Поднявшись на крыльцо, Брайн позвонил, и дверь, к его удивлению, открыл не дворецкий, а седовласый мужчина лет шестидесяти - без сомнения, сам хозяин дома. Был он сутул и худощав, на продолговатом лице светились насмешливые голубые глаза и сияла белозубая улыбка. Одет он был, несмотря на летнюю жару, в толстый джемпер, а шею замотал шарфом, из-под которого виднелись накрахмаленный воротничок сорочки и узел голубого галстука.
- Здравствуйте, мистер Коркоран. Я - Брайн Херли из "Пост". Если помните, вчера я договорился с вами по телефону о встрече.
- Как же, как же. - Коркоран одарил Брайна широкой улыбкой. - Входите, мой мальчик, входите. Весьма лестно, что ваша редакция интересуется моей работой.
- Да, "Пост" не раз писала об исследованиях в госпитале Олдесли. - Брайн воздержался от упоминания того, что о его визите сюда в редакции не известно ни единой живой душе. - Мы считаем, что нашим читателям следует знать о них поподробнее. И из самых достоверных источников.
- Совершенно верно! Надеюсь, вы, как и все прочие известные мне журналисты, не откажетесь от капельки спиртного с дороги?
- В такую погоду промочить горло - святое дело.
Старик провел Брайна в прохладную полутемную комнату в глубине дома и, усадив в огромное кожаное кресло, занялся выпивкой. Брайн внимательно оглядел многочисленные полки на стенах, заваленные книгами, справочниками и электронным оборудованием неизвестного назначения. Коркоран вручил ему высокий хрустальный бокал с изрядной порцией виски, уселся в такое же кожаное кресло по другую сторону резного стола и, хлебнув из своего бокала, непринужденно спросил:
- Что нового в Олдесли?
- Да вроде все по-прежнему.
- Выходит, там не произошло ничего достойного упоминания, особенно - после столь долгого пути, который вы проделали.
Коркоран глотнул еще виски, и Брайн вдруг понял, что хозяин уже изрядно навеселе.
- Мистер Коркоран, расскажите, пожалуйста, о "быстрых" и "медленных" мышцах. Слышать я о них уже слышал, но, признаюсь, разницы так и не уловил.
Коркоран пустился в пространное описание своей работы по изучению химического состава нервных волокон. По готовности, с какой он повел рассказ, и по блеску его глаз сразу стало ясно, что возможности обсудить с кем-нибудь столь волнующую тему он был лишен давно. Брайн изредка чиркал в блокноте и всем своим видом выказывал живой интерес, но на самом деле выжидал подходящей минуты перевести разговор на главное. Как ему уже было известно, исследовательский отдел в "Олдесли дженерал" доказал, что "быстрые" мускулы, такие, например, как на ногах, иногда из-за размыкания и последующего неверного соединения нервных волокон превращаются в "медленные", типичные для брюшной полости. Из этого следовало, что тип мускулатуры обусловлен отнюдь не жестким генетическим кодом, как считалось прежде, а деятельностью нервов в организме человека. Хеймиш Коркоран выдвинул смелую гипотезу, согласно которой феномен изменения мышечной ткани вызывается неизвестным прежде химическим веществом, поступающим от трофических нервов к мышцам. Он было уже приступил к работе над анализом и выделением в свободном виде этого химического вещества, но исследования сначала были приостановлены трагической смертью его жены, а затем и вовсе прерваны из-за его отставки - по слухам вынужденной. Поговаривали, что он повредился рассудком, но благодаря энергичным мерам руководства, как зеницей ока дорожащего репутацией госпиталя, достоверные подробности этого дела в печать не просочились.
- Как выяснилось, я ошибался насчет химической природы превращения "быстрых" мышц в "медленные", - вещал меж тем Коркоран. - Сейчас однозначно установлено, что причина кроется в электрических токах, циркулирующих в нервных волокнах. Для нормальной жизнедеятельности "медленные" мышцы непрерывно получают слабые сигналы низкой частоты, "быстрые" же - короткие высокочастотные импульсы. Но в том-то и прелесть науки, что и ошибка иной раз оказывается весьма ценной. Так, можно, отправившись, скажем, в Китай, открыть Америку. В моем случае Америкой стало абсолютно эффективное лекарство от ожирения.
- Эффективное лекарство от ожирения? - переспросил Брайн, чувствуя себя точно облитым холодной водой. - Весьма любопытно! Уверен, что эффективному лекарству от ожирения гарантирован коммерческий успех.
- Ошибаетесь, мой мальчик.
- Неужели? Значит, лекарство невозможно изготовить?
- Ничего подобного! Я берусь изготовить хоть цистерну такого лекарства.
Коркоран кинул непроизвольный взгляд на полку справа, а затем, обнаружив, что его бокал пуст, поднялся, подошел к бару и налил себе третью за время интервью порцию выпивки. Брайн, воспользовавшись благоприятной возможностью, внимательно рассмотрел со своего места шкаф, на который, невольно указал хозяин. Среди бесчисленных безделушек его внимание привлекла дешевая красная коробочка с орнаментом, какие во множестве штампуют на сувениры для невзыскательных иностранных туристов, и он с торжеством подумал, что именно в ней и лежат таблетки.
В дом Коркорана Брайна привела случайная встреча в баре. Несколько дней назад некий лаборант-выпивоха из госпиталя пространно вещал о преступной халатности врачей при лечении. Брайн слушал его вполуха, как вдруг из потока пустопорожней болтовни вырвалось упоминание тайного чудо-лекарства от ожирения. Хотя Брайн, как часто делают профессиональные репортеры, искусно скрыл свой интерес к этому вопросу, подробности все же обошлись ему недешево. По капле выжатая из лаборанта информация звучала весьма правдоподобно, но лишь после того, как Коркоран украдкой взглянул на красную коробочку, Брайн окончательно поверил в существование эффективного лекарства от ожирения.
- А вы, молодой человек, почему не пьете? - возвращаясь к столу, с шутливым недовольством поинтересовался Коркоран.
Хотя голос его был по-прежнему бодр и чист, на скулах выступили малиновые пятна, а походка стала нетвердой. Пригубив из бокала, Брайн ответил:
- Одной порции на пустой желудок мне более чем достаточно.
Коркоран смерил взглядом его стройную фигуру.
- А вы, похоже, и едите немного.
- Совсем немного. Слежу за весом.
Биохимик кивнул:
- Весьма разумно. Ведь либо вы управляете своим весом, либо он - вами.
- Лично я своему весу не оставил никаких шансов, - сказал Брайн с улыбкой.
- В моем утверждении нет ничего смешного, молодой человек, - слегка раздраженно заметил Коркоран. - Запомните, достигнув критической массы, жировая ткань в теле человека начинает в буквальном смысле управлять его действиями, а подчас даже руководить всей его жизнью.
С первых минут интервью Брайн придирчиво выискивал в несколько своеобразной речи хозяина нелепости, которые бы подтвердили упорно ходящие о нем слухи. Явных признаков помешательства обнаружить не удалось, но от последних слов Коркорана у Брайна по спине пробежал холодок. Ведь и сам он частенько спрашивал себя, как случилось, что так рьяно заботившаяся прежде о своей внешности Джун позволила аппетиту взять над собой верх.
- У некоторых просто-напросто слабая сила воли, - сказал Брайн. - Вот и возникает привычка к перееданию.
- Вы, юноша, в самом деле так считаете?
- Да. Но я…
- К примеру, молодая женщина приобрела избыточный вес, - перебил его Коркоран и, сверкая голубыми глазами, заговорил весьма быстро: - Женщину я приплел потому, что они вообще уделяют своей внешности повышенное внимание. Допустим, вес женщины увеличился на шестьдесят процентов от нормы. Она стала уродливой, жалкой, больной. Она вынуждена либо постоянно сносить остроты в свой адрес, либо как можно реже бывать на людях. Ее шансы получить сексуальное удовлетворение равны нулю, и дальнейшая жизнь не сулит ей ничего, кроме болезней, одиночества и отвращения к себе. Представляете такую ситуацию?
- Да. - Брайн поерзал в кресле.
- Тогда перейдем к сути проблемы. Женщине прекрасно известно, что ее страдания не фатальны, она отчетливо осознает, что избавится от мучений, изменив свой физический облик. В ее силах, заплатив буквально гроши, стать стройной, здоровой, привлекательной - достаточно лишь строго придерживаться нормальной диеты. И, зная все это, как же обычно поступает молодая особа? - Стукнув зубами о край бокала, Коркоран сделал очередной приличный глоток.
- Отчетливо представляю, как она поступает, - сказал Брайн, пораженный тем, какой оборот принял их разговор. - Она с каждым днем ест все больше и больше.
- И не просто больше, а гораздо больше! Со стороны кажется, что она переедает. Ан нет! Она съедает ровно столько, сколько необходимо для питания ее растущего жирового органа.
Брайну становилось все более не по себе.
- Простите, боюсь, я не уловил…
- Что вы, молодой человек, знаете о жире? - с жаром спросил Коркоран.
- Ну… Жир - это вещество вроде сала.
- Общепринятое заблуждение! Человеческий жир - весьма сложное образование, ведущее себя аналогично самостоятельному органу. Многие считают, что поскольку жир - бледного цвета и при разрезании не кровоточит, то в нем мало кровеносных сосудов. В действительности жир пронизан капиллярами гуще, чем, скажем, мышцы. По количеству кровеносных сосудов на единицу объема жир занимает второе место после печени. Жировой орган также располагает собственной сетью нервов, активно взаимодействующей с центральной нервной системой. - Коркоран сделал очередной глоток и, глядя поверх бокала, спросил: - Вы понимаете, к чему я веду?
- В общих чертах. - Брайн неуверенно усмехнулся.
Раскрасневшийся Коркоран подался вперед.
- Я утверждаю, что жировой орган подобно паразиту живет в нашем организме собственной жизнью. Он успешно управляет окружающей его микросредой и, следовательно, своим тучным хозяином, вынуждает его постоянно переедать и оставаться толстым.
Брайн глядел на старика с нарастающей тревогой. Безумцев он боялся с детства и теперь испытывал сильнейшее желание бежать. Чтобы избавиться от сухости во рту, он хлебнул из бокала и нашел в себе силы пробормотать:
- Весьма… э-э… интересная теория…
- Больше, чем просто теория, молодой человек. Надеюсь, теперь вам ясно, почему желающим похудеть день ото дня все труднее соблюдать диету?
- Признаюсь, не совсем.
- Жировой орган не позволяет им убить себя. Люди часто скидывают некоторое количество жировой ткани, но почти всегда вскоре наращивают ее вновь. Это происходит оттого, что жировой орган, едва почувствовав угрозу, начинает бороться за свою жизнь и заставляет хозяина бросить диету. Лишь в исключительно редких случаях задумавшим похудеть удается, снизив массу жирового органа ниже критической, уморить его голодом. Тогда им внезапно становится легко придерживаться даже самой строгой диеты и оставаться стройными, здоровыми, сильными.
Брайн все с большим трудом сохранял внешнее спокойствие.
- Ваши идеи просто замечательны, но я не вижу, какая связь между ними и эффективным лекарством от ожирения.
- Принцип действия лекарства основан на умерщвлении жирового органа.
- Понятно. Но производство лекарства, наверное, связано со значительными техническими сложностями и стоит немалых денег?
- Отнюдь. Признаюсь по секрету, с весьма малыми затратами я уже изготовил в условиях домашней лаборатории пробную партию. - Коркоран вновь покосился на шкаф. - Для гарантированной нормализации веса взрослого человека достаточно четырех доз лекарства по одному кубическому сантиметру.
- Но тогда почему же вы уверяете, что лекарство не будет иметь коммерческого успеха?
- Все дело в самом жировом органе, - со снисходительной усмешкой ответил Коркоран. - Он весьма действенно сражается против медленной гибели. Да иначе и быть не может! После первой же дозы пациент, не понимая, что происходит внутри его тела, вдруг почувствует сильнейшее отвращение к лекарству и под тысячью предлогов откажется от дальнейшего лечения. Вот почему я уверен, что пользоваться спросом лекарство не будет.
"Его речи становятся все бредовее", - подумал Брайн, а вслух сказал:
- А что, если, например, незаметно подмешивать лекарство в пищу? Или давать его пациенту силой?
- Сомневаюсь, что удастся обмануть жировой орган. А что касается вашего второго предложения, то напомню вам о существовании такого понятия, как врачебная этика.
Брайн настороженно следил за постепенно возбуждающимся Коркораном и пытался предугадать, что же он выкинет дальше. Теперь было очевидно, почему администрация "Олдесли дженерал" так ревностно хранила в тайне связь компании с Коркораном. Несмотря на то что имя ученого было широко известно в научных кругах, сам он пребывал в невменяемом состоянии.
- Значит, вы даже не пытались продать пробную партию? - задумчиво спросил Брайн.
- Продать? - Коркоран издал сдавленный смешок. - Конечно, нет. Ни за миллион фунтов, ни даже за миллиард.
- Ваши принципы, сэр, вызывают восхищение. Боюсь, меня бы соблазнила даже сотня. - Брайн с унылой гримасой встал и спрятал блокнот в карман. - Было чрезвычайно приятно поговорить с вами, но, к сожалению, мне уже пора.
- Мне было не менее приятно. Ужасно наскучила одинокая жизнь в громадном доме. - Коркоран с явным трудом поднялся и протянул через стол руку Брайну. - Не забудьте прислать копию статьи.
- Копию? Да-да, разумеется. Как только статья будет отпечатана, непременно вышлю с полдюжины копий. - Брайн посмотрел через окно за спиной Коркорана в сад. - Какой у вас прекрасный куст! Вон тот, с серыми листьями. Коркоран повернулся к окну.
- Ах, этот… Это - Olearia scilloniensis. Очень хорошо приживается на здешней почве.
Брайн проворно шагнул в сторону, схватил с полки и сунул под куртку красную коробочку. Он уже как ни в чем не бывало стоял на прежнем месте, когда Коркоран обернулся, двинулся вперед и, пошатнувшись, ухватился за край стола.
- Еще раз огромное спасибо, - сказал Брайн почти спокойно, хотя сердце неистово стучало в груди. - Не провожайте меня, я найду выход сам.
- Безусловно, найдете, но прежде чем уйти, сделайте старику одолжение.
Брайн растянул губы в напряженной улыбке.
- Какое одолжение?
- Верните то, что по праву принадлежит мне. - Коркоран протянул руку. - Коробочку, которую вы без спроса взяли на полке. Отдайте ее мне. Немедленно!
- Не понимаю, о чем вы. - Брайн попытался изобразить на лице искреннее недоумение. - Если вы полагаете, что я…
Коркоран шагнул вперед, порываясь залезть Брайну за пазуху. Тот отбил руку и попытался отпихнуть Коркорана, но был поражен его силой и цепкостью. Мужчины топтались в нелепом шаркающем танце. Наконец более молодой и сильный Брайн что было сил толкнул старика в грудь. Тот отлетел назад, ударился головой о мраморный угол камина, упал на щипцы для угля и прочую каминную утварь и замер. Глаза его, обнажив белки, закатились, из носа потекла струйка крови - удар, как видно, пришелся в основание черепа.
Брайн отшатнулся и, прижав к губам пальцы, забормотал:
- Ты сам во всем виноват! Упрямый старик! Пьяница! Ты!..
Он замолчал и с запоздалым страхом оглядел комнату в поисках следов своего пребывания. На подлокотнике кожаного кресла стоял бокал, из которого он пил виски. Брайн взял его дрожащими пальцами, тщательно протер носовым платком и поставил в буфет среди таких же. Потом отыскал среди разбросанных на столе бумаг большой ежедневник, открытый на сегодняшней дате, убедился, что записи о встрече с ним нет, и, даже не взглянув на тело у камина, бросился вон из комнаты.
На улице Брайна охватило вялое удивление от того, что мир вокруг остался таким же теплым, зеленым и беззаботным, каким был, когда он входил в дом Коркорана. Даже солнечные зайчики в кронах деревьев выглядели так же. Словно кошмарная трагедия разыгралась не совсем рядом, в гостиной Коркорана, а в другом измерении, в иное время…
Прячась от случайных взглядов за деревьями и кустами, Брайн стиснул в кармане красную коробку и заспешил домой.
- Настоящее чудо! - Джун не отрываясь глядела на бутылочку, которую Брайн поставил на кухонный стол. - Даже не верится!
- Успех гарантирован. - Брайн взял шприц, найденный вместе с бутылочкой в красной коробке, и придирчиво осмотрел иглу.
По дороге из Ридинга он принял окончательное решение. Чтобы Джун не болтала лишнего и чтобы никому не пришло в голову связать его визит со смертью Коркорана,
Брайн солгал, где и каким образом достал чудо-лекарство. Жена знала, где он провел день, и рано или поздно непременно услышит о смерти Коркорана в результате "несчастного случая". Следовательно, надо основательно подготовиться к разговору с ней и подобрать подходящие успокаивающие слова.
- Только представь, дорогая, всего четыре укола, и ты навсегда избавлена от лишнего веса! - с воодушевлением воскликнул Брайн. - И никакой диеты, никаких нудных подсчетов калорий, никаких изматывающих физических упражнений. Обещаю, ты скоро станешь такой же, как прежде.
Джун посмотрела на свои расплывшиеся груди и выпирающий живот, скрыть который было не в состоянии ни одно платье.
- Я снова смогу носить модную одежду.
- Мы набьем ею гардероб до отказа. Платьями, юбками, купальниками - всем, что душа пожелает!
Она залилась восторженным смехом.
- Ты и вправду считаешь, что я вновь смогу появляться на пляже?
- Непременно, дорогая. В черном бикини.
- М-м-м… Скорей бы уж!
- Скоро, дорогая, скоро.
Брайн откупорил бутылочку и наполнил шприц прозрачной бесцветной жидкостью. Некоторую досаду у него вызвало открытие, что лекарство представляет собой не таблетки, растолочь которые и незаметно подсыпать Джун не составило бы труда, а раствор для инъекций, но тут уж ничего не поделаешь. Хорошо еще, что он умеет обращаться со шприцем.
- Обойдемся без стерильных тампонов и прочих медицинских излишеств, - сказал он. - Дай мне руку, дорогая.
В глазах жены явственно промелькнуло беспокойство.
- Как, прямо сейчас?
- Конечно, сейчас. Давай руку.
- Так быстро? Мне бы подумать…
- Подумать о чем? Уж не вообразила ли ты, что я замыслил тебя отравить?!
- Нет, но… Я не знаю, откуда взялось это лекарство.
- Я приобрел его в лучшей клинике на Харли-стрит, Джун. Новинка. Обошлась мне в кругленькую сумму.
Губы Джун побледнели.
- А почему инъекцию делаешь ты, а не профессиональный доктор?
- Думай, что говоришь! Доктор запросит не меньше ста гиней.
- Но у тебя же нет ни необходимой квалификации, ни опыта.
- Глупости. Ты неоднократно своими глазами видела, как я делаю уколы твоей матери.
- Да! - вскричала Джун. - И бедняжка мама умерла!
Не веря собственным ушам, Брайн в упор уставился на жену.
- Побойся Бога, Джун! Всем же известно, что твоя мать умерла от того, что много лет подряд сидела на морфии!
- Мне все равно! - Джун, повернувшись, демонстративно направилась к холодильнику. - Подопытным кроликом я не стану!