейника еще одну чашку и подвинула ее Хачмену через стол. - Ты всегда говорил, что в такой помощи нет ни какого смысла.
- Тогда мне казалось, что мы бессмертны.
- В смысле?
- Возможно, времени для того, чтобы делать все правильно, осталось не так уж много.
В этот момент зазвонил телефон Хачмен торопливо прошел в холл и снял трубку, оборвав гудок посередине.
- Слушаю.
- Доброе утро, Лукас. - Женский голос, казалось, доносился из другого мира. С большим трудом он догадался, что говорила Эндри Найт.
- Привет, - ответил он неуверенно. - Я думал, что к этому времени ты уже будешь в аэропорту.
- Так и было запланировано, но меня перевели на другой рейс.
- Жаль. - Хачмен пытался понять, зачем она звонит.
- Лукас, я хотела бы тебя сегодня увидеть. Ты можешь приехать сейчас?
- Извини, - произнес он холодно, - но я не вижу…
- Это насчет конверта, который ты мне передал.
- Да? - внезапно ему стало трудно дышать.
- Я его вскрыла.
- Что?!
- Я подумала: мне следует знать, что я повезу в Москву. Если статья предназначалась для публикации…
Хачмен сделал глубокий вздох.
- И что ты думаешь о моем маленьком розыгрыше?
- Я бы не назвала это так. Совсем нет, Лукас. Я показала бумаги своему другу, и ему тоже не было смешно.
- Ты не имела права. - Лукас сделал слабую попытку произнести это с угрозой.
- А ты не имел права вовлекать меня в такое. Наверное, тебе следует приехать сюда, чтобы все обсудить.
- Разумеется. - Он бросил трубку и заглянул на кухню. - Что-то случилось на испытаниях "Джека и Джилл". Мне надо уехать на часок.
Викки встревожилась.
- В воскресенье? Что-то серьезное?
- Не очень, просто срочное. Через час вернусь.
- Хорошо, Лукас - Она улыбнулась настолько виновато, что у него защемило в груди. - Нам надо будет сесть и спокойно обо всем поговорить.
- Я знаю. - С этими словами Хачмен вышел из дома и пошел к машине. Когда он подъехал к дому Эндри, здание показалось ему совершенно незнакомым в желтых солнечных лучах. Хачмен поднялся на последний этаж и надавил кнопку звонка. Дверь открылась почти сразу. С мрачным выражением на неподвижном лице Эндри отошла в сторону и пропустила его в квартиру.
- Послушай, Эндри, - сказал он, - давай разберемся с этим делом побыстрее. Ты отдаешь мне конверт, и мы обо всем забываем.
- Я хочу познакомить тебя с Обри Велландом, - произнесла она натянуто.
- Доброе утро, мистер Хачмен. - Крепкого вида молодой человек в очках, с квадратной челюстью и комплекцией играющего в регби школьного учителя появился из кухни.
- Мне некогда вести беседы. Я хочу получить бумаги, которые мне принадлежат.
Велланд, казалось, обдумал сказанное, потом произнес:
- Мисс Найт сказала мне, что вы обладаете профессиональными знаниями математики с уклоном в ядерную физику.
Хачмен взглянул на Эндри, та ответила ему безвольным взглядом, и он понял, что, настаивая на своих правах, ничего не добьется.
- Совершенно верно. Послушайте, я признаю, что задумал совершенно детский розыгрыш, и теперь понимаю, как все это глупо. Может, мы…
- Я сам математик, - прервал его Велланд. - Конечно, не вашего класса, но, думаю, в состоянии оценить истинное творчество.
- Если это так, вы должны были заметить ошибку. - У Хачмена мелькнула новая идея, - Там, где я преобразовывал функцию Лежандра. Не заметили?
- Нет.
Но тем не менее Велланд поколебался в своей уверенности. Он сунул руку во внутренний карман пиджака, потом передумал, но Хачмен успел разглядеть белый уголок своего конверта.
- Вам придется меня убедить в этом, - произнес Велланд.
Хачмен пожал плечами.
- Хорошо, давайте разбираться. Где бумаги?
- Бумаги останутся у меня, - отрезал Велланд.
Хачмен сделал вид, что отворачивается, потом внезапно бросился на Велланда, левой рукой распахнул его пиджак, правой выхватил из кармана конверт. Велланд вскрикнул от неожиданности и схватил его за запястья. Хачмен изо всех сил напряг мускулы и почувствовал, что хватка противника слабеет. Конверт спланировал на пол. Велланд зарычал, пытаясь оттащить Хачмена дальше от конверта, и они закружились по комнате в каком-то гротескном вальсе. Край низкого кофейного столика уперся Хачмену под колени, и, чтобы не упасть, он встал на него ногами, подтащив за собой Велланда. Тот поднял колено, и Хачмен, пытаясь защититься, толкнул его в сторону. Слишком поздно он понял, что они находятся близко к окну. Стекло взорвалось осколками, и внезапно в комнату ворвался холодный ноябрьский воздух. Кружевную штору швырнуло Хачмену в лицо, когда он наклонился и выглянул на улицу через острые обломки стекла. Внизу бежали люди, где-то кричала женщина, и Хачмен сразу понял почему.
Велланд упал прямо на ограду из кованого железа, и даже с высоты четвертого этажа было ясно, что он мертв.
Инспектор Кромби-Карсон выглядел человеком, который едва ли делает скидки на человеческие слабости, свои или чьи-нибудь еще. На его маленьком лице глаза и губы, казалось, еще от рождения сдвинулись к носу, а все промежутки кожи между ними исчезли. Но среди этого нагромождения черт каким-то образом находили себе место еще роговые очки, песочного цвета усы и одна большая бородавка.
- Все это чертовски неубедительно, - произнес он по-военному отрывисто, с нескрываемой враждебностью глядя на Хачмена. - Вы выехали из дома в воскресенье, приехали сюда из Кримчерча и зашли к мисс Найт, чтобы вместе выпить?
- Совершенно верно. - Хачмен почувствовал себя совсем отвратительно, когда заметил в толпе внизу съемочную группу с телевидения. - Мы знакомы еще со студенческих дней.
- И ваша жена не имеет ничего против подобных поездок?
- Э-э… Моя жена не знает, где я. - Хачмен изогнул губы в подобие улыбки и попытался не думать о Викки. - Я сказал ей, что собираюсь на часок на работу.
- Понятно. - Кромби-Карсон взглянул на Хачмена с отвращением. С самого начала допроса он не делал попыток прикинуться "таким же человеком, как и ты, только в форме", что делают очень многие полицейские, чтобы облегчить отношения с допрашиваемым. Он делал свою работу, за которую, он полагал, его должны ненавидеть, и был более чем готов ненавидеть в ответ.
- Как вы отнеслись к тому, что мистер Велланд был уже здесь, когда вы прибыли?
- Я не возражал. Что он здесь, я знал еще до того, как выехал из дома. Я же сказал, что заехал выпить и поболтать.
- Но сказали жене, что едете на работу?
- Ситуация дома слишком сложная. Моя жена порой… беспричинно ревнива.
- Вы бывали здесь прежде?
- Нет, - сказал Хачмен инстинктивно.
- Странно. Люди, живущие на первом этаже, утверждают, что ваша машина…
- Я имею в виду - днем. Вчера вечером я был здесь.
Инспектор позволил себе сдержанно улыбнуться.
- Примерно до половины двенадцатого?
- Примерно до половины двенадцатого, - согласился Хачмен.
- И как вы объяснили это жене?
- Сказал, что был в баре.
- Понятно. - Кромби-Карсон отвернулся от него. - Теперь вы, мисс Найт. Насколько я понимаю, мистер Велланд решил навестить вас сегодня утром.
- Да, - устало произнесла Эндри.
- Похоже, в воскресенье у вас насыщенный день.
- Напротив. - Эндри не подала виду, что заметила намек в реплике Кромби-Карсона. - По воскресеньям я отдыхаю.
- Очень хорошо. Значит, после того как мистер Велланд пробыл здесь около часа, вы решили, что будет неплохо познакомить его с мистером Хачменом?
- Да.
- Почему?
- Что почему? - Эндри удивленно подняла брови.
- Почему вы решили, что школьный учитель и специалист в области управляемых ракет непременно должны познакомиться?
- Ни их профессии, ни их политические взгляды не имеют к этому делу никакого отношения. Я часто знакомлю своих друзей.
- В самом деле?
- Да. - Эндри побледнела, но все еще сохраняла самообладание. - Реакция друг на друга людей различных профессий часто более интересна, чем…
- Охотно верю. - Кромби-Карсон засунул руки в карманы плаща и бросил короткий взгляд на улицу. - И сегодня утром, когда ваши гости реагировали друг на друга интересным образом, мистер Велланд решил забраться на кофейный столик и поправить штору?
- Да.
- А что было со шторой?
- Она не задергивалась. Бегунок застрял в направляющих.
- Понятно. - Кромби-Карсон подергал за штору. Крючки с легкими щелчками свободно скользили по направляющим.
Эндри взглянула на него в упор.
- Должно быть, Обри успел исправить.
- Возможно, - инспектор угрюмо кивнул. - Если он все еще работал, он мог схватиться за карниз, когда почувствовал, что столик опрокидывается. Так он, может быть, оборвал бы карниз и все остальное, но не упал бы в окно.
- Я думаю, он уже закончил, - сказал Хачмен. - Думаю, что, когда столик опрокинулся, он как раз собирался слезать.
- Вы оба были в комнате, когда это случилось?
- Да, но мы не смотрели в его сторону. Зазвенело стекло, и он… исчез.
Кромби-Карсон взглянул на Эндри недоверчиво.
- Насколько я понимаю, помимо математики, мистер Велланд вел еще и физкультурную секцию в школе.
- Кажется, да.
- Но как раз сегодня его спортивная подготовка ему не помогла. Может быть, он много выпил?
- Нет. Он ничего не пил.
Лицо инспектора осталось бесстрастным.
- Мистер Хачмен сказал, что вы намеревались выпить вместе.
- Да, - раздраженно ответил Хачмен, - но мы отнюдь не собирались нарезаться сразу по приходе.
- Понятно. Остались лишь кое-какие формальности. - Кромби-Карсон прошелся по комнате, останавливаясь каждые два-три шага и со свистом вдыхая воздух. - Я хочу получить от вас обоих письменные показания. Кроме того, вы какое-то время не должны покидать район без моего разрешения. Идемте, сержант.
Полицейские вышли из квартиры, напоследок окинув взглядом обстановку, и в тот краткий момент, пока дверь была открыта, квартира заполнилась гулом мужских голосов с лестничной площадки.
Эндри вскочила с дивана.
- Мне нужно было все им рассказать!
- Нет. Ты поступила правильно. Ради бога, не влезай в эту историю глубже. Поверь мне, очень скоро начнется такое!..
- Скоро?
- Да. Можешь мне поверить. Ты просто еще ничего не знаешь.
Выходя из квартиры, Хачмен подумал, что он выглядит как актер дешевой мелодрамы…
Только свернув на дорогу в Кримчерч, Хачмен заметил, что уже начало темнеть. Он уехал из дома утром, сказав Викки, что собирается поработать часок, и она ему поверила. А он возвращается домой в сумерках, неся с собой столько боли, сколько едва ли могут выдержать двое. Хачмен потрогал белый конверт в кармане. Имеет ли он право вовлекать ее до такой степени именно сейчас, когда цепная реакция, начатая его действиями, вот-вот перейдет критический барьер?
Дом светился теплыми огнями через ширму тополей и выглядел до боли мирно. Но в нем было тихо и пусто. Он прошел в гостиную, и там на каминной полке лежала написанная рукой Викки записка: "Сюда приезжала полиция. Несколько раз звонили репортеры. Я слышала сообщение по радио. Я так надеялась, что была не права относительно тебя… Дэвида я увезла. На этот раз - и сейчас я в своем уме - между нами все кончено. В.Х".
- Может, так оно и лучше, В.X! - громко произнес Хачмен.
Он сел и с бессмысленной тщательностью оглядел комнату. Стены, картины на них, мебель - все выглядело нереально. Как убранство сцены, среди которого три человека какое-то время исполняли назначенные им роли. Ощутив внезапно, что он слишком долго играет свою, Хачмен поднялся и прошел в кабинет. Нужно вложить оставшиеся письма в конверты, запечатать, наклеить марки… Он набросился на однообразную механическую работу, нарочно заостряя внимание на мелочах, стараясь складывать листы аккуратно, наклеивать марки ровно по линии и тому подобное - все, что угодно, чтобы заглушить свои настойчивые мысли. Попытка удавалась лишь частично, и иногда непрошеные невероятные мысли все же пробивались на первый план.
"Жена и ребенок оставили меня…
Сегодня я убил человека. Солгал при этом полиции, и меня отпустили.
Весть о моей машине распространяется по всему миру. Скоро всплеск информации достигнет границ системы и, отразившись, пойдет в обратном направлении. И в самом центре я. В самом эпицентре взрыва, и со мной могут случиться ужасные вещи…
Моя жена и ребенок оставили меня…"
Работа наконец была закончена, и конверты лежали аккуратными стопками на столе. Хачмен принес из машины свой кейс и набил его конвертами. Погасив свет, он вышел из дома в сырую темноту и запер дверь. "Сила привычки, - подумал он. - Я ведь сюда не вернусь". Он кинул кейс на переднее сиденье и уже собрался сесть за руль, но тут, отбрасывая прыгающие тени, по дороге ударил свет фар.
За пеленой света возник черный "седан" и с шорохом шин по гравию остановился около него. Из машины вышли три человека, но Хачмен не мог разглядеть их из-за света фонаря, направленного ему в глаза. Его охватил страх.
- Вы куда-то собираетесь, мистер Хачмен? - раздался холодный осуждающий голос. Хачмен расслабился, узнав Кромби-Карсона.
- Нет, - ответил он. - Просто у меня дела.
Кромби-Карсон подошел к машине.
- Вы можете ответить мне на кое-какие вопросы?
- Но я рассказал вам все.
- Это еще надо проверить, - отрезал инспектор. - Однако сейчас меня интересует мисс Найт.
- Эндри? - У Хачмена возникло нехорошее предчувствие. - Что с ней?
- Сегодня вечером, - произнес Кромби-Карсон холодно, - она была похищена из своей квартиры тремя вооруженными людьми
- О господи! - прошептал Хачмен. - Кому это могло понадобиться?
Кромби-Карсон издал короткий смешок, умудрившись как-то передать, что он расценивает удивление Хачмена как игру и что ему и раньше приходилось видеть, как люди, виновные в чем-то, реагируют подобным же образом.
- Многие хотели бы знать ответ на этот вопрос. Где, кстати, вы были сегодня вечером?
- Здесь. Дома.
- Кто-нибудь может это подтвердить?
- Нет, - ответил Хачмен, думая про себя: "Если Эндри похитили, должно быть, она все же рассказала о письме не только Велланду. Или Велланд сам успел сообщить кому-то до моего прихода…"
- А ваша жена?
- Нет. Жена у своих родителей.
- Понятно, - сказал Кромби-Карсон. Это слово служило ему, похоже, во всех случаях жизни. - Мистер Хачмен, я подозреваю, что, несмотря на мою просьбу, вы собирались уехать. Что у вас в кейсе?
- Ничего - Хачмен отстранился от света фонаря, бьющего в глаза. - Ничего, что могло бы вас заинтересовать. Это корреспонденция.
- Не возражаете, если я взгляну?
- Не возражаю. - Хачмен открыл дверцу машины, поставил кейс на край сиденья и откинул крышку. Свет фонаря скользнул по стопкам конвертов.
- Благодарю вас, мистер Хачмен. Я должен был удостовериться. А теперь хочу попросить вас запереть кейс в машине или дома и отправиться со мной в полицейский участок.
- Зачем? - спросил Хачмен, понимая, что ситуация выходит из-под его контроля.
- У меня есть основания полагать, что вы можете помочь мне в расследовании.
- Другими словами, я арестован?
- Нет, мистер Хачмен. У меня нет причин арестовывать вас, но я имею право потребовать вашего содействия во время расследования. Если будет необходимо, я могу…
- Не утруждайте себя, - перебил его Хачмен, подчиняясь.
Он защелкнул кейс, поставил его на пол машины и запер дверцу. Кромби-Карсон указал ему на заднее сиденье патрульной машины и сел рядом.
- Это надолго? - спросил он у Кромби-Карсона, когда машина свернула к полицейскому участку.
- Не очень. Чистая формальность.
Хачмен кивнул. Инспектор, казалось, не собирается его мучить. Про себя он решил, что дело займет примерно полчаса.
- Сюда, мистер Хачмен. - Кромби-Карсон провел его боковым ходом через коридор в маленькую, скудно обставленную комнатку. - Прошу садиться.
- Спасибо. - У Хачмена возникло мрачное предчувствие, что процедура займет гораздо больше чем полчаса.
- А теперь, - Кромби-Карсон, не снимая плаща, уселся по другую сторону стола, - я буду задавать вам вопросы, а констебль будет стенографировать нашу беседу.
- Хорошо, - ответил Хачмен беспомощно, пытаясь понять, о чем инспектор знает и о чем догадывается.
- Что вы знаете об исчезновении мисс Найт?
- Кроме того, что вы мне сообщили, ничего. У вас есть какие-нибудь подозрения?
- Почему, по-вашему, трое вооруженных людей мог ли ворваться к ней в квартиру и насильно увезти ее с собой?
- Не знаю.
- Кто, по вашему, мог это сделать?
- Не знаю. А вы?
- Мистер Хачмен, - раздраженно произнес инспектор, - давайте будем вести допрос, как это делалось всегда: я буду задавать вопросы, а вы отвечать.
- Хорошо, но я обеспокоен судьбой Эндри, а все, что вы…