- Ужин уже скоро, наверное. Идем?
Славя посмотрела на меня снизу вверх так честно и открыто, что захотелось немедленно подхватить ее на руки, закружить и утащить куда-нибудь далеко. В загс, что ли.
Приступ удалось унять.
- Я позже приду, - чуть застенчиво улыбнулась она. - Ты иди, вечером увидимся, хорошо?
Еще бы не хорошо. Отлично просто.
- Обязательно! - отсалютовал я, изобразил галантный поклон и зашагал к сложенным в кустах вещам.
Натянуть пионерскую форму, пришедшуюся как раз впору, и избавить ее от нескольких особо наглых муравьев было делом двух минут. Но делать крюк, выходя сперва к футбольному полю, чтобы оттуда отправиться в столовую на ужин, не хотелось, поэтому я решил срезать через посадку. Деревья тут стояли неожиданно близко друг к другу, образуя почти что настоящий лес, да еще земля постепенно повышалась, так что вполне получалось представлять себя отважным первопроходцем в полной опасностей чаще.
Неподвижные стволы дырявили поле зрения своими одинаковыми вертикальными силуэтами, сливаясь в монотонную зебру. Предвечерняя тишина напрочь отбивала охоту смотреть по сторонам. Наверное, поэтому и получилось так, что стоящую буквально в нескольких метрах фигуру я приметил не сразу. А даже и приметив, не сразу понял, что с ней не так. В плохих ужастиках монстры напрыгивают на тебя сразу. В хороших - медленно двигаются за твоей спиной.
Если бы это был ужастик, он попал бы в разряд очень хороших. Человек стоял неподвижно, опустив голову и уронив руки вдоль тела. Длинная челка полностью скрывала лицо. Одет человек был не в обычную здесь пионерскую форму. И даже не в какие-нибудь предосудительные джинсы наподобие моих.
На нем было что-то вроде белой ночной рубашки.
Я понятия не имел, что делать. Ну, не было у меня в жизни ситуации, когда нужно общаться с неожиданно появившимся в лесу странным человеком. Поэтому я поступил в лучших традициях американских фильмов - подошел чуть ближе и просто сказал:
- Все в порядке, ты в безопасности.
Человек - а вообще, судя по сложению, это был такой же подросток, как и я - медленно поднял голову. Если бы это был фильм ужасов, то под челкой обнаружилась бы ужасная оскаленная морда, и обезумевший зомби с жутким уханьем прыгнул бы на меня.
К счастью, ничего подобного не случилось, лицо у паренька оказалось на месте. Он сделал неловкий шаг вперед, затем еще один, и буквально повис на мне, что-то бормоча.
- Все-все-все, - сказал я. - Сейчас отведем тебя в медпункт, и там…
- Вы…вы-вы… - парень явно себя не контролировал, продолжая дрожать. Я чуть отстранился и взглянул ему в лицо. М-да, зрачки сужены, на лбу испарина, изо рта течет слюна. С виду похоже на сотрясение. И еще на десяток диагнозов, черт их разберет, я же не доктор.
- Вы… вы…
- Я, я, - успокоил я его. - А вообще, можно и на ты, дружище, давай мы сейчас поднимемся и потихоньку…
- ВЫТАЩИ МЕНЯ ИЗ ЭТОГО АДА!!!
Выплюнув эти слова мне в лицо одной мощной отчаянной фразой, парень тяжело рухнул в траву и листья. От неожиданности я отпрыгнул чуть ли не на два метра. Стало страшновато. За спиной громко заскрипело дерево, я бросил нервный взгляд за спину. А когда повернул голову обратно, на траве никого уже не было. Менее чем за секунду парень испарился без следа.
- Агой! - голос у меня, конечно, звучал так себе. Дрожащим он звучал, прямо скажем. - Есть тут кто?
Но среди деревьев уже никто не откликался.
***
Первой мыслью было сообщить о происшедшем вожатой. Вторая мысль показала первой кулак и высказалась в том смысле, что вожатой не следует говорить ничего. И я не стал. Хотя уже почти примирился с мыслью, что происходящее со мной тут - какой-то странный, но безусловно реальный феномен. Ну, не похоже это на сон, от слова совсем.
"Спокойнее, Соломон, не имей эту привычку быть нервным на работе". Да только я не на работе, я вроде бы как на отдыхе, только отдых этот чем дальше, тем страньше, как сказала бы небезызвестная Алиса. Но не эта Алиса, не моя которая.
А с чего это я ее своей назвал? Еще чудесатее, иначе не скажешь. Ты здесь практически на боевом задании, между прочим, с задачей сбора информации. А не с целью по девчонкам бегать. Сперва Алиса, теперь вот Славя. Задание, можно сказать, на бабу променял.
"Щас еще кого-нибудь найдем! - обрадовался внутренний психопат. - Чем больше, тем веселее!"
Ведя этот мощный разговор с самим собой, я добрался до своего домика. Внутри было темно, вожатая, надо думать, еще не вернулась. Ну, и я тоже не стал особо задерживаться, только оставил одежду, да и рванул быстрым шагом в столовую, потому что живот уже сигнализировал о готовности принимать пищу, а бесплатная кормежка - она хороша уже тем, что бесплатная.
Пока добрался до площади с Геннадием, солнце уже уплыло за верхушки деревьев, и над лагерем повисли синие летние сумерки. На одной из скамеек тут же обнаружилась та самая девчонка, которую я спугнул днем из библиотеки.
М-да, и правда неудобно как-то получилось тогда. Подойти заговорить, что ли?
- Привет, - девушка подняла голову. Я изобразил извиняющуюся улыбку. - Мы виделись сегодня… в библиотеке.
Девчонка слабо улыбнулась в ответ.
- Я помню. Граф дʼЭтанмор, прямо с дилижанса.
Я поклонился.
- На самом деле я всего лишь Саша. Саша Ружичка, к вашим услугам. Извини, что тогда так вышло. Я чего-то слишком увлекся всяким средневековьем, наверное.
- Все нормально, - девушка выглядела утомленной, но смотрела с интересом. - Я Лена. И… я буду звать тебя графом, это звучит… интереснее. - Она зачем-то покраснела, отчего стала еще симпатичнее.
Вот так. "Влюби в себя всех малолеток, парень! - А почему бы и нет, парень?"
Я озабоченно заозирался.
- Там вроде бы ужинать зовут. Хочешь, вместе пойдем?
- Конечно, граф, - Лена опустила глаза. - С удовольствием.
По дороге я интенсивно отмахивался от окончательно обнаглевших комаров, отгоняя их и от Лены тоже, что, кажется немного подняло ей настроение и развлекло. Вдобавок я в душераздирающих подробностях рассказал о трудностях закрытия обходного и жизни в одном домике с бескомпромиссной вожатой. Я, правда, с ней пока что не жил, зато у меня было хорошее воображение. Лена с удовольствием слушала и иногда улыбалась, что я расценил как явный прогресс.
В столовой зачем-то решили накормить нам манной кашей с медом. Это было явной ошибкой - Ульянка немедленно затеяла манную войну с малышней, которая сопровождалась отчаянными атаками через столы и лавки. Вскоре враждебная Ульянке армия уже беспорядочно отступала из столовой через окна, а ее победоносные войска, измазанные кашей по самую макушку, с воем кинулись вдогонку.
А мы с Леной просто как следует поужинали. Она оказалась интересным собеседником, немногословным, задумчивым и глубоким - для семнадцатилетней девчушки-то. Говорили, кстати, о литературе. Ей нравились Драйзер и Митчелл, а мне - Шекли и Мартин. Впрочем, в этом времени Мартин еще ничего не написал, так что я заменил его временно на Каттнера.
Несколько раз я ловил на себе раздраженные взгляды Алисы, но реагировать на них не стал. Я вообще за свободные отношения, кстати.
После ужина Лена извинилась и упорхнула куда-то, а я подумал, да и отправился домой. В свой домик, в смысле. Дом из него был пока, конечно, так себе, но это дело поправимое.
Вожатой все еще не было, так что я расстелился без помех, завалился спать и уснул раньше, чем голова моя коснулась подушки.
По всем правилам, ночью мне должны были сниться кошмарные откровения, мрачные намеки, чудовищные видения и прочие атрибуты нездорового воображения сценаристов молодежных триллеров. Но назло им всем, спал я крепко, долго и без малейших сновидений. Со страшной силой огорчил потенциальных зрителей, надо полагать.
Глава 3
Снова Алиса - Неприятные Самоделкины - Страшный парень Мика - Битва без жалости и милосердия
Утром, как мне смутно припомнилось, Ольга Дмитриевна пыталась меня добудиться, рассказывала что-то про линейку и долг пионера, который всегда готов. Но я, дурной спросонья, только ласково сказал ей сквозь одеяло: "Солнце мое, передайте, душевно вас прошу, линейке - Беня знает за линейку". И уснул снова. И никакая вожатая меня больше не побеспокоила.
В следующий раз я проснулся уже, такое впечатление, заполдень. Во всяком случае чувствовал я себя выспавшимся, а квадратики света лежали на полу домика у самых окон. Вожатой не было, что меня нисколько не огорчило. Меньше рассказов о пионерском долге - лучше отдых.
Ни у умывальника, ни по дороге туда и обратно мне не встретилось ни одной живой души. Насчет мертвых - не знаю, не уверен, возможно, они следили за мной из кустов. Ну, что-то такое подозрительное там похрустывало порой.
Дошло. Все на обеде, оттого и никого вокруг. "На их месте должны были быть мы". Ноги в руки, и бегом принимать органическую пищу!
И точно. Влетаю в столовую, мечусь между столами как безумный, пока не засекаю свободное место рядом с Алисой. Чудесам нет конца. Плюхаюсь с подносом рядом, и наивежливейшим тоном, на ушко:
- Доброе утро, сударыня, как почивалось?
Алиса, мрачная как туча, только зыркнула недобро да буркнула что-то про себя. Будем надеяться, что про себя, я не вслушивался особо. Я ложкой работал, там суп был с вермишелью, очень даже неплохой.
Алиса еще помолчала угрюмо некоторое время, но потом желание поговорить пересилило, видимо, все остальные желания.
- Хорошо поужинал вчера?
А, ну понятно. Я же не с ней ужинал, я с Леной сидел. А Лена ей, интересно, кто? Персональный враг? Это я удачно зашел.
- Спасибо, было очень вкусно. Манная каша - каша для богатырей. Жаль, что ты не подошла - вместе бы посидели.
- Я видела, вы с Леной так мило беседовали, что прямо не хотелось перебивать. Интересно, о чем? - Количество желчи в этой фразе било все рекорды, так что пришлось реагировать.
- Знаешь… - я картинно задумался. - Мы, конечно, знакомы всего ничего… Но когда мы вот так сидим рядом, мне становится так хорошо, так как-то… спокойно внутри. И пускай мы не всегда согласны друг с другом, и порой ссоримся из-за ерунды, это все неважно. Знаешь, говорят, что есть твой человек, а есть - не твой. Вот мне почему-то кажется, что ты - мой человек. Понимаешь, о чем я?
Алиса часто заморгала.
- Ну… не ожидала, честно… спасибо… неожиданно…
- Да, - меланхолично покивал я. - Примерно так же и Лена ответила, когда я ей это сказал.
"Восьмое и последнее правило бойцовского клуба: тот, кто впервые пришёл в клуб - примет бой."
- Ты! - подскочила Алиса, красная, как яблоко, краснее, чем ее красные волосы. - ТЫ!!!
- Ну вот, - закричал я на всю столовую. - Кажется, Двачевская хочет меня убить, это довольно интересно…
И больше ничего не успел закричать, потому что мимо меня пролетел поднос, с которого, словно в замедленной съемке, планировала в сторону тарелка с гарниром, шрапнелью рассыпая вокруг себя вареную гречку. И еще сыпались авиационными бомбами котлеты и кусочки свежих огурцов.
Я пригнулся, словно подводная лодка, выполняющая маневр уклонения. Пожар в торпедном отсеке. Аварийное погружение.
Но погружаться не пришлось, Алиса вылетела из столовой с таким звуком, будто преодолевала звуковой барьер, кажется, вокруг ее рыжей головы на секунду даже возникли облачка испаряющегося воздуха. Внимания на этот инцидент никто не обратил: ну, Двачевская психует, первый раз что ли? Только проходившая мимо Славя покачала головой и аккуратно подобрала упавший поднос.
- Ружичка! - рядом стояла Ольга Дмитриевна. - Что за шум? Что происходит?
Я озабоченно покачал головой.
- Двачевская сказала, что после того, как прочитала книгу по вегетарианству, она не может больше смотреть на котлеты, сделанные из несчастных коровок. Похоже, на нее это сильно подействовало, Ольга Дмитриевна. Думаю, ей нужен психоаналитик.
- Знаю я, что ей нужно, - мрачно сообщила вожатая. - Длинный список получится, и психоаналитики туда не входят. Ты почему бегунок не подписал?
Точно, забыл. Вчера как-то отвлекся на Славю, да так и не вспомнил потом. Да еще эта встреча в лесу…
Я поежился.
- Тут такие дела, Ольга Дмитриевна… иду я вчера, значит, подписывать, мимо причала… а там - под причалом, весь в тине, ракушках всяких - скелет фашиста! И каска, рогатая такая, и пулемет заржавленный - и скелет цепью к пулемету прикован. Я сразу понял - тут бои шли, метнулся, конечно, за начальством, милиция приезжала…
- Ты болтун, Ружичка, - вынесла вердикт вожатая. - Мало того, что на линейку не пошел, так еще и от участия в жизни лагеря отлыниваешь. Это никуда не годится. Настоящие пионеры…
- Были в романах Фенимора Купера, - понятливо кивнул я. - Но я поддержу выпавшее из их ослабевших рук знамя! Немедленно отправляюсь на исследования близлежащих лесов, о нахождении там дружелюбных индейцев сообщу дополнительно! Будьте благонадежны, все будет исполнено в лучшем виде, мне пора!
- Стой! Ружичка! Стой! Не надо в лес одному, Саша! Саша!
Но я уже был далеко, поэтому вожатую не слышал.
***
А вообще, удачно получилось - зловредный обходной обнаружился в кармане шорт, так что я рванул прямо в кружки, чтобы разобраться с надоедливой обязанностью раз и навсегда.
Правда, быстро сделать это все равно не получилось - на площади сидела насупленная Алиса и кидала камешки в памятник. Увидев меня, она помрачнела еще больше и отвернулась. Ничего не поделаешь, пришлось подойти.
Для затравки разговора я тоже подобрал камешек и запустил в Геннадия. С легким звоном снаряд отлетел от металлического лба.
- Хедшот, - сообщил я Алисе.
- А? - непонимающе уставилась она.
- "А", - передразнил я. - Психи бьют?
- Какие еще психи? Ничего не психи… - девушка снова нахмурилась. - Настроение плохое.
Люблю быть психоаналитиком. "Все дело в непростых отношениях с отцом в детстве, с вас двести долларов, следующий".
- Слушай, ну зачем все это? - поинтересовался я со всем возможным дружелюбием. - Лена вчера сидела на площади вся в слезах, я просто проводил ее к столовой. Безо всякой задней мысли. А в следующей раз пойдем, конечно, с тобой вместе.
Как вы, наверное, уже догадались, я не совсем Мистер Честность 1984 года.
- Да ну причем здесь она вообще, - пробормотала Алиса, но гору, свалившуюся у нее с плеч, видно было практически невооруженным глазом. - Можно подумать, я собиралась…
Она снова превратилась в ту Алису, которую я впервые увидел вчера в столовой - нахальную и веселую.
- Ну что, так и будешь сидеть? - она вытянула ноги и сверкнула шкодливыми карими глазами. - Или пойдешь на послеполуденный сон, как рекомендует наша вожатая всем "правильным пионерам"? - последнее она произнесла издевательским тоном.
- Надо подумать, - рассудительно сказал я. - Сравнить, так сказать, перспективы. А что, к примеру, рекомендуется делать пионерам неправильным?
Алиса хитро улыбнулась.
- Неправильные пионеры могут делать все, что угодно. Например, сбегать на речку искупаться. Или сплавать на остров позагорать. Или…
- Или подписать свой дурацкий обходной, - погрустнел я, вспомнив, зачем вообще шел. - Давай с речкой потом, у меня тут еще дела образовались.
- А я с тобой тогда, - решила Алиса. - Тебе же к этим, к Самоделкиным? Я их подгоню, чтобы побыстрее. У меня это получается.
С этим не поспоришь, в умении доводить людей до полуобморочного состояния у Алисы определенно талант.
- И в музыкальный кружок еще, - добавил я. - Там какой-то Мика меня, как выясняется, сильно ждет.
Алиса прыснула со смеху.
- Какой-то Мика? Мика… ха-ха-ха… не могу. - Она посерьезнела. - Вообще-то, да. Это очень страшный и суровый тип, настоящий забияка, и на глаза ему без нужды лучше не попадаться. Но бояться нечего, я пойду с тобой и постараюсь тебя защитить.
В ее тоне мне почудился подвох. Наверняка этот Мика уже ушел, или спит, или наоборот - парень добрый и дружелюбный. Поглядим.
Я сделал приглашающий жест и поднялся.
- Тогда идем.
***
Шли мы, в основном, молча. Удивительно, казалось бы, учитывая темперамент Алисы, да и мою общую живость характера. Но я продолжал бороться с мыслями о нереальности этого места, а Алиса… Алиса думала о чем-то своем.
В результате я сошелся сам с собой на формулировке "это реальность, но что-то с ней не так", и успокоился. И даже несколько повеселел. Так всегда бывает, когда из состояния неопределенности приходишь к какому-то конкретному решению. Пускай даже решение из рук вон плохое.
- Красотища вокруг, - одобрительно заметил я в конце концов, чтобы не шагать в тишине и дальше. Хотя и впрямь было хорошо, летний день сверкал, шумел и искрился, по левую руку скрывался за пригорком радостный, залитый солнцем пляж, справа скучно серело укрытое лиственной тенью здание административного корпуса.
- Ничего, - согласилась Алиса. - Только скукотища жуткая, аж зло берет.
- А ты сколько здесь уже? - не без умысла поинтересовался я. Алиса задумалась.
- Ну, эта смена началась дней десять назад… А я тут еще с предыдущей… Так что… недели две, наверное?
- Давно, - помог я ей с задачей.
- Давно, - с облегчением согласилась Алиса. - Уже и счет почти потеряла. Я же говорю, на стенку уже лезешь от тоски.
- Надеюсь, на шведскую, - удачно пошутил я и одобрительно покосился на гибкую, без единого грамма лишнего веса, фигурку девушки.
Дверь в кружок "Сделай сам" Алиса открыла с ноги. Чего-то подобного я ожидал, поэтому зашел внутрь только минуты через полторы, опасаясь травмировать свою хрупкую подростковую психику. И правильно, в общем, опасался.
- Ты на меня бочку не кати, жестянка, понял! - заканчивала Алиса светскую беседу с одним из ребят, находившихся в комнате - рослым вихрастым блондином несколько слащавого вида. В двадцать первом веке его наверняка назвали бы метросексуалом. Как его называли тут, было пока неясно, но судя по тому, как он переругивался с Алисой, могли и погрубее приложить.