Вскоре последнее животное было загнано в убежище. Протуберанец между тем превратился в неровное пятно света вокруг солнечного диска. Увеличиваясь в яркости и становясь оранжевым, оно продолжало расти. Ветер все усиливался.
Главы прайдов не спеша прошли к центру лагеря. Они образовали внутренний круг, а снаружи выстроились холостые воины. Ньяронга поднял рог и затрубил. Вверх взметнулись копья, мечи и томагавки.
Туземцы начали танцевать все быстрее и быстрее, по мере того как усиливалось свечение. Тучи стрел взметнулись к солнцу.
- Что они делают? - спросил ван Рийн. - Изгоняют дьявола?
- Нет, - сказала Джойс. - Они не верят, что такое возможно. Т’келанцы бросают ему вызов и, как обычно, предлагают ему спуститься и вступить в борьбу. Кроме того, для них это не дьявол, а бог.
Ван Рийн кивнул и пробормотал себе под нос:
- Да, так и должно быть… Когда бог отказывается выполнить свои обязанности, его не пытаются подкупить, нет - ему угрожают. Все сходится…
Мужчины закончили танец и направились к своим юртам. Все дверные клапаны были завязаны. Лагерь был пуст, он словно замер под лучами заходящего солнца.
- Ха! - сказал ван Рийн, вскочив на ноги. - Мой скафандр!
- Что? - Джойс удивленно уставилась на него.
- Я хочу выйти. Что вы стоите, словно окаменели, черт возьми! Давайте сюда мой скафандр!
Джойс заставила себя повиноваться. К тому времени когда грузная фигура была наконец облачена в скафандр, солнце уже опустилось до самого хребта и утроило свою яркость. Теперь вспышка уподобилась второму солнцу, не круглому, а продолговатому, в форме языка пламени. Белые длинные тени ползли по равнине, которая приобрела неестественно бронзовый цвет. Ветер поднимал пыль и сухие листья, задувал костры, хлопал полотнищами навесов.
- Когда я дам знак, - сказал ван Рийн, - вы включите интерком на полную мощность, чтобы дикари могли вас слышать. Скажите этим так называемым мужчинам, чтобы они выглянули из юрт и посмотрели на меня, если у них не затрясутся поджилки. И не надо быть слишком вежливой при этом, понятно?
Прежде чем Джойс смогла достойно ответить, ван Рийн уже оказался у шлюза. Он выбрался из вездехода и добежал до центра лагеря, откуда помахал ей рукой.
Джойс облизнула губы. Что еще собирается делать этот идиот? Месяц назад он и не слышал об этой планете. Он не пробыл на ней и недели. Практически всю информацию о Т’Келе он получил от нее за последние десять-одиннадцать часов. И он воображает, что знает, как нужно себя вести?! Если после его выходки толстое брюхо ван Рийна не будет набито стрелами и копьями, то, значит, нет справедливости во Вселенной! Неужели он думает, что она готова погибнуть вместе с ним?!
Возвышаясь огромной глыбой на фоне пылающего неба, ван Рийн снова взмахнул рукой.
Джойс включила интерком на всю его мощность.
- Смотрите, люди гангу, у кого хватит храбрости! Смотрите на мужчину с неба, который бросает вызов гневающемуся богу!
Ее голос глухо разнесся по лагерю. Ван Рийн кивнул. Она прищурилась, чтобы получше рассмотреть, что он собирается делать. Щуриться ей пришлось из-за контрастности, а не из-за яркости света. Излучение по-прежнему составляло всего несколько процентов по сравнению с тем, которое получает Земля. Но вспышки с температурой в миллион градусов и выше принадлежали как раз той части спектра, к которой туземцы были особенно чувствительны. Она подумала, что ультрафиолета маловато даже для того, чтобы покраснела кожица земного ребенка, но вполне достаточно, чтобы нанести смертельные ожоги этим несчастным скитальцам ада.
Ван Рийн вынул из кобуры свой бластер. С нарочитой неторопливостью он несколько раз выстрелил в звезду. Вспышки казались совсем слабыми на фоне разгоравшегося светила. А что же теперь?
- Нет! - закричала Джойс.
Ван Рийн поднял лицевую пластину своего шлема. Он начал гротесковый танец, задрав к небу свой большой нос.
Но…
Торговец закончил представление непередаваемым телодвижением, вновь закрыл свой шлем, выстрелил еще дважды в небо, остановился с поднятыми руками и стоял так, пока солнце не зашло за горизонт.
Вспышка еще некоторое время после захода солнца освещала листву деревьев. Когда наступили сумерки, ван Рийн направился обратно к вездеходу, и Джойс поспешила впустить его. Он снял шлем, отдуваясь и ругаясь на доброй дюжине языков. Иней начал таять на его скафандре.
- Ох! - простонал он. - И нет даже стаканчика виски, чтобы согреть мои старые бедные кости!
- Вы могли умереть… - прошептала Джойс.
- О нет, нет! Николас ван Рийн умрет совсем не так! Я планирую в возрасте ста пятидесяти лет быть застреленным разгневанным мужем, которому я наставлю рога. Холод оказался не слишком велик, а на несколько минут я смог задержать дыхание. Но впустить этот аммиак в шлем! О ужас и налоги! - Он побрел в ванную и начал с фырканьем умываться.
Погасли последние лучи протуберанца. Небо осталось розовым, так что были видны только наиболее яркие звезды. Тяжелые частицы солнечного излучения должны были достичь планеты где-то через час. Один за другим на поляне стали появляться туземцы. Вновь разгорелись костры, выбрасывая в темноту снопы искр.
Ван Рийн вышел из ванной.
- Отлично, я готов, - сказал он. - Теперь надевайте свой скафандр и идите за мной. Мы должны поговорить с ними.
4
Направляясь в круг, образованный темной линией юрт, Джойс вынуждена была прокладывать себе дорогу среди женщин и детей. Она видела отражение огней в их глазах и знала, что они окружены со всех сторон. Успокаивали идущий рядом ван Рийн и шаркающий позади Уулобу.
"Ненадежное прикрытие!" - подумала она, глядя на туземцев, ожидающих их у источника аммиака. Они собрались там, как только увидели выходящих из вездехода людей. Пред ее взором они предстали сплошной черной массой, неразличимой на фоне леса. Костры с обеих сторон слабо освещали только передний ряд. Время от времени пламя, раздуваемое ветром, полыхало, вверх взлетали искры и вдаль уносились клубы дыма. Иногда она видела обсидиановый заостренный наконечник копья, меч из рога, топор или железный кинжал. Лес за лагерем слабо шелестел; она слышала испуганные крики изиру, блуждающих вокруг в полутьме. Во рту у нее пересохло.
Главы прайдов стояли впереди. Многие из них были совсем молодыми, старики редко встречаются в пустыне. Ньяронга казался самым старшим среди них. Он стоял с копьем в руке, его щупальца дрожали, юбка развевалась по ветру.
Ван Рийн остановился перед ним. Джойс заставила себя подойти поближе и встретила пристальный взгляд Ньяронги. Уулобу присел на корточки возле ее ног. Гомон, словно предвестник бури, прошел среди воинов.
Но ван Рийн невозмутимо ждал, пока наконец Ньяронга не нарушил молчание:
- Почему ты бросил вызов солнцу? Ведь до сих пор ни один небесный человек этого не делал!
Джойс торопливо перевела.
- Скажите ему, - заявил ван Рийн, - что я прибыл сюда совсем недавно. Скажите ему, что другие небесные люди считают ненужным бросать вызов солнцу, но я не согласен с ними.
- Чего вы добиваетесь? - спросила она. - Малейшая ошибка может погубить нас!
- Верно. Но бездействие погубит нас наверняка, не так ли? - Он похлопал ее по плечу. - Черт бы побрал эти перчатки! Без них было бы значительно приятнее. Во всяком случае вы должны мне верить, Джойс. Николас ван Рийн не стал бы таким старым и толстым, если бы не умел находить выход из любого положения. Верно? Поэтому переводите то, что я говорю, и произносите резко. Не оскорбляйте их, но говорите пожестче. Понятно?
Голос ее дрогнул.
- Да. Сама не знаю почему, но я буду выполнять ваши указания. Если… - Она преодолела страх и повернулась к ожидавшим ответа туземцам. - Этот небесный мужчина, - сказала она, - не из нашего народа, а из более могущественного. Он велел мне сказать, что мы, небесный народ, не позволяем себе бросать вызов солнцу, а он осмеливается это делать.
- Вы никогда не осмеливаетесь? - прервал ее кто-то. - Что это значит?
Джойс стала импровизировать.
- Яркое солнце не вредит нашим людям. Мы часто говорили об этом. Разве никто из вас не слышал этого?
Некоторое время все молчали, потом разукрашенный рубцами одноглазый старец неохотно сказал:
- Я слышал это в прошлом году, когда ты и кто-то из ваших лечили детей моего прайда.
- Теперь вы видите, что это правда, - заметила Джойс.
Ван Рийн протянул руку и схватил ее за локоть:
- Эй, что происходит? Разговаривать должен я, а вы своими глупостями можете все испортить.
Она не позволила себе рассердиться и пересказала ему весь разговор. Он удивился и, извинившись, сказал:
- Прошу прощения, девочка. Вы все прекрасно проделали. Теперь я должен сказать речь. Вы будете переводить каждое мое слово, хорошо?
Он наклонился вперед и, размахивая указательным пальцем перед самым носом Ньяронги, резко сказал:
- Ты спрашиваешь, почему я вышел под пылающее солнце? Чтобы показать вам, что я не боюсь его огня. Я плюнул на ваше солнце, и оно зашипело. Мое солнце может съесть ваше за завтраком и попросить добавки, черт возьми! Этот ваш маленький уголек дает слишком мало света, чтобы видеть; его не хватает даже на то, чтобы напугать ребенка моего народа!
Т’келанцы загомонили и придвинулись ближе, потрясая оружием. Ньяронга возмущенно ответил:
- Да мы давно заметили, что ваш небесный народ почти слепой!
- Тебе приходилось стоять в свете фар наших машин? Ты ослеп при этом, верно? Ты не продержишься на Земле и минуты. Хлоп - и ты уже маленькое грязное облако дыма!
В ответ Ньяронга сплюнул и сказал:
- А вы вынуждены закрываться от нашего воздуха! А вот осмелишься ли ты глотнуть этот воздух? Кто из вас посмеет?
Гневный ропот пронесся по толпе воинов. Ван Рийн презрительно усмехнулся:
- А ты, осмелишься ли ты глотнуть нашего воздуха? Кто из вас посмеет? Видишь, вы слабее нас!
Молодой высокий мужчина, видимо глава прайда, вышел вперед. Его усы дрожали от гнева.
- Я посмею!
- Отлично! Я дам тебе его понюхать. - Ван Рийн повернулся к Джойс. - Помогите мне справиться с этим проклятым аппаратом для восстановления воздуха. Я не хочу, чтобы в мой шлем еще раз проник аммиак.
- Но… - Она беспрекословно повиновалась, отвинчивая выпускной клапан аппарата, висевшего на спине ван Рийна.
- Направьте ему в лицо, - приказал он.
Вожди стояли неподвижно. Джойс представила, какую боль предстоит испытать туземцу. Она никак не могла поднять шланг.
- Двигайтесь! - заорал ван Рийн.
Она повиновалась, и земной воздух рванулся вперед.
Воин вскрикнул и зашатался. Он тер нос и слезящиеся глаза… Еще мгновение он держался, затем упал на руки окружающих… Джойс закрыла клапан, а ван Рийн сказал:
- Я так и знал. Слишком много кислорода, а в особенности водяных паров. Торианцы не переносят нашего воздуха, и я решил, что и эти парни его не выдержат. Скажите им, что он скоро будет в порядке.
Джойс передала его заверения. Ньяронга ответил:
- Я слышал об этом. Зачем вы показали этому бедному парню, что дышите ядом?
- Чтобы доказать, что мы так же сильны, как и вы, - ответил ван Рийн. Джойс перевела. - Мы еще сильнее. Мы можем загнать вас в вашу конуру, если только захотим этого.
Его слова вызвали дружные вопли. Кое-кто из воинов схватился за оружие. Ньяронга поднял руку, призывая к тишине. Все замолчали. Слышались только отдельные возгласы да вздохи женщин, доносившиеся из темноты. Старый вождь с гордостью сказал:
- Я знаю, что вы владеете оружием, которого нет в нашем мире. Вы обладаете знаниями, которых нам не хватает, и никто из нас никогда не скрывал этого. Но это не значит, что вы сильнее. Т’келанец силен уже потому, что у него имеется лук, который убивает на расстоянии. Мы - охотничий народ, а вы - нет, несмотря на ваше оружие.
- Передайте ему, - приказал ван Рийн, - что я голыми руками справлюсь с их самым сильным бойцом. Так как я должен носить этот костюм, который защищает меня от ударов, он может пользоваться оружием.
- Он убьет вас! - запротестовала Джойс.
Ван Рийн ухмыльнулся. Его голос дрогнул:
- Может быть, тогда вы пожалеете, что не были добры к бедному старику.
- Я не могу позволить вам это!
- Вы должны, черт возьми! - Он схватил ее за руку так сильно, что она сморщилась от боли. - Я знаю, что делаю! - Она передала вызов. Ван Рийн швырнул бластер к ногам Ньяронги. - Если я проиграю, победитель возьмет его, - сказал он.
Дюжина воинов выступила вперед. Ньяронга проревел что-то, восстанавливая порядок. Он осмотрел всех претендентов по очереди и указал на одного из воинов:
- Это мой сын, Кузалу. Он будет защищать честь прайда и клана.
Т’келанец ростом был ниже ван Рийна, но почти так же широк. Могучие мускулы перекатывались под его шерстью. Он двинулся вперед, сверкая клыками, держа в одной руке томагавк, а в другой - кинжал. Остальные мужчины расступились, образовав широкий круг. Уулобу отвел Джойс в сторону, его руки дрожали.
- Я мог бы сразиться с ним сам, - прошептал он.
Ван Рийн поворачивался, как буйвол, а Кузалу кружился вокруг него. Его обезьяньи руки свисали почти до земли. Огонь сквозь лицевую пластину высвечивал резкие черты лица ван Рийна.
Кузалу закричал и со со страшной силой метнул томагавк. Левая рука ван Рийна среагировала с невообразимой скоростью. Он поймал оружие в воздухе и дернул его на себя. Шнур, который был привязан к томагавку, натянулся. Кузалу был вынужден податься к своему противнику, и ван Рийн бросился в атаку.
Кузалу увернулся и отпрыгнул в сторону. В правой руке сверкнуло лезвие его кинжала. Ван Рийн перехватил ее своей правой рукой, левой же вновь сильно потянул за шнур. Кузалу упал на одно колено. Ван Рийн завернул ему руку за спину. Все т’келанцы вскрикнули.
Кузалу вывернулся и разрубил шнур. Сплюнув, он что-то крикнул и снова пошел в атаку. Ван Рийн ударил его ногой в живот, отдернул ногу прежде, чем Кузалу успел поймать ее, затем нанес т’келанцу удар ребром ладони по шее.
Кузалу зашатался, но удержался на ногах. Ван Рийн снова увернулся от удара кинжалом. Он отступил. Кузалу мгновение стоял выжидая, затем бросился вперед. Схватка завершилась внезапно - ван Рийн неожиданно перебросил противника через плечо. Тот с грохотом упал. Ван Рийн ждал. У Кузалу оставался еще кинжал, он встал и начал приближаться к ван Рийну. Из его ноздрей струилась кровь.
- О моя дорогая! - пропел ван Рийн.
Кузалу приготовился его ударить, но ван Рийн перехватил его руку, вывернул ее и нажал.
Кузалу закричал. Ван Рийн нажал еще сильнее и сказал:
- Проси пощады.
- Он скорее умрет! - взвизгнула Джойс.
Ван Рийн вырвал нож из ослабевшей руки противника и отбросил его в сторону. Удар кулаком в живот - и т’келанец зашатался. Торговец продолжал безжалостно наносить удары, пока тот не упал. Ван Рийн отошел в сторону. Джойс с ужасом смотрела на него.
- Все в порядке, - успокоил он ее, - я же не сильно его побил…
Ньяронга помог сыну встать. Двое воинов увели его. Среди т’келанцев послышались причитания. Ничего подобного Джойс раньше не приходилось слышать.
Ван Рийн и Ньяронга встали друг против друга. Вождь медленно заговорил:
- Ты доказал свою правоту, небесный мужчина. Для безземельного ты дерешься очень хорошо. И ты хорошо поступил, что не убил его.
Джойс между всхлипываниями переводила с туземного. Ван Рийн ответил:
- Скажите: я не убил юношу потому, что в этом не было нужды. Скажите также, что я владею огромной территорией у себя. - Он указал вверх, где на вечернем небе горели звезды. - Скажите ему, что мои охотничьи территории там, черт возьми!
Выслушав его, Ньяронга чуть ли не жалобно спросил:
- Но чего он хочет на нашей земле, какова его добыча здесь?
- Мы пришли помочь…
Джойс остановилась и перевела его вопрос ван Рийну.
- Ха! - сказал он злорадно. - Сейчас мы поговорим об индюках!
Он присел на корточки у костра. Отцы прайдов присоединились к нему, их сыновья подошли поближе. Уулобу радостно прошептал Джойс:
- Они принимают нас как друзей!
- Я пришел не для того, чтобы грабить ваши земли и убивать вашу дичь, - елейным голосом сказал ван Рийн. - Нет, я хочу заняться делом, выгодным для обеих сторон. Ясно, что племена должны торговать друг с другом, они же не могут сами производить все необходимое.
- О да, конечно. - Джойс села рядом с ним. - Их отношения с городом построены на принципе "ты мне - я тебе", я вам уже говорила это.
- В таком случае они поймут меня. Скажите им, что старцы из города завидуют нам. Скажите, что они натравили шанга на наш лагерь. Говорите правду, ничего не приукрашивая.
- Что? Но я думала… считала… Разве вы не хотите создать у них впечатление о нашем могуществе? Мы должны признаваться, что спасаемся бегством?
- Ну, скажем, мы совершаем… как это говорится в военных коммюнике… совершаем запланированный отход на заранее подготовленные позиции.
Джойс повиновалась. Щупальца поднялись над головами туземцев, зрачки сузились, а руки потрясали оружием. Ньяронга с сомнением сказал;
- Вы хотите найти у нас убежище?
- Нет, - ответил ван Рийн, - скажите им, что мы пришли предупредить их, потому что, если их уничтожат, мы не сможем заключить с ними выгодную сделку. Скажите им, что шанга захватили в куполе наше оружие и движутся сюда со своими дружественными кланами. На территорию Рокулэло.
Джойс подумала, уж не ослышалась ли она.
- Но мы не… но у нас не было другого оружия, кроме личного! А все личное оружие унесли при отступлении.
- Они что, знают об этом, эти туземцы?
- Но… разве они поверят вам?
Моя хорошенькая блондиночка, даю вам слово, что они поверят.
Запинаясь, она повторила эту ложь. Реакция была ужасной. Лагерь взорвался. Все забегали, потрясая копьями. Один Ньяронга остался сидеть, но и у него шерсть встала дыбом.
- Это действительно так?
- А зачем иначе шанга нападать на нас с помощью Старейшин? - задал встречный вопрос ван Рийн.
- Вы очень хорошо знаете зачем, - сказала ему Джойс. - Старейшины могли подкупить их, сыграв на суеверии, и, возможно, пообещали им сделать ножи из нашего металла.
- Не сомневаюсь, но вы передадите этому старому дьяволу только то, что сказал я. Переведите ему, что шанга напали на нас ради наших бластеров и что Старейшины снабдили их ножами и порохом. Скажите им, что седобородые на стороне орды шанга… как ее называют?
- Ягола.
- Да. Скажите им, что все кланы шанга движутся на запад и собираются согнать Рокулэло с их земель.
Ньяронга и все остальные, еще сохранявшие спокойствие, слушали Джойс. Война не была в обычаях т’келанцев. Но им были знакомы стычки при переселении племен на новые охотничьи территории. А на умирающей планете такое случалось довольно часто. Когда территория орды становилась совершенно безжизненной, ее обитатели вынуждены были или куда-нибудь переселяться, или умирать с голоду.
- Шанга решили захватить как можно больше земель и при помощи захваченного оружия повсюду установить свое господство.
- Не думаю, что они такие страшные чудовища, - сказал Ньяронга.