- Уверен. Мы, правда, сейчас не в состоянии схватить Троппа за руку, но в наших силах облегчить его тяжелую дубину настолько, что применение нейтринной установки, как оружия, потеряет всякий смысл. Без нас Тропп - ничто, обыкновенный комок гадости.
- Саботаж? - вежливо осведомился Мелтон.
- Нет. Добрая услуга человечеству.
- Ты можешь это назвать как угодно, но на языке Троппа такие действия называются "саботаж", если не "измена интересам государства и наций".
- Мне безразлично, как это называется на языке Троппа.
- Так может заявлять только человек с репутацией безнадежного идиота…
- …Или человек, которому смертельно надоела узаконенная трусость ренегатов.
Мелтон и Брент долго смотрел друг другу в глаза: первый - с ироническим любопытством, второй - выжидающе.
- Дудки, - сказал Мелтон. - Я желаю Троппу провалиться сквозь землю, но не пошевелю и пальцем, для оказания "добрых услуг человечеству". Я стар для роли новой Жанны д’Арк. В самом деле, почему мы с тобой должны заботиться о судьбе двуногих? Почему об этом не думают ни Драйв, ни Эванс, ни Фридман, ни Вагер? Почему молчит Моррисон? Ведь все они отлично понимают, что "Кентавр" - это последний гвоздь в крышке предназначенного нам гроба. Понимают и продолжают молча выполнять любые требования генерала. Оставь их в покое, Эл. Пусть их постигнет то, чего они достойны.
- Ты видишь только то, что у тебя под носом.
- Нет, я вижу гораздо дальше. Человечество после хорошего подзатыльника, каким явится для него "Кентавр", немедленно приступит к перетряхиванию пыльного реквизита своих общественных взаимоотношений. Произойдет так называемая "переоценка ценностей", в процессе которой кому-то переломят хребет. И я не хочу отказать себе в удовольствии увидеть среди растоптанных Троппа и тех, кто за ним стоит.
- Допустим, все произойдет именно так. Как ты будешь жить потом?
- Потом?.. Потом я вскарабкаюсь на кучу мусора, оставшегося после (всеобщей свалки, и обоснуюсь там в качестве памятника изуродованному миру.
- Ты и сейчас представляешь собой памятник. Памятник самому себе.
Брент потушил сигарету и направился к двери. Мелтон пьяно захохотал.
- Смотрите, люди, смотрите! - театрально возвысил он голос. - Ваши супермены не в силах остановить безумие!
7. ЗАГОВОР
- Грабэр! Хелло! Когда я вижу костоправа на территории своего сектора, меня начинают одолевать, дурные предчувствия.
- Вас редко обманывает ваша интуиция, Мелтон. - Грабэр кивнул в сторону реактора. - Сейчас состоится очередной вынос "покойничка".
- Кто этот следующий?
- Ваш помощник Артур Гейнц.
- И никакой надежды?
- Разумеется, нет. Смертельный исход вне всяких сомнений. Столько времени просидеть в обнимку с урановым стержнем!..
- Несчастный случай?
- Истерия. Один и тот же диагноз… Вчера застрелился сержант охраны, сегодня, извольте видеть, еще одно самоубийство, А вообще, это девятый случай на нашей базе. Какой-то кошмар!..
- Жаль парня… Я пророчил ему большое будущее.
Массивная дверь медленно отделилась от защитной стены реакторного зала. Два санитара в защитных костюмах тяжелого типа вынесли длинные носилки, на которых стоял знак радиоактивной опасности; носилки были прикрыты полотом из освинцованной резины.
Проводив взглядом печальное шествие, Грабэр сказал:
- Поскольку он еще жив, я обязан передать свои функции священнику. Мы не сумеем спасти его тело и нам остается искать утешение в спасении его души.
- Оставьте, Грабэр. Мальчик безгрешен, как святая Мария. В прощении божьем гораздо больше нуждаются те, кто виновен в его гибели. Я, например… Пойдемте, док, нам нужно с вами чего-нибудь выпить.
Мелтон увлек Грабэра в диспетчерскую. Едва они переступили порог, как кто-то стремительно бросился им навстречу.
- Хэлло, Ливатес! Побойтесь бога, что с вами? - спросил Мелтон.
- Я отказываюсь работать в такой обстановке, - визжал Ливатес. - Недавно - Бен, сегодня - Артур… Какой-то хаос! Куда вы смотрите? Того и гляди, обнаружишь на своем столе урановый стержень. Скопище идиотов! Сегодня - самоубийство, а завтра какой-нибудь сумасшедший взорвет реактор! Нет, нет, не возражайте. Ноги моей больше не будет в вашем секторе, Мелтон. Я разрываю контракт.
- Я принимаю вашу отставку, Ливатес, только перестаньте орать, - сказал Мелтон и повернулся к Грабэру: - Судя по всему, док, у вас здесь скоро будет обширная практика.
- М-да… - протянул Грабэр. Он пристально смотрел вслед уходящему Ливатесу. - Этот, по-моему, тоже…
Незаметно, как тень, в диспетчерскую проскользнул Вагер.
- Хэлло, Грабэр. Вас повсюду разыскивает Эванс. Его жену постигло несчастье.
Грабэр я Мелтон переглянулись.
- Извините, Мелтон, я должен идти. Там, видимо, требуется моя помощь.
Вагер покачал головой.
- Вряд ли. Миссис Эванс укусила ее "воспитанница" королевская кобра Бекки. Разъяренное страшилище оккупировало комнату, где находится телефон, поэтому Смэдли опоздал с сообщением.
Тревожно прозвучал громкий гудок. Мелтон поднял трубку.
- Если это он, передайте, что я сию минуту буду на месте, - сказал Грабэр и торопливо вышел.
- Да, да… Он уже в пути, Смэдли.
Мелтон положил трубку и покачнулся от резкого удара в затылок.
- О, черт! - изумленно воскликнул он. - Джерри, у кого ты перенял такую дурацкую манеру здороваться?
- Это сейчас модно, - нагло ответил Вагер.
- Ах, модно! Прости, не знал. В нашей дыре так трудно уследить за всеми ухищрениями современной моды. Ты не повредил свой кулачок? - участливо спросил Мелтон, потирая затылок.
- Это тебе за Артура. Авансом…
- Даже авансом? Так… Джерри, тебе сегодня катастрофически не повезло. Я настроен удивительно миролюбиво и, таким образом, лишаю тебя удовольствия от прогулки вверх ногами по воздуху: Но не отчаивайся, может быть, как-нибудь в другой раз…
- А мне наплевать, - уверенно заявил Вагер.
- До свидания. Да, кстати, передавай привет своему наставнику. Впрочем, вот и он. Легок на помине.
В диспетчерскую вошли Брент, Фридман и Том Бишоп.
- Чем обязан? - наигранно осведомился Мелтон.
- Комиссия по расследованию обстоятельств чрезвычайного происшествия, - сухо ответил Брент и добавил: - По указанию генерала.
- Мистер Вагер, разве вы не видите, что я занят беседой с полномочными представителями верховной власти? Немедленно оставьте помещение и постарайтесь сегодня не попадаться мне на глаза.
- Джерри, где я могу увидеть тебя вечером? - шепотом опросил Брент.
- В офицерском баре, - так же тихо ответил Вагер.
***
В офицерском баре было шумно и, по-видимому, весело. Брент глазами разыскал столик, за которым одиноко сидел Вагер.
- Добрый вечер, Джерри, - сказал Брент, присаживаясь. - Вид у тебя какой-то мрачный. Ты, случайно, не болен?
- Нет. Ничего. Я сегодня чертовски устал. Жаркий был денек.
У столика вырос гориллообразный бармен и, окинув Брента плутоватым взглядом, спросил:
- Прикажете?
- Да, что-нибудь покрепче. Брэнди, например.
- Виски, - коротко бросил Вагер.
- Сию минуточку…
Бармен исчез, но спустя мгновение вернулся и ловко расставил заказ. Незаметным движением подсунул Бренту что-то завернутое в салфетку и шепотом пояснил:
- "Гавана", сэр. Сейчас это редкость.
Брент недоверчиво хмыкнул, но сверток принял.
- Если понадобятся мои услуги, сделайте рукой вот так… - уже на ходу показал гориллоид.
- Джерри, тебе не кажется, что скоро каждая чашка бразильского кофе будет сопровождаться многозначительным напоминанием: "Большая редкость, сэр!" Да и не только кофе. Таким "клеймом" для нас будут отмечены венесуэльская нефть, чилийская медь, гватемальские фрукты…
- По мне - так хотя бы с сегодняшнего дня. Ни ты, ни я плакать не будем. Они тоже, - Вагер обвел глазами соседние столики, за которыми в самых живописных позах расположились молодые офицеры морской пехоты.
Дикий свист и восторженный рев потрясли стены бара. От неожиданности Брент вздрогнул. Он сразу разглядел виновника шального веселья. Долговязый юнец с растрепанными волосами и ярко напомаженными губами, покачивая бедрами, старательно подражал женской походке. Из-под полосатой юбки торчали худые ноги в грубых ботинках, расстегнутый френч, по-видимому, должен был изображать глубокое декольте. Юнец взгромоздился на стол и нагловатым фальцетом затянул непристойную песню. Зал разразился ураганом свиста и топота ног, отовсюду неслись одобрительны крики: "Браво, Майкл, браво! Да здравствует мисс Преисподняя!" Одарив своих почитателей сатанинской улыбкой, "мисс Преисподняя" изобразила грациозный книксен: складки полосатой юбки при этом раздвинулись, приоткрыв для всеобщего обозрения голубую заплату. Брент отвернулся. Только теперь он понял, что юбкой шута служило полотнище государственного флага.
- Тебе не стыдно, Джерри?
- С какой стати? - горько усмехнулся Вагер. - Многие из наших соотечественников используют эту тряпку для вытирания ног и не испытывают ни малейших угрызений совести. Тропп, например, готов утопить национальный символ в дерьме, для того, чтобы заменить его "Веселым Роджером". И мытут ни при чем.
- Мы должны оказать сопротивление, а если понадобится, то и надавать кое-кому по шее, - возразил Брент. - Троппу, например…
- Заманчивая мысль… - мечтательно протянул Вагер: - Но как это будет выглядеть?
- А вот как…
Брент вырвал из блокнота лист и быстро набросал схему. Внизу, под рисунком, он старательно выписал основную формулу и размашисто крест на крест перечеркнул ее.
- Здорово! - прошептал Вагер. - Ты предлагаешь внести в схему фокусирующего устройства свои "поправки"…
- Которые позволят свести на нет ударную мощь "Кентавра".
- Добрый вечер, господа, - произнес за спиной знакомый голос.
Брент обернулся. Рядом стоял Том Бишоп.
- Я, кажется, помешал вашей беседе?
- Нет, отчего же… - неуверенно ответил Брент.
Не ожидая приглашения, Том сел и, окинув заговорщиков внимательным взглядом, пододвинул к себе листок. Минуту он молча разглядывал схему. Вагер и Брент переглянулись.
- Я предлагаю вот что, - сказал Том и ногтем провел несколько коротких линий. - Результат тот же, но переделка схемы займет гораздо меньше времени.
- Он предлагает запараллелить рабочие схемы в системе Фридмана, - пояснил Вагер.
Брент задумался.
- Вы полагаете, что при этом изменится…
- Я знаю, что вас смущает, - перебил его Том. - Но это совершенно неважно. Достаточно того, что мы сведем к нулю работу одного из важнейших органов "Кентавра". Определить причину такого провала - дело нелегкое. Я, со своей стороны, постараюсь предоставить в распоряжение Фридмана и Драйва такие исходные данные, которые надолго уведут их поиски в противоположную сторону.
- Ну что ж, принципиальных возражений у меня нет, - сказал Брент и посмотрел на Вагера. Вагер кивнул головой. - Но мы обсудили только одну сторону проблемы. Выиграть время - еще не значит выиграть сражение. Генерал возьмет нас голыми руками, если мы не обеспечим себе поддержки общественного мнения. Весь мир должен узнать, какой "подарок" ему здесь готовят.
- Что вы предлагаете? - спросил Том.
- Пока ничего. Но завтра, надеюсь, мы общими усилиями придем к какому-то решению.
- Хорошо, и я подумаю… А сейчас, извините, я должен, уйти.
Том подозвал бармена, оплатил счет и быстро вышел из зала.
- Что ты о нем думаешь, Джерри?
- По-моему, он - честный малый. Такому можно доверять, - ответил Вагер. - Но не могу ce6e представить, каким образом он оказался здесь. Обычно, кроме меня, в этом баре никого из наших не бывает. Впрочем, эту девицу можно считать исключением - она здесь частый гость.
Брент проследил, куда указывал Вагер, и узнал Джину Кондон. Ока тоже заметила его и как будто смутилась. Минутное колебание, и Джина круто повернула к выходу. Следом за ней, как волчья стая, бросилась компания офицеров.
- Каждому свое, - криво усмехнулся Вагер.
- Хелло, док, - крякнул кто-то за соседним столиком, - Я к вам обращаюсь, мистер э-э-э… Как вас там?..
На Брента в упор смотрели недружелюбные глаза подвыпившего лейтенанта.
- Что вам угодно?
- Мне угодно знать, до каких пор нас намерены мариновать в этой дыре?
- Это зависит не от меня.
- Но от кого же, черт побери?! - изумился лейтенант. - Может быть, от тебя, Айк? - обратился он к своему собутыльнику, мирно дремавшему на стуле, и щелкнул его по носу. Тот обиженно засопел во сне. - Видите, он говорит, что не от него.
Айк что-то хмыкнул и сладко почмокал губами. Лейтенант сделал широкий жест, как бы приглашая всех в свидетели.
- Он говорит, что с удовольствием перевешал бы всех ваших коллег, док, за то, что они отнимают у нас хлеб. Там, где простой солдат может убить одного, двух, ну, от силы, десятерых, самый плюгавенький ученик дьявола норовит прихлопнуть миллион или даже сравнять с землей целую страну, думая, что том самым он оказывает нам большую услугу. А зачем нам такая страна, где нет женщин, нечего выпить и некому дать по морде?..
Брент попрощался с Вагером и вышел из душного зала в ночь.
8. НАДЕЖДА НА УТРО
Занятый своими мыслями, Брент неторопливо шагал по бетонным плитам площади. Яркое до рези в глазах утреннее солнце щедро изливало на землю потоки тепла и света, но чтобы осветить все закоулки, ему предстоял еще долгий путь к зениту. Вдруг кто-то окликнул Брента. Он обернулся и увидел Бишопа, который, отчаянно жестикулируя на ходу, старался привлечь к себе внимание.
- Я просил тебя, Том, соблюдать хотя бы элементарную осторожность, - с неудовольствием сказал Брент.
- Чрезвычайное происшествие! - задыхаясь, проговорил Бишоп.
- В чем дело? Скорее…
- "Кентавр выпускает стрелу", - эта радиограмма подписана Троппом и датирована сегодняшним числом!
- Ты не ошибся? - спросил Брент, бледнея.
- Я своими глазами видел ее на столе Маргарет.
- Скверно… Очень скверно. У нас еще не все готово.
- Да, - с сожалением подтвердил Бишоп. Он протянул Бренту пачку сигарет. - Здесь находится схема задуманной нами автономной системы. Красным отмечено то, что уже удалось сделать.
Они закурили, и Брент опустил в карман плоскую коробочку.
- Хорошо. Спасибо, Том, ты сделал все, что мог. Теперь найди Вагера и постарайся удержать его от глупостей. Нам не хватило времени, но это не наша вина…
***
- Вы не нужны мне сегодня, - сказал Брент, избегая взгляда Маолии.
- Это касается нас обоих? - переспросил Смит.
- Да. Мне необходимо кое-что обдумать.
Смит ушел, но Маолия уходить не торопилась.
- Прости меня, дорогая, но я очень занят.
- Ты странно ведешь себя последнее время, - с упреком сказала она.
- Для этого есть особые причины, - уклончиво ответил Брент. - Скоро ты все узнаешь. А сейчас уходи и постарайся простить меня.
Маолия стала как будто ниже ростом. Громко постукивая каблучками, она выбежала за дверь.
Брент сжал ладонями виски. Почему-то вспомнилось пророчество Мелтона: "Смотрите, люди, ваши супермены не в силах остановить безумие!". Брент выложил измятую пачку сигарет на стол и долго смотрел на нее, не решаясь коснуться. Один… Как дьявольски трудно быть одному!
Он разорвал коробку, вынул многократно сложенный лист бумаги и разгладил его. Так… Бишоп и Вагер успели подготовить восемь каскадов. Остается шестнадцать. Идея автономной системы летит ко всем чертям… Он чиркнул зажигалкой и поднес огонек к бумаге. "Неужели конец?.. Что я могу предпринять?.."
Нервно покусывая ногти, Брент шагал из угла в угол. Сознание собственного бессилия приводило его в ярость. В мозгу возникали и лопались, как мыльные пузыри, бесплодные проекты и намерения. Он бросился к сейфу и выгреб оттуда целый ворох секретной документации. "Не то, не то…" - яростно твердил Брент про себя, швыряя обратно толстые папки. Наконец он нашел то, что искал, и, выбрав нужные бумаги, сел за пульт "Сигмы".
Левая рука перебирала исписанные формулами листки, правая - быстро плясала на клавиатуре кодового блока. Результат получился обнадеживающим. Брент еще раз внимательно изучил перфоленту и взялся за карандаш. На время вывести из-под контроля генерацию плазменных колец нетрудно. Но каким образом сделать реакцию распада совершенно неуправляемой?..
Мысль улеглась в спокойное русло расчетов. Повинуясь четкой работе мозга, словно по конвейеру, приходили ясные твердые решения, подменяя собой расплывчатые контуры предположений и догадок.
Просматривая документацию, Брент задержал в руке рабочую схему сферических конденсаторов. Стоп! Полярность. Переменить схему сферических конденсаторов на обратную полярность… и все! Нейтронный отражатель имеет достаточный запас прочности, чтобы выдержать, по крайней мере, секунду от начала распада плазменного вещества. Произойдет цепная реакция и… выброс, ужасающей силы выброс!
Брент поежился. Отнюдь не сказочный джинн должен был сам раздавить сосуд, в котором он находился. Где-то на задворках сознания проскользнула мысль о том, что, может быть, есть и менее рискованный вариант; но Брент не дал ей поднять голову. Он чувствовал себя по-настоящему уставшим. Жаль Маолию. Ей сейчас, наверное, очень тяжело…