Спустя полчаса, докладывая старшему следователю федеральной прокуратуры результаты своей беседы с Хьюгом Аддисоном, Джон Тэрнер имел вид человека, только что совершившего кросс на длинную дистанцию по пересеченной местности. Обычно невозмутимое лицо его было взволнованно, глаза лихорадочно блестели. Говорил торопливо, сбивчиво:
- Ну и Шейлок этот Хьюг Аддисон, мистер Мэйсон! Речь ведь шла о возвращении его же миллионов, а он… Ну, в общем, вымотал он мне все нутро! Не знаю, чем еще это для меня кончится, но вот чек на пять тысяч долларов, так что завтра можно начать сооружение псевдобанка. Я уже имею предварительную договоренность с местной архитектурной мастерской и художником из городского драматического театра. И если вы не возражаете, то завтра…
- Нет, я не возражаю, мистер Тэрнер. Можете завтра приступать. Скажите мне, кстати, адрес театра, в котором выступал робот Харта "Чарли". Кажется, он называется "Летучая мышь"?
- Это не театр, мистер Мэйсон, это скорее экспериментальная студия.
- Почему экспериментальная?
- Я не специалист в таких вопросах, но, наверное, потому, что в ней ставятся очень рискованные номера. И не только драматические, но и эстрадные, а иногда даже цирковые. Сейчас эта студия на ремонте.
- Все равно, дайте мне на всякий случай ее адрес.
- Давайте-ка лучше я вас сам туда отвезу.
- Только до той улицы, где она находится. Мне не хотелось бы появляться там вместе с вами.
11
Не без труда удается Ральфу Мэйсону найти владельца "Летучей мыши". Для этого приходится расспрашивать не только сторожа студии, но и местных жителей. Дома его тоже не оказывается, а жена сообщает, что Гарри Портер в баре "Бумеранг", лишь после того, как Мэйсон показывает ей свое удостоверение.
- Ох, господи! - испуганно восклицает она. - Неужели Гарри опять что-нибудь натворил?
- Успокойтесь, миссис Портер, ваш Гарри ничего не натворил. Он мне нужен для консультации.
- Какой уж из него консультант, мистер Мэйсон! С тех пор как закрылся его балаган, он не вылезает из "Бумеранга". Одного только не пойму: где деньги берет…
- Разве гастроли робота "Чарли" не делали сборов?
- Лишь в первые дни. Об этом даже газеты писали. А потом и половины зала не удавалось заполнить. Да, откровенно говоря, и нечем было завлечь. Ну, а вначале, конечно, в новинку всем было, что актер - робот. Я и сама не вытерпела - сходила посмотреть…
- Ну, и каково впечатление?
- Скучища невероятная! "Чарли" в течение целого вечера очень противным тонким голосом читал монологи из трагедий Шекспира.
- Голос "Чарли" был, значит, высоким?
- Я же говорю, почти дискант, да еще визгливый. Аж в ушах звенело.
- Ну, а держался он как?
- Держался почти как человек. Вот это-то и было удивительным…
- Спасибо вам, миссис Портер. Я попробую все-таки поискать вашего супруга в "Бумеранге".
- Передайте ему тогда, чтобы он немедленно шел домой, если не хочет ночевать на улице.
- Попробую даже привести его сам.
Гарри Портер, видимо, завсегдатай "Бумеранга". Как только Мэйсон спрашивает о нем у бармена, он тотчас же указывает на обрюзгшего бородатого мужчину за одним из столиков в углу бара. Перед ним почти порожняя бутылка виски, баллон с содовой водой, остатки какой-то закуски на тарелке.
Ральф Мэйсон медленно подходит к его столику:
- Разрешите, мистер Портер?
- Это ты, Дик? - сонно щурит на него глаза Портер. - Опять ты называешь меня мистером? Брось ты это! Зови, как прежде, Гарри и не злись, что я отказался от твоих гастролей… Это все из-за "Чарли", черт бы побрал этого робота! А ты все еще в иллюзионистах?
- Не совсем, - неопределенно отвечает Мэйсон, решив, что, может быть, и к лучшему, что Портер его с кем-то путает.
- То есть как это - не совсем? - повышает голос Портер. - Ты и сейчас у меня двоишься, а я хорошо помню твой номер: "Раздвоение личности". Большой успех имел в свое время! Как это тебе удавалось? А где костюмчик такой шил? В Вашингтоне или в Нью-Йорке?
- В Нью-Йорке? Ну, а этот "Чарли", я вижу…
- Да что вы все "Чарли" да "Чарли"! А ведь он, если хочешь знать… Э, да что теперь об этом!.. Об этом я, к сожалению, вообще… Ну, ты вот что, Дик, ты меня об этом…
- А кто тебя об этом? Давай-ка лучше расплачивайся, и я провожу тебя домой. А если у тебя нет денег…
- Как - нет денег? Да я никогда еще не имел столько денег! Эй, бармен!
На свежем воздухе Портер как будто бы немного приходит в себя, хотя шатает его, как на палубе рыбацкой шхуны в штормовую погоду.
- Ты вот что, Дик… ты меня не только до дома, но и зайди, пожалуйста, вместе со мной, а то как бы Мэри меня не поколотила…
- Не бойся, не поколотит. Я уже был у нее и обещал привести тебя. А чего это ты таким богатым стал?
- Об этом тоже не спрашивай. Это я тоже не могу… За это меня… Да иди ты к черту, Дик! Не приставай с расспросами…
- А я тебя ни о чем и не расспрашиваю, - обижается Мэйсон. - Я не из любопытных.
- И вообще - ты кто? Ты ведь и не иллюзионист вовсе… Ты жонглер! Теперь я точно вспомнил.
- А я и не говорил тебе, что я иллюзионист. Это ты сам с пьяных глаз…
- С каких пьяных глаз? Смотри не ляпни это при Мэри. Она ведь думает, что я в "Летучей мыши"! У меня там ремонт…
- А зачем тебе этот ремонт, Гарри? Хорошее еще помещение. Зря деньги только…
- Так не за свои же… Стал бы я разве за свои?.. Опять ты за свое, Дик! Опять выпытываешь?.. Постой, постой, а ты не из полиции ли?
- Из какой полиции, Гарри? Ты, я вижу, совсем спятил! Вот твой дом. Иди теперь один. Пусть из тебя Мэри хмель выбьет, у нее, кстати, настроение сегодня для этого вполне подходящее.
12
Рано утром на следующий день Ральф Мэйсон вызывает к себе своего помощника:
- Ну, Чарльз, удалось вам узнать что-нибудь?
- Труппа лилипутов, которой вы интересуетесь, сэр, гастролирует сейчас где-то на севере, в Северной Дакоте или в соседнем штате. Я сейчас уточняю это через Панамериканское театральное общество. У них есть подробное досье почти на всех профессиональных актеров.
- И вы думаете, что на лилипутов тоже?
- У них ведь профессиональная труппа, к тому же, говорят, талантливая.
- А если окажется, что у кого-то из актеров псевдоним, то непременно спросите и подлинную его фамилию.
- Ну, это уж само собой. А вам обязательно список всей труппы? Может быть, лучше запросить сведения только на того, кто конкретно вас интересует? Это ускорило бы получение ответа.
- Нет, Чарльз, это нежелательно. Надеюсь, вы понимаете, почему?
- Догадываюсь, сэр.
- Ну, а как обстоит дело с доктором Клифтоном? Вы вызвали его?
- Да, сэр. Он уже прибыл и ждет, когда вы его примете. Можно пригласить?
- Просите.
Антони Клифтон держится теперь гораздо увереннее. Это чувствуется и по голосу его, и по жестам. Да и одет он уже не так скромно, как в тот раз. На нем модный костюм из дорогой материи. На руке - массивные золотые часы, которых прежде не было.
- Вы не сообщили мне в прошлый раз, доктор Клифтон, что служите у Питера Дрэйка, репутация которого вам, наверное, известна. Может быть, вы объясните мне, почему не сделали это? - поздоровавшись с Антони, как со старым приятелем, очень корректным тоном спрашивает его следователь федеральной прокуратуры.
- Я не сообщил вам этого, мистер Мэйсон, только потому, что вы меня об этом не спросили, - спокойно отвечает Клифтон. - А какую, кстати, репутацию мистера Дрэйка имеете вы в виду? Я знаю, что о нем ходят слухи как о главаре местной мафии. Но в таком случае объясните мне, пожалуйста, почему он не за решеткой?
- Ну, видите ли, - мнется Ральф Мэйсон, - все это не так-то просто…
- Мне неизвестно, какие сведения о мистере Дрэйке имеются в федеральной прокуратуре, зато в нашем городе он известен как крупный бизнесмен. И я служу в конструкторском бюро одного из его заводов, производящих лотерейные автоматы и приборы игорного бизнеса.
- Помогаете, значит, конструировать рулетку по математическому "методу Монте-Карло"? - усмехается Мэйсон.
- Не совсем так. Везение при игре в рулетку, как вам известно, не такое уж "слепое". Кое-кто из игроков с помощью этого "метода Монте-Карло" обнаружил систему "слепого везения". Вот в мою задачу и входит поиск методов борьбы с такими системами. Мистер Дрэйк не только ведь производит лотерейные автоматы и приборы для казино, но и сам является владельцем нескольких казино в штате Невада.
- Это легально, а нелегально еще кое-где, - снова усмехается следователь федеральной прокуратуры. - К тому же в вашем городе он владеет несколькими увеселительными заведениями, самой большой гостиницей и двумя ресторанами. В его руках еще и городская реклама.
- Я этого не знал…
- А мне, как представителю федеральной прокуратуры, полагается знать. Продолжим, однако, наш разговор. И извините, если вам показалось, что я вас в чем-то упрекнул…
- Мне это не показалось, мистер Мэйсон, - успокаивает следователя Клифтон.
- Вот и прекрасно! А вопрос у меня к вам вот какой: скажите, вы по собственной инициативе пришли ко мне со своим подозрением? Я имею в виду ваше предположение, будто ограбление банка совершено роботом "Чарли".
- Догадка эта возникла сначала у меня после того, как я прочел повесть Малкольма Бертона. Но когда я высказал свои соображения мистеру Дрэйку, он поручил мне рассказать об этом вам.
- А зачем ему это понадобилось?
- Затем, видимо, чтобы вы не заподозрили в ограблении банка Аддисона местных гангстеров и не пошли по неверному следу.
- Ну, а если окажется, что местные гангстеры все-таки к этому причастны?
- У вас есть основания так думать?
- Пока таких оснований у меня нет. Просто хочу посоветовать вам подумать и о такой возможности.
- Но если даже и так, - помолчав немного, спокойно произносит Антони Клифтон, - я - то к этому не имею ведь никакого отношения.
- Как сказать… - загадочно улыбается Мэйсон.
- В чем нее можно будет меня обвинить?
- Да в том хотя бы, что вы пытались направить следствие по ложному следу.
- Но ведь я…
- А я вас ни в чем пока и не обвиняю. Советую только подумать об этом. И если действительно сможете чем-нибудь мне помочь, вспомните об этом разговоре.
13
Терпеливо выслушав Клифтона, Питер Дрэйк снисходительно улыбается:
- Вы, кажется, не на шутку перепугались?
- Я, между прочим, не из пугливых. Не испугался же пойти к вам на службу.
- А чего было пугаться? Чем моя репутация хуже репутации любого иного предпринимателя в нашем городе или даже штате?
Антони смущенно молчит, не решаясь ответить на вопрос Дрэйка.
- Понимаю ваше затруднение, док, - усмехается Дрэйк. - О других не говорят, что они гангстеры, это вы имеете в виду? Но ведь вы же неглупый человек и сами понимаете, что грань между современным предпринимательством, а точнее - большим бизнесом и гангстеризмом не такая уж четкая. К тому же вы знаете, наверное, нашу поговорку: "Украдешь булку - угодишь в тюрьму, украдешь железную дорогу - станешь сенатором", А я, к вашему сведению, мелкими кражами никогда не занимался. Значит, и у меня есть шанс стать сенатором.
"А может быть, это и не шутка вовсе, - думает Антони Клифтон. - Почему бы ему и на самом деле не выставить свою кандидатуру в сенат? Что у него, разве не хватит средств на избирательную кампанию?"
А Питер Дрэйк со вкусом закуривает сигарету и небрежно спрашивает:
- Кстати, Тони, знаете ли вы, каковы доходы нашего "синдиката"?
- Вы имеете в виду "Коза ностру"?
- Лучше бы вам все-таки называть наше объединение "синдикатом". Ну так вот, к вашему сведению, доходы нашего "синдиката" превышают прибыли таких могущественных корпораций, как "Дженерал моторе", "Стандард ойл", "Форд моторс", "Юнайтед Стейтс" и "Дженерал электрик" вместе взятых. Откуда такие сведения? К сожалению, мне неизвестна тайна банковского счета нашего "синдиката", и потому я вынужден пользоваться данными, оглашенными министром юстиции.
- Мне остается только снять перед вами шляпу, как говорилось в старину, - вздыхает Клифтон.
Питеру Дрэйку хоть и непонятно, восхищается или ужасается услышанным его консультант по научно-техническим вопросам, но он не находит нужным это уточнять.
- А что касается вашего разговора с представителем федеральной прокуратуры, - продолжает он, - то это типичная для наших следственных органов тактика запугивания. В том, что ограбление банка совершил робот "Чарли", надеюсь, у вас лично по-прежнему нет никаких сомнений?
- По-прежнему, сэр.
- Вот и отлично. Занимайтесь пока своим делом, помогите нашим конструкторам усовершенствовать лотерейные автоматы, и особенно рулетку.
- Я уже занимаюсь этим.
- Есть у вас еще какие-нибудь вопросы?
- Вы читали сегодняшнюю местную газету?
- Что именно имеете вы в виду?
- Отдел происшествий, в котором сообщается, что владелец студии "Летучая мышь" попал под машину и скончался, не приходя в сознание.
- Ах, этот пропойца Гарри Портер! - пренебрежительно кривит губы Дрэйк. - Удивительно не то, что он попал под грузовик, а что не попал под какую-нибудь машину гораздо раньше.
- Именно это-то как раз и удивительно.
- Что именно?
- Что Гарри Портер попал под грузовик именно вчера, после того, как о нем стал наводить справки следователь федеральной прокуратуры Ральф Мэйсон.
- Ну, это, Тони, чистейшая случайность. Гарри Портер старый пьяница и в последние дни страдал жесточайшим запоем. Говорят, он даже жену свою не узнавал, за что и получал от своей Мэри такую нахлобучку, что неизвестно еще, от чего в конце концов отдал бы концы: от ее увесистых кулаков или от колес автомобиля.
Довольный шуткой, Дрэйк оглушительно хохочет, откинувшись на спинку вращающегося кресла.
Вернувшись в свой кабинет, Антони Клифтон долго размышлял об этом разговоре со своим боссом. Он и прежде слышал кое-что об организованной преступности в Соединенных Штатах, но не очень этому верил. А теперь, когда Клифтон познакомился с кое-какими документами в библиотеке Питера Дрэйка, он многому перестал удивляться.
- Не у всякого института такая библиотека, - самодовольно говорил Дрэйк, когда показывал Антони шкафы с книгами по всем вопросам литературы, искусства, науки, философии и политики. - Держу из-за этого целый штат библиотекарей и библиографов.
- А зачем вам она, да еще в таких масштабах? - удивился Клпфтон.
- Как - зачем? Мало ли какая справка понадобится. Это вам не времена Аль Капоне, когда все можно было решить лишь с помощью кулака и кольта. Ну, а потом - такая библиотека тоже ведь капитал. В ней много уникальных книг, на приобретение которых, кстати, я не потратил ни одного цента. В основном это "подарки" местных библиофилов. Сам я покупаю лишь официальную литературу. Такую, например, как "Отчет специальной комиссии сената по расследованию организованной преступности". Комиссию эту в свое время возглавлял небезызвестный сенатор Кефовер. Советую почитать. Это, правда, дела довольно давние, а наше дело за это время ушло вперед, но все равно факты в этом отчете любопытные, типичные и для нынешнего времени. Да тут у меня вообще много интересного. Даже кое-что по вопросам физики и математики с дарственными надписями издателей этой литературы.
Свободное время, которого у Антони было пока достаточно, он проводил в этой библиотеке. Его не особенно привлекали книги журналистов - он не очень им верил. Криминологи с профессорскими титулами тоже не внушали ему большого доверия. Но в достоверности отчета сенатской комиссии, возглавляемой Кефовером, он не мог сомневаться и не без любопытства стал его перелистывать.
Конечно, он не был настолько наивен, чтобы совсем уж ничего не знать о коррозии гангстеризма, разъедающей его страну, но со многим познакомился впервые.
Для него было новостью, что гангстеры для осуществления своих крупных операций на скачках, бегах и прочем бизнесе подобного рода постоянно пользовались услугами таких компаний, как "Континентал пресс сервис" и "Уэстерн юнион". Оказывается, мало того, что телеграфная компания "Уэстерн юнион" всячески помогала в передаче информации преступного "синдиката", она в ряде штатов отказывалась содействовать органам юстиции, пытавшимся бороться с мафией. Бандиты, организовавшие во всеамериканском масштабе азартные игры, пользовались первоочередными услугами и телефонных компаний во всех штатах, которые получали за это определенный процент от гангстерского бизнеса.
А на сто одиннадцатой и сто двенадцатой страницах отчета Кефовера Антони не без интереса познакомился с допросом некоего Гизи, участника двух мировых войн, известного в крупнейшем городе штата Огайо Кливленде специалиста по бухгалтерскому делу. Выясняя источники его довольно крупного состояния, один из членов комиссии спросил:
"Вы можете с уверенностью сказать, что никогда не принимали участия в игорном деле?"
Гизи на это ответил:
"Единственная крупная афера, в которой я когда-либо участвовал, это две мировые войны, а теперь нас втравливают в третью".
Но когда неопровержимыми фактами ему доказали, что значительная часть его состояния была приобретена в результате участия в игорном бизнесе, на вопрос "Во имя чего встали вы на этот путь?" он заорал: "Во имя Всемогущего Доллара! Того самого, которому и вы служите!.."
"А я кому же служу? - невольно задал себе вопрос Клифтон. - Дрэйку или тоже Всемогущему Доллару?"…,
В это время в библиотеку вошел Питер Дрэйк,
- Ну как, Тони, интересно?
- Да, чертовски! Сенатор Кефовер, видно, очень смелый человек…
- Это вы так думаете? - усмехнулся Дрэйк. - А на самом-то деле не такой уж он смельчак. Когда была создана его комиссия, представители нашего "синдиката" довели до его сведения, что ими создан фонд в сто миллионов долларов для подкупов и распространения клеветнических сведений при выборах должностных лиц федеральных органов, а также в федеральный конгресс и на пост президента. А сенатор Кефовер, как известно, имел желание стать президентом или, на худой конец, вице-президентом от демократической партии. И что вы думаете, он принял все зависящие от него меры, чтобы уличать главным образом лиц второстепенных, если не третьестепенных и взял под свою защиту всех крупных боссов нашего "синдиката".
- Как, однако, мог он так рисковать? Ведь в составе его комиссии…
- А что она, из одних святых разве состояла? - рассмеялся Питер. - Республиканский сенатор Тауби, например, хоть и распинался на ее заседаниях о необходимости неукоснительной борьбы с организованной преступностью, был в период "сухого закона" избран губернатором штата Нью-Гэмпшир на деньги контрабандистов виски. А двадцать лет спустя добился переизбрания в федеральный совет с помощью капиталов крупнейшего нью-джерсийского гангстера Вилли Моретти. А старшим юрисконсультом комиссии Кефовера, к вашему сведению, был некто Хэлли, подобранный для этой работы ближайшим соратником Фрэнка Костелло - "премьер-министра" нашего гангстерского государства.