Эстафета вечной битвы переходит к юному Мерлину - сыну Корвина и Дары из Хаоса. Мерлин обучается на тени Земля и конструирует компьютерную гиперсистему по управлению тенями. Мерлин ищет своего пропавшего отца, как вдруг выясняет, что за ним - за Мерлином - идёт охота…
Содержание:
Глава 1 1
Глава 2 4
Глава 3 6
Глава 4 9
Глава 5 12
Глава 6 17
Глава 7 23
Глава 8 28
Глава 9 33
Глава 10 36
Роджер Желязны
Карты судьбы
Глава 1
Сидеть и ждать, пока тебя попытаются убить - это все равно, что терпеть занозу в заднице. Но сегодня было тридцатое апреля, и, само собой, все должно было происходить, как обычно. У меня ушло некоторое время на то, чтобы разобраться, что же происходит, но теперь я знал, по крайней мере, когда это должно случиться в очередной раз. До сих пор я был слишком занят, чтобы что-нибудь предпринять по этому поводу, но сейчас моя работа была закончена, и я оставался здесь только из-за этого . Я ощутил настоятельную необходимость перед отъездом разобраться наконец с этой историей.
Я выбрался из постели, нанес визит в ванную, принял душ, почистил зубы и тому подобное.
Я опять отрастил бороду, поэтому бриться мне не было нужды. Сегодня в отличие от того самого дня тридцатого апреля три года назад я не изводился непонятной тревогой. Тогда я проснулся с головной болью и словно от неприятного толчка, побыстрее распахнул окна, бросился на кухню и обнаружил, что все горелки открыты на полную катушку, но не горят. И на тридцатое апреля двухгодичной давности сегодняшний день не походил - тогда я проснулся еще до рассвета из-за запаха дыма. Оказалось, что в доме пожар…
Во всяком случае я старался не становиться под люстру - лампочки могли ведь оказаться наполненными чем-то горючим. Вместо того, чтобы включить свет, я по дороге все выключатели перевел в положение "выкл". И пока что за всеми этими действиями ничего не последовало.
Как правило, я с вечера настраиваю реле времени кофеварки, но сегодня утром я не хотел пить кофе, который был бы сварен без моего надзора. Поэтому я поставил на плиту турку с водой, насыпал кофе и, ожидая, пока вода закипит, начал проверять уложенные вещи. Все, что представляло для меня ценность, поместилось в двух средних размеров ящиках - одежда, книги, несколько картин, кое-какие инструменты, несколько сувениров и прочая мелочь.
Я запечатал оба контейнера.
В рюкзак вошла смена белья, спортивный легкий свитер, хороший покет-бук и пачка чеков для путешествующих. Уходя, я оставил ключ у домоправителя, чтобы он мог поселить в освободившуюся квартиру нового съемщика.
Джоггингом я это утро я не занимался.
Пока я неторопливо попивал кофе, прохаживаясь от окна к окну и внимательно обследуя улицу внизу, а также и здания на противоположной стороне - в прошлом году кто-то попытался применить винтовку - мысленно, я вернулся к тому времени, когда это случилось впервые.
Семь лет назад, ясным весенним деньком, я спокойно шел по улице и вдруг, ни с того ни с сего, мчавшийся мимо грузовик свернул, перепрыгнул через бордюр тротуара и едва не впечатал меня в кирпичную стену. Мне в последний момент чудом удалось отпрыгнуть и откатиться в сторону. Сначала мне этот случай показался всего лишь одним из тех несчастных, но глупых происшествий, которые время от времени вторгаются в нашу обычную жизнь.
Однако на следующий год, в тот же самый день я поздно возвращался домой от одной своей знакомой, и мне повстречалась малоприятная троица незнакомцев - один с ножом, а двое с обрезками труб. Интересно, что при этом они даже не снизошли до такой простой и обыденной вежливости, как попросить мой бумажник, а сразу приступили к делу.
Я оставил их лежать у порога ближайшего магазина и только на следующий день - хотя всю оставшуюся часть обратного пути я размышлял о том, что произошло - я вспомнил, что вчера была как раз годовщина происшествия с грузовиком. Но тогда я отмахнулся от этой мысли, объясняя случившееся простым совпадением, хотя и странным. Но уже случай с бомбой в посылке, разнесшей половину соседней квартиры на следующий год, заставил меня задуматься над вероятностным характером реальности - возможно, эта характеристика подвергалась перенапряжению поблизости от меня? События последующих лет внесли некоторую ясность в происходящее.
Кому-то доставляло удовольствие делать попытку покушения на меня один раз в год - загадка разрешалась очень просто. Попытка не удавалась, следовала пауза в год, затем попытка совершалась снова.
Все это казалось какой-то странной игрой.
Но в этом году я тоже хотел сыграть свою партию.
Меня заинтересовало то, что он - впрочем, вполне возможно, что это она или оно - никогда не принимало участия во всех этих попытках лично. Он предпочитал хитрости - технические устройства, ловушки, наемников… Эту личность я намерен здесь и далее обозначать заглавной буквой "П" - в моей личной терминологии это могло означать "подлеца", иногда "придурка", поскольку "Х" слишком уж затерто и я не хотел бы возиться с местоимениями сомнительной точности соответствиями реальности.
Я прополоскал чашку, кофейник, поставил их на полку, взял сумку и покинул квартиру. Мистер Маллиган куда-то вышел или еще просто спал, поэтому я оставил ключ в его почтовом ящике. Оказавшись на улице, я направился в ближайшее кафе, чтобы позавтракать.
Движение на улице было не слишком плотным, и все машины пока что вели себя как следует.
Я шел не торопясь, прислушиваясь и присматриваясь к происходящему вокруг. Утро выглядело весьма приятным и обещало впереди еще более приятный день. Я надеялся, что достаточно быстро справлюсь со своим делом и тогда уж смогу спокойно вкусить от радостей их.
До кафе я добрался в целости и сохранности без каких-либо происшествий и занял местечко у окна.
Едва ко мне подошел официант, чтобы принять заказ, как я увидел шагавшего по тротуару знакомого - бывшего однокашника, позднее товарища по работе, Рейнарда Люкаса, шести футов роста, рыжими волосами, несмотря на артистически сломанный нос, а, может быть, благодаря этому, выглядевшему симпатичным, обладающего голосом и манерами продавца, каковым он впрочем и являлся.
Я постучал в окно, а он, заметив меня, помахал рукой и свернул в кафе.
- Это ты, Мерль, я не ошибся, - воскликнул он.
Он хлопнул меня по плечу, уселся напротив и взял из моих пальцев меню.
- Я не застал тебя дома и решил, что ты можешь быть здесь. - объяснил он.
Он углубился в меню.
- Почему? - спросил я.
- Если вы еще не решили, я подожду, - вставил официант.
- Нет, нет, - удержал его Люк и сделал монументальный заказ. Я добавил к нему свой собственный.
- Потому что ты - постоянное существо, - ответил затем Люк на мой вопрос.
- Постоянное? - переспросил я. - Да я тут почти никогда не бываю.
- Знаю, - ответил он. - Но ты всегда заходишь сюда, когда у тебя поднималось давление, скажем, перед экзаменами или когда тебя что-то тревожит.
- Гм-м… - только и смог сказать я.
В этом в самом деле что-то такое было, хотя я сам ничего подобного в жизни своей раньше не замечал. Я повертел в руках пепельницу с отпечатанной головой уникорна, уменьшенным вариантом рисунка на цветном стекле рядом с дверью.
- Не знаю, почему это так, - наконец выжал я из себя. - К тому же почему ты решил, что именно сегодня меня что-то должно тревожить?
- Я ведь знаю про параноидальный синдром насчет тридцатого апреля, который развился у тебя после всех этих несчастных случаев.
- Слишком уж много этих случаев… Обо всех я тебе никогда не рассказывал.
- Значит, ты в самом деле веришь в это?
- Да.
Он пожал плечами. Подошел официант с кофе.
- Ну, хорошо, - наконец кивнул он. - А сегодня уже что-то произошло?
- Нет.
- Скверно… Надеюсь, думать это тебе не мешает?
- Никаких проблем, - ответил я, отпив кофе.
- Прекрасно.
Он вздохнул и потянулся.
- Слушай, я только вчера вернулся в город…
- Удачно съездил?
- Поставил новый рекорд по сбыту!
- Грандиозно.
- Во всяком случае… Когда я появился в конторе и узнал, что ты уходишь…
- Да. Я ушел примерно месяц назад.
- Миллер пытался связаться с тобой, но при твоем отключенном телефоне он никак не мог дозвониться. Он заезжал пару раз, но тебя не оказалось дома.
- Очень жаль.
- Он хочет, чтобы ты вернулся.
- Нет. Для меня там все кончено.
- Погоди, выслушай сначала, что он предлагает. Так вот - Бреди делает скачок вверх, а ты становишься шефом КБ. Двадцать процентов прибавки к жалованию. Он просил передать тебе это.
- В самом деле, звучит совсем неплохо… - я негромко рассмеялся, - но, как я тебе уже сказал, здесь для меня все кончено.
- Вот как!
Его глаза блеснули, и он вдруг лукаво улыбнулся.
- Значит, у тебя в самом деле уже есть что-то на примете. Миллер сомневался. Ладно. В таком случае, он просит тебя сообщить, что тебе предлагают там. Он постарается дать больше, насколько это окажется возможно.
- Боюсь, что ничего не получится, - покачал я головой. - Понимаешь, я исчерпал себя. Точка. Новая строка. Я не хочу возвращаться. Но и в новую фирму я не намерен переходить. Я вообще в этой сфере больше не хочу работать. Я устал от компьютеров.
- Но ведь ты был первоклассным специалистом… И чем же ты думаешь заняться? Преподаванием?
- Нет.
- Черт возьми! Но ведь чем-то ты должен заниматься… Или ты разбогател?
- Да нет. Наверное, я немного попутешествую. Я слишком засиделся на одном месте.
Он осушил чашку кофе, потом откинулся на спинку стула, сцепил ладони на животе и прикрыл глаза, застыв в расслабленной позе.
Какое-то время мы сидели молча.
Потом он заговорил.
- Ты говоришь, все кончено. Ты имел в виду только работу и жизнь в этом городе или что-то большее?
- Не понял, о чем ты.
- Ну… еще в колледже у тебя была привычка исчезать. Время от времени ты пропадал куда-то, потом снова появлялся. Создавалось впечатление какой-то двойной жизни. Это как-то связано с твоим отъездом?
Он улыбнулся.
- Ты все понимаешь.
А когда я промолчал, он добавил:
- Что ж, я желаю тебе удачи, что бы это ни было.
Он всегда был в движении, редко находился в покое, вот и сейчас он крутил на пальце кольцо для ключей. Мы выпили еще по чашке кофе.
В наступившей тишине ясно слышались звяканье ключей Люка и брелока с голубым камнем. Наконец нам принесли завтрак, и какое-то время мы молча ели. Потом он спросил:
- "Звездная вспышка" все еще у тебя?
- Нет. Продал прошлой осенью. Я был так занят, - объяснил я, - что выходить под парусом просто не оставалось времени. Я не мог смотреть, как она стоит без дела.
Он кивнул.
- Жалко… Мы на ней неплохо походили в колледже, да и потом… Я не прочь бы выйти на ней еще разок, вспомнить старые добрые времена.
- Да.
- Слушай, ты давно не видел Джулию?
- Да. Мы не встречались с ней с тех пор… как расстались. Кажется, она сейчас с каким-то парнем по имени Рик. А ты?
- Заезжал вчера вечером.
- Зачем?
Люк пожал плечами.
- Она была из нашей команды. И в последнее время всех нас разносит в разные стороны.
- Как она?
- Выглядит она по-прежнему отлично. Кстати, она спрашивала о тебе и просила передать вот это.
Из внутреннего кармана пиджака он достал запечатанный конверт и подал его мне. На конверте рукой Джулии было написано мое имя. Я разорвал конверт и прочел:
"Мерль, я была не права. Я знаю, кто ты. Тебе грозит опасность. Я должна увидеть тебя. У меня есть одна вещь, которая тебе необходима. Это очень важно. Пожалуйста, позвони мне или зайди как можно скорее.
Твоя любящая Джулия."
- Спасибо, - поблагодарил я, сложив конверт и пряча его в сумку.
Письмо было озадачивающим в такой же степени, как и тревожащим. В крайней степени. Я все еще испытывал к ней привязанность большую, чем предполагал, но я вовсе не был уверен, что хочу снова с ней встретиться.
Но что же означало ее сообщение о том, что она знает, кто я такой на самом деле?
На время я отбросил мысль о Джулии.
Мы сидели молча, пили кофе, смотрели в окно на поток машин. Мне вдруг вспомнилась наша первая встреча с Люком, когда мы были первокурсниками, в нашем фехтовальном клубе. Он был поразительным мастером.
- Ты еще фехтуешь? - спросил я его.
- Иногда. А ты?
- Время от времени.
- Мы с тобой так и не выяснили, кто же из нас сильнее.
- Да… А теперь уже времени нет, - ответил я.
Он рассмеялся и пару раз сделал шутливый выпад столовым ножом в мою сторону.
- Видимо. Когда уезжаешь?
- Наверное завтра. Осталось уладить кое-какие мелочи. И как только покончу с ними… в путь-дорогу.
- И куда же ты держишь свой путь?
- Туда… или сюда. Я еще не решил окончательно.
- Нет, ты просто ненормальный!
- Знаешь, раньше это называлось "вандерер" - год скитаний. Свой собственный я по возрасту уже пропустил, поэтому хочу наверстать теперь.
- Вообще-то звучит весьма заманчиво. Наверное, надо бы и мне как-нибудь попробовать.
- Может быть… хотя мне казалось, что ты миновал этот период еще в колледже.
- Что ты имеешь в виду?
- Не только я имел привычку исчезать время от времени.
- Ах это… - он резким взмахом руки отверг мое предположение. - Это были просто деловые поездки. Приходилось ведь как-то оплачивать счета. Ты думаешь навестить предков?
Странный вопрос. Странный и неожиданный. Ни один из нас раньше никогда не упоминал о родителях, разве что в самых общих словах.
- Едва ли… - ответил я. - А как поживают твои?
Он поймал мой взгляд и некоторое время смотрел мне прямо в глаза. Его неисчезающая улыбка как будто стала еще шире.
- Трудно сказать, - наконец ответил он. - У нас нет связи… э-э… в некотором смысле.
Я улыбнулся в ответ.
- Это чувство мне тоже знакомо.
Мы закончили свой завтрак и выпили по последней чашке кофе.
- Значит, с Миллером ты встречаться не будешь? - спросил он.
- Нет.
Он пожал плечами. Нам принесли счет, и его захватил Люк.
- Сегодня угощаю я, - объявил он. - В конце концов, у меня-то пока есть работа.
- Может быть, когда-нибудь я смогу отплатить тебе тем же за совместным обедом. Спасибо, - ответил я. - Ты где остановился?
- Момент… - он сунул руку в карман рубашки, вытащил коробок спичек и бросил ее мне.
- Вот… Мотель "Нью-Лайн", - сказал он.
- Как насчет шести часов?
- Идет!
Он рассчитался с официантом, и мы вышли на улицу.
- До встречи, - кивнул он.
- Ага.
Пока, Люк Рейнард, странный человек. Мы прожили рядом почти восемь лет, неплохо проводили вместе время, бегали трусцой, занимались спортом, иногда назначали свидания одним и тем же девушкам…
Он снова заставил меня задуматься о нем - сильный, умный, такой же "кошка, которая гуляла сама по себе", как и я. Между нами словно существовала какая-то связь, смысл и содержание которой я никак не мог полностью уловить и понять.
Я вернулся к автостоянке около моего бывшего дома и, прежде чем забросить в кабину сумку и завести двигатель, проверил, все ли в порядке под крышкой капота и днищем машины. Потом я медленно ехал, посматривая по сторонам.
Все это было так ново и интересно восемь лет назад… Теперь же я говорил всему, что меня сейчас окружает, "прощай". За последнюю неделю я сказал уже то же самое всем, кто для меня хоть что-нибудь значил… кроме Джулии.
Да, такие вещи всегда испытываешь желание отложить на потом.
Но теперь времени на это уже не оставалось. Сейчас или никогда. К тому же мое любопытство было-таки порядочно возбуждено. Я заехал на стоянку у магазина и в будке телефона-автомата набрал ее номер.
Мне никто не ответил. Возможно, она работала теперь по круглосуточному графику и у нее как раз выпала дневная смена, и может быть, она просто принимала душ или пошла в магазин. Я решил, что проще всего прямо заехать к ней домой, тем более, что это было совсем рядом. Тот предмет, о котором она упоминала в письме… и который мне якобы нужен, был хорошим предлогом для того, чтобы повидать ее в последний раз.
Я покрутился в округе несколько раз, пока не высмотрел свободное место на стоянке. Я запер дверцу машины, дошел до угла и повернул направо. Время шло, и стало заметно темнее. Где-то поблизости лаяла собака.
Я прошел квартал и подошел к огромному викторианскому особняку, который когда-то переделали в многоквартирный дом. С фасада ее окон не было видно. Она жила на последнем этаже, и окна ее квартиры выходили на другую сторону.
Шагая по дорожке, ведущей к парадному входу, я старался подавить сентиментальные воспоминания, но мне это не удавалось. Воспоминания о тех временах, когда мы были вместе, вдруг нахлынули на меня вместе с кучей полузабытых чувств…
Я даже остановился. Зачем все это? Глупо было вообще приезжать…
"К несчастью или счастью, но истина проста и никогда не возвращайся в прежние места…" - пробормотал я. Зачем мне понадобилось растревожить все то, о чем я даже и не вспоминал? И все же…
Черт меня побери! Да ведь я в самом деле хотел увидеть ее еще раз. И никакое письмо здесь ни при чем.
Я шагнул на крыльцо и поднялся по ступеням. Дверь подъезда оказалась открытой, я вошел внутрь.
То же самое, до мелочей знакомое фойе, та же блеклая и чахлая фиалка в горшке, с пыльными листьями на столике перед зеркалом в золоченой раме, которое не раз отражало - слегка искривив при этом - наши объятья.
Лицо мое дрогнуло - на отражении, когда я проходил мимо.
Я начал подниматься по ступеням, покрытым зеленой ковровой дорожкой. Откуда-то снова донесся вой собаки.
Первый пролет не вызвал у меня ни малейшего подозрения. Все было совершенно таким же, как и всегда. Я миновал короткий проход мимо блеклых гравюр на стене и стал подниматься по ступеням второго пролета. На пол-пути мне послышался сверху странный звук, напоминающий царапанье, а потом как будто что-то покатилось, что-то вроде бутылки или вазы, которую катили по деревянному полу. Затем снова наступила тишина, нарушаемая шелестом листьев в кронах деревьев. Во мне шевельнулось слабое, но нехорошее предчувствие, и я ускорил шаги. В конце пролета я задержался. На вид все было в порядке, но я чувствовал непонятный запах, я не мог определить, что это такое - что-то сладкое, липкое, грязное и почти наверняка органического характера.
Я подошел к двери Джулии и несколько секунд стоял, ожидая и прислушиваясь.