Лучи фонариков беспорядочно шарили по стенам. Вскоре выяснилось, что американцы, обнаружив подо льдом большую систему природных каверн, со свойственной им практичностью использовали ее в своих целях, устроив под зданием склада естественный холодильник.
– Идемте дальше, – махнул рукой Казаков. – Здесь еще один проход, видите?
Троица прошла по ледяному коридору в следующий зал. Маше стало неуютно, хотя она никогда не страдала клаустрофобией. Слишком тут было мрачно. Зато дальнейшие открытия стоили нескольких минут тотчас забывшегося страха.
Эта каверна была чуть поменьше предыдущей. Снова наверх уводила лесенка – над пещерой находилось еще одно строение базы (отлично ориентирующийся в пространстве Казаков сообщил, что это наверняка пятый блок с жилыми помещениями). С потолка свисали толстенные сосульки, переливающиеся в свете фонарей всеми оттенками синего и серебристого цветов. Грабители сюда не добрались – вероятно, времени не хватило. Вдоль стен выстроились герметичные теплоизолирующие контейнеры (судя по маркировке, заполненные батареями и деталями компьютеров). Посреди зала торчал компактный снегоход, что говорило о наличии прямого выхода из пещер на поверхность. Иначе как бы машину втащили сюда? В дальнем углу поблескивали несколько неестественно смотревшихся в ледяном подземелье криогенных фуг.
– Ух, какая вещь! – восхитился доктор Логинов, заметив их. – Лейтенант, Маша, посмотрите! Последняя модель, разработка "WY". На челноке с "Патны" стояли почти такие же, но эти гораздо совершеннее. Никакой замораживающей жидкости, так называемый "сухой сон". Ё-моё, это что еще такое?
Одна из пяти капсул находилась в активном рабочем состоянии. Энергетическая система функционировала, и, судя по зеленым индикаторам на приборной панели, кто-то или что-то, находившийся внутри, был жив.
– Ни хрена себе, – только и выдохнул Казаков, – ну ни хрена! Вот теперь наша экспедиция точно удалась!
Он провел затянутой в перчатку ладонью по прозрачному куполу аппарата для глубокого анабиоза, счищая иней. В капсуле лежал и спал человек. На нагрудном кармане его куртки красными буквами было вышито: "APACHЕ. Col. J. F. Cennet".
– Мать моя, – продолжал разоряться лейтенант, попутно тыкая пальцами в клавиши и устанавливая капсулу на разморозку. – Если этот господин – нет, вы только посмотрите на нашивки, настоящий полковник! – не улегся спать до прискорбного происшествия, случившегося с лабораторией, мы заполучим живого свидетеля! Слава богу, мы догадались обшарить пещеры!
– Я тут скоро сама в анабиоз впаду, – недовольно сказала Маша. – Вытаскивайте его побыстрее, Сергей. Мне не терпится вернуться на "Триглав". Военные комбинезоны, конечно, теплые, но температура падает!
Ельцова подняла руку с укрепленным на ней ПМК, способным помочь человеку в ориентации на местности и определении любых параметров окружающей среды. В уголке экрана отражалась температура – минус тридцать пять по шкале Цельсия. Значит, на поверхности планеты полные сорок. И вообще, дело шло к вечеру, а после захода Гаммы выжить в этом предполярном районе Сциллы можно только под защитой толстых стен транспортера или челнока.
– Вы поставили капсулу на быстрое размораживание, – заметил Логинов, наблюдая за действиями Казакова. – Это может повредить человеку только потому, что снаружи слишком холодно. Внутренний микроклимат капсулы сейчас установится на уровне комнатной температуры, а потом человек снова попадет на мороз. Одет он, сами видите, не по-полярному.
– Ничего, потерпит, – бессердечно сказал лейтенант. – Дотащим до транспортера, а там отогреется.
Спустя несколько минут спящий в капсуле человек зашевелился, открыв глаза. Прозрачная крышка медленно поднялась, американец резким движением вскинул голову и посмотрел на людей. Маша прочла в его глазах не просто страх, а самый настоящий смертный ужас. Плохие сны, что ли, снились?
– Кто вы? – медленно и настороженно спросил человек.
– Лейтенант Казаков, ВКК Российской Империи, – последовал ответ командира "грифонов" на английском языке. – Это мои коллеги. Не беспокойтесь, мистер, вы в безопасности.
– Полковник армии Соединенных Штатов Америки Джек Кеннет, – машинально произнес американец. Губы у него дрожали, а изо рта валил густой пар. Внезапно он дернулся, будто от электрического разряда, и мельком взглянул на потолок. – Уходите отсюда, быстрее! Не знаю, откуда вы взялись, джентльмены, но уходите...
– Почему? – не понял лейтенант. – Хотя вы правы. Рядом с базой стоит наш вездеход. Сумеете дойти? Там тепло, и мы сможем вас накормить.
– Тише! – шикнул полковник Кеннет и, подняв трясущийся палец, указал куда-то наверх. – Убираемся отсюда, раз так. Только, пожалуйста, тихо.
Маша подняла глаза, затем направила луч фонарика вверх и обомлела. Прямо над их головами, уцепившись щупальцами за ледяные выступы, на потолке сидел свернувшийся в клубок черный Иной-хищник. Зверь, похоже, спал.
* * *
Обогреватели транспортера работали на полную мощность, наполняя салон теплым воздухом.
– Теперь объясните все по порядку, – требовательным голосом произнес Казаков. – Что произошло? Как долго вы спали в капсуле? Кто убил ваших коллег и разгромил лабораторию?
– Сначала ответьте, – тихо сказал американец, – какое сегодня число по стандартному исчислению? Точная дата?
– Девятое февраля, – подсказала Маша. – Две тысячи двести восьмидесятый год.
– Повезло, – хмыкнул полковник и отпил приготовленного Казаковым горячего какао. – Сюда могли прилететь через год, а то и через десять. К тому же у меня был крайне неприятный сосед...
– Вы говорите, говорите, – любезным тоном ягуара, беседующего с антилопой о смысле жизни, напомнил лейтенант. – В благодарность за ваше спасение вы могли бы просветить нас относительно местных неурядиц.
– Кто все-таки напал на S-801? – добавила Ельцова.
Кеннет после ее слов изумленно вскинулся:
– Откуда вы знаете, как называется база? Эта информация была предназначена только для президента, его ближайших советников, министра обороны или директора Центрального Разведывательного Управления! – Но тут же американец сник и даже (по Машиному впечатлению) слегка уменьшился в росте. Ельцова решила окончательно его добить и заодно вызвала несказанное удивление у Казакова.
– Базу должны были передать под управление группы "Апач", к которой вы относитесь, первого февраля, – нежным голосом пропела Маша. – Похоже, вы прибыли принимать дела задолго до этой даты. Все шло отлично, пока около месяца назад на колонию не напали. Я права?
– Мисс, – у полковника отвисла челюсть, – подобные сведения вы могли получить только на совещании в Белом доме полтора месяца назад! Наверное, мы недооценили возможности русской разведки...
– А то! – снисходительно хмыкнул Казаков, хотя сам ничего не понимал. Маша так и не рассказала ему о документе, полученном через Удава Каа. – Ну? Не откроете ли нам подробности?
– Я давал присягу, – спокойно ответил Кеннет. – Но я понимаю, что здесь собрались профессионалы, способные каким угодно образом выбить нужные сведения. Начиная от сканирования клеточной памяти мозга и заканчивая пиявками, приставленными к причинному месту. Так?
– Так, – согласился лейтенант. – Только пиявок мы не захватили. Но в случае чего найдем замену – вполне хватит кортикальных разъемов. Я слушаю вашу интереснейшую повесть, господин полковник.
...Маша точно не помнила, как они вернулись к транспортеру, волоча смертно замерзшего американца. Она была уверена, что с такой быстротой не бегала со времен спортивных занятий в Университете – за спиной все-таки оставался вполне живой, хотя и впавший в глубокую спячку Иной. Естественно, что ни его, ни полковника Кеннета биосканер не зарегистрировал. Во-первых, они находились под поверхностью ледника, а во-вторых, температура тела каждого была понижена до уровня, когда никакой сканер не среагирует на имеющуюся в наличии биомассу. Собственно говоря, и тот и другой с точки зрения прибора были мертвы. Только человек вводился в подобное состояние высокими технологиями, а зверь умел самостоятельно превратить себя в полнейшую копию обледеневшего трупа.
Ельцова вспомнила, как чехословацкая биологическая бригада, работавшая на "Патне", определила возраст одного из Иных, подстреленных военными. По их мнению, существу было не менее трехсот лет. Следовательно, способность черных хищников к анабиотическому сну невероятна – полная консервация организма, отсутствие любых химических реакций в клетках и сопутствующая дисфункция органов. Приборы реагировали адекватно – мертвое тело.
Разумеется, как только Маша, лейтенант Казаков и врач узрели на потолке пещеры блестящую антрацитовую тварь, Сергей поднял тревогу. Военные под командованием Эккарта и сержанта Ратникова блокировали все выходы из ледяного подземелья в жилой комплекс, компьютерщики активировали замки люков, заперев их намертво, а компания исследователей во главе с лейтенантом провели маневр, спокон веку именующийся "отступлением на заранее подготовленные позиции". Иной по-прежнему мирно спал. Его точно не интересовало мельтешение двуногих тварей, вызванное одним лишь его присутствием.
От Казакова поступил приказ пока что не убивать зверя. Пусть дрыхнет. Когда оживет – тогда и видно будет. Распоряжение было вполне обосновано – остроглазый лейтенант заметил, что на панцире спавшего существа закреплен какой-то неизвестный маленький прибор. Может быть, устройство являлось только радиомаяком, способным показать людям местонахождение зверя в случае его побега, а может... Американцы большие выдумщики на предмет всяких оригинальных пакостей.
Казаков, Ельцова и прибившийся к ним доктор в это время отогревали американского полковника и поили его какао. Веня Гильгоф, андроид и их помощники продолжали вылавливать информацию из уцелевших носителей разбитых выстрелами терминалов.
– Я не знаю, кто именно атаковал S-801, – уверенно сказал Кеннет. – В середине января, точнее, утром пятнадцатого числа, приземлился корабль с японскими опознавательными знаками. Точно помню название – "Киото". Так как база S-801 была глубоко засекреченной и считалась находящейся в безопасном месте, у нас имелось очень мало оружия. Штурмующих было около сорока человек. Научный персонал согнали в лабораторию на верхнем этаже третьего блока и просто расстреляли. Некоторых, похоже, забрали с собой. Руководителя проекта убили на моих глазах. Когда я понял, что все кончено, забрался в ледниковые каверны под базой и спрятался. Что происходило наверху – не знаю. Услышав, что корабль улетел, я прогулялся по помещениям колонии, выяснив, что, кроме меня, живых людей здесь не осталось, а животные... эвакуированы. Я принял самое простое решение. На всякий случай у нас имелось несколько криогенных фуг – вдруг кто-нибудь из персонала заболеет, а мы не сможем ему помочь? Останется только заморозить больного до прибытия профессиональной врачебной бригады. Я готовил капсулу к активации, и вдруг ввалилось одно из животных, которых разводили биологи. Думал – все, конец. Сожрет и не подавится. Наверное, зверь сбежал в момент погрузки в другую клетку... Тварь на меня и не посмотрела, уселась на потолок и, похоже, заснула. Иных у нас хорошо кормили... Я и выбрал одну из двух перспектив – либо замерзнуть, либо улечься спать в анабиоз, пусть даже над головой висит эдакое чучело. Надеялся, что рано или поздно прилетят военные и меня вытащат. Только если зверь не проголодается раньше и не вскроет капсулу. Я видел кое-какие видеозаписи, знаю, на что способны эти чудища... Вот все, что я могу сказать.
Некоторое время царила тишина, нарушаемая только приглушенным гудением обогревателей да доносящимся из кабины вездехода попискиванием системы обнаружения посторонних объектов.
– Коротко, но емко, – наконец изрек лейтенант. – И по-прежнему ничего не понятно. А вот скажите...
– Да, скажите. – Маша опередила с вопросом Казакова. – Операция "Рейн" была подготовлена правительством или это частная инициатива какого-нибудь вашингтонского начальника?
Ельцова до сих пор не была уверена, что указанная в цэрэушном документе акция действительно подразумевала испытание биооружия в колонии Кайзеррейха, и сформулировала вопрос так, чтобы подловить американца. То есть сделала вид, что ей все прекрасно известно.
И полковник Кеннет, не поперхнувшись, заглотил наживку:
– И об этом знаете? Это был приказ советника президента по национальной безопасности. Воображаю, какой скандал начнется, если вдруг эта история всплывет в прессе... Но ведь не всплывет, правда?
– Это почему? – грозно нахмурилась Маша.
– Ведь вы прилетели сюда за животными? Одного – моего соседа по спальне – без осложнений можете отловить. А к чему вам разглашать важнейшую тайну современности? У вас есть Иной – отлично. Раскрыв нас – раскроете себя... Держите козырь в рукаве.
– Такие вопросы решаю не я, – ответила Ельцова. – И не вы. Предоставьте эту проблему более высоким инстанциям. А с точки зрения этики операция "Рейн" являлась военным преступлением.
– Какая этика? – страдальчески воздел глаза Кеннет. – Простите за анахронизм, но вы что, с луны свалились? Думаете, руководство вашего Министерства обороны никогда не пошло бы на подобный эксперимент? Когда исследования заходят достаточно далеко, необходимо проверить их результаты на опыте.
– Интересный опыт! – всерьез возмутилась Маша. – Десантировать в беззащитную исследовательскую колонию этих чудищ и спокойно наблюдать, как они будут истреблять людей! Давайте мы вас посадим в клетку к двум голодным русским медведям и начнем наблюдать за их и вашим поведением да скрупулезно заносить в ПМК отчет о мотивации поведения хищников и жертвы.
– Лирика, – отрезал полковник. – Хотя меня оправдывает то, что сотрудники "Апача" к акции не имели никакого отношения. И потом...
Казаков недовольно смотрел на Машу. Хорошая у госпожи консультанта информационная подготовка, ничего не скажешь. Только почему он, командир операции, ничего не знает? И в конце концов, лейтенанту не давали покоя пока что неясные, но заметные опытному человеку намеки американца. Почему он сказал, будто Иного можно с легкостью поймать? Ах, во-от оно что...
– Как вы управляли животными? – в лоб ударил Казаков, и теперь уж настал черед Маши и благоразумно молчавшего доктора изумиться. – Я всегда полагал, что это невозможно.
– Нет ничего невозможного, – после паузы нехотя буркнул Кеннет. – Ответ на вопрос лежал на поверхности, протягивай руку и бери. Слышали о коллективном разуме Иных? Достаточно было смоделировать своего рода "центр семьи"...
Вдруг в приоткрытом дверном проеме кабины показалось крайне озабоченное лицо сержанта Фарелла, оставленного охранять вездеход.
– Господин лейтенант, – быстро сказал он, – экстренно вызывает капитан Реммер! Он что-то засек...
– Иду, – бросил Казаков и, повернувшись к американцу, сказал: – Не продолжайте, пока я не вернусь, мне тоже интересно...
Глава седьмая
НЕЖДАННЫЕ ГОСТИ
Планета LV-934 Сцилла,
ориентировочно – 9 февраля 2280 г.
Спустя мгновение Казаков пулей вылетел из кабины, прогрохотав ботинками по металлическому полу транспортера, попутно сорвал с одной из полок бинокль и ударил кулаком по кнопке, открывающей заднюю дверь машины. Мгновенно стало холодно.
– Да что стряслось? – забеспокоилась Ельцова, выскакивая вслед за лейтенантом. Он стоял на снегу, приставив окуляры к глазам, и смотрел куда-то в небо, из бело-голубого превращавшееся в синее с фиолетовым. Желтый глаз Гаммы Феникса висел над самым горизонтом.
– Реммер утверждает, что в атмосферу неподалеку от этого района вошел спускаемый аппарат, а на орбите планеты завис крупный корабль. Наверное, те самые красавцы, прибытие которых мы засекли на подходе к Сцилле.
Маша задрала голову. Точно, в темнеющем небе протянулась белая ниточка инверсионного следа. Судя по направлению, челнок шел прямо к базе S801.
– Эвакуируемся, – сказал Казаков и, включив рацию, закрепленную на шлеме, крикнул в свисающую к губам трубочку микрофона: – Код десять! Ребята, всем быстро обратно! Сворачивайтесь! Повторяю – код десять!
– Что такое "код десять"? – на всякий случай поинтересовалась Ельцова.
– Незапланированное безотлагательное отступление, – пояснил лейтенант, продолжая недобро коситься на небо. – Надеюсь, Гильгоф и компания сумели найти хоть что-то полезное. Если не успеем улететь – огребем неприятностей. Явились американцы, причем вовсе не скрываются, идут с включенным радиомаяком. Словно предупреждают: "Вот и мы, бежать бесполезно".
Лучи уходящей за край планеты звезды упали на приближающийся челнок, превратив его в блестящую золотую точку, за которой тянулся длинный, постепенно расплывающийся след горячего воздуха. В дверях базы появились обер-лейтенант Эккарт со своими подчиненными, потом Бишоп с доктором Гильгофом. С тыла прикрывали "грифоны".
– Быстрее! – рявкнул Казаков, тут же сообразив, что его приказ бесполезен. Они не успевали. Американец снижался слишком быстро. Транспортер не сумел бы, опередив внезапного визитера, добраться до "Триглава", находившегося не меньше чем в километре от колонии.
– "Дед Мороз" оказался прав в своих пророчествах, – уныло признал лейтенант.
Веня Гильгоф, сжимавший в руках объемистый пластиковый контейнер, с неприязнью уставился на подошедший совсем близко летательный аппарат. Стандартный военный модуль F-350 "Гурон" сделал низкий круг над базой и, зависнув в воздухе, начал опускаться на ледяное плато как раз между "Триглавом" и комплексом поселения, перекрывая дорогу к челноку.
– Назад, – быстро скомандовал Казаков. – В комплекс! Господин Эккарт – в правое крыло, Ратников – в левое. Маша, доктор, идите с ними. Сержант, заберите американца с собой. Глаз не спускать!
Он щелкнул переключателем диапазонов на рации и прошипел в микрофон:
– Реммер, вы меня слышите? Пока не двигайтесь с места. Включите все системы защиты челнока.
Ельцова подумала, что показанная "Дедом Морозом" пороховая бочка с американским флажком готова взорваться. А он ведь предупреждал и сказал напоследок, чтобы потом не жаловались...
Под атмосферными стабилизаторами приземляющегося "Гурона" явственно виднелись установленные на станках желтовато-белые ракеты. Да еще несколько крайне несимпатичных систем плазменного удара.
– Я же говорил! – почти радостно пропыхтел Гильгоф. – Говорил вам – это ловушка! И никто меня не слушал!
– Помолчите, а? – возмутился топавший рядом медтехник. Вся группа шла за сержантом Ратниковым к пятому блоку колонии. – И без того тошно.
Более всего Машу пугали клацанье оружия и почти неразличимое попискивание систем наведения "умных винтовок", которыми были вооружены военные. Неужто начнется драка? Да, в чудесную переделку угодил экипаж "Триглава" – силы-то неравны. Зачем американцам штурмовать базу людскими силами? Сейчас "Гурон" как вмажет по уцелевшим строениям из всего бортового...
Казаков понял, что отводить транспортер куда-либо в сторону не имеет смысла. Все равно заметят, да и десантный катер торчит на равнине, будто небоскреб посреди Сахары. Эх, времени не хватило, может, и успели бы смотаться...