Поскольку обижаться на обозначенную шкипером кличку Хэнк считал ненужным - что есть, то есть, все остальные члены экипажа смотрелись рядом с ним недомерками - то безропотно поднялся с места. Двумя пальцами под козырёк несуществующей фуражки откозырял кивнувшему капитану, и ощущая в теле приятную усталость, а на душе особое удовольствие от хорошо да на совесть проделанной работы, направился за Помелом. Это надо же - и даже не обижается!
- Похоже, ты понравился шкиперу, - тарахтел растрёпанный хиппи, показывая, где тут что в похожем больше на склад старьёвщика камбузе и примыкающей к нему продуктовой кладовке. - В общем, остальное сам сообразишь - только не трогай чашку кэпа. Из неё пьёт только он.
Хэнк припомнил массивную посудину граммов эдак на четыреста или четыреста пятьдесят, и устало кивнул. Все треволения последних дней уже начали наваливаться с непреодолимой силой. Глаза самым предательским образом слипались, а руки-ноги налились вязкой свинцовой тяжестью словно на тренажёре под нагрузочкой эдак в три же. Впрочем, не пять - так что, пока ещё терпимо…
Если в современном мире и можно обнаружить что-то похожее одновременно на лужу грязи и свалку, так это оказалась каморка, ещё вчера принадлежавшая насквозь неизвестному субъекту по имени Клаус и прозвищу Анархист. Впрочем, одно можно сказать со всей определённостью:
- Хлев на палубе!
Жак-помело хохотнул, однако тут же поперхнулся и эдак смущённо увял, когда чешущий в затылке при виде этого зрелища Хэнк сквозь зубы выразил надежду, что в каюте у самого хиппи всё же почище.
Ну что ж - хотя у бывшего курсанта мнение о будущем месте обитания оказалось куда похуже нежели о привокзальном сортире, не дело ныть подобно всяким неудачникам? И Хэнк решительно засучил рукава.
- Как я понимаю, кибер-сервы на борту встречаются ещё реже, чем привидения? - и поинтересовался насчёт более прозаических средств уборки - типа большого мусорного бака, ветоши и синтетических моющих средств.
Надо отдать должное, тощий хиппи изрядно заинтересовался предстоящим. Он даже смотался куда-то и притащил пластиковую бутыль с жидким мылом.
- ДБ, - гордо объявил он. - Зараза такая мыльная, что отмывает хоть что.
В самом деле, после того как Хэнк на своих плечах отнёс к люку утилизатора два мешка всякого хлама, если не сказать дерьма, и принялся за наведение более основательной чистоты, оказалось что принесённая задохликом химия весьма неплоха.
- Пятна на солнце отмывать ею не пробовали? - поинтересовался парень, отчаявшись сполоснуть руки в пластиковом ведре с водой. Мыльные, и хоть ты тресни.
- Не-а, эту заразу шахтёры с Титана добавляют в распыляемую воду для улучшения смачиваемости - ну, чтоб осадить пыль из воздуха, - Жак оказался столь впечатлён первыми результатами, что не пикнув притащил ещё ведро воды - лишь бы Малыш позволил ему поприсутствовать при столь диковинном зрелище как уборка. Он даже прекратил сплёвывать на пол, опасаясь если не посадить пятно, то получить в глаз от хозяина каюты.
А зрелище того стоило - наверное, такой чистотой каюта не блистала даже после спуска корабля со стапелей. Понятное дело, что заглянувшая на шум и суматоху Переборка оказалась столь впечатлена увиденным, что присвистнула.
- Тут что, праздник какой? Или чистоплюи на борту объявились? - выразив в нескольких словах своё презрение, девица независимо утопала по коридору дальше.
Подпирающий плечом комингс люка Жак проводил её долгим взглядом, и в голосе его послышалась непонятная нотка смущения.
- Ты это, Малыш - поласковее с ней… - дальше растрёпанный хиппи поведал, что девицу в тринадцать лет огуляла целая банда. Но перед тем дали ей нанюхаться какой-то хитрой дряни. В общем, теперь, если Переборка хоть сутки не потрахается, у неё самым натуральным образом крыша едет. Потому-то она и лётает на корыте, где сплошь мужики, а сплетни за пределы обшивки не улетают.
- Ну, и у нас во время длинных переходов яйца не пухнут… - подытожил Жак и вновь едва удержался от намерения оставить на подсыхающем пластике пола смачный плевок.
Хэнк с трудом распрямил ноющую поясницу и огляделся. Ну что ж, вполне флотская чистота. Можно и заселяться, а то желание выспаться уже перерастает из насущной потребности в какую-то манию…
- Ну ты и здоров дрыхнуть! - в дверях каюты обнаружился капитан собственной персоной, солидный и абстрактно внушительный.
Единственное, что как-то выбивало его из образа, так это обнаружившаяся в руке кружка. Двуручная гномья секира или хорошая трубка кэпстена смотрелись бы тут куда уместнее…
- Привет, кэп. А что, если попугая на плечо посадить, для образа и пущего впечатления? И треуголку старинную надеть, - Хэнк душераздирающе зевнул, потянулся так, что в плечах что-то сладко хрустнуло, и потряс головой.
Против ожидания, Эрик отнёсся к словам своего второго пилота весьма серьёзно. Поскрёб в сомнении где-то под бородой, а потом покачал головой.
- Мы, конечно, не Ангелы Пустоты - но и не пираты какие нибудь, - огласил он своё мнение слегка сдерживаемым басом.
Ангелами Пустоты в обиходе называли наполовину чокнутых идеалистов, которые взялись своими силами наводить порядок на межзвёздных трассах. Хотя эти поборники порядка да справедливости и слыли свихнувшимися фанатиками - однако после нескольких показательных и беспощадных разборок с пиратами да как по волшебству объявившимися в космосе работорговцами тех зауважали не только в народе, но и в официальных, так сказать, организациях…
- Ладно, Малыш - делать в рейсе нечего, тогда займись порядком на борту, раз уж ты такой чистюля.
Хэнк уже перешёл от отжиманий к разминочному комплексу, а капитан Эрик всё ещё стоял в дверях как та статуя Командора из старого фильма.
- Мне потребуется малый ремробот - а лучше два. Тридцать шесть, тридцать семь…
Капитан ухмыльнулся в бороду, кивнул и посоветовал обратиться к Переборке - вся кибер-механическая рухлядь числилась её законной вотчиной и епархией. Ну, и к Помелу, если надо чего перепрограммировать.
- Значит так, Малыш, - голос его неуловимо изменил интонацию. - Не знаю, что там тебе напели о нас тихари…
Всё же пришлось подняться с постеленного на пол вместо коврика куска чехловой ткани, и выслушать капитана весьма внимательно. В прнципе, Хэнк склонен был согласиться, что чистоплюям да тихоням в нынешнем мире не выжить - но в то же время и за совсем уж неприглядные делишки браться тоже не след. Втихомолку прихватить то, что плохо лежит, особенно если от того никому худа не будет - почему бы и нет? А закон что дышло - как поворотил, так и вышло. Главное, совесть не терять.
- В общем, можешь сойти, где хочешь - в любом порту можно найти замену. Но если надумаешь пока помотаться по космосу, набраться опыта-впечатлений… опять же, в долю войти помимо пилотской грошовой зарплаты… - видимо, столь длинная речь таки утомила рыжебородого шкипера, потому что он с заметным наслаждением припал к кружке.
К обещанию Хэнка подумать он отнёсся с некоторым сомнением, но лишь кивнул на прощанье и не забыл задраить за собой дверь в каюту.
Пластиковая поверхность пола то приближалась, то удалялась - Хэнк решил повторить отжимания. А раз голова свободна, самое время её чем-нибудь загрузить. Следовало всё же признать, что всё произошедшее с ещё курсантом Сосновски весьма здорово смахивало на дурную театральную постановку. Это если не сказать подстава или провокация… однако руки-ноги Хэнк всё-таки переломал забиякам по-настоящему. И следовательно, к тем событиям следовало отнестись со всей серьёзностью.
И коль не выходило пока отвлечься да забыть этот чудовищный словно плохой сон вывих судьбы, то отвлечься какой-нибудь подходящей работёнкой Хэнк решил в первую же очередь. Не зря ведь кто-то из древних сказанул, что именно труд сделал обезьяну человеком… или наоборот?
- Ну, чего припёрся? - ковыряющаяся с каким-то блоком Переборка в промасленном комбинезоне окатила завалившегося в её святая святых неуместно здорового и красивого Хэнка откровенно неприязненным взглядом. А затем ладонь её неуверенно затеребила застёжку затянутого на тонкой талии ремня. - Или уже приспичило? Помело уж небось растрезвонил…
Хэнк не счёл нужным изобразить даже подобие улыбки. Чего лезть девице в душу - он и сам был благодарен окружающим, что не пристают с расспросами или никому не нужными соболезнованиями. Скажи ему неделю назад, что такое возможно - и он послал бы предсказателя так далеко, как тот по его мнению и заслуживал. То есть в ад, на рудники Цеферы или просто и незатейливо на одно из тех слов, кои так не любят рафинированные мадамы и старшие офицеры.
- Шкипер сказал, что у тебя можно малым ремроботом разжиться? - он окинул взглядом груду хлама на полках да стеллажах и мысленно удивился, что тут ещё только грибы не растут.
Девица со слипшимися рыжими кудряшками поморщилась, словно одна только мысль, что некто оскорбляет своим присутствием её каморку возле машинного отделения, доводила её до крайности. Может, так оно и было. А возможно, и нет - Хэнк не стал о том задумываться, когда получил кое-как процеженный через губу ответ, что пусть кое-кто шибко чистый проваливает отсюда, а она сама притарабанит робота, когда приведёт в приемлемый вид.
- А, ещё - где можно раздобыть или сделать кружку чуток побольше, чем у шкипера?
На физиономии девицы явственно и большими буквами читалось всё, что она думает об этих самцах, такое преувеличенное внимание уделяющих размерам - однако она только вздохнула. Большая матовая труба под верстаком, которую Переборка оттуда извлекла, оказалась из литого кварца, а в ладонь Хэнка ткнулся плазменный резак.
- Сдюжишь, ковбой?
На удивление, резак оказался хоть и потёртым с виду, но отлично отрегулированным - видимо, девица опустилась не совсем, раз содержит инструменты в образцовом состоянии. Парень отрезал от трубы цилиндр, первым делом приплавил к нему грубую надёжную ручку под свою ладонь, а потом принялся делать дно.
- Чуть меньше возьми, как раз на пинту выйдет, - видимо, сноровка парня в обращении с резаком Переборку всё-таки немного смягчила.
Поскольку пинта это по объёму чуть больше поллитры, и соответственно, изделие будет выглядеть посолиднее капитанской недомерки, то Хэнк благодарственно кивнул. Он любил иногда что-нибудь сделать своими руками - видимо, папенькины инженерные гены таки не совсем пропащими были - а потому через довольно непродолжительное время перед обоими людьми уже стояла ещё раскалённая до нежного свечения внушительная кружка.
- Зажди, я в муфельной печи прокалю, чтоб градиент выравнять, - Переборка клещами сунула кружку в раскалённое нутро агрегата для закалки-отжига, и сноровисто заклацала по кнопкам управления.
Хэнк проводил своё изделие нетерпеливым взглядом и некстати поинтересовался:
- А почему Переборка?
Девица хмыкнула и пожала тощими плечами под комбезом.
- А потому. Плоская что спереди, что сзади - короче, доска-два-соска, - и невозмутимо заглянула в глазок печи. - Кажись, хватит…
Более меткого прозвища весьма похожей на угловатого тощего подростка девице трудно было и придумать, однако та упредила уже готовый было сорваться с губ Хэнка вопрос.
- Да я не обижаюсь, что есть то есть, - Переборка вынула из печи равномерно светящееся розовым светом изделие и удовлетворённо кивнула.
На её чуть разрумянившейся от жары и покрытой бисеринками пота мордашке мелькнуло даже подобие улыбки, когда не страдающий отсутствием тактической хитрости Хэнк откупорил две банки безалкогольного пива, которые он заранее прихватил из холодильника по пути сюда. И пока они блаженствовали над покрытой душистой пеной жидкостью, кружка успела остыть на покрытом тонкой изморозью радиаторе охлаждения.
Переборка смяла банку одним движением ладони - и жестом заправского баскетболиста зашвырнула за шкаф с запасными пластинами для реактора. Там что-то бумкнуло, посыпалось с жестяным грохотом - а девица пожала плечами с эдакой извиняющейся улыбкой и поставила на верстак полупрозрачную чашку.
- Неплохо, - признала она после пристального осмотра, и тут же стукнула по краю рукоятью отвёртки.
Раздался столь глубокий, заунывный и нутряной звук, что Хэнк в ужасе схватился за занывшие корни зубов, а Переборка поспешила обхватить воющий кварц ладонями.
- Ладно… могу нанести рисунок. Позолотой или титаном, - в её устах это прозвучало чуть ли не признанием в любви оказавшемуся вовсе не безруким кретином парню.
Хэнк осторожно выразил пожелание - красивый рисунок фрегата. Старинного, разумеется, под парусами. А не патрульную громадину, ощерившуюся жерлами квантовых пушек и зевами ракетных шахт. Глаза девицы от этих слов вдруг распахнулись в своём блекло-голубом неприглядном великолепии, и стали отчего-то намного ближе…
- Завтра будет - и рисунок, и ремробот, - рассеянно буркнула резко отодвинувшаяся Переборка, отчего-то разом потеряв к посудной забаве всякий интерес.
Не забывший на прощание ещё раз поблагодарить Хэнк шёл по радиальному коридору с видом столь задумчивым, что попавшийся навстречу Помело со стопкой голодисков в руках не сразу привлёк его внимание.
- Ну и как тебе Переборка? Правда, трахается как лошадь? - хиппи развязно и заговорщически подмигнул.
В другое время и в другом месте, сказавший такие слова крепко рисковал бы своим здоровьем - однако Хэнк одёрнул себя. Он что, рыцарь без страха и упрёка? Защитник прекрасной дамы в блистающих белоснежных доспехах и с гордым девизом на щите? Нет, он теперь изгой. Такой же, как эти не страдающие филантропией звёздные скитальцы. Что ж, с волками жить, по волчьи выть… парень молча вынул верхний из стопки диск и неодобрительно покачал головой над обложкой, где сексапильного вида блондинка в ужасе извивалась в лапах отвратительно болотно-гнилостных то ли гремлинов, то ли ещё чёрт знает каких монстров.
- Да нет настроения. Я по делу заходил. Слушай, ты ремробота на кибер-уборщика перепрограммировать сможешь?
Жак даже не счёл нужным выражать своё презрение по поводу столь немудрёной операции. Подумаешь, прошить заново позитронную матрицу, да Переборке следует поменять киберу пару манипуляторов… кивнув на прощание, лохматый как обычно дохляк потопал в свою каюту, дабы поскорее окунуться в мир стереофильмов со столь непритязательным и щекочущим нервы сюжетом.
А Хэнк направил стопы в сторону корабельного санузла - зайдя туда помыться, он еле сдержал по первости свою брезгливость и дал себе слово при первой же возможности заняться этим вонючими и осклизлыми сооружениями, в которых не то что принять душ - справить нужду и то зазорно…
Он уже содрал слой гидро- и теплоизоляции, когда сзади раздался знакомый топот. Судя по какому-то дробному перестуку вприпрыжку, Переборка после обеда оказалась в чуть более благодушном, нежели обычное её задиристое, настроении.
- Блин, никакого тебе покоя… - она ещё загнула сквозь зубы что-то в бога-душу-мать, однако неожиданно ухватилась за инструменты и принялась азартно ворочать трубы, краники и прочие милые девичьему сердцу железки.
Хэнк принял её помощь как должное. То есть, молча, и не удосужившись поблагодарить грязную как чёрт девицу даже кивком. По правде говоря, Переборка не особо и рассчитывала на это - она-то сразу приметила, что с клапанами и фланцами у Хэнка получается не очень-то уверенно.
- Слушай, а как тебя на самом деле зовут? - он примерился, и на глазок залил первую полосу изоляции белоснежной пеной.
Хэнк шёл вдоль стены, равномерно накладывая распылителем слой пузырящейся синтетической гидроизоляции. А орудующая рядом Переборка лихорадочно доделывала свою работу, стараясь не дать себя догнать, и вообще убраться с дороги вовремя. Впрочем, за качество никто даже и пикнуть не посмел бы - когда над треснутым фитингом Хэнк пожал плечами и предложил просто залить герметиком - типа, и так сойдёт, девица его едва не прибила. Так отчехвостила в семь гробов глотателей вакуума, что парень против воли почувствовал, как на лицо выползает румянец…
- Зачем тебе? Имя моё умерло ещё тогда, - руки её замелькали с удвоенной скоростью, и клапан регулировки воды с чавканьем вплавился в пластиковую трубу. - Подожди чуть, пусть остынет.
Когда настроение хорошее и дело спорится - работать одно удовольствие. Переборка даже выдавила на бледные губы подобие улыбки, когда Хэнк предложил последний слой сделать белым в условно мужской половине - и чуть розоватым, нежным, в женской.
- А давай, попробуем, - спорить Переборка не стала.
Естественно, на ужин они не успели - однако заглянувший в поисках двух пропавших членов экипажа капитан долго и недоверчиво разглядывал преобразившийся санузел.
- Даже и посрать-то страшно, - Помело заглянул в своё отражение на сияющей крышке унитаза, и отчего-то передёрнулся.
Однако капитан Эрик показал ему кулачище и проворчал что-то насчёт того, что если здесь хоть пятнышко появится, то один лохматый тип будет языком вылизывать. На что разобидевшийся хиппи заявил, что он не совсем охламон - и вообще, чужую работу уважает и любит.
- Особенно издали, да лёжа на боку, - ехидно заявила ему завинчивающая последние шурупы Переборка, и незаметно пихнула в бок острым и жёстким, как стальной стеллаж, локотком.
Естественно, стоящий с руками в карманах Помело не остался в долгу и сыпанул таким букетом цветастых выражений, что за десятую часть такого Хэнк запросто мог бы и обидеть маленько.
- Гой необрезанный, - проворчала Переборка, и с намёком продемонстрировала в своей руке большой, похожий на косую гильотинку резак для плёнки. - Уж если я обрежу…
Естественно, лохматый тут же переменился в лице и счёл благоразумным от греха подальше заткнуться, да и вообще спрятаться за широкие плечи похохатывающего шкипера. Но когда Хэнк на остатках сил и вдохновения наклеил на стену большой кусок зеркальной плёнки да разгладил его, все только благоговейно ахнули.
- Не, я бутта аглицкая королевна, - пропела Переборка и без малейшего стеснения перед мужчинами полезла мыться в карамельно-розовую кабинку - уж ворчание капитана Эрика, что обновить-то кошкой надо, все поняли верно.
Впрочем, грязный как чушка Хэнк чуть погодя занял белую половину. Коль такая чистота, да и воду экономить не надо - уж рециркуляторная система у Переборки работала на зависть швейцарским часам, то после хорошей работы оно не грех.
- Стоять, - буркнул он, когда распаренная тощая девица вознамерилась юркнуть в свою привычную вторую шкурку.
Переборка орала, визжала и вопила благим матом в переносном, буквальном и самом настоящем смысле, когда Хэнк бесцеремонно словно котёнка сунул её обратно в кабинку и показал - как маленькая леди обязана мыть голову на самом деле. Правда, болтающийся на тощей шее старинный серебряный крест снять всё равно отказалась наотрез.
- Я не леди, Малыш, - вздохнула она уже потом.
Однако появившийся в угрожающей близости к её отмытому и даже порозовевшему носику кулачище Хэнка всё же внушил ей должное почтение. Она круглыми глазами смотрела, как тот демонстративно сунул в мусорный бак её привычный комбинезон, который по мнению самого парня не годился даже на ветошь, и с хрустом разорвал упаковку нового.
- Ещё раз увижу, что ходишь в грязном или разводишь в голове вшей, переломаю руки-ноги - и заявлю, что так оно всю жизнь и было. Раз сказал леди, значит и будешь ею.