Кожухова Оборотень - Елизавета Абаринова 5 стр.


* * *

Василий Николаевич лежал на мягком песочке городского пляжа. Невдалеке ласково плескались волны Кислоярки.

- И не скучно вам тут, Васенька, загорать безо всякого дела? - услышал он знакомый голос. Детектив нехотя приоткрыл один глаз - и прямо над собой увидел такое знакомое, такое милое лицо Нади Чаликовой. Она была просто восхитительна в синем купальнике, который ей очень шел. Впрочем, Наде шло все, что бы она ни надела.

- C вами, Наденька, мне никогда не скучно, - томно ответил Василий.

- A скучать нам, кажется, не придется, - обворожительно улыбнулась Надя. - Смотрите, кто к нам в гости!

- Неужели Серапионыч? - Дубов нехотя повернул голову и увидал, что к ним, осторожно переступая через многочисленных загорающих, торопится собственной персоной инспектор милиции Лиственицын.

- Ну что, дорогой коллега, опять наша доблестная милиция нуждается в помощи частного детектива? - поприветствовал Дубов инспектора, когда тот устало опустился рядом на песочек.

- Василий Николаевич, вставайте! - судорожно схватив детектива за плечо, выкрикнул Лиственицын.

- A что такое? - живо заинтересовалась Надя. - Произошло что-то экстраординарное?

- Еще не произошло, - быстро проговорил инспектор, нервно оглянувшись по сторонам, - но может в любой момент. Готовится покушение!

- На кого? - Остатки сладкой истомы слетели с Василия, и в неверном свете ущербной луны, проникавшем в комнату сквозь небольшое окошко, он разглядел домового Кузьку, который отчаянно тряс его за плечо.

- Что такое? Случилось нечто экстраординарное? - спросонья пробормотал Василий.

- Чего-чего? - не понял Кузька. - Вставай скорее, иначе нам конец!

- C чего ты взял? - Василий нехотя поднялся с кровати.

- Я этих лиходеев за версту чую. Еще когда у деда с бабкой жил, всегда упреждал, ежели какой тать к ним на двор залезет. A тут самый истинный убивец!

- Из корчмы уйти успеем? - деловито спросил Дубов. Он уже окончательно пробудился и был готов к любым поворотам судьбы.

- Едва ли, - скорбно покачал головой Кузька. - Эх-ма, семь веков на белом свете прожил, и так бестолково погибать!..

- Погоди паниковать, - перебил Дубов. - Из любого положения можно найти выход. - Детектив подошел к огромному сундуку, мрачневшему в углу горницы, откинул крышку и принялся выкидывать его содержимое - какие-то старые затхлые одеяла, перины и подушки. Все это он навалил на кровать, а сверху накрыл одеялом. Сообразительный Кузька тут же бросился ему помогать, и уже через минуту нельзя было отличить, спит ли на лежанке живой человек или это всего лишь грубо сработанная имитация, особенно при почти полном отсутствии освещения.

- A теперь прячемся! - распорядился детектив, и они с домовым залезли в опустевший сундук. И очень вовремя - через мгновение скрипнула дверь, и в комнате послышались шаги. Затем раздался неприятный звук ("Это они меня кинжалом" - шепотом пояснил Дубов), потом опять шаги, скрип двери, и вновь воцарилась тишина. Выждав на всякий случай несколько минут, Василий и Кузька вылезли наружу. И тут же расчихались - по горнице летал перинный пух.

- Да, проткнули чуть не насквозь, - пробормотал детектив, с трудом разглядев дыру в своем "двойнике". - Придется нам доночевать на сундуке я должен осмотреть место происшествия, а свечу теперь зажигать нельзя. Если они наблюдают за корчмой и заметят свет в окне, то тогда нам действительно крышка.

ДEНЬ ВТOPOЙ

За завтраком король и его сотрапезники изо всех сил старались делать вид, что все в порядке, а если и не все, то они отнюдь не собираются идти на поводу неблагоприятных обстоятельств.

- Похоже, что дождь не возобновится, - деланно бодро заметил король, - и уже завтра-послезавтра вода сойдет. - Александр внимательно осмотрел сидевших за столом. - Кажется, не все в сборе? По-моему, кого-то не хватает.

Гости принялись оглядывать своих соседей, и вскоре выяснилось, что за столом нет Диогена.

- В бочке утонул, - предположила донна Клара. Король поглядел на нее укоризненно:

- Я полагаю, сударыня, что ваши шутки неуместны. Надо бы сходить его позвать.

- Ваше Величество, разрешите мне, - вызвалась Чаликова, которая по-прежнему прислуживала королю в облике пажа Перси. - Я знаю, где он ночует.

- Ну, сходи, - дозволил король, и Надя поспешно выбежала из трапезной.

- Любопытно бы узнать, откуда сему отроку ведомо местопребывание нашего друга Диогена? - отправляя в рот кусок сыра, задался вопросом синьор Данте.

- Что за дурная привычка обсуждать отсутствующих, - с досадой заметила госпожа Сафо.

- Однако, сколь я заметил, херр Диоген никогда к фрыштику не опаздывал, аккуратно заправляя салфетку за белоснежный воротничок, произнес Иоганн Вольфгангович.

- Да, вы правы, - задумчиво вздохнул Александр. - A что касаемо до ваших намеков, синьор Данте, то вынужден вас огорчить - я сам лично посоветовал Перси побеседовать с Диогеном о философических предметах, дабы набраться жизненной мудрости.

Но тут в трапезную, едва не сбив с ног старого слугу Теофила, влетел Перси. Вид у него был совсем очумевший.

- Ну, друг мой, где же Диоген? - поинтересовался Александр, теребя в руках коробочку с леденцами.

- Уж не в бочке ли утонул? - хихикнула Сафо, не без доли ехидства глянув на донну Клару.

Перси обвел всех обезумевшим взором и одним духом выпалил:

- Диоген съеден!

* * *

Василий Дубов внимательно осматривал свою постель, а Кузька, забравшись с ногами на сундук, тоскливым взором наблюдал за священнодействиями Великого Детектива.

- Так-так-так, работал профессионал, - бормотал Василий Николаевич, исследуя "рану". - Настоящий мастер плаща и кинжала.

- A хорошая была перина, - хозяйственно вздохнул Кузька. - Мягкая, добротная.

- Старый отсыревший хлам, - возразил Дубов. - Ну да перину-то и зашить можно, а вот если бы меня… - Василий глубже засунул руку в дырку, и его пальцы наткнулись на небольшой твердый предмет. Детектив сжал его в кулаке и незаметно для Кузьки сунул за пазуху.

- A ведь они тоже не дураки, - заметил Кузька. - Узнают же, что на постоялом дворе никакого убивства не было, и сызнова придут. Пора, Василий, уходить отседа. Эх-ма, что за жизнь, нигде покою нету…

- Меня самого это тревожит, - покачал головой Василий, - но уходить пока еще нельзя. Обстоятельства требуют моего присутствия именно здесь.

- Что, в корчме?

- В Новой Ютландии и в Белой Пуще. По меньшей мере два дня, а уж потом и уйдем, коли живы будем. A вот в корчме оставаться опасно, тут ты прав. Слушай, Кузька…

- Кузьма Иваныч, - обиженно поправил домовой.

- Извини, Кузьма Иваныч, как бы мне попасть в замок к Беовульфу, но чтобы не засвечиваться на дороге?

- Что бы ты без меня делал! - радостно проскрипел Кузька. - Ну да это не беда, попросим водяного, он тебя по болотам проведет.

- Какого еще водяного? - несколько удивился Дубов.

- Ну, помнишь того мужичка, что давеча весь вечер воду хлобыстал. Это он и есть.

- Ах, вот оно что! - рассмеялся Василий. Теперь ему стало ясно странное поведение корчемного завсегдателя. И посерьезнел: - Слушай, Кузьма Иваныч, а дело-то нешуточное. Я на сегодня выключен из большой игры, так что теперь от тебя, именно от тебя зависит дальнейшая судьба Белой Пущи. И не только ее.

- Что-что? - не разобрал Кузька. - Чегой-то ты, Василий Николаич, больно мудрено изъясняешься.

- В общем, от тебя теперь зависит, сможешь ли ты вернуться к бабке на печку, или по-прежнему будешь скитаться без дома, - перевел Дубов свою мысль на язык понятий, более привычных для домового.

- A, ну так бы сразу и говорил, - протянул Кузька. - И что же я должон делать?

Дубов на минутку задумался:

- Тут неподалеку в избушке живет одна дама с прислугой…

- A, знаю! - перебил Кузька. - Это, видать, та, что с двумя мужиками в любовь крутит. Ой, лихая баба…

- Откуда ты знаешь?

- Да я тут вчерась с двумя кикиморами болотными встренулся, они-то мне про ту бабенку много чего понаплели.

- Ну вот и прекрасно. Проследи за ней и за ее слугой и вообще постарайся собрать побольше информации.

- Инфо… чего?

- Ну, что они делают, с кем встречаются, о чем говорят. A вечером, как стемнеет, встретимся здесь. Но если случится что-то непредвиденное, то непременно дай мне знать.

- Понятно, - кивнул Кузька.

* * *

Князь Григорий мрачнее черной тучи слушал утренний доклад барона Альберта:

- … И тогда он выбежал из амбара и запер дверь. И только утром мы услышали стук и вопли изнутри, а когда открыли, то там оказался наш стражник.

- Прекрасно, - процедил князь Григорий. - По моей вотчине ходит незнамо кто, отпирает амбары своими ключами, а наша милая стража и не чешется. Эдак скоро и меня украдут, и никто не заметит. Сегодня же поменять все замки!

- Будет исполнено, Ваша Светлость, - угодливо закивал Альберт. - Только позвольте вам заметить, что смена замков на дверях всегда почиталась дурным знаком. Вот, помню…

Но князь, не слушая глупых возражений, продолжал:

- И провести наистрожайшее разыскание. Этот горе-стражник хоть запомнил, как вор выглядел?

- Он говорит, что в потемках не разглядел. Но по очертаниям изрядно напоминает Вашу Светлость.

- Очень определенная примета, - хмыкнул князь. - Что за амбар и что пропало?

- Двадцать первый, - немного замявшись, ответил барон Альберт. - A что пропало, не могу знать, потому как учет никогда там не проводился.

- A вот это уж совсем худо, - еще больше помрачнел князь Григорий. - В нашем деле без учета никак нельзя. Стало быть, так. Повесить на двадцать первый амбар два, нет, три замка и глаз с него не спускать.

- Я возьму этот вопрос под свой личный надзор, - пообещал Альберт.

- Вот-вот, возьми. И если что, головой ответишь. - Князь ненадолго задумался. - Постой, но я что-то не припомню у нас никого с очертаниями, как у меня. Значит, чужой?

- К нам со стороны никто не проникнет! - бурно запротестовал барон. Ведь в нашем кремле и стены, и крепостной ров, и стража знаете какая!..

- Знаю, - отрезал князь. - Нынче ночью она проявила себя у всей красе… Погоди, а если это был Грендель, оборотень проклятый?

- Исключено. Наши люди за ним плотно приглядывают, и тут же сообщили бы, если бы он исчез из их поля видимости. - Альберт деликатно прокашлялся. Ваша Светлость, а не связано ли это, гм, ночное происшествие с появлением здесь князя Длиннорукого?

- Вздор! - бросил князь Григорий. - Длиннорукий удвое меня ниже и удвое толще. Да и слишком он глуп для таких дел. Но приглядеть не мешает - он, хоть и дурак, но до чужого добра ох как охоч. Если, конечно, называть добром тот хлам, что валяется в двадцать первом амбаре.

- Для кого хлам, - вздохнул барон, - а для кого и нет.

- Для Длиннорукого - точно хлам! - самоуверенно перебил князь. - Ну, все у тебя?

- Все. Только вот князь Длиннорукий опять к вам просится. Прикажете впустить?

- Впусти. A сам ступай. И чтоб до вечера запоры сменили!

Угодливо кланяясь, Альберт вышел вон, а на его место заступил князь Длиннорукий.

- Ну, с чем пришел? - хмуро осведомился князь Григорий.

- Чертовски хочется работать, - простодушно заявил беглый градоначальник.

- Похвально, - процедил князь Григорий, - а то у меня тут лодырь на лодыре и лодырем погоняет.

- A я не из таковских, - подхватил Длиннорукий, - я работу люблю. Вот в Царь-Городе с утра до вечера делом занят был!

- По столу плясал? - ехидно подпустил князь.

- Да что ты меня всякий раз этим столом попрекаешь! - слегка обиделся Длиннорукий. - A я много чего полезного сделал, вот хоть бы дерьмопровод построил…

- Ну, положим, не ты, - хмыкнул Григорий. - Потерпи немного, вот займем Царь-Город, будешь снова при дерьме. То бишь при деле.

- Токмо о том одном и мечтаю! - с жаром души подхватил Длиннорукий. - A вот у тебя, князь Григорий, на конюшне непорядок. Главный конюшенный осел, в лошадях ни беса не смыслит. Конюхи - то же самое…

- Узнаю, - скривил тонкие губы князь Григорий.

- Чего узнаешь? - слегка опешил Длиннорукий.

- Узнаю своего старого друга князя Длиннорукого. Все у тебя дураки да ослы, один ты умный.

- A что делать, коли так оно и есть, - продолжал царь-городский беглец. - A этот твой душегуб Петрович, так и вовсе олух. Просто умоповрежденный какой-то. Говорит, будто за ним ночью охотится какой-то, прости господи, людоед, а днем какая-то ненасытная баба домогается его плоти. И токмо теперь он спокойно вздохнуть может, поскольку они оба уже неделю как из твоего кремля отъехали.

- Очень мило, - скорбно покачал головой князь Григорий. - Не пойму только, к чему ты эти речи ведешь?

- Назначь меня на конюшню, - попросил Длиннорукий. - Я тебе порядок наведу, у меня же свой конезавод был, я в лошадях собаку съел!

- C чего это тебя, друг мой, на конюшню тянет? - с подозрением глянул на гостя князь Григорий. - Да нет, у меня для тебя другое дельце будет, куда более ответственное. Вот, пожалуй, послезавтра и отправишься.

- A, в Мухоморье? - припомнил Длиннорукий.

- Туда, - кивнул князь Григорий. - И в помощь тебе придам Петровича. В таком деле толковый душегуб лишним не будет.

- Как скажешь, князь, - чуть разочарованно вздохнул Длиннорукий. Только лучше бы на конюшню…

- A тебе на конюшню путь не заказан, - великодушно разрешил князь. Заодно и к Петровичу получше приглядишься. Ну ладно, все у тебя? Мне делами пора заняться.

- Все, князь-батюшка, - низко поклонился Длиннорукий. - Извини, что глупостями докучаю.

- Придумаешь чего умного - заходи, - небрежно кивнул князь Григорий вослед Длиннорукому. - Да, не к добру все это, не к добру, - озабоченно пробормотал он, оставшись один. - Может, прав Альберт, надо и за Длинноруким приглядеть…

* * *

Сразу после завтрака Александр заперся у себя в покоях, чтобы обсудить с Чаликовой создавшуюся обстановку и план дальнейших действий.

- A может быть, это все-таки вы, уважаемая госпожа Чаликова? - осторожно предположил король, привычно отправляя в рот леденец. - Если следовать тому, что вы именуете логикой, то главный подозреваемый - вы!

- Почему это? - возмутилась Надя.

- Во-первых, вы появились у меня в замке под чужим именем и даже, так сказать, полом. Во-вторых, людоедство началось сразу же после вашего появления. И в-третьих, вы последняя, кто видел Диогена… живым.

- Ваше Величество изволит шутить? - дрогнувшим голосом спросила Чаликова.

- Ваш друг боярин Василий в беседе со мною выразился весьма занятно: "В каждой шутке есть доля шутки". Боюсь, что это как раз тот случай, невесело улыбнулся король и погладил Уильяма, вспрыгнувшего ему на колени. - Но против вас слишком уж много подозрений, чтобы можно было им доверять.

- Благодарю вас, Ваше Величество, - церемонно поклонилась Надя.

- A обстоятельства таковы, - неожиданно деловито заговорил Александр. Две ночи - и двое съеденных. И никакой уверенности, что это не продолжится.

- Надо принять меры предосторожности, - заявила Чаликова.

- Надо, конечно, - согласился король, - но людоед, как я понимаю, ни перед чем не остановится, если захочет добиться своего. Даже не знаю, кого теперь подозревать!

- Вообще-то для пользы следствия было бы неплохо, если бы снова полил дождь и замок отрезало от мира еще хотя бы на месяц. И тогда при продолжении имеющейся тенденции мы узнали бы, кто тут людоед, методом исключения, - глубокомысленно изрекла Чаликова. - Точнее говоря, методом съедения.

- Боюсь, Наденька, что как раз мы с вами этого и не узнали бы, - возразил Александр.

- Поняла! - вскрикнула Надя. Его Величество от неожиданности даже подпрыгнул в кресле, отчего Уильям свалился на пол и, обиженно мурлыкнув, устроился под соседним креслом.

- Что вы поняли? - чуть удивился король.

- Я поняла, в чем тут дело! Вчера не то за завтраком, не то за обедом Диоген процитировал отрывок из стихов Касьяна Беляники, ну там что-то насчет донышка стакана, и вот я подумала, что, может быть, в этом есть какая-то закономерность. И следующим будет съеден тот, кто публично прочтет что-то из стихов Касьяна.

- Ну, это как-то не очень убедительно, - засомневался Александр, однако за неимением ничего другого можно попробовать. Я бы сам с удовольствием зачитал что-нибудь из его стихов. Хоть бы, например, за обедом.

- Как, Ваше Величество! - запротестовала Надя. - Неужели вы собираетесь подвергнуть свою драгоценную жизнь смертельной опасности?

- Нет, ну мы ведь будем ожидать людоеда во всеоружии, - возразил король. - Надеюсь, вы разделите мое общество?

- Что за вопрос! - возмутилась Чаликова.

Александр поднялся и задумчиво подошел к окну.

- Я понимаю, - заговорил король, глядя куда-то вдаль, - приезжим трудно представить, за что можно любить эти болота…

Чаликова удивилась столь неожиданной перемене темы, однако молча слушала, не задавая вопросов, да и, казалось, Александр говорил, не обращаясь ни к кому.

- Просто я здесь родился и вырос. В юности я убегал из дворца и бродил по окрестностям целыми днями, а иногда и ночевал на сеновалах. Мне не хотелось стеснять своим присутствием крестьян, и я старался тайком пробраться на сеновал и уйти оттуда до рассвета. А крестьяне относились ко мне с большой любовью. При случае угощали парным молоком с ржаным хлебом. И с гордостью говорили: это наш маленький король. Нет, они не завидовали мне. Более того - они, кажется, жалели меня. И вот теперь, став королем, я понимаю почему.

И, внезапно обернувшись, он спросил:

- А вы как думаете, Надежда, зачем нужен король?

Но, не дожидаясь ответа, снова отвернулся к окну и устремил взор куда-то в даль этих осенних лесов и озер.

Назад Дальше