В пятом томе собрания сочинений одного из пионеров советской фантастики В. Гончарова представлено заключительное произведение из дилогии о докторе Скальпеле - увлекательный палеофантастический роман "Век гигантов".
Содержание:
1 - Скальпель занимается морокой. - Через мороку в плиоцен. - - Исполинская саламандра. - Стена из скорпий. - Голос первобытного человека. - Николка сражается с гигантским львом. - Конфуз Скальпеля. - Первобытная собака. - Пантера. - Если бы не эти проклятые брюки, я бы - ого! 1
2 - Жуткий лес. - Собака-Керзон. - "Тур, или ур, говорю". - Динотерий и махайродус. - Ну, зверь! - Николка ранен. - Пещера хищника. - Палеонтологическое открытие Скальпеля 4
3 - Николка бунтует. - Скальпель устраивает демонстрацию с одним ботинком на ноге. - Утренняя экскурсия Николки. - Явления в долине. - Охота на гиппарионов. - Николка вспоминает армию Буденного. - Аметистовый питон. - Скальпель читает лекцию мастодонту 7
4 - Болезнь Николка. - Горячечные видения. - "Трюки" ученого медика. - Метаморфоза пещеры. - Омоложенный Скальпель. - Учитесь доить коров! - Кража кузнечного молота. - Скальпель рассказывает про свои таланты. - Возврата в XX век нет! - Друзья спорят на политическую тему. - Пари 8
5 - Друзья готовятся к встрече первобытных гостей. - Скальпель надеется разрушить устои первобытного коммунизма. - Одним прекрасным утром… - Скальпель в обезьяньем окружении. - Крушение надежд. - Плененная обезьянка. - Мастодонт что-то вспоминает. - На восток, так на восток! 12
6 - Караван в степи. - Как обезьянка получила имя Эрти. - Обезьянка Эрти - не обезьянка. - "Жур-жур". - "Ночь + ночь". - Столкновение с первобытным носорогом. - Скальпель в качестве лихого наездника 15
7 - Плиоценовый человек. - Необыкновенные следы. - Керзон - путеводитель. - Волга. - Пещерный хищник. - Подвиг Эрти. - Стоянка первобытного человека. - Великан Мъмэм - ариец. - Николка в роли дипломата. - Братание с плиоценщиками. - Скальпель - лингвист. - Скальпель находит своих плиоценовых предков 17
8 - Бой арийцев с пещерными хищниками. - Медик заслуживает овации. - Николка знакомит плиоценщиков с новой техникой. - Неожиданная находка 21
9 - "Папа арийцев". - Медик трактует о заре человечества. - Плиоцен - век гигантов. - О первобытной родине человечества. - Погребенная Гондвана. - Великое переселение. - Вырождение плиоценщиков. - Скальпель против революций вообще. - Николка обещает не вмешиваться в "семейные отношения" плиоценщиков 24
10 - "Эх, олкки жълон!..". - Плиоценщики выражают желание вернуться к своим старикам. - Заготовка продовольствия. - Охота па лошадей. - Революция в быту плиоцена. - Друзья устраиваются на зиму в пещере. - Социологический спор между фабзавуком и медиком. - Второе пари Скальпеля 28
11 - С зимой случился конфуз. - Об искусственной среде между человеком и природой. - Экспедиция за стариками. - Исполинский олень. - Копье чужестранца. - Плиоценщики опасаются кары стариков. - "Старое слово арийя" - закон. - Первобытная орда. - Недоброжелательная встреча. - Николка агитатор. - Бунт молодежи против стариков 33
12 - Лесной пожар. - Николка сооружает сани. - Луп - забияка. - Старики голосуют вместе с молодежью. - Выступление колдуна-гипнотизера. - Предательство стариков. - Николка вносит "порядок". - Необходимость антирелигиозной пропаганды. - Печальный вестник от Скальпеля. - Новая орда - "моглей". - Скальпель в плену. - Семейных отношений в орде не существует. - Николка надул. - Обида Скальпеля 37
13 - Бой арийцев с моглями. - Друзья в смертельной опасности. - Вмешательство природы - землетрясение. - Мир. - Скальпель чуждается Николки. - Первобытный дипломат - старик-могли. - Старик против производственного фактора революционизирования. - Последствия землетрясения. - Скальпель - агитатор. - Оппозиция Скальпеля и стариков. - Обструкция стариков. - Раскол орды. - Скальпель порывает с Николкой 41
14 - Новая жизнь в пещерной коммуне. - Николка скучает без Скальпеля и беспокоится ввиду дурного поведения природы. - Гонец от Скальпеля. - Письмо. - Скальпель нашел средство для переселения в XX век. - В ожидании "всемирного потопа". - Постройка плотов. - Наводнение. - По мутным волнам. - Водоворот. - Гигантский водопад. - Море. - Земной рай. - Скальпель мертв, да здравствует Скальпель! - Конец 46
Приложение 49
Примечания 49
Виктор Гончаров
ВЕК ГИГАНТОВ
История про то, как фабзавук Николка из-за фокусов ученого-медика Скальпеля попал в гости к первобытному человеку
Пионерам, фабзайчатам и комсомольцам посвящает автор эту книгу.
1
Скальпель занимается морокой. - Через мороку в плиоцен. -
Исполинская саламандра. - Стена из скорпий. - Голос первобытного человека. - Николка сражается с гигантским львом. - Конфуз Скальпеля. - Первобытная собака. - Пантера. - Если бы не эти проклятые брюки, я бы - ого!
- А знаете, я вас могу переселить на время в самое что ни на есть первобытное общество, - это объявил ученый медик Скальпель, входя в тесную комнатушку знаменитого фабзавука и строя, по обыкновению, на своем лице причудливый переплет из загадочных улыбок.
Фабзавук в это время, покончив с медицинскими науками, поглощал с азартом, свойственным лишь тем людям, которым доступ к знанию был прегражден в течение долгих веков и которые сами, рабочими своими руками, смели эту преграду, - фабзавук Николка с большим азартом теперь поглощал уже новые науки.
- …Могу переселить в первобытное общество, - повторил конец своей фразы доктор Скальпель, кряхтя и взгромождаясь на Николкин диван, сооруженный из старых газет и ящиков.
Николка оторвал глаза от книги, задумчиво-ласково посмотрел на чудака Скальпеля, потом на муху, планирующую к докторской лысинке, и с шумом захлопнул Тахтарева на самом интересном месте.
- Дудки! - сказал он, как отрезал. - Хотите чаю? Прошли те времена, когда я над книгами засыпал… Засыплетесь теперь вы с вашими фокусами… Чай холодноват, хотите - подогрею?..
- Не засыплюсь… Не подогревайте, давайте, какой есть… Не засыплюсь. Проще пареной репы… Вы над чем теперь мудрствуете? Ага, над первобытным человечеством! Я так и знал. - Скальпель взял Тахтарева, перелистал. - Я так и знал, - повторил он решительно и загадочно вместе с тем.
- Мудреного ничего нет, - ухмыльнулся Николка, - у меня все окно завалено книгами по палеонтологии и палеоэтнологии. С улицы видать сразу, чем я занимаюсь.
- Пускай так, - немного разочарованно произнес Скальпель и засвистал - Фью… фью… Даю голову на отсечение, - геологию Боммели вы уже проглотили?
- Готова! - подтвердил Николка. - От крышки до крышки. Занятная книжища.
- …И вымерших животных Ланкестера? - предположил Скальпель, беря с окна соответствующую книгу.
- Готова, - снова поддакнул Николка.
- И Кунова, Левину, Дорш?..
- Есть все три выпуска.
- Здоровое дело! - одобрил Скальпель. - Итак, хотите, я вас переселю в первобытные времена?
- Валяйте, - дурашливо-быстро согласился Николка.
- Только дайте сначала Ваньке Сванидзе письмо написать.
- Пишите. Я подожду. - Скальпель учтиво повернулся к фабзавуку спиной и залистал "Потонувшие материки" Добрынина.
Проползла минутка, другая… Ученый муж продолжал рассеянно шевелить страницы названной книги, а Николка, вытаращив глаза, глядел ему в спину.
- Вы… что сегодня кушали? - наконец, спросил он.
- Окрошку и котлеты, - с охотой отозвался врач, оборачиваясь. - А вы уже написали?
- Чудачите! Можно подумать, что вы сильно угорели!
- Не угорал. В полном здравии. Ну, отвечайте скорее, да серьезно: познакомиться хотите со своими предками?
Никогда еще Николка не видал своего друга в таком странном состоянии; что он любитель шуток и фокусов - это было известно всей фабрике, но чтоб он позволил себе морочить головы людям менее себя образованным, - этого никогда еще не случалось.
"Хотя бы улыбнулся, сатана!" - думал Николка и напряженно старался разгадать загадку.
А Скальпель серьезно и с нетерпением ждал ответа.
- Ну, ну, мужчина, решайтесь, - гудел он.
- Вы чего, собственно, хотите? - вспыхнул, наконец, Николка. - Хотите, чтобы я поверил вашей мороке?
- Сами вы морока, - обиделся вдруг врач. - И чая вашего не хочу пить. И незачем было туда мух пускать. Вот возьму и уйду…
- Постойте, - поймал Николка докторскую руку. - Объясните, как это вы думаете переселить меня в общество, которое уже не существует?
- Проще пареной репы, - сразу сдался врач и снова уселся, а свободной рукой машинально стал размешивать чай, в котором действительно плавали две мухи. - Возьму и переселю. А когда переселю, и вы в этом сами убедитесь, - тогда объясню… Ну, говорите, согласны?
- Согласен! Согласен, черт вас побери! - вскричал Николка. - К праотцам, так к праотцам! А вы… меня будете сопровождать?
- Если хотите, буду…
- Хочу. Дуйте… Ну, раз, два!
- Подождите, подождите. Не так скоро… - Скальпель вынул из кармана хрустальный шарик, усадил сбитого с толку фабзавука на газетно-ящичный диван и предложил: - Смотрите пристально на этот шарик. Ни о чем не думайте и ничего не говорите.
- Ага, гипноз?
- Там видно будет, - неопределенно отвечал врач. - Внимание!
Шарик заблистал в его руке перед самым носом Николки. Потом… потом ворчливо-добродушный голос врача стал глохнуть, удаляться куда-то, но послушный Николка не отрывал глаз от мерцающего шарика и вскоре заметил странное явление: шарик превратился в звездочку; звездочка, подмигивая лукаво, поплыла вверх, дальше… дальше, к потолку, за потолок… в синее небо…
…Звездочка растаяла, исчезла, и возле него прозвучал совсем близкий голос врача:
- Вот мы с вами в кайнозойской эре развития земли, - в конце ее, приблизительно в плиоценовой эпохе, отстоящей от нашего времени с лишком на один миллион лет…
Николка стряхнул с себя оцепенение, вызванное мерцающим шариком, но, желая подурачить гипнотизера, плотно закрыл глаза.
- Да вы проснитесь, - убеждал врач. - Небось, выспались?
"Черта с два я сплю!.." - подумал Николка, сдерживая смех, и в ту же секунду оторопел, почуяв на лбу влажное, жаркое дыхание, а в носу - запах воды и растительности. Он открыл глаза.
- Мать честная… - были первые его слова, в которых заключалось изумление, не передаваемое никакими словами. - Вы мне должны объяснить эту чертовщину!.. - немедленно и с большим жаром обратился он к своему спутнику, почему-то имевшему за поясом сванидзевский кинжал, а за плечами Николкину винтовку. - Сейчас же объясните, в чем дело!..
- Со временем, со временем, мой друг… - невозмутимо отвечал Скальпель, храня на лице причудливую сеть из загадочных мин.
- Но ведь я не сплю? Скажите, я не сплю?.. - волновался Николка, нещадно теребя себя за нос.
- Оставьте в покое свой нос… - менторски важно произнес врач. - Вы, т. е. я и вы, значит, мы находимся в плиоцене кайнозойской эры.
- Бабушке своей расскажите!.. - вспылил Николка.
- Сделал бы это с большим удовольствием, но моя бабушка в плиоцене не жила… - будто сожалея, отвечал ученый медик.
Тогда Николке ничего более не оставалось, как примириться с новыми обстоятельствами и внимательно осмотреться.
Поистине, произошла какая-то чертовщина!
Они стояли на берегу тихо ропщущего озера под лазурным куполом неба. Берег был густо покрыт осокой, а выше - лесом древовидного папоротника. Никаких признаков жилья; ни деревень, ни городов, ни, тем более, Николкиной комнатушки, заваленной Тахтаревыми, Добрыниными, Боммели и прочими "первобытниками", - ничего этого и в помине не было. Куда все это девалось, одному Скальпелю было известно!.. В зарослях папоротников кишело многообразное царство гадов, большей частью знакомых Николке из его собственной жизни; змеи, лягушки, жабы, ящерицы имели здесь своих представителей, лишь размерами тела уклоняющихся от современных типов: так, лягушки были ростом с хорошо откормленных кур; змеи походили на гладкие бревнышки, ящерицы же - на детенышей крокодила. В прибрежной осоке бродили хохлатые цапли, ловко орудуя длинным клювом, как портной ножницами; юркие водяные курочки гонялись за летающими и скачущими насекомыми, испуская жизнерадостные крики, вполне отвечающие всей обстановке; в воздухе носился голубой зимородок в компании себе подобных, резко взывая к кому-то: "тип-тип!". Невидимая выпь издавала свое глухое "ипрумб-ипрумб", похожее на мычание обиженного быка, и над всем этим звонкоголосым миром высоко в небе парил исполин-кондор, покрывая своей бегающей тенью сразу пол-озера.
Мимо друзей грузно прошлепала к воде нарядная ящерица, величиной немногим менее крокодила; она смутила Николкину любознательность и даже, пожалуй, отвагу.
- Кто это? - тихо спросил он, давая ей дорогу.
- Пустяки. Исполинская саламандра. Безобидное животное… - отвечал Скальпель со сверкающими удовольствием глазами, а когда "безобидное животное", напившись из озера, сослепу или намеренно наскочило на него, он испуганно забормотал, тыча перед собой винтовкой: - Ну ты, ну ты… подальше… Хоть ты и питаешься маленькими рыбками и червяками, но все же…
После столь выразительной, хотя и недоконченной фразы саламандра - животное, в общем, в высшей степени отвратительное со своей черной кожей, жирно усаженной бородавками и висячими складками - шмыгнула в кусты.
Других достопримечательностей на этом берегу Николка не обнаружил, и его внимание всецело перенеслось на противоположный берег, находившийся не далее, как в четверти версты от них; там в камышах шумно плескалось огромное неуклюжее животное с жирным туловищем и широкой тупой мордой. Скальпель, по описанию Николки, - сам он на таком расстоянии ничего не видел, - признал в нем гиппопотама.
Гигантский лев, свалившись неизвестно откуда рядом с гиппопотамом, заставил последнего с ревом нырнуть в озеро, а врача вздрогнуть и взять винтовку к плечу.
- Спрячемся, мой друг, - осторожно сказал он, - этот первобытный лев отличается необыкновенной свирепостью, на глаза ему не следует попадаться.
- Ничего первобытного я здесь не вижу… - разочарованно прогудел Николка. - Звери, как звери. Такие водятся и в наше время. Просто мы где-нибудь под тропиками или в большом зверинце…
- …Ну, нет, - отвечал врач, заставляя своего друга опуститься рядом с собой под перистую крону папоротников. - Такого льва вы нигде не увидите, кроме как в плиоцене; не увидите и исполинской саламандры… Впрочем, что касается последней, то подобную ей вы и теперь встретите в Японии, но японская на целый фут короче первобытной; эта в длину имеет больше четырех футов, тогда как японская достигает только трех. Мы, несомненно, находимся в достаточно первобытных временах…
Николка, однако, очень мало доверял словам врача и от поры до времени, когда тот не глядел в его сторону, безжалостно терзал себя за распухший нос.
- Фокус или сплю, - повторял он про себя и злился на ученого медика, злоупотреблявшего его терпением.
Спустя некоторое время Скальпель выглянул из-под прикрытия.
- Ну-с, лев скрылся, - сказал он, - можно продолжать путь; пойдемте искать своих предков…
С неохотой и большим недоверием поднялся Николка вслед за ним; ему вообще не хотелось двигаться до тех пор, пока странное их переселение не будет объяснено. Но врач, улыбаясь, молчал, - его улыбки подмывали на дерзости, - молчал и Николка, теряясь в догадках.
"Ладно, мы еще с тобой поквитаемся", - думал он, безмолвно следуя за медиком от озера к густой стене лиственных деревьев, высившихся в полуверсте от берега.
Папоротники тянулись вплоть до леса. Возле самой опушки они уступили место ленте молодого дуба и березок, столь щедро увитых лианами с двухвершковыми шипами на стеблях, что подступ к лесу делался совершенно невозможным ни для человека, ни для животных. Над этим живым проволочным заграждением возвышались мощные стволы вяза, дуба и березы, хранившие под сенью своей ту влекущую к себе прохладу, которой так не хватало вне их, на пространстве от озера к опушке.
Друзья уперлись в скорпиозную стену, остановились и многозначительно взглянули друг на друга. Собственно, многозначительный взгляд был у одного Скальпеля, в ответ ему следовал взгляд настороженный и подозрительный.
- Вам очень хочется в лес? - спросил Николка, и в голосе его была насмешка, так как Скальпель исходил потом в своем пиджаке и плотных брюках; на Николке же красовались одни трусики и сандалии.
- О да, мой милый, - вздохнул врач, - здесь такая духота, что я жалею, почему мы не искупались в озере?..
- Мы еще искупаемся, - отвечал Николка, которому вдруг стало жалко врача, и он, забыв о недавнем своем гневе, с усердием принялся отыскивать лазейку в неприступной чаще.
Лазейки нигде не было; вдоль всей опушки тянулась естественная изгородь; ни в ту, ни в другую сторону, казалось, не было ей конца; солнце же, как нарочно, поднималось все выше и выше, воздух накалялся, паря в то же время и отнимая у Скальпеля последнюю возможность облегчать свои страдания через потоотделение. Николка прибег к помощи сванидзевского кинжала, но этим добился только того, что в одышке и усталости вскоре сравнялся с врачом.
- Идемте к озеру, - решительно молвил отдохнувший Скальпель, - будем ждать у воды появления своих предков.
Но когда приятели отвратили распаренные и обожженные лица от ненавистных колючек и уже занесли ногу по направлению к многообещающему озеру, до их слуха донесся протяжный и жалобный стон со стороны леса.
- Это за колючей стеной, - быстро определил Николка.
- Стонал человек, - высказался врач, - мне-то уж известно, как стонет человек.
Стон повторился еще протяжнее и еще жалобнее.
- Это - собака, - безапелляционно утвердил Николка.
- Сами вы… - хотел выругаться врач и оборвал, потому что стон перешел в хватающий за сердце вой.
- Ну? - подмигнул Николка, еще более убежденный в своей догадке.
Скальпель покрутил головой и не сдался:
- Человек. Первобытный человек. Надо ему помочь.
Легко было сказать "помочь", однако как это сделать?
Николка уселся на землю, любопытствуя, что предпримет ученый медик.