- Да, сказала. Сколько лет насчитывает ваша история?
- Двадцать тысячелетий.
- Вот как? Давай по-честному. Это истинная история или нечто такое, что давно превратилось в легенду?
- Нет, это самая нестоящая история.
Селдон собрался было спросить, откуда унее такая уверенность, ко передумал. На сомом деле, могла ли история насчитывать двадцать тысячелетий и при этом оставаться истинной? "Я не историк, - подумал Селдон. - Надо будет посоветоваться с Дорс".
Однако он не видел ничего удивительного в том, что древняя история любого мира - это, как правило, адская смесь самовосхвалении, героики, этакие мини-спектакли, побасенки с моралью, которые ни в коем случае нельзя воспринимать буквально. Так было и на Геликоне, и все же каждый геликонец готов был с пеной у рта клясться, что все это истинная правда - даже совершенно невероятный рассказ о первопроходцах, которые сражались тут с гигантскими, свирепыми летучими рептилиями (хотя давным-давно было достоверно доказано, что таких зверей, как летучие рептилии, попросту быть не может).
Ни о чем таком Селдон Капельке не сказал. Он спросил:
- И с чего начинается ваша история?
Капелька задумалась, взгляд ее стал отрешенным.
- С одного, мира, - сказала она. - Нашего, одного-единственного.
- Единственного мира? - переспросил Селдон, сразу вспомнив рассказы Челвика о легендарной прародине человечества.
- Да, с рассказа о единственном мире. Потом были другие миры, но наш был первым. Единственная планета, у которой была атмосфера, чистый воздух, где хватало места для всех. Цветущие луга, теплые дома, добрые люди. Мы жили там тысячи лет, а потом нам пришлось покинуть этот мир и скитаться с места, на место, пока некоторые из нас не отыскали уголок, на Тренторе. Здесь мы научились производить пищу, столь чудесную, что она дала нам свободу. И здесь, в Микогене, мы живем по-своему и по-своему мечтаем.
- И что же, в вашей истории этот единственный мир описан подробно?
- Да, это все написано в Книге, и эта Книга у нас есть. У каждого из нас. Мы постоянно носим ее с собой, чтобы в любой момент можно было открыть ее и прочитать о том, кто мы такие, чтобы никогда не забывать об этом, чтобы помнить, что в один прекрасный миг мы вернемся на свою родину.
- А знаешь ли ты, где находится этот мир и кто там живет теперь?
Капелька Сорок Третья растерялась, потом яростно замотала головой.
- Нет, мы не знаем, но в один прекрасный день мы найдем наш мир.
- А сейчас у тебя эта Книга при себе?
- Конечно.
- Можно взглянуть?
По лицу Сестры скользнула кривая усмешка.
- Так вот что тебе нужно… Я поняла, что ты чего-то хочешь, когда ты добивался, чтобы я тебя повела на микрофермы одна. Только, - она немного растерялась, - я никак не думала, что тебя интересует Книга.
- Представь себе. Это единственное, что меня интересует, - честно признался Селдон. - Ни о чем другом я и не думал. Если ты привела меня сюда из-за того, что думала, будто бы…
Закончить фразу ему не удалось.
- Хватит. Так тебе нужна Книга или нет?
- Ты позволишь мне посмотреть ее?
- С условием.
Селдон остолбенел. Неужели он перестарался, и Сестра раскрепостилась настолько, что…
- С каким условием?
Капелька Сорок Третья кончиком языка облизала пересохшие губы. Наконец она проговорила дрожащим от волнения голосом:
- Сними шапочку.
45
Ничего не понимая, Селдон не мигая смотрел на Капельку Сорок Третью. Он, надо сказать, совершенно забыл, что у него на голове шапочка.
Наконец он сообразил, о чем она его просит, поднял руку, прикоснулся к гладкому пластику, под которым прощупывался жесткий ежик стрижки.
- Но зачем? - оторопело спросил он.
- Затем, что я так хочу. Вот мое условие. Сними и получишь Книгу.
- Ну ладно, если тебе действительно так хочется… - Селдон пожал плечами и сдернул бы с головы шапочку, но Капелька опередила его.
- Нет, постой. Я сама! - хрипло воскликнула она, устремив на него жадный взгляд.
Капелька резко встала и опустилась на кушетку рядом с Селдоном. Медленно, осторожно она коснулась краешка шапочки около уха Селдона, высунула язык, снова облизнулась. Наконец она добралась до полоски, закрывавшей брови, отделила ее ото лба Селдона. Ему даже показалось, что волосы у него немножко приподнялись, обрадовавшись нежданному освобождению.
Он встревоженно проговорил:
- У меня, наверное, голова вспотела под шапочкой. Значит, волосы влажные.
Только он успел поднять руку, чтобы проверить, так ли это на самом деле, как Капелька взяла его за запястье.
- Я сама, - проговорила она твердо. - Это тоже часть условия.
Ее пальцы тихонько, робко коснулись его волос и тут же отдернулись. Она прикоснулась еще раз и теперь решилась провести пальцами по волосам Селдона.
- Сухие… - сообщила она. - Как приятно…
- Ты никогда раньше не гладила чужие волосы?
- Несколько раз. У детей. Но это совсем другое…
Она снова погладила его волосы.
- Другое? В чем же?
- Не знаю… Просто другое, и все. Какое-то время спустя Селдон спросил:
- Ну что, достаточно?
- Не торопи меня. А скажи, ты можешь их уложить, как захочешь?
- Не сказал бы. Немного подправить можно, но для этого нужна расческа, а у меня ее с собой нет.
- Расческа?
- Ну, такая штука с зубьями, на вилку похожа, только зубьев на ней больше и они не такие острые.
- А пальцами нельзя? - спросила она и, не дожидаясь ответа, запустила пятерню в его волосы.
- Можно, да только толку мало, - объяснил Селдон.
- А сзади колются, - сообщила Капелька.
- Просто сзади волосы короче острижены.
Капелька Сорок Третья наморщила лоб. Казалось, она что-то вспоминает.
- Брови… - пробормотала она. - Правильно я сказала? - спросила она, нежно касаясь правой брови Селдона. - Правильно? Как приятно… Как смешно…
Она вдруг рассмеялась - весело, беззаботно, точь-в-точь, как ее младшая сестренка.
- Тоже колются!
Селдон нетерпеливо поинтересовался:
- Ну, все в порядке?
Капелька Сорок Третья склонила голову набок. Что же она ответит? Ответит ли? Вместо ответа она вдруг резко отдернула руки и поднесла пальцы к носу. "Что она там вынюхать думает?" - раздраженно подумал Селдон.
- Как странно… - протянула она. - А можно я сделаю это еще разок. Когда-нибудь?
Селдон вздохнул.
- Если одолжишь мне Книгу на какое-то время, может быть, я и позволю.
Рука Капельки Сорок Третьей скользнула внутрь балахона и достала из потайного кармана книгу, обернутую в некий плотный, но гибкий материал. Селдон сгорая от нетерпения протянул руку и взял книгу.
Пока он прилаживал шапочку, Капелька Сорок Третья снова поднесла кончики пальцев к носу и быстро, украдкой лизнула один палец.
46
- Она трогала твои волосы? - не веря своим ушам, переспросила Дорс и поглядела на волосы Селдона так, словно сама собиралась их потрогать.
Селдон отстранился.
- Ради бога, не надо. Эта женщина… Это было похоже на извращение!
- Можно себе представить. Ну, а тебе не было приятно?
- Приятно? Да я весь был в мурашках! Только когда они перестала меня трогать, я снова смог дышать. И все думал: не поставит ли она еще какого-нибудь условия?
Дорс рассмеялась.
- Боялся, что она тебе навяжет секс? Боялся? Или надеялся?
- Уверяю тебя, это мне и в голову не приходило. Я думал только о Книге.
Разговор происходил в предоставленной им квартирке, и они были надежно защищены от подслушивания искажателем поля, который Дорс предусмотрительно захватила с собой из Университета.
Сгущалась микогенская ночь. Селдон разоблачился - снял шапочку и кертл, вымылся. Особенно долго он возился с волосами - намыливал их даже дважды. Теперь он восседал на кровати одетый в легкую пижаму, которую нашел в ванной.
Дорс лукаво улыбнулась и спросила:
- А она не догадалась, что у тебя еще и на груди волосы растут?
- Больше всего я уповал на то, что она об этом не вспомнит.
- Бедненький Гэри. Но на самом деле это все так естественно… Наверное, я могла попасть в такую же беду, окажись наедине с каким-нибудь Братом. Нет, мне могло быть намного хуже! Ведь, по их убеждению, я, как женщина, обязана повиноваться любым приказаниям беспрекословно.
- Ну, Дорс, даже не знаю, что тебе сказать. Легко тебе говорить: "Естественно!" Тебя бы на мое место! Бедняжка была просто в экстазе! Все ее чувства были на пределе - она и нюхала свои пальцы, что прикасались к моим волосам, и лизала их… Клянусь, если бы она могла расслышать, как растут волосы, она бы слушала во все уши!
- Ты просто не понял меня. Это для нее было естественно. Все, что запретно, сразу приобретает сексуальную привлекательность. Разве у тебя вызывала бы какие-то чувства обнаженная женская грудь если бы ты вырос в обществе, где все женщины выставляли свою грудь напоказ с утра до ночи?
- Не знаю… Думаю, все-таки вызывала бы.
- Но разве ты испытывал бы не больше чувств, если бы женщины ходили всегда одетыми? Собственно, так оно и есть в большинстве миров. …Послушай, дай-ка я тебе расскажу об одном случае. Занесло меня как-то на курорт, дома, на Цинне. У вас на Геликоне есть курорты? Пляжи и всякое такое?
- Конечно, - с некоторым раздражением ответил Селдон. - Или ты думаешь, что Геликон - это сплошные горы и скалы да вода в колодцах?
- Не обижайся, Гэри. Мне нужно было просто удостовериться, что ты знаешь, что такое "курорт". В общем: на Цинне такие пляжи, где люди совершенно безразличны к тому, что на тебе надето. Гуляй хоть голышом.
- Нудистские пляжи?
- Не совсем, но, думаю, если бы кто-то разделся догола, в него не стали бы тыкать пальцем. В основном, все придерживаются минимальных приличий, но минимум порой совсем крохотный.
- Пожалуй, на Геликоне несколько иное представление о минимальных приличиях, - буркнул Селдон.
- Догадываюсь. Судя по тому, как ты себя ведешь со мной. Но каждому, как говорится, свое. Ну, так вот… Я сидела на уютном пляже на берегу озера, и ко мне подошел молодой человек, с которым я успела чуть раньше переброситься парой фраз. Приятный такой парень, и я ничего не имела против. Он уселся на подлокотник моего шезлонга и положил руку на; мое левое бедро - обнаженное, естественно. Просто так, чтобы сидеть было удобнее.
Мы поболтали пару минут, и вдруг он говорит: "Надо же! Ведь ты меня почти совсем не знаешь, а моя рука лежит у тебя на бедре, и я не вижу в этом ничего сверхъестественного. Мало того, и ты не имеешь ничего против, значит, и для тебя это тоже вполне естественно".
Клянусь, я только тогда заметила его руку. Видимо, кожа, обнаженная на людях, теряет сексуальную чувствительность. То есть, как я говорила: все дело в том, что притягательно только то, что скрыто от глаз.
Молодой человек, по всей видимости, это тоже почувствовал, потому что потом он мне вот что сказал: "А ведь если бы мы встретились в более формальной обстановке и на тебе был бы… ну, хотя бы халатик, ты бы наверняка мне такого не позволила, а?"
Я рассмеялась, а потом мы болтали о том о сем. Ну и, конечно, этот молодой человек вскоре убрал руку.
Вечером я оделась к обеду гораздо более строго; чем того требовали приличия. Никто из женщин не был одет строже меня. Я разыскала того самого молодого человека. Он сидел за столом. Я подошла, поздоровалась с ним и сказала: "Ну вот, я, можно сказать, в халатике, но под ним - мое голое левое бедро. Не теряйся. Положи руку туда, где она лежала".
Он попытался. Ему непросто было это сделать, ведь все глазели. Нет, я не мешала ему, и никто бы не помешал - и все же он не смог этого сделать. А ведь народу было не меньше, чем на пляже. Собственно, публика была та же самая. И все же он не решился, Условия другие, понимаешь? Условия, условности.
- А я бы сделал то, чего не сделал он, - неожиданно проговорил Селдон.
- Уверен?
- Абсолютно.
- Невзирая на то что ваша пляжная мораль строже нашей?
- Да.
Дорс присела на краешек своей кровати, а потом легла, закинув руки за голову.
- Значит, тебя не слишком волнует, когда я расхаживаю в ночной сорочке, под которой почти ничего нет?
- Меня это не шокирует, скажем так. Что же касается волнения, все зависит от того, какой смысл вложить в это слово. Я прекрасно замечаю, как ты одета.
- Что делать? Если нам суждено тут задержаться, придется свыкнуться с такими мелочами.
- Или воспользоваться ими, - усмехнулся Селдон. - Дорс, мне так нравятся твои волосы. Они такие красивые. Ты весь день ходишь лысая, и так приятно смотреть на тебя по вечерам…
- Только не прикасайся! Я еще не мылась, - Дорс прикрыла глаза. - Как интересно, - вполголоса проговорила ока. - Забавная тема… Формальный и неформальный уровень воспитанности. Судя по тому, что ты говоришь, на Геликоне больше внимания уделяют неформальному уровню. Верно?
- Просто я говорю о том молодом человеке и себе самом. Насколько каждый из нас является представителем своей планеты, я судить не могу. Но легко могу себе представить, как выглядят так называемые типичные представители, а также - как выродки.
- А мне кажется, что мы говорим о социальных предрассудках. Не скажу, что я такой уж большой знаток Галактики, но историю я копнула основательно. Социальную историю. К примеру, на планете Дероуд было время, когда добрачные половые отношения были абсолютно свободными. Незамужние и неженатые могли иметь сколько угодно партнеров. А вот после свадьбы наступала полная и бесповоротная моногамия. По всей вероятности, задумано было так: до брака нагуляться вволю, а потом жить порядочной жизнью и заниматься делом.
- Ну и как? Сработало?
- Примерно триста лет тому назад этому был положен конец, но кое-кто из моих коллег полагает, что этому способствовало давление других миров, которые слишком много теряли от паломничества туристов на Дероуд. Да, есть такая штука - общегалактическое социальное давление.
- Полагаю, в таком случае, не обошлось без экономического давления?
- Видимо. Кстати, с социальным давлением я столкнулась и в Университете. У меня полно знакомых со всей Галактики. На факультете социологии любимое развлечение - сравнивать предрассудки разных миров.
А здесь, в Микогене, как мне кажется, секс находится под строжайшем контролем, ограничивается какими-то суровыми правилами. О нем даже говорить не позволено. В Стрилинге, для примера, о сексе тоже не принято распространяться, но он не запрещен. А вот в секторе Дженнат, где я как-то поработала с неделю, о сексе говорят с утра до ночи, но исключительно с целью заклеймить его. Думаю, не отыщется двух секторов на Тренторе, да и двух планет, где бы к сексу относились одинаково.
- Знаешь, что у тебя получается? Можно подумать, что… - не докончил фразы Селдон.
- Я тебе скажу, что можно подумать и что у меня получается. Вся эта болтовня о сексе, укрепила меня в одной мысли. Просто теперь я тебя никуда не отпущу одного.
- Что-что?
- Дважды я упустила тебя. Первый раз сама проморгала, а второй раз ты меня заставил промолчать. И оба раза я ошиблась. Что случилось в первый раз, ты и сам знаешь.
- Да, но второй раз со мной не случилось ровным счетом ничего! - возмущенно огрызнулся Селдон.
- Ты был на волосок от беды! Представь, что случилось бы, если бы тебя застали занимающимся сексом с Сестрой!
- Каким сексом?!
- Ты сам сказал, что она была возбуждена.
- Но…
- Это опасно. Пожалуйста, подумай головой, Гэри. Все, решено. Больше я тебя никуда не отпущу.
- Послушай, - ледяным голосом проговорил Селдон. - Моя цель - изучение истории Микогена, и в результате моих "занятий сексом" с Сестрой, я получил в свои руки Книгу! Книгу!
- Книгу! Ах да, Книгу. Кстати, давай-ка посмотрим на нее.
Селдон протянул ей Книгу. Дорс внимательно разглядела ее.
- Ничего хорошего, Гэри, - сообщила она через некоторое время. - Эта штуковина не состыкуется ни с одним из известных мне проекторов. Чтобы ее полистать, нужно раздобыть микогенский проектор. Начнешь искать его, тут же поинтересуются, на кой он тебе сдался. Тогда узнают, что у тебя есть эта Книга, и заберут ее.
Селдон улыбнулся: