Вспомнив слова Кормана, я бросил мимолетный взгляд на Залу, но теперь его предположения показались мне чудовищными. Однако… Однако и Конфедерация вполне могла перестраховаться, и, если гипотеза Кормана верна, значит, я оказался в весьма пикантной ситуации. Если Зала в самом деле существует в двух лицах, то Зала-2 вполне может мне пригодиться.
Мы вновь перекусили и немного отдохнули в ожидании продолжения. Беседа не клеилась, все выглядели задумчивыми и рассеянными. Мы с Залой уединились в уголке.
- Как ты думаешь, что с нами будет? - спросила она.
Я неопределенно пожал плечами:
- Наверное, нам подберут какую-нибудь работу.
- Но ведь они знают, что я не администратор, - нервно сказала она. - Мне кажется, у них все-таки есть копия моего дела. Корман сказал, что мне будет трудно найти на Хароне подходящую работу.
- Не переживай. Без работы не останешься.
- Неужели нас разлучат?! - с болью в голосе воскликнула Зала.
- Посмотрим, - холодно бросил я, уже зная о принятом решении.
Корман вернулся только часа через два. Вновь усевшись во главе стола, он перебрал личные дела, а затем взглянул на нас. Зала сжала мне руку с таким остервенением, что почти перекрыла кровообращение. Многие тоже казались обеспокоенными, но подавляющее большинство выглядело безмятежно. "Умному достаточно", - заключил я.
Корман называл наши имена, правда, уже в ином порядке, и сообщал названия городов, в которые нам предстояло отправиться, и характер дальнейшей деятельности. Когда он одновременно вызвал меня и Залу, та еще сильнее стиснула мою руку.
- Парк Лакош, вы компетентный и опытный чиновник планетарного масштаба, но здесь вам придется забыть о компьютерах и многочисленных помощниках. Ваша карьера на Хароне начнется с должности поскромнее. Город Бурже на юго-восточном побережье остался без Городского Бухгалтера. Правда, это довольно высокий пост для новичка, но место вакантно, а вы подходите. Вам предстоит курировать четыре производства; в вашем ведении - двадцать одна Компания. В настоящее время всеми делами ведает городской штаб Бурже. С его помощью вы быстро войдете в курс дела.
- Мое скороспелое назначение не вызовет возмущения у масс? - поинтересовался я.
- Возможно, но весьма незначительное. Штат в основном состоит из туземцев, которые и так чрезвычайно довольны своим положением. Они привыкли делать то, что им говорят. Будьте с ними корректны - и никаких недоразумений не возникнет.
- Спасибо.
- Найти применение вам. Зала Эмбуэй, оказалось куда сложнее. Ваш интеллектуальный уровень крайне низок, а привычная вам деятельность имеет смысл только в технократическом обществе. Без стандартного компьютерного обеспечения вы не сможете работать даже официанткой или горничной. Вам необходимо приобрести соответствующие трудовые навыки.
При этих словах рука Залы задрожала, но, к сожалению, Корман был прав.
- Таким образом, - продолжил он, - логичнее всего было бы отправить вас на плантации. Но не исключено, что ваше прежнее высокое положение может негативно сказаться на социальной стабильности коллектива.
Зала непонимающе уставилась на него, но я понял, что он имеет в виду. Рабы трудолюбивы лишь тогда, когда не знают, чего именно лишены. Воспоминания Залы в сочетании с легендами о сказочном богатстве Конфедерации, да еще в обстановке полной бесперспективности и неуверенности, приведут к росту агрессии и в итоге к массовым конфликтам; без сомнения, Корилу все это на руку.
- Итак, Зала Эмбуэй, что будем делать?
- Я… я не знаю, - почти плача, пробормотала Зала. Ее жалкий вид мог тронуть камень.
- Боюсь, самое лучшее, что мы можем вам предложить, покажется вам несколько старомодным, - продолжил Корман деловым, холодным тоном. - Но с позволения Парка Лакоша я посоветовал бы вам стать его партнершей.
Она прямо-таки задохнулась от возмущения, да и я, честно говоря, поежился.
- Партнершей? - переспросил я.
- Я сам ощущаю определенную неловкость, - пожал плечами Корман. - Откровенно говоря, это своеобразная форма рабства. По сути, вы становитесь вещью и будете полностью зависеть от Лакоша. Взамен вы станете готовить пищу, стирать и убирать, чинить одежду. Здесь вас быстро научат этим премудростям. Кроме того, вы будете убирать в офисе Лакоша и выполнять всякие мелкие поручения. Если потребуется, вас отзовут в любой Город или Компанию на уборку урожая или в других целях. Зала была потрясена.
- Это же делает сервисный робот, - проговорила она.
- Да, конечно, - согласился Корман. - Но запомните: здесь нет роботов. Впрочем, я могу предложить вам стать объектом в экспериментальных исследованиях.
Зала еще раз вздрогнула:
- Для эксппеее… То есть подопытным кроликом? Корман с важным видом кивнул, а затем посмотрел на меня:
- Вы не возражаете?
Мне стало неловко. Это звучало ужасно, бесчеловечно и подло - но в самом деле, на что еще она годилась?
- Если она не против, я возьму ее с собой, - ответил я Корману.
Волшебник перевел тяжелый взгляд на Залу.
- Я… я рада поехать с Парком, но… но я не знаю, могу ли…
Корман усмехнулся, махнул рукой и поймал из воздуха небольшой, плоский пузырек темного стекла, наполненный буроватой жидкостью. - Это зелье известно человечеству исстари, - провозгласил он. - Если вы решитесь связать свои судьбы, уединитесь, и пусть Зала выпьет это. Уверяю вас, он вкусный и совершенно безвредный, но вы сразу почувствуете себя другими людьми.
Зала взяла пузырек и с любопытством посмотрела на него.
- Что… что это?
- Эликсир, - ответил Корман. - В старину его называли любовным напитком. Выпейте на сон грядущий, дитя мое.
Внезапно откуда-то сверху на меня обрушилась непроницаемая стена. Мы с Корманом вновь оказались наедине.
- Это действительно любовный напиток? - спросил я.
- Да, но не для нас с вами, - усмехнулся он. - На вкус немного напоминает лакричник. Однако ее мозг воспримет его как настоящий любовный напиток.
- Какой мозг?
- Это и в самом деле интересный вопрос. - Корман сделал вид, что не заметил моего сарказма. - Центры эмоций и соответствующие гормональные реакции являются скорее животной, а не собственно человеческой частью мозга. Теоретически она может превратиться в озверевшую от похоти самку - надеюсь. Однако если мои подозрения насчет ее второго мозга верны, то в принципе он способен восстановить контроль над всем организмом и полностью подавить непроизвольные эмоции. - Он ненадолго замолчал. - Проследите, чтобы она выпила. Желаю удачи.
- Постараюсь, - чистосердечно заверил я. Каким-то образом все устроилось просто великолепно - о таком я и не мечтал. Если Корман не лжет, меня приняли за прямо противоположного человека и практически насильно отправили в лагерь единственного моего потенциального союзника, руководителя мощнейшей оппозиции. Более того, фактически я стал доверенным лицом моей будущей жертвы - Эолы Мэтьюз! Черт возьми, проиграть при таком раскладе - преступление!
Но Зала по-прежнему оставалась для меня загадкой. Чем больше я о ней думал, тем больше убеждался, что она не та, за кого себя выдает. Столь слабое духом существо вряд ли могло выжить на цивилизованной планете.
Вернувшись в нашу комнату, мы с ней уселись на кровать и немного поговорили. Зала выглядела настолько подавленной, что я просто не мог оставаться равнодушным.
- Знаешь, я и сама не против поехать с тобой, - вздохнула она, - но как свободный человек! А это же какое-то варварство!
- Ты станешь им, - заверил я. - Не волнуйся. Давай-ка, хлебни.
Зала слегка встряхнула головой, не сводя глаз с пузырька.
- Нет, - сказала она, - не могу. Я знаю, чем это грозит. Я или взбунтуюсь, или сойду с ума и стану еще хуже, чем сейчас. Хотя, возможно… возможно, это будет лучший выход.
- Может, это вовсе и не зелье, - заметил я. - Даже в самой идее любовного напитка есть что-то нездоровое. По-моему, он как все на этой сумасшедшей планете - зелье будет зельем только тогда, когда ты в это поверишь.
- Интересно, что он подразумевает под "любовным напитком"? - произнесла Зала. - Он повышает потенцию?
- Я думаю, речь не о том, - предположил я. - Это просто старинная романтическая теория.
Она осторожно вытащила пробку и понюхала:
- Пахнет, как леденец.
Я вздохнул и навзничь повалился на кровать:
- Слушай, если хочешь, выпей потом, а сейчас давай спать. В конце концов возьмешь его с собой. Только ложись поскорее - завтра тяжелый день.
- Да, Парк, ты, наверное, прав… Но, черт возьми, я боюсь! Боюсь самой себя, боюсь этого города… даже жить боюсь.
Я с любопытством смотрел, как внезапно она снова выдернула пробку и поднесла склянку к губам… и вдруг замерла. Будто уже решилась, но невзначай окаменела.
Однако через несколько секунд я уловил слабое движение. Ее рука медленно, очень медленно, подрагивая, поднесла флакон к губам и столь же медленно наклонила его. Казалось, Зала борется сама с собой, повинуясь одновременно двум противоречивым приказам.
Приподнявшись, я завороженно уставился на нее. Корман предупреждал, что у Залы два мозга. Два мозга, но одна центральная нервная система. Внезапно борьба прекратилась, и девушка как-то обмякла; на лице ее застыло отсутствующее выражение. Вдруг она поднялась, подошла к раковине и вылила туда содержимое бутылочки. Затем поставила пузырек в комод, вернулась к своей кровати и молча легла.
- Зала? С тобой все в порядке? - мягко спросил я, но она молчала, и я вскочил. Зала уже спала, и дыхание ее было спокойным и ровным.
Несколько минут я пристально всматривался в нее, но ничего не изменилось.
- Черт побери! - громко выругался я, потушил лампу и лег. Сон не шел; за окном накрапывал дождь, но звук ритмично барабанящих по черепице капель мало беспокоил меня.
Что это было?
Глава 6
ДОЛГАЯ ДОРОГА В БУРЖЕ
Наутро Зала ничего не помнила о вчерашнем и несказанно удивилась, увидев в раковине следы волшебного зелья. Она обвинила меня.
- Ты сама это сделала, - возразил я. - Прямо у меня на глазах.
Зала недоуменно уставилась на меня:
- Ты шутишь?
- Нет. Честное слово.
Она повертела головой, словно пытаясь вспомнить, но после томительной паузы вздохнула и пожала плечами:
- Ну ладно, ничего не поделаешь.
- Хоть собираться легко, когда вещей нет, - заметил я. - Надеюсь, в Бурже мы прибарахлимся.
Завтрак, как обычно, был аппетитный и обильный, однако Гарал, который присматривал за нами сегодня утром, попросил несколько человек, в том числе нас с Залой, поторопиться.
- Поездка вам предстоит длительная, - сказал он, - но комфортабельной ее не назовешь.
Мы вняли его совету. Я не стал наедаться, но выпил несколько чашечек очень приятного напитка с кофеином и съел небольшой пирожок.
Когда мы заканчивали, Гарал поднялся.
- Вы разъедетесь отсюда по одному, - объявил он, - или же небольшими группами. Дождь перестал, значит, многие отправятся по воздуху - здесь это удобнее всего. Впрочем, некоторые все равно будут добираться до мест назначения несколько дней.
- По воздуху? - не удержался я. Остальные, впрочем, удивились не меньше. - А я думал, что машин здесь нет.
- Да, мы используем только челночные космические аппараты и лишь для перелетов на большие расстояния - с континента на континент, например, однако у нас есть кое-что еще, - таинственно ответил Гарал. - Скоро увидите сами.
Отсутствие у нас багажа его невыразимо обрадовало.
- Прекрасно. Там вы получите все необходимое. - Гарал внимательно посмотрел на нас и хитровато улыбнулся. - Издалека многое кажется несложным. Но теперь вы отправляетесь в реальный мир, и я хочу предупредить: с первых же шагов вы испытаете настоящий шок. Впрочем, не пугайтесь и не вешайте носа - прислушивайтесь к советам местных жителей и не принимайте близко к сердцу непонятное, со временем вы привыкнете. Звучит банально, но отнеситесь к моим словам серьезно. Помните, что любой сорванец, которому вы дадите подзатыльник, может оказаться Учеником и в гневе свернуть вам шею или в лучшем случае наложить на вас заклятие. Не пяльтесь во все глаза на оборотней! Запомните, что каждый, кто выглядит необычно, стал таким неспроста и от подобного никто не застрахован.
Тогда мы не поняли этих слов.
Все утро какие-то официальные лица заходили к нам и уводили с собой одного или двух человек. Нас с Залой вызвали едва ли не последними, уже во второй половине дня, когда я начал с тоской вспоминать о своем чересчур легком завтраке.
Нас посадили в маленькую закрытую двухместную коляску, запряженную большим зубастым угаром. Путешествие началось ужасно: скамьи были очень жесткими, и к тому же я ничего не видел. Дорога была до безобразия разбита, но, собственно говоря, это не имело большого значения: в такт движениям огромной зверюги нас бросало из стороны в сторону. Коляска быстро выбралась за город и по извилистой дороге покатила на север. В пути мы с Залой почти не разговаривали. Благодаря Корману я имел хоть какое-то представление о нашем ближайшем будущем, но моя спутница была на грани отчаяния.
Мы миновали небольшую рощицу и выбрались на открытую местность; Зала выглянула в небольшое оконце и буквально задохнулась от неожиданности. Нахмурившись, я наклонился к окошку и тоже опешил: перед нами возвышалась огромная туша, покрытая гладкой блестящей шкурой; над ней торчала голова, похожая на гигантский черный треугольник, увенчанная огромной костяной пластиной, которая спускалась вдоль шеи и заканчивалась у самой земли. На первый взгляд голова состояла из невероятных размеров клюва и двух огромных круглых глаз, начисто лишенных век. Однако самым поразительным в этом таинственном создании были длиннющие крылья, простиравшиеся вдоль тела. Их поддерживали выходящие из странного сооружения на спине длинные тросы. Зверь лакомился чем-то столь же громадным и кровавым, легко заглатывая здоровенные куски изуродованной плоти. Повозка остановилась, и два человека бросились ее открывать, а зверь сыто и громко рыгнул.
Мы с Залой выбрались наружу и замерли, потрясенные. К нам подошла молодая женщина в черном кожаном костюме, плотно облегающем тело, и в такой же обуви. Увидев наши физиономии, она скользнула взглядом по уже насытившейся твари.
- Правда, она великолепна? - восторженно произнесла девушка.
- Да, иначе не скажешь, - подтвердил я. - Что это за чертовщина?
- У них длинное научное название, но мы называем их парителями; они очень редко садятся на землю, потому что взлетают с большим трудом.
Они - обитатели верхних слоев атмосферы. Там, над облаками, они свободно парят и при этом почти не затрачивают энергии.
- Неужели мы полетим на нем? - тревожно спросила Зала.
Девушка приветливо улыбнулась:
- Ну да, естественно. Это очень удобно, хотя далеко не везде найдется открытая местность для приземления. А еще им нужен сильный ветер, чтобы набрать высоту. Они очень дружелюбны и ласковы, и мы разводим их как домашних животных.
- А отсюда он может взлететь? - спросил я.
- Конечно. Шилле не привыкать. Но их грузоподъемность невелика, так что для массовых перевозок они непригодны. У нас на них летают только важные шишки, так что вам повезло. Большинство лишено такой возможности. Когда парители неожиданно появляются из-за облаков, простолюдинов охватывает прямо-таки первобытный ужас.
- Ничего удивительного, - мрачно заметил я, уже не жалея о легком завтраке.
- Мы будем сидеть у него на спине? - ошарашенно поинтересовалась Зала.
- Ну что вы, - расхохоталась девушка. - Сейчас команда укрепит кабину для пассажиров - видите?
Теперь мы увидели маленькую, но на первый взгляд прочную кабинку, которую устанавливали на спине чудовища с помощью ручных лебедок. Два члена экипажа, которые на фоне огромной туши казались крошечными суетливыми насекомыми, сбросили вниз огромные лямки, а там оставшиеся на земле рабочие протащили их под брюхом животного и затянули. Проверив крепление, те, что были наверху, удовлетворенно кивнули и зафиксировали трапы по бокам зверюги. Затем прямо на шее чудовища укрепили еще одну кабинку, поменьше.
- А что они едят? - спросила Зала, недоверчиво поглядывая на гигантскую тварь.
Девушка неопределенно махнула рукой:
- Практически ничего. Они всеядны, как и мы, но внутри они пустотелы и намного легче, чем кажется.
Для подъема они пользуются восходящими потоками воздуха и, набрав определенную высоту, больше не расходуют энергию. Обычно на пару дней им требуется тонна пищи; как правило, это верхушки деревьев и тому подобное. Но Шилле мы скормили двух угаров, потому что взлет с ровной площадки потребует много сил. В природе они служат естественным регулятором численности крупных животных, прореживают леса, и им нипочем любой ливень. Дикие парители никогда не приземляются, но летают очень низко. Они в общем-то не опасны - хотя тем, кто кормит их недостаточно вкусно, нужно быть начеку.
Мы с Залой немного повеселели.
- А как им управлять? - спросил я.
- Пилот - то есть я - находится в кабине; там есть основные навигационные приборы, а пол открыт с обеих сторон. На заре воздухоплавания пытались использовать уздечки, но от них было мало толку, к тому же они причиняли животным сильную боль. Теперь хорошо обученному парителю, вроде Шиллы, достаточно легкого прикосновения: я просто ставлю ногу с нужной стороны, а когда поворот завершен - убираю. - Девушка немного помолчала. - В принципе все гораздо сложнее, но не беспокойтесь: с Шиллой проблем не будет.
Сама она была ничуть не выше меня и выглядела такой хрупкой, что рядом с огромной тушей парителя это заявление прозвучало излишне самонадеянно.
К девушке подбежал один из членов экипажа.
- Предсказатели говорят, минут через двадцать опять хлынет, - сообщил он. - Надо поскорее взлетать. Девушка согласно кивнула.
- Вы же сказали, ему любой ливень нипочем, - заметил я.
- Да, - ответила она, - но при взлете нас может запросто перевернуть вверх ногами. Лучше поторопиться, - и побежала к парителю.
Мы с Залой переглянулись.
- Как ты считаешь, выдержим? - спросил я.
- Лично я попытаюсь, - ответила Зала. - Чем я хуже нее?
Вслед за членами экипажа мы торопливо побежали к твари, вскарабкались по трапу и залезли в кабину.
Она выглядела довольно удобной. Оснащенные ремнями безопасности кресла были очень мягкими и подозрительно напоминали кресла челнока, доставившего нас на Харон. Изнутри кабина была обтянута чем-то вроде кожи, а в глубине ее находилась комната отдыха. Хотя света из крошечных окон явно не хватало, многочисленные светильники, основанные на химической реакции и создавали вполне комфортную атмосферу.
В салоне уже сидели пожилая женщина и молодой человек с жестким выражением лица; я даже не заметил, когда они поднялись на борт. Их причудливые дождевики были изготовлены явно не на Хароне. Здесь же находился и экипаж: двое мужчин и женщина. Один из мужчин втянул в кабину трап, еще раз проверил крепление, захлопнул дверь и закрыл ее на замок. Его коллега обратился к нам: