Тот повернул направо и быстро удалялся в сторону выступа Старого города. Его лодка разрезала гладкую поверхность водохранилища словно ножом, оставляя после себя два медленно гаснущих водяных уса.
Ветер, полный брызг, бил в глаза Флорову, но он не замечал этого. Враг был рядом, просматривались даже сверкающие на солнце пряжки, которыми застегивался его гидрокостюм.
- Оглянись же! - Процедил Флоров, будто противник мог его слышать. - Я хочу видеть твое лицо!
Киллер обогнул мыс и совершил странный маневр. Флоров был уверен, что он рванется дальше, на простор, туда, где начинались настоящие морские глубины, и где легко затеряться аквалангисту, которому не нужен воздух, но тот устремился прямиком в порт, забитый медленно плывущими баржами и прогулочными катерами.
Правда, это нисколько не помешало ему, и скорости он не сбросил. Впрочем, это не помешало и Флорову. Увернувшись от нарядно белого "омика", он проскочил впритык к тяжело груженой барже, оставив на ее борту длинную содранную полосу.
Киллер плыл прямо в берег. Флоров знал, что вплотную к берегу тому не подплыть, потому что там издавна лежал на дне затопленный катер. Над водой виднелись лишь кончики надстроек. Здесь он его и возьмет. Он в гневе сжал кулаки. Это тебе не с бабами воевать!
Но он недооценил противника. Моторка подлетела к затопленному катеру, и киллер спрыгнул на невидимую под тонким слоем воды поверхность. Со стороны казалось, что он бежит прямо по поверхности воды. Как бог. Всемогущий злобный божок, прекрасно обходящийся без воздуха и такого застарелого понятия, как неприкосновенность чужой жизни.
Флоров подплыл к катеру, бросил лодку и устремился за киллером. Казалось, тому некуда было деться, но он добежал до только ему известного места и бросился головой отвесно вниз.
Флоров подбежал к тому же месту и, опустившись на корточки, нашарил под водой открытый люк. В нем показался и лопнул крупный пузырь воздуха, принеся затхлый гнилостный запах.
Флорова это бы не смутило. Его даже не остановило, что киллер скорее всего и внутреннее расположение переборок знает получше его, и при необходимости может перехитрить его, и он, наверное нырнул бы следом несмотря ни на что, но тут прямо в его мозгу раздался холодный властный голос:
- Тебе надо срочно вернуться.
- Келло, ты? - спросил он, но ответа не услышал.
Кто бы это ни был, но он заставил вспомнить о Яне. Очертя голову кинувшись в погоню, он совсем забыл о женщине.
- Я тебя все равно достану, ублюдок! - крикнул он в темнеющий люк. - Откуда бы ты не прибыл и где бы ты не прятался, так и знай.
Он вернулся в лодку и поплыл обратно. Обогнув знакомый мыс, Флоров вскоре уже подплывал к даче. Не тратя времени на привязывание лодки, он устремился к коттеджу.
За воротами его встретили два Ивана, сильно нервничающие и поэтому размахивающие пистолетами, которые забыли поставить на предохранитель.
- Эх вы, Вани! - сказал им Флоров с плохо скрытым раздражением. - И уберите оружие, таким неисправимым идиотам как вы никакое оружие не поможет.
Он пошел к дому, провожаемый недобрыми взглядами охранников.
Яна была на веранде. Алексей отпаивал ее горячим можжевеловым чаем.
- Это был Ханыч! - сказал Мукин. - Она с ним говорила! Я убью его, зуб даю!
- Успокойся и заткнись, - велел Флоров. - Сдается мне, что это не совсем Ханыч.
- Не понимаю тебя.
- Какая-то мразь играет с нами, выдавая себя за Ханыча.
- Что ему надо?
Флоров молча указал на Яну.
- Зачем?
"Если бы я знал, зачем", - подумал он.
Г Л А В А 2
Д В А П О Е З Д А
На следующий день Коновалу позвонил Могул и пригласил на срочную встречу.
Главарь из соображений секретности не взял с собой никого, отсутствовал пару часов, а когда вернулся, то выглядел чрезвычайно довольным.
- Будут хорошие бабки, - сказал он, потирая вечно жирные руки.
"Куда уж тебе, и так скоро лопнешь, а тебе все мало", - подумал Флоров.
Веселость вожака ему не понравилась. Деньги никогда не давали просто так, и он подумывал, а не продал ли Коновал Яну.
- Пойдешь завтра к Могулу, - велел Коновал. - Заберешь бумаги и принесешь мне.
Только без фокусов.
Без фокусов не получилось. Придя на следующий день к техпому, Флоров его на месте не обнаружил. Он уже собирался уходить ни с чем, но тут в комнату вошла довольно пожилая секретарша и передала ему плотный конверт.
Флоров долго не решался его вскрыть, но потом все же уединился в своей комнате и вскрыл.
- Зачем вскрывал? - возмутилась Келло. - Я б его сквозь пакет отсканировала, а теперь они догадаются.
- Пустое, - махнул Флоров рукой. - Мне все равно, я их не боюсь. Пусть меня боятся.
- Осмелел ты не к добру, - сказала Келло.
Он просматривал бумаги по одной и всовывал в сканер. Это были накладные на продажу и вывоз крупной партии южнокорейских автомобилей. Получателем значилась фирма "Авто-сенатор". Договора были полностью оформлены, имели все причитающиеся подписи и проплачены. Прицепиться было не к чему, но Флоров вдруг почувствовал зуд нетерпения. "Что-то тут чересчур чисто", - подумал он. - "Все равно, что в хлеву обнаружился бы пятачок вылизанного до блеска паркетного пола. А ведь здесь даже не хлев, гадюшник." - Готовь аппаратуру, надо выйти в эфир и глянуть все оттуда, - приказал он, Келло стала, было ворчать, но он прикрикнул на нее.
Выход прошел как всегда без проблем. Заняв место в кресле, он надел очки и плотнее зажмурился. Несмотря на принятые меры предосторожности, он был как всегда ослеплен снопом брызнувшего света.
"Если бы враги знали, что это самый удачный момент для атаки", - подумал он.
Подкинуть что ли кому-нибудь идейку? Когда он, наконец, проморгался, то они с Келло стояли в знакомом коридоре.
- Веди меня в отсканированные файлы, - приказал он.
Идти пришлось недалеко, хотя по мере создания новых файлов, в стене возникали все новые двери, и путь все удлинялся.
Наконец они оказались перед нужной, еще горячей после недавнего сотворения дверью, открыли ее и оказались в довольно неприглядной комнатушке, узкой словно клеть, заваленной многочисленным мусором. Стены не просматривались из-за выстроенной в ряд старой мебели-убогих сервантов без ножек, разобранных шифоньеров и ШПРов, кресел-кроватей с раздавленными седалищами, плотно наставленных друг на друга в многоэтажные пачки стульев, письменных столов с вывалившимися ящиками, телевизоров с лопнувшими кинескопами и вообще без оных-Флоров и не представлял себе, что может иметь место подобный бардак. Тут без пол-литра не разобраться. Скорее всего, именно для запутывания следов все и создано.
Флоров глянул в середину комнаты и сразу забыл обо всех своих претензиях. В лучах миниатюрных прожекторов там стоял и отсвечивал хромированной сталью новенький макет, изображающий железнодорожную станцию. Рядом со станций застыли в полной неподвижности поезда. Поездов было два.
Внезапно рядом со стеной возникло какое-то движение, и груда мусора рухнула на пол, над ней взмыл в воздух гигантский молот и расколол мебель с невероятным грохотом. Лицезреть хозяина молота не было ни малейшего желания. Флоров взмыл в воздух, заложил крутой вираж и стремглав вылетел в дверь вслед за Келло.
За его спиной продолжало все рушиться, а потом стали рваться настоящие петарды, и весь это кавардак продолжался до тех пор, пока дверь не закрылась, отрезав от них весь этот шум.
Флоров сорвал очки и вернулся в реальность.
- Что это было? - спросил он.
- А кто его знает, пути эфира неисповедимы, - ответила Келло. - Куда теперь?
- Где у нас формируются составы? - спросил он вместо ответа.
- На транспортной площадке.
- Что-то не похоже, - он вспомнил очертания станции, что-то она ему напоминала, тогда он закрыл глаза и велел включить повтор.
Видение с двумя поездами возникло опять. Он навел мысленный прицел на станцию и приказал дать увеличение. Рядом со станцией что-то было. Доменная труба!
- Это же завод по переплавке рядом с портом! - воскликнул он. - Он давно заброшен.
Келло логично возразила, что поезда там никогда не формировали.
- У этих отморозков все не как у людей, - ответил Флоров. - Нам придется все проверить.
В двенадцать взошла луна, и, приветствуя ее, сверчки застрекотали еще яростнее.
Флоров вышел из припаркованной у КПП машины и на всякий случай проверил маскировку. Хотя луна светила вовсю, тени он не отбрасывал - синий щит действовал безотказно. Выглядело это потрясающе. Алик напоминал вампира, вышедшего на охоту.
Он перелез через забор и огляделся. В принципе он мог идти и через КПП. В будке было темно, но там мог спать сторож, не хотелось будить. Заброшенный корпус освещали прожектора. Убогое зрелище. Стены закопченные, многие окна разбиты.
Внутри темень непроглядная. Перед корпусом проложены два пути, тоже заброшенные и обильно поросшие травой.
Флоров дошел до шпал и посмотрел по сторонам. Влево ветка уходила в сторону порта, вправо - утыкалась в закрытые ворота завода.
Вокруг стояла тишина, нарушаемая лишь отдаленным лаем бродячих собак, доносившимся со стороны платных стоянок. Обычно их прикармливали сторожа. Но какой чудак на букву "м" будет ставить машину в таком отдалении и от города и от порта?
Видимость была великолепной, и если бы не щит, Флоров просматривался бы как на ладони.
Алик стоял на рельсах, и они внезапно тяжело завибрировали, что указывало, что по путям началось движение. Шум отодвигаемых засовов заставил его обернуться. И он увидел, как распахиваются тяжелые воротины завода и изнутри медленно выдвигается состав.
Вопреки все правилам, он шел без огней, отчего производил довольно гнетущее впечатление. Тепловоз тащил за собой длинную вереницу грузовых платформ, каждая из которых была рассчитана на восемь товарных автомобилей, но в данный момент сетки были пусты.
Флоров сошел с путей, пропуская состав, но тот вдруг остановился. Послышался топот многих ног, и как по мановению волшебной палочки все вокруг наполнилось людьми, одетых в новенькие робы докеров.
Из-за поворота, визжа шинами на поворотах, вынеслись "южнокорейцы". Они ринулись к вагонам прямо по шпалам. Водители нисколько не жалели новую необкатанную технику, и колеса, не знавшие еще настоящего асфальта, едва не выпрыгивали из осей, а рессоры натужно скрипели, грозя лопнуть.
Все это бронированное стадо неслось прямо на Флорова, и тот был вынужден ретироваться на крышу одного из вагонов. Несмотря на невообразимый гвалт, из КПП никто даже не выглянул. Если там и находился сторож, он предпочитал, чтобы об этом никто не догадался.
Около состава закипела работа. Руководил погрузкой диспетчер в сером халате портового мастера и жириновке, надвинутой на глаза. Он деловито брал у водителей накладные на каждую машину, ставил подпись, отмечал заводской номер в своем видавшим виды блокноте, и указывал нужный вагон.
Работа спорилась, и состав загрузился менее чем за час. Нещадно ударяясь колесами о бордюр, на платформы взлетали уже последние "корейцы".
Флоров с невольной завистью провожал взглядом глянцево отсвечивающие силуэты машин. Как сказал бы матершинник Галузин, самая лучшая машина для блядок.
Состав загрузился и стал уходить на всех парах. Докеры и водители быстро расселись в пару подогнанных автобусов. Диспетчеру подали пикап. Флоров последовал за ним и нырнул в кузов.
Пикап промчался по пустынным ночным площадкам порта и свернул к административному корпусу. Диспетчер вышел, пикап тотчас ушел влет, будто его тут и не было. Диспетчер вошел в корпус. Освещение горело только на первом этаже.
Он вошел в одну из комнат, где тоже горел свет, играло Морское радио, и имелся стенд с вмонтированным монитором.
В комнате, закинув ноги на пульт, сидел бритоголовый. Был он молод, но по-мужски развит, даже тяжеловат. Затылок утопал в толстых складках.
- Чего долго возишься? - прикрикнул он. - Давай бумаги, чмо!
Он взял накладные, издевательски хлопнул диспетчера по голове, вышел в коридор и тотчас налетел на что-то, хотя коридор был совершенно пуст.
- Щит отключить! - приказал Флоров и тотчас проявился напротив верзилы.
- Ты откуда здесь взялся? - изумился бритоголовый.
Флоров молча посмотрел долгим взглядом прямо ему в глаза и проговорил:
- Документы.
Зрачки бритого скачком сузились:
- Пошел-ка ты…
Он протянул растопыренную по-крабьи пятерню, она была не меньшего размера, чем у Майка Джордана и в ней мог бы целиком уместиться баскетбольный мяч.
Флоров даже не стал уворачиваться, а сходу дал ему в челюсть с такой силой, что тот потерял сознание еще стоя.
"Хорошая работа", - констатировал Флоров. - "Так с ними и надо, со сволочами.
Никакого послабления, со всей силы и прямо в нос".
Он взял блокнот и быстро проглядел. В блокнот были записаны номера кузовов и двигателей отправленных машин. Номера отправились целиком Алику в память, благо теперь она не знала границ.
Потом он швырнул блокнот на распростертое тело и заглянул в диспетчерскую. "Жириновский" должно быть слышал шум драки и теперь сидел с побелевшим лицом, даже позабыв снять свою знаменитую кепку.
- Он из чьей группировки? - строго спросил Флоров. - Я не люблю ждать! Быстро!
- Они все на Саленко работают, - выдавил тот, было видно, что не врет. - Они меня заставили.
Флоров велел ему привести в чувство дружка.
- Он мне не дружок, - сказал тот. - Они запугали меня и забирают все деньги, даже получку.
- Чего ж ты не дашь деру? - удивился Флоров.
- А семья? - он так посмотрел на него, что Флоров навсегда запомнил его взгляд, полный незащищенности и отчаяния.
"Все мы напоминаем елочные игрушки на дороге, полной несущихся автомобилей", - подумал он. А что будет, если Келло в один недобрый день вдруг исчезнет? Легко рассуждать с позиций неуязвимого сверхчеловека, а ты поприкидывай-ка, а что если…
Он постарался не думать об этом.
- Вставай, соня! - в следующее утро он был разбужен зычным воплем и изрядной тряской за плечо.
- Позвольте вам выйти вон! - проговорил он сквозь сон, узнав голос Мукина. - Я лег только в пять.
- По этим самым, небось, ходил.
Ему, наконец, удалось продрать глаза. Оказалось, что уже десять, и, несмотря на утро, Алексей уже в изрядном подпитии.
- Когда ж ты успел?
- Не сплю как некоторые, - и Масол сообщил новости, взяв с него слово особо не распространяться.
Таиться было отчего, оказывается, в стане Ивана Сало был у него дружбан ("Еще с детской комнаты милиции", - уточнил Алексей), а Коновал не терпел подобного панибратства с врагами.
- А какой он враг? - рассуждал он. - Тогда у нас вакансии не было, Андрюха и пошел к Ивану Сало. Его люди нынче при бабках: дело какое-то провернули. Они когда на коне, всегда по кабельному блатные песни заказывают. С утра гоняют.
Флоров пошел в садовую кабинку принимать душ. Не успел, как следует отмокнуть, как в кабинку прошмыгнула гибкая женская тень, и голая Яна прижалась к нему.
- Какая вода холодная, а ты горячий, - зашептала она.
Полмесяца назад Алик онемел бы от счастья, но это было полмесяца назад. Сейчас он взял мочалку и стал намыливать соседку.
"Всю жизнь добиваешься чего-то: женщин, шикарных авто, баксов, а потом вдруг оказывается, что ты чересчур быстро всего этого наелся", - подумал он. - " Как у Жванецкого, только жить начинаешь по-настоящему, и сразу приходится заканчивать.
Берут тебя за жабры и велят платить по-новой, за каждый рубль, за каждую девочку.
И платить не только деньгами, здоровьем, жизнью, собственными потрохами".
Он услышал глумливое хихиканье и обернулся. В щель душевой пялились две пары глаз. Он вышел и прикрикнул:
- Ну, вы, иванушки-интернешнл!
Вышедшая следом Яна застала лишь улепетывающую во все лопатки сладкую парочку.
- Что это с ними? - недоуменно спросила она.
Алик не ответил, лишь подумав, как бы повела она себя, увидев то же, что и они.
А попросил он у Келло сущего пустяка: чтобы он предстал перед ними во всем своем блеске, и чтобы присутствовал там выдающийся, и надо заметить, далеко, размер.
Видил он как-то в Интернете негра с этаким хоботом. Только сейчас он заставил его еще и извиваться.
"Вообще-то этих баб не поймешь", - рассудил он. - "Вдруг она наоборот бы кинулась?" Келло долго уговаривала его отказаться от поездки.
- Что ты там увидишь интересного? - ныла она.
- Ну, поездов же было два! - напирал он. - Почему? С какой целью?
- Ну, подумаешь, два поезда своруют? Что в первый раз что ли?
- В том то и дело, что не своруют, Келло. Не своруют, - воодушевленно продолжал Алик. - Все машины оформлены идеально, сама ведь проверяла. И главное, деньги приплачены все до копейки. Но почему их ночью грузят? Здесь что-то не сходится и это надо проверить.
Но если не везет, то не везет с самого начала и до конца. Когда Алик уже полностью одетый, стоял в своей комнате, проверяя карманы на предмет того, все ли захватил, в комнату неслышно проскользнула Яна.
- Уходи, Яна, мне не до тебя, - сказал он, но она приникла к нему и прошептала.
- Меня хотят убить. Убийца здесь, в доме, я это чувствую.
- В этом доме одни идиоты, но они хорошо вооружены и находятся здесь специально, чтобы тебя охранять.
- Я не останусь, - решительно сказала она.
Он не стал ее переубеждать, успокаивающе обнял, а в момент поцелуя точным и коротким движением нажал на сонную артерию. Она обмякла у него на руках, и он отнес ее на собственную койку, спать.
"Шестисотый" никак не желал заводиться, похоже, он забыл само понятие об искре.
Тогда Алик бросил бесполезное занятие и вышел на дорогу голосовать.
Машин было достаточно, потому что многие опасались оставаться на даче на ночь, возможно, у них не было такой охраны как у Коновала. Флорова подвозил плотный лысоватый мужичок на новой "семерке". Он много говорил, все время, сворачивая разговор к тому, что он бы взял "десятку", да у нее багажника нет. А для дачи багажник-первостатейное дело.
Они доехали до города и остановились.
- Что-то у тебя дверца не открывается, - сказал Алик. - Новая, небось, еще не разработалась.
- Это же не "десятка", - сразу же согласился мужичок. - Сам же знаешь, земляк, я бы десятку взял…
Он поднялся из-за руля и вышел. Едва он оказался на тротуаре, Алик велел ему:
- Замри!
Тот застыл на полушаге и на полуслове. Рука его была протянута к двери, а ветер развевал остатки волос на черепе.
- Стой тут, никуда не уходи! - велел Алик ему на прощание.
Спустя полчаса, он подъехал к знакомой КПП. Как и прошлой ночью, проверил щит и полез через забор.
Хотя вокруг никого не было, он почувствовал смутное беспокойство.
- Келло, что ты обо всем этом думаешь? - спросил он.
- Не надо было нам приезжать, - сразу откликнулась она. - Зачем попусту рисковать?
Ровно в двенадцать Флоров почувствовал знакомое дрожание рельсов, и со стороны старого завода снова показался мрачный литер. Как и в прошлый раз, он остановился. На том же месте.