4
С этого разговора прошло две недели. Шел четвертый день 104-го Межпланетного конкурса красоты. Из двухсот участниц с шести планет осталось сорок пять. Впереди были Ариэль и Рейес. Борьба между ними шла с переменным успехом, но ни разу разрыв не превысил четырех очков. Сегодня в полдень претенденткам на звание Королевы предстоял конкурс спортивного танца, а в девятнадцать часов (в гранасианских сутках - 25 часов) начинался конкурс "В песне - вся жизнь" - кульминация выборов Королевы. Спортивных танцев Ариэль не боялась. Рок-н-ролл она танцевала так же превосходно, как Дисмэс - ноллу или Алка - ламбаду. Поэтому в десять утра она вбежала в зал для разминки с легким сердцем и в хорошем настроении, чего нельзя было сказать о четырех девушках лет восемнадцати, уже находившихся там.
Надо сказать, что не все прогнозы Айлучи оказались точными. Конечно, Ариэль своей солнечной, сияющей красотой и хорошим характером сразу привлекла к себе всеобщее внимание. Поэтому все свободное от конкурсов время она проводила взаперти в "Белом цветке", не общаясь ни с кем, кроме своей "охраны". По улицам она ходила, замотав голову платком, чтобы прохожие не узнавали ее по роскошной золотистой косе. Да и погода для этого была самая подходящая - вторую неделю словно сквозь сито сеялся мелкий дождь.
Но кое-что Айлучи не угадала. Во-первых, Алка и Андрей оказались на Гранасии вместе с Ричардом, исправно участвовали в системе "Антихмырь" и ни разу не смеялись над Ариэль. Возможно, так вышло потому, что все-таки Камилла была их матерью. Во-вторых, с первого же дня почти все участницы конкурса прониклись искренним расположением к Ариэль. Конечно, были и недоброжелательницы, но в основном из тех, кто по очкам был в числе первых и не мог простить Ариэль того, что она впереди. Зато девчонки лет семнадцати-восемнадцати, еще не кончившие учиться, собравшиеся в Элмиазор не столько за званием Королевы, сколько "людей посмотреть и себя показать" по телевидению Галактики, так и липли к Ариэль.
Вот и сейчас эти четверо смотрели на ворвавшуюся Ариэль с обожанием. Да и не удивительно - ведь она была идеальным существом, или, по терминологии Наталии, гармонично напряженной личностью. За что бы она ни бралась - все выходило у нее просто замечательно. А еще у нее был великий дар располагать к себе людей…
- Привет, Дорс, привет, Жаклин, - весело говорила Ариэль, разматывая мокрый платок и снимая ветровку. О, Ласси, и ты здесь? Все-таки прошла на спортивный?
- Ничего, после него уж точно отсеюсь, - мрачно проговорила хорошенькая гранасианка Ласси Инхолд, которая, несмотря на свое обаяние, по натуре была пессимисткой.
- Ну зачем же так мрачно? Вот Нида, наверное, ничего подобного не думает, - Ариэль повернулась к крепкой девчонке родом с Эффы.
- Думает, - ответила Нида с той же мрачной интонацией. - Только виду не подает.
- Я вижу, в ваши ряды проникли тоска и уныние, - Ариэль звонко рассмеялась. - Придется, наверное, опять подбадривать вас, как перед "Модой на пять лет вперед".
- Спой, спой! - наперебой закричали девчонки. - Мы любим, когда ты поешь. А здесь у нас синтезатор, и даже есть, куда его подключать. Спой песню про потерянный край!
- Вы ее уже слышали, - отбивалась Ариэль. - Я не люблю повторяться. Спою вам что-нибудь еще из этой серии.
Она подошла к синтезатору, тронула клавиши грустным и светлым аккордом…
Режиссер Борис Стэнли с Земли и его приятель, артист Хельд Нелдор с Гранасии вот уже полчаса блуждали в поисках выхода, поминая при этом всех чертей.
- Это все твоя затея, Борис, - говорил Нелдор. Сначала затащил меня на этот конкурс, потом предложил взглянуть на красавиц в закулисной обстановке… А на мой взгляд, это не метод. То, что мы ищем, не ходит на конкурсы красоты. Чудес не бывает…
- Мы еще не видели Королеву, - без особого энтузиазма защищался Стэнли.
- Вряд ли она нам подойдет. А если и подойдет - мы не подойдем ей. Что ты можешь предложить Королеве, кроме своего твердого намерения, обширных планов и полного отсутствия их воплощения в жизнь?
Стэнли не ответил. Он к чему-то прислушивался. Нелдор тоже вслушался в доносившуюся откуда-то неподалеку мелодию. В светлом и чистом голосе неизвестной девушки звучали вековечная печаль и робкая надежда. Мелодия была незнакома Нелдору, да и слова он понял не все, но то, что удалось понять, заставило его вздрогнуть от пока еще неясного предчувствия чего-то большего, чем просто удача…
И горами от мстительной мглы заслонен,
Полыхает огнями Святой Тирион,
А на Дереве Белом, как память утрат,
В каждой капле росы наши слезы горят…
Нелдор обернулся к Стэнли. Вид у него был полуобморочный.
- Что это? - взволнованным шепотом спросил он.
- По моему, это чудо, - пробормотал Стэнли, вслушиваясь в до боли знакомые слова. - То самое, которого не бывает.
- Скажу больше - это судьба! - негромко воскликнул Нелдор. - Вперед!
Знакомые слова отзвучали, и казалось, песня уже кончилась, но внезапно прозвучало несколько аккордов, слиты в один широкий и смелый распев, и в нем песня словно обрела новую силу. Мелодия осталась прежней, но теперь слова были незнакомы ни Стэнли, ни Нелдору, а чистый голос девушки постепенно крепнул, наливаясь силой и уверенностью:
Над седыми горами сгущается мгла,
И надежда на новое счастье ушла,
В моем Зеркале вновь отражается мрак,
Ты, зовущий меня - кто ты, друг или враг?
Нелдор осторожно заглянул в приоткрытую дверь зала для разминки. Прямо перед собой он увидел девушку лет девятнадцати-двадцати, прекрасную и светлую, как июльское утро. Тяжелая золотистая коса лежала на ее груди снопом солнечных лучей, а в глубоком вырезе белой блузки поблескивал листок из зеленоватого золота. В серых с легкой синевой глазах красавицы полыхало настоящее пламя, а в голосе теперь звучал отчаянный вызов и в то же время светилась надежда:
Искушению я посмотрела в лицо
И отвергла навек роковое Кольцо!
Если счастье дается упорной борьбой
Я за Море уйду, но останусь собой…
- Что это такое? - снова спросил Нелдор, отодвигаясь от щели. Откуда оно взялось?
- Последний эльф из Остранны, - Стэли старался казаться спокойным, но у него это плохо получалось. - Надеюсь, она поет не свою песню-всю-жизнь.
- Нет, это поет не она, - медленно проговорил Нелдор. - Я хочу сказать, что она поет, словно подражая кому-то, у кого это получается лучше. Хотел бы я взглянуть на нее, когда она запоет свою собственную песню.
- Посмотришь вечером на конкурсе, но после этого - сразу к служебному выходу. Человек она или на самом деле эльф - но мы заполучим ее в наш фильм любой ценой!
- Но кто она? - растерянно спросил Нелдор. Стэнли в ответ только плечами пожал.
5
Конкурс спортивного танца отсеял еще пятнадцать девушек, в том числе Ниду, Дорс и Жаклин. Ласси каким-то образом удержалась. Вперед снова вырвалась Рейес, но Ариэль уступала ей всего одно очко. Все с нетерпением ожидали конкурса "В песне - вся жизнь". Волновались все - и участницы, и жюри, и зрители - все, кроме Дисмэс. Приложила ли она к жеребьевке свою руку или нет - осталось тайной, но Рейес должна была выступить двадцать седьмой, Ариэль - двадцать восьмой.
В 19–00 на стадион вышла ведущая, очаровательная Нириой Канти с Эффы (Королева номер 98) и звонко объявила:
- Начинаем шестой конкурс 104-го Межпланетного конкурса красоты под девизом "В песне - вся жизнь". Первая выступает Зилла Нейя Орто. планета Лия!
Одна за другой выходили очаровательные лиинки и эффианки, еленки и менсанки, гранасианки и женщины Земли. Переливались над стадионом нежные голоса, звенели музыкальные инструменты… Но Стэнли и Нелдору вся эта музыка казалась кошкодранием. Они искали своего эльфа из Остранны. Наконец Нириой Канти объявила:
- Рейес-Луо, планета Елена!
Дисмэс вздрогнула и быстро взглянула на сцену. Да, это она, Рейес, совсем не изменившаяся за год и, кажется, в том же бирюзовом платье. Вот только светло-розовые волосы за год отросли и теперь падали длинными локонами на плечи.
- Она очаровательна, - Камилла Лайди повернулась к Дисмэс и улыбнулась обворожительной улыбкой кинозвезды. - Я всегда считала, что во всех женщинах с зеленой кровью есть что-то волнующее.
"Улыбайся, пока можно" - подумала Дисмэс. "Какое-то время тебе будет не до смеха".
В этот момент погасили все лампы, кроме одного прожектора, озарявшего Рейес голубоватым светом. Осторожным, каким-то кошачьим движением она дотронулась до кесмины, и над стадионом повисла нежная и вместе с тем тревожная пульсирующая мелодия. Многие узнали ее - Дисмэс все чаще замечала головы, повернутые в сторону Камиллы. Сама Дисмэс стиснула всю волю в комок, чтобы не сделать того же самого.
К мелодии добавились слова, и Дисмэс в который раз отметила, что голос Рейес необыкновенно звучен и красив. "Был, как сирена, сладкогласен…" - внезапно вспомнилось ей.
А на сцене тем временем творилось черт знает что. Сознательно или бессознательно, но Рейес очень похоже копировала Камиллу в знаменитой сцене под балконом. Дисмэс уже не смогла заставить себя не оглядываться. Камилла сидела, стиснув кулаки и закусив губу. На секунду ее губы разжались, чтобы еле слышно произнести: "Рэссла вирз!"
"Если Камилла начала ругаться по-гранасиански - дело дрянь!" промелькнуло в голове у Дисмэс. Где же спасение, почему так невыносимо долго звенят последние аккорды кесмины? Куда скрыться от нескромных взглядов?
Растаяли в вечернем воздухе последние аккорды прощания Илан, и все на стадионе замерло на целую минуту. Рейес со смущенной улыбкой ждала аплодисментов, но здесь была Камилла - и стадион обморочно безмолвствовал.
- Оценки жюри! - Голос Нириой расколол отвратительную тишину, ударив по нервам. Один за другим члены жюри нажимали кнопки. Вот результаты высветились на большом экране - и вот тут стадион ошеломленно ахнул: пятеро поставили Рейес 9 баллов, трое - 8 и лишь дважды мелькнул высший балл - 10. Десятку поставили Камилла Лайди и Дисмэс Риоль.
- Общая сумма - 89, объявила Нириой. Побледневшая Рейес покинула стадион почти бегом. И во взволнованном гуле зрителей лишь Дисмэс услышала новое имя:
- Номер двадцать восемь - Ариэль Коренева, планета Оза!
"Поможет или нет?" - напряженно думала Дисмэс, не спуская глаз с Камиллы. И вдруг гул стих, словно его выключили, только откуда-то сверху прозвучал одинокий радостный возглас: "Это она!" Дисмэс обернулась к сцене.
Ариэль стояла на сцене с гитарой в руках, тоненькая и стройная, как молодое деревце в цвету, и смотрела на зрителей спокойно и весело. Она представляла разительный контраст с другими участницами конкурса в роскошных нарядах - на ней было ее любимое белое льняное платье длиной чуть выше колен, с вышивкой на груди. На ногах - простые серые туфельки без каблуков, и только на шее по-прежнему светился листок, подарок Наталии Эрратос. В этот момент в ее красоте действительно проступало что-то эльфийское - светлое, юное и вместе с тем вечное, как первозданная природа. Во всяком случае, Нелдору она показалась еще более прекрасной, чем была утром.
Девушка ударила по струнам гитары, и к небу рванулся удивительно светлый, радостный, солнечный аккорд. Ариэль запела - и словно осветила все вокруг. Откуда-то из далекой дали родились простые и звонкие слова ее песни и заполнили собой все пространство над стадионом, а сильный и светлый голос Ариэль радовался вместе с гитарой.
В стеклах плавится отблеск зари,
Утро раннее, солнце, прохлада
В этот час ты со мной говори,
Ничего мне другого не надо…
Немногие слышали эту песню раньше - даже из Шести половиной. Ариэль считала, что она принадлежит Прошлому Наталии, как и многие другие песни, однажды услышанные от нее. Но на самом деле Наталия сложила ее сама еще в юности, почти тридцать лет назад. Это была ее первая, и, как потом оказалось, далеко не последняя песня. Но никогда больше не удавалось ей озарить слова и мелодию этим бесконечно светлым сиянием летнего утра…
- Я понял, кто она такая! - в шепоте Стэнли рвалось наружу восхищение. - Она не из эльфов - у тех почти все в прошлом - нет, она рождена людьми! Нежнее лилии и тверже стального клинка - это она!
- Можешь не продолжать, - спокойно ответил Нелдор. - Я сам узнал Эовин Ристанийскую. И в этот миг твой замысел перестает казаться таким безнадежным, как раньше. Будет ли она Королевой или нет…
- Но ей от нас не уйти! - перебил его Стэнли. - Как только допоет ты к левому выходу, а я к правому! Эх, слева рать, справа рать…
А песня все кружила над стадионом, как необыкновенная птица…
Свет был розовым, стал золотым,
А на улице стало теплее,
И бегу по делам я своим
Все быстрее, смелей, веселее…
Стадион снова безмолвствовал, но на этот раз не обморочно, а трепетно, приобщаясь к чуду, творившемуся на сцене. А сердце Дисмэс переполнялось радостью и восторгом. Она снова взглянула на Камиллу. Лицо знаменитой киноактрисы оттаивало на глазах, как вынутые из холодильника плоды.
Голос Ариэль смолк. Гитара еще звенела некоторое время, и вдруг мелодия оборвалась одним резким и веселым ударом. Несколько секунд над стадионом висела тишина, а затем ее разбили в клочья такие аплодисменты, какие Рейес не могли бы даже во сне присниться.
- Оценки жюри! - голос Нириой силился прорваться сквозь эту бурю народного восторга. Дисмэс улыбнулась и энергично нажала кнопку…
- Общая сумма - 100!
- Готова поклясться чем угодно, - шепнула Айлучи сидевшей рядом Алке, - что на стороне Рейес больше не будет ни одной зрительской симпатии! Камилла спасена!
…Нелдор стоял у левого служебного выхода и внимательно вглядывался в лица проходивших мимо женщин. В темноте, сквозь сетку мелкого дождя, это было не так просто, а кроме того, Нелдор прилагал некоторые усилия, чтобы не попадаться на глаза юноше в куртке с эмблемой Звездного Флота, отиравшемуся здесь же. Каким-то десятым чувством Хельд понимал, что ждут они одного и того же человека, но именно это и вселяло в его сердце надежду на успех.
Наконец, из дверей скользнула стройная фигурка в узких голубых джинсах и коричневой ветровке. Голова девушки была повязана зеленым шелковым платком, и Нелдор не сразу понял, что это именно та, кого он выслеживает. Юноша в куртке звездолетчика сразу же подошел к ней.
- Поздравляю, Ариэль.
- Спасибо, Ричард. Это было как во сне, - звуки этого голоса рассеяли последние сомнения Нелдора. Стараясь держаться на расстоянии, он последовал за юношей и девушкой к флаинг-стоянке.
Видимо, дорогам Нелдора и Ариэль действительно было суждено пересечься - Хельду отчаянно везло в этот дождливый вечер. Во-первых, Ричард и Ариэль сели во флаер достаточно редкой окраски - вишневый с широкими белыми обводами, хорошо видными даже в темноте. Во-вторых, следующий флаер подлетел тут же, и к тому же был довольно распространенного золотистого цвета, так что заметить слежку было не так просто…
"Неплохая тренировка для будущего Следопыта", - весело подумал Нелдор, бросая свой флаер в поток скользящих над улицей воздушных экипажей. Белые обводы маячили где-то впереди. Дважды, при резких поворотах, Нелдор терял их из виду, но быстро находил снова. Интуиция безошибочно вела его по следу Ариэль. Проследовав за вишневым флаером почти через весь город, Хельд в конце концов подлетел к небольшой гостинице на его окраине. Красавица и ее спутник вышли из флаера и направились к ее дверям. Нелдор хотел последовать за ними, но у дверей стояли трое, и он счел за лучшее не попадаться им на глаза. Трое обменялись с Ричардом несколькими короткими фразами на одном из языков Озы, после чего двое увели Ариэль внутрь, а один остался на крыльце вместе с Ричардом.
"Ну и охрана!" - с уважением подумал Нелдор, глядя на парней у входа. "Словно Хранителя Кольца оберегают от Черных Всадников." Он вылез из флаера и пошел в обход гостиницы, стараясь не привлекать к себе излишнего внимания. Здание в восемь этажей, построенное еще в ту пору, когда все окна и дверные проемы на Гранасии были полукруглыми, до самой крышей увитое неарисо, оромэлью, риангой и другими вьющимися растениям. Небольшие ажурные балконы, тоже, как правило, полукруглые и оплетенные зеленью. Недалеко от задней стены - густые кусты лорна, в которых можно пролежать, при случае, и час, и два незамеченным и из которых все окна видны как на ладони.