Дэвид чувствовал, как у него вскипает кровь. Сначала им манипулировала эта женщина из Секретной Службы - вся эта чушь насчёт Энни. А теперь и Гриффин тоже его обставил. Ну хорошо, если этому суждено так и окончиться, он по крайней мере даст Гриффину что-то, что он запомнит, что-то, что они все запомнят. Он бросился вперёд, перепугав Гриффина, и ударил высокого доктора в живот. Гриффин согнулся вдвое, и Дэвид взял его шею в захват.
- Ты будешь держать рот на замке, - сказал он. - Ты ничего не скажешь Кристине.
Гриффин сопротивлялся, и Дэвид обнаружил, что они постепенно сдвигаются в сторону того самого столика с кофемашиной. Гриффин вырвался из захвата, но Дэвиду удалось снова схватить его за шею. Гриффин замахал свободной рукой и опрокинул кофемашину на пол; её стеклянная часть разлетелась осколками.
Они продолжали бороться, но мисс Питерс, должно быть, услышала звук бьющегося стекла, потому что она открыла дверь и стояла в дверном проёме, разинув рот - а позади неё как раз входил в приёмную профессор Сингх.
Сингх бросился к ним.
- Отпустите его.
- Он на меня напал, - сказал Дэвид. - Сбрендил. Пытался меня убить.
Единственный слог "нет" - скорее просто шумный выдох, чем слово - донёсся от Гриффина.
- Я сказал, отпустите его! - потребовал Сингх.
Дэвид взглянул на него; ему было минимум пятьдесят, и сложен он не слишком мощно; Дэвид был уверен, что сможет уложить и его, если придётся.
- Отойдите, - сказал он.
Сингх вдруг сорвался с места, метнулся вперёд, а потом резко развернулся на левой ноге, нанося правой мощный удар в бок Дэвиду. Гриффин воспользовался шансом и сумел вывернуться из хватки Дэвида. Сингх снова крутанулся на месте и ударил другой ногой, попав Дэвиду в солнечное сплетение, а когда Дэвид согнулся пополам, нанёс ему резкий удар рукой по шее. Дэвид ткнулся лицом в пол. Он оставался в сознании, но, как ни пытался, не мог подняться. Он лишь повернул голову в сторону, чтобы иметь возможность видеть.
Гриффин никак не мог восстановить дыхание и по-прежнему сгибался пополам. Он держался за край кофейного стола, чтобы не упасть.
- Вам нужен доктор? - спросил Сингх.
Гриффин попыхтел ещё немного, потом покачал головой.
- Нет. Со мной всё будет о’кей. - Он частично выпрямился, и кивнул Сингху. - Хорошо, что вы владеете каратэ, профессор Сингх.
Дэвид взглянул с пола на Сингха; голова по-прежнему шла кругом. Сингх ответил:
- Не владею.
- Ну, что бы это ни было за боевое искусство, - сказал Гриффин.
- Я не владею никакими боевыми искусствами, - сказал Сингх; в его голосе слышалось изумление. - Но, я полагаю, ими владеет Люциус Джоно - тот, с кем я сцеплен.
- Ну, слава Богу за это, - выдохнул Гриффин.
Сингх пришёл в полный восторг.
- И правда. Это же страшно интересно. Я и подумать не мог, что и навыки станут доступны таким образом.
Гриффин выпрямился и доковылял до своего стола. Он попросил мисс Питерс вызвать охрану и доктора из скорой помощи. Затем он нагнулся над Дэвидом, чтобы убедиться, что его повреждения не смертельны.
- У человека есть два типа памяти, - продолжал тем временем Сингх, немного запыхавшись от затраченных усилий. - Первый тип - декларативная или явная память, которая, как я думал, и оказалась у нас связанной. Декларативная память состоит из тех вещей, которые можно осознанно вспомнить и легко облечь в слова - память о фактах и событиях. - Он взглянул вниз в явном изумлении от того, что он сделал с Дэвидом. - Второй тип - это то, к чему сейчас получил доступ я. Это называется недекларативная или процедурная память; в народе её иногда называют мышечной. Недекларативная память - это знания, которые у вас, очевидно, имеются, но которые вы используете неосознанно: как ездить на велосипеде, как зашнуровать ботинок, как играть в теннис - что, кстати, я умею довольно хорошо - или как применять боевые искусства. Декларативная память ассоциируется с гипоталамусом, тогда как дорсолатеральное полосатое тело ассоциируется с недекларативной памятью.
Гриффин потёр горло.
- И что?
Дверь открылась, и вошли охранник с доктором. Доктор немедленно опустился на колени рядом с Дэвидом.
- А то, - сказал Сингх, - что эта сцепка, оказывается, более всеобъемлющая, чем казалось в самом начале.
- Либо она укрепляется со временем, - сказал Гриффин.
- Может быть, - согласился Сингх. - И кто знает, чем это всё закончится.
Глава 22
Интервью с подвергшимися воздействию людьми продолжились; ещё несколько ячеек "Читает кого?" и "Читается кем?" оказались заполнены в таблице Сингха. Сьюзан вернулась в кабинет Сингха, в этот раз для интервью с женщиной по имени Мария Рамирес. Ей было двадцать семь; чёрные волосы спадали на спину. Она была одета в свободный топ.
- К этому моменту, я полагаю, до вас уже дошли какие-то слухи насчёт того, что здесь происходит, - говорила Сьюзан Марии, которая сидела у вогнутой стороны стола Сингха. - Все эти разговоры об общих воспоминаниях. Как вы думаете, у вас есть общие с кем-то воспоминания?
- Я не хочу неприятностей, - сказала Мария.
Сердце Сьюзан пропустило удар.
- У вас не будет неприятностей, - ответила она. - Обещаю. Мы просто хотим выяснить, кто связан с кем, вот и всё. В том, что это случилось, вашей вины нет.
Мария, казалось, задумалась над этим.
- Что если я скажу, что не связана ни с кем?
- Вы станете первым таким человеком внутри сферы воздействия, - ответила Сьюзан. Она дала Марии переварить эту новость. Будет лучше, если она сама решит не лгать, чем потом обвинять её во лжи; она от этого лишь замкнётся.
- Я не просила об этом, - сказала Мария.
Сьюзан кивнула.
- Никто из нас не просил.
- И вас тоже задело? - спросила Мария, но тут же сама ответила на вопрос. - Sí. Вы читаете память кого-то другого. Учёного по имени Сингх.
Сьюзан выпрямилась. Только Старатель и ещё несколько человек должны были знать об этом.
- Мария, с кем вы связаны?
- Я знаю, что знаю вещи, которых не должна знать. Секретные вещи; про безопасность. Национальную безопасность. Клянусь, я никому ничего не рассказывала.
Бинго!
- Это очень хорошо, - ободряюще сказала Сьюзан. - Уверена, что президент будет вам за это очень благодарен.
- Бедный señor Джеррисон, - сказала Мария. - Когда кровь расплескалась повсюду… - Она тряхнула головой. - Это было страшно.
- Да, очень, - сказала Сьюзан. - Мария, спасибо вам за то, что были со мной честны. Конечно, многим будет интересно то, что вы знаете. Я приставлю к вам охрану; мы не позволим, чтобы с вами что-нибудь случилось.
- Gracias, - сказала Мария с отсутствующим видом. Она смотрела не на Сьюзан, а мимо неё. Сьюзан не требовалось оборачиваться, чтобы узнать, что позади неё нет ничего, кроме книжного шкафа; воспоминания Сингха об этом месте по-прежнему были с ней. Голос Марии был полон удивления. - Видеть, как тот человек стискивает сердце президента…
Сьюзан кивнула, вспомнив, как наблюдала за этой сценой со смотровой галереи.
- Невероятно, верно? - Но тут она вскинула брови. - Вы это помните?
- Нет, он это помнит.
Сьюзан была потрясена. Она знала, что у Джеррисона были предсмертные видения, а во время них умирающий иногда видит самого себя, как правило, сверху. Но она всегда считала это галлюцинациями: разум, знающий, что сейчас умрёт, воображает то, что происходит с вмещающим его телом. Но она была с Гриффином, когда он просвещал президента относительно его едва не состоявшейся встречи со смертью - и Гриффин не упоминал прямой массаж сердца. Могло ли быть такое, что Джеррисон в самом деле каким-то образом покинул тело и увидел Эрика Редекопа за работой?
- Если вы собираетесь назначить мне охранника, - сказала Мария, - то нельзя, чтобы это был он?
- Кто? - спросила сбитая с толку Сьюзан. - Президент?
- Что? - ответила Мария. - Нет, нет. Он. Дэррил Хадкинс.
О чёрт!
- Так это его вы читаете?
- Sí, конечно. Я знаю, что он знает много секретных вещей - думаю, поэтому оно и называется Секретная Служба. Но, как я сказала, я ничего никому не рассказывала.
Сьюзан чувствовала разочарование - но потом её сердце снова забилось быстрее.
- Мария, я хочу, чтобы вы кое-что поняли. Я здесь старший агент Секретной Службы. Я - начальница Дэррила, понимаете?
- Как скажете.
- Нет, задумайтесь об этом. Спросите себя, правда ли это.
Она на мгновение сузила свои карие глаза, потом сказала:
- Да, о’кей, это правда. - Она едва заметно улыбнулась. - Он считает, что вы хороший босс.
- Хорошо, прекрасно, - ответила Сьюзан. - Теперь я хочу задать вам другой вопрос, и я хочу, чтобы вы обдумали его очень, очень тщательно. Ваш ответ будет невероятно важен.
Мария кивнула.
- Хорошо. Вот такой вопрос. Был ли агент Хадкинс хоть как-то причастен к покушению на жизнь президента Джеррисона?
Мария снова сузила глаза и покачала головой.
- Нет.
- Вы уверены? Вы совершенно уверены?
- Sí. Он никак к этому не причастен, но… ох!
- Да? Что?
- Это сделал свой, да? Другой агент - Гордо Данбери - он это сделал, sí?
- Я не могу этого сейчас ни подтвердить, ни опровергнуть. Это касается национальной безопасности.
- Дэррил не может поверить, что Гордо это сделал. И… ох! Он думает, не замешаны ли вы.
- Я? - На мгновение Сьюзан почувствовала шок, но, конечно, его подозрения были так же естественны, как и её. - Нет, я не замешана. И вы абсолютно уверены, что Дэррил не замешан тоже, верно?
- Я уверена, - сказала Мария.
Сьюзан кивнула; ей пригодится союзник, кто-то, кому можно довериться, и теперь Дэррил был единственным агентом, в ком она могла быть уверена.
- О’кей, спасибо, - сказала она.
- Теперь я могу пойти домой? - спросила Мария.
- Боюсь, пока нет. Но уже, надеюсь, очень скоро.
- Хорошо. Потому что мне не терпится сообщить мужу новости.
- О покушении на президента? - удивлённо спросила Сьюзан. - Или о Белом Доме? - Наверняка за пределами больнице об этом знал уже каждый.
- Нет, нет. Мои новости. Наши новости.
- Какие именно?
Улыбка Марии стала шире.
- Будет девочка.
- Прошу прощения?
- Наша малышка. Я сегодня ходила на ультразвуковое исследование.
- Вы беременны? - спросила Сьюзан.
- Четвёртый месяц.
Сьюзан вскочила на ноги и кинулась по коридору в лабораторию Сингха.
- Ну ладно, - сказал Ранджип Сингх, делая отметки на доске в своей лаборатории. - Марк Гриффин, главврач больницы, читает Марию Рамирес. Конечно, Гриффин носится туда-сюда весь день, у него не было времени на зондирование своей памяти; он даже не знал, что она беременна, пока я его об этом не спросил.
- Сама же Мария, - продолжал Сингх, - читает агента Дэррила Хадкинса. - Он заполнил соответствующую ячейку.
- Я провёл несколько часов, моделируя связи, - добавил Сингх, - в поисках узнаваемых паттернов, и я всё время отбрасывал одну из моделей, которую компьютер раз за разом мне подсовывал, потому что в ней было два узла на месте одного. Но теперь, когда я знаю о нерождённом ребёнке, это обрело смысл. Кто с кем связан, определяется последовательностью срабатывания лазеров, которую я запрограммировал в своей установке: лучи образуют схему связей. Не каждый импульс порождал связь, и мы пока что не знаем точно, кто где находился внутри здания, когда установились связи. Однако вот что я предлагаю. - Он стёр "Х" в ячейке имени в двадцать первой колонке и написал в ней "Дочь Марии Рамирес". - Если исходить из конфигурации лучей, нерождённый ребёнок Марии должен быть связан с Рэйчел Коэн, хотя что плод может извлечь из её памяти, я не имею ни малейшего понятия. У ребёнка, вероятно, просто нет референтов для того, чтобы собрать из предоставляемых мисс Коэн ключей что-либо осмысленное… что, как я думаю, и к лучшему. Наша мисс Коэн - особа довольно ветреная; она закрутила роман с адвокатом, Оррином Джиллеттом, с неподобающей спешкой.
- "Ветреная"? - повторила Сьюзан, которую позабавил выбор слов. - Я бы сказала, "озабоченная". Но в целом верно.
- И теперь об остальных, - сказал Сингх. - Я поговорил с Джошем Латимером, которому должны были пересадить почку. Он продолжает настаивать, что не регистрирует никаких чуждых воспоминаний. Он может лгать; он может быть тем, кто читает президента Джеррисона. Но я думаю, что он говорит об этом правду, так, как он её видит. Судя по конфигурации лучей, он связан не с Джеррисоном, а скорее с нерождённым ребёнком, чья память проста и лишена особенностей, которые бы Латимер мог бы заметить. - Он вписал эту связь в таблицу. - Что означает, что остаётся три возможности. - Он указал на имена над тремя оставшимися пустыми клетками в строке "Читает кого?" - Вот эти трое - один из них читает президента.
Глава 23
Столичной полиции раздали фотографии Бесси Стилвелл, взятые с камер наблюдения, но пока что её так и не удалось обнаружить. И Дэррил Хадкинс продолжал пытаться припомнить, чем она сегодня занималась и понять, куда она могла пойти, и…
И в его голове возникли воспоминания, из всех людей, о Ричарде Никсоне. Хотя Никсон покинул президентский пост ещё до рождения Дэррила, он видел фильм о нём, где тот говорил "Я не жулик", а потом махал толпе обеими руками с пальцами, растопыренными в знаке победы, когда покидал Белый Дом в последний раз…
Но он никогда не испытывал к Никсону симпатии; отец Дэррила, когда о нём заговаривал, всегда называл его "хитрож*пый Дик". И за все те годы, что Дэррил проработал в Белом Доме, он практически ни разу не слышал имени Никсона; в почти советском стиле переписывания истории тридцать седьмой президент был, похоже, вычеркнут из памяти.
И вот внезапно он думает про Никсона, вспоминая то, чего он про него никогда не знал: к примеру, как он разговаривал с астронавтами на Луне… с Баззом какеготам и ещё одним парнем. В те времена, когда мы им гордились. А ещё его поездка в Китай и встреча с Мао. Такой умный шаг!
Но затем всё пошло кувырком. Сначала его вице-президент - Агню, вспомнил его имя Дэррил, хотя никогда раньше его не слышал - был вынужден подать в отставку, хотя и по несвязанным причинам, а потом пришлось уйти и самому Никсону.
По несвязанным причинам.
Эта мысль выскочила у Дэррила в голове, и по мере того, как он её обдумывал, обрастала деталями: "несвязанные причины" были обвинениями в вымогательстве, махинациях с налогами, подкупе и заговоре во времена, когда Агню был губернатором Мэриленда или мэром округа Балтимор.
И всё это не было связано с…
С Уотергейтом, и…
И…
Да, да, да! Так вот, где она остановилась! Не в квартире Майка, а в отеле "Уотергейт", который недавно открылся после капитального ремонта. Теперь Дэррил вспомнил: она сказала Майку, что поселилась в его квартире, и она действительно там разок переночевала, но ей больше нравилось в отеле, где горничная найдёт её не позже следующего утра, если она вдруг поскользнётся и упадёт. Но она не сказала этого Майку; она не хотела, чтобы он беспокоился о том, что она идёт на такие траты.
"Уотергейт" - идеальное место для того, кто собирается посещать больницу Лютера Террри; он находится всего в трёх кварталах по Нью-Гемпшир-авеню, диагональной улице, из-за которой здание больницы имеет треугольную форму. Комплекс "Уотергейта" стоит на берегу Потомака напротив острова Теодора Рузвельта и к северу от Кеннеди-центра.
И - да! - Бесси осматривает отельный парк, насколько это вообще доступно её слабому зрению, и думает вот здесь всё и началось, и…
И её мысли прерываются сиреной, а сам Дэррил слышал сирену всего минут пять назад. Вообще-то сирена "скорой" у больницы - это нормально, но сейчас больница закрыта, поэтому Дэррил выглянул в окно и увидел пожарную машину, несущуюся на север…
И Бесси видела - или, по крайней мере, слышала! - ту же самую пожарную машину; это было очень недавнее воспоминание.
Уже на бегу Дэррил сказал в микрофон в рукаве:
- Хадкинс - Доусон. Я знаю, где Бесси Стилвелл; я покидаю здание, чтобы её забрать.
- Поняла, - отозвался голос Сьюзан у него в ухе. - Сообщу больничной охране; заходите через "скорую", не через вестибюль.
Дэррил мог реквизировать машину для поездки в "Уотергейт", но до него было меньше тысячи ярдов. Он спустился на первый этаж и побежал, как он вскоре осознал, по тому же пути, по которому везли сегодня утром президента - мимо спальни для персонала, травматологии, поворот направо и через раздвижные двери на подъездную дорожку для "скорой". Тут и правда был больничный охранник в униформе. Он проверил удостоверение Дэррила, после чего открыл ему дверь; Дэррил поблагодарил его кивком и выбежал в промозглый вечер.
Он не позаботился захватить плащ - это стоило бы ему пары минут. Он пробежал мимо репортёров теленовостей, и один оператор повернул камеру ему вслед, выкрикивая вопросы - в конце концов, Дэррил был первым, кто вышел из здания за много часов - но с тяжёлой камерой он не мог угнаться за Дэррилом, который побежал вдоль самой длинной стороны здания больницы в сторону Ай-стрит, потом - сердце немного зачастило - на Эйч-стрит, а затем - уже вспотев - под Потомакское шоссе к Уотергейтсому комплексу. Отель, как он знал, находится от него по правую руку на Виргиния-авеню, и он продолжал бежать, пока не оказался в его шикарном холле.
Аристократического вида белый мужчина за столом регистрации косо посмотрел на тяжело дышавшего Дэррила, однако тот показал удостоверение и хрипло сказал:
- Секретная Служба. В каком номере остановилась Бесси Стилвелл? - но ещё до того, как ему ответили, он вспомнил: номер 534. - Дайте мне копию ключа.
Портье на секунду засомневался, но потом запрограммировал ключ-карту и протянул её Дэррилу, сказав:
- Она только что поднялась в номер.
Дэррил взял карточку и рванулся к лифтам. Он вдавил кнопку вызова в стену и, ожидая, постарался перевести дух. Затем он поднялся на пятый этаж и…
…это, должно быть, она, в конце коридора, медленно удаляется от него; в застеленном коврами коридоре больше никого не было.
- Подождите! - крикнул он.
Она медленно повернулась к нему; Дэррил побежал к ней по коридору, тогда как она завозилась со своей сумочкой, пытаясь её открыть…
…и внезапно он понял, как это должно выглядеть с её стороны: поздно вечером в пустом коридоре здоровенный чернокожий мужик, пыхтя и отдуваясь, бежит прямо к ней.
В её руке оказался крошечный пистолет. Дэррил застыл на месте; он легко мог выхватить собственный пистолет и застрелить её - он не сомневался, что его рефлексы и меткость гораздо лучше, чем у неё - но вместо этого поднял руки.
- Миссис Стилвелл, - сказал он, надеясь, что то, что он знает её имя, немного её успокоит. Она уставилась на него; между ними было футов двадцать. Дэррил заметил знак "Не беспокоить" на соседней с ним двери. - Я агент Секретной Службы. Возможно, мы виделись сегодня в больнице.
И, произнеся это, он вспомнил, как она увидела его в первый раз. Она правда заметила его в больнице, и…
Что этот…