- Сколько нам заплатят? - поинтересовалась Соллис. На лице Мартинеса промелькнула улыбка.
- Пятьдесят тысяч аустралов каждому после доставки полковника Джекса целым и невредимым.
- Что, если мы найдем его мертвым? - вмешалась я. - К этому времени мы уже не раз подвергнемся риску при подлете и стыковке.
- Если Джекс уже мертв, тогда вам заплатят по двадцать пять тысяч аустралов.
Мы обменялись взглядами. Я знала, о чем думают остальные. Пятьдесят тысяч аустралов - деньги, которые могут изменить всю твою жизнь, но и половина этой суммы совсем неплоха. Убить Джекса будет намного легче и безопаснее, чем вытаскивать с корабля…
- Само собой разумеется, я буду находиться рядом, - сказал Мартинес. - Поэтому вам не придется заботиться о доказательствах того, что Джекс уже был мертв, когда вы появились. Если это произойдет.
- Если с нами пойдете вы, - спросила я, - возможно, есть еще кто-то, о ком нам необходимо знать?
- Только Норберт. В его компетенции вы можете не сомневаться.
- Значит, нас будет пятеро.
- Пять - хорошее число, не правда ли? И это проверенная на практике оптимальная численность диверсионной группы. Я приобрел небольшой, но мощный корабль, полностью соответствующий нашим целям. Если он перевезет пятерых, у него хватит мощности вернуться обратно с полковником. Я обеспечу оружие, оборудование и скафандры, но вы вправе взять с собой все, что, на ваш взгляд, может оказаться полезным.
Я оглядела скупую, монашескую обстановку комнаты и вспомнила мрачные интерьеры офисов, расположенных у подножия каньона Тредфолл.
- Три раза по пятьдесят тысяч аустралов… плюс то, сколько стоит нанять и оборудовать корабль. Не возражаете, если я спрошу… Из каких источников вы черпаете деньги?
- Это мои личные фонды, - отрезал Мартинес. - Поимка Джекса - долговременная цель, а не некая эксцентричная выходка, затеянная мною недавно. Я счел бы за счастье умереть в нищете, если бы знал, что Джекс подвешен на самой высокой опоре Моста.
Некоторое время все молчали. Мартинес высказался столь мягко и спокойно, что мы восприняли смысл его слов с некоторым запозданием. И когда он все же дошел до нас, думаю, мы все воочию увидели ошметки человеческого тела, казненного традиционным способом, "по Хауссману".
- Оружие качественное? - спросила я. - Никакого некондиционного дерьма с черного рынка?
- Только самое лучшее.
- Технические характеристики корабля Джекса? - Соллис подключилась к выяснению деталей операции.
- У вас будет достаточно времени, чтобы просмотреть данные в пути. Я не сомневаюсь, что женщина с вашими талантами легко сможет определить точку входа.
Соллис польщенно улыбнулась:
- Полагаю, что да. Что скажете, Сальваторе?
- Полковник Джекс и ему подобные позорят честь и достоинство Северной Коалиции. Мы не монстры. Если я могу сделать что-то, чтобы заставить людей поверить в это… - Николаси умолк и пожал плечами. - Да, я согласен. Это мой долг, мистер Мартинес.
- Тогда остаетесь вы, Диксия, - сказала Соллис. - Для меня сумма в пятьдесят тысяч аустралов звучит очень заманчиво. Полагаю, что и для вас тоже.
- Это вас не касается.
- Как сказать… Похоже, вам так же сильно нужны деньги, как и нам.
Я подумала, что очень близка к тому, чтобы ответить "нет", выйти из этой комнаты и вернуться под непрекращающийся мутный дождь каньона Тредфолл. Вероятно, если я сильно постараюсь, Норберт не станет меня задерживать, поэтому мне не придется выслушивать дальнейшую болтовню о том, как группа совместными усилиями арестует полковника Джекса. Но я никогда не получу шанса узнать, что задумал Мартинес, если не пойду с ним.
И еще мне следовало вспомнить о том, что я вижу, когда гляжусь в зеркало, и на что могу употребить пятьдесят тысяч аустралов.
Поэтому я сказала "да".
Мартинес жестом указал на одну из пустых свинцово-серых стен в отсеке шаттла, она вспыхнула и заполнилась яркими неоновыми линиями. Эти линии, сливаясь и пересекаясь, образовывали схематический чертеж корабля в соответствующем масштабе.
- Сведения о корабле Джекса отрывочны и фрагментарны. Если отмести все противоречащие друг другу сообщения и избавиться от ненадежных данных, то у нас остается вот это.
- Это все? - спросила Соллис.
- Когда мы достигнем области визуального обзора, мы сможем добиться большего. Я перепроверю все сообщения, включая те, которые мы отбросили. Некоторые из них - когда мы проведем сравнение с настоящим кораблем - могут, в конце концов, вывернуть все наизнанку. Или, в свою очередь, пролить столь необходимый свет на внутреннюю планировку корабля и вероятное местонахождение Джекса. Кроме того, мы, естественно, получим данные наших собственных инфракрасных датчиков и радаров глубокого проникновения.
- Похоже, это очень большой корабль, - заметила я, оценив схему, мерцающую у меня над головой.
Мы находились в дне пути от Арместо, на маленьком шаттле, прикрепленном к брюху легкого перехватчика дальнего действия под названием "Смерть Софонисб".
- Большой, но не такой правильной формы, как у перехватчика, - добавила Соллис. - Ну и что нам теперь делать?
- Хороший вопрос.
То, на что указывал нам Мартинес, представляло собой прямоугольную оболочку длиной в километр, примерно сто метров в глубину и сто в ширину, с несколькими сферическими выпуклостями вдоль части длины. На одном конце находилось нечто, отдаленно напоминающее двигатели, а на другом - рукавицеобразный стыковочный комплекс. У корабля были слишком резкие очертания для межзвездных путешествий, и ему недоставало выносных опор для двигателей, что было характерно для всех транспортных устройств конджойнеров.
- Хотя выглядит как что-то знакомое… - смутные образы вертелись у меня в голове. - Кого-нибудь еще посетило дежавю или только меня?
- Не знаю, - откликнулся Николаси. - Когда я это увидел, то подумал… - он покачал головой. - Это невозможно. Дизайн корпуса должен быть стандартным.
- Ну, ты же сам видишь.
- У этого корабля есть имя? - обратился Николаси к Мартинесу.
- Я не знаю, как Джекс называет свой корабль.
- Он спросил не об этом, - сказала Соллис. - Он спросил…
- Я знаю имя этого корабля, - прошептала я. - Однажды я видела похожий корабль, когда меня доставили на его борт. Я была ранена в перестрелке в одном из последних больших сражений на поверхности. Меня вывезли в космос - вероятно, на шаттле - и доставили на борт этого корабля. Это корабль-госпиталь, вращающийся на орбите вокруг планеты.
- Как имя этого корабля? - настойчиво повторил Николаси.
- "Найтингейл", - ответила я.
- О боже, нет!
- Вы удивлены?
- Да, черт побери, я удивлен! Я тоже был на борту "Найтингейл". Мне наложили швы, потом репатриировали.
- Так же как и я, - голос Соллис почти перешел в шепот. - Однако я не узнала его. Они чертовски потрудились надо мной, прежде чем затащили на борт этого корабля. Кажется, я догадываюсь…
- И я тоже, - кивнул Николаси.
Медленно, не сговариваясь, мы повернулись и посмотрели на Мартинеса. Даже Норберт, до этого момента ни во что не вмешивавшийся, обернулся и оценивающе уставился на своего хозяина. Мартинес слегка прищурился, но в остальном он безупречно сохранял самообладание.
- Это действительно "Найтингейл". Было слишком рискованно говорить вам об этом, когда мы еще находились на планете. Узнай об этом какие-нибудь друзья Джекса, и вся операция…
- Поэтому вы не сказали нам? - оборвала его Соллис. - Или потому, что мы все уже когда-то побывали на борту этой штуки?
- То, что все вы побывали на борту "Найтингейл", было одним из факторов вашего отбора, и не более того. Вы привлечены к выполнению этой миссии благодаря вашим навыкам, а не медицинской карте.
- Итак, почему вы не рассказали нам? - повторила она.
- Я уже сказал, что это не более чем разумное решение…
- Вы лжете!
- Я не занимаюсь подобными вещами.
- Подождите, - вмешался Николаси, его голос был спокойнее, чем я ожидала. - Давайте… просто разберемся, что нам сейчас делать. Вы зациклились на факте, что всех нас лечили на борту "Найтингейл", когда правильный вопрос, который нужно задать, состоит в следующем: что Джекс, черт возьми, делает на борту корабля, который больше не существует?
- А в чем проблема с этим кораблем? - поинтересовалась я.
- Проблема в том, - ответил Николаси, обращаясь непосредственно ко мне, - что "Найтингейл", по поступившим сообщениям, уничтожена в конце войны. Или вы не имеете привычки слушать новости?
- Наверное, нет.
- И тем не менее вы знали о корабле достаточно, чтобы опознать его.
- Я уже сказала: я помню, как он выглядит при подлете с медицинского шаттла. Меня накачали лекарствами, я не знала, выживу или умру… Все было таким преувеличенно резким, как в плохом сне. Но после того, как они вылечили меня и отправили обратно на поверхность… Не думаю, что я вообще когда-либо вспоминала о "Найтингейл".
- И даже тогда, когда смотрели в зеркало? - тихо спросил Николаси.
- Я думала о том, что они сделали со мной… Это можно было сделать намного лучше. Но мне в голову не приходило поинтересоваться, что потом произошло с кораблем. Ну и что же произошло?
- Вы сказали: "Они вылечили меня", - заметил Николаси. - Значит ли это, что вы общались с докторами, женщинами или мужчинами?
- А что, могло быть иначе?
Он покачал головой:
- Полагаю, что вы были ранены и перевезены на борт корабля-госпиталя вскоре после того, как он был развернут?
- Возможно.
- В тот момент "Найтингейл" находилась на стадии введения в строй. Я попал на борт позже. А вы, Ингрид?
- Я тоже. И я едва ли видела хотя бы еще одно человеческое существо за то время, что провела на борту этой штуки.
- Так ему и было предназначено функционировать - немногочисленный костяк персонала, чтобы принимать медицинские решения, которые корабль не в состоянии взять на себя. Большую часть времени они должны были находиться за сценой.
- Все, что я помню, - госпитальный корабль, - нахмурилась я. - Я ничего не знаю о введении в строй.
Николаси объяснил мне суть дела с таким терпением, словно я была маленьким ребенком, отданным ему на воспитание.
"Найтингел" финансировалась и строилась консорциумом бессмертных, действовавших из лучших побуждений. С тех пор как их политическое влияние не достигло успеха в прекращении войны (а многие их высокопоставленные друзья находили удовольствие в продолжении оной), они решили внести свой вклад другим, более продуктивным способом: облегчить страдания смертных мужчин и женщин, участвовавших в войне.
Поэтому они создали корабль-госпиталь, который никак не был связан ни с Северной Коалицией, ни с Национальной гвардией Саутлэнда. "Найтингейл" предназначалась для всех раненых воинов, независимо от их гражданства. На борту нейтрального корабля раненых предполагалось лечить до полного выздоровления и затем возвращать на родину. Наибольшей критике подверглась идея очевидного возвращения раненых в действующие армии. Сама "Найтингейл" являлась последним достижением науки, с наилучшими медицинскими возможностями, которыми не обладал ни один госпиталь на Краю Неба или в его окрестностях. Конечно, не блистательная магия медицины демаршистов, но возможности госпиталя превосходили все, чем до сих пор обладало большинство смертных.
"Найтингейл" предназначалось неутомимо трудиться, посвятив все усилия совершенствованию процесса исцеления. Корабль был рассчитан на автономную работу. Под руководством специалистов из числа людей ему полагалось постепенно улучшать свои методики, пока он не превзойдет учителей. Я попала на борт госпиталя на ранней стадии его обучения, но - как я узнала от Николаси - "Найтингейл" вскоре вступила в "оперативную" фазу. К тому времени все многокилометровое судно находилось под контролем небольшой группы техников и хирургов, а его гамма-уровень интеллекта рос день ото дня, побуждая решать все более сложные задачи. В этот период на корабле побывали Соллис и Николаси. Их лечили машины, возникало лишь смутное ощущение того, что за ними наблюдают находящиеся за стенами люди.
- Какое-то время это работало, - продолжал Николаси. - Корабль делал все, на что рассчитывали организаторы проекта. Он функционировал как огромный квалифицированный конвейер: всасывал в себя раненых и выплевывал их вылеченными.
- Только для того, чтобы вернуть на войну, - добавила я.
- Деятельность корабля никак не контролировали до тех пор, пока выздоровевшие бойцы не возвращались обратно. По крайней мере все они были живы, никто не умер на поле битвы или на операционном столе. Спонсоры могли верить в то, что делают доброе дело, и спокойно спать по ночам.
- Итак, "Найтингейл" добилась успеха, - подытожила я рассказ Николаси. - Так в чем же проблема? Поворот к мирной жизни после окончания войны?
- Корабль был взорван еще до прекращения огня. Поэтому мы не должны были обнаружить его здесь. Шальная ракета Северной Коалиции с ядерной боеголовкой - слишком быстрая, чтобы корабль успел принять контрмеры. Она уничтожила "Найтингейл" вместе с находящимися на борту пациентами и персоналом.
- Теперь, когда ты упомянул об этом… возможно, я что-то такое слышала…
Соллис бросила свирепый взгляд на Мартинеса:
- Думаю, мы пересмотрим условия соглашения. Он никогда не говорил нам, что мы должны вытащить Джекса с этого корабля-призрака, черт его подери!
Норберт двинулся в сторону хозяина, словно намеревался защитить его от разъяренной Соллис. Мартинес, долгое время молчавший, снял пенсне, протер стекла тряпочкой и неторопливо водрузил его на нос.
- Возможно, вы правы, что сердитесь на меня, Ингрид. И возможно, я совершил ошибку, не упомянув о "Найтингейл" ранее. Но это продиктовано тем, что я не могу одним опрометчивым шагом подвергнуть риску всю операцию. Вся моя жизнь нацелена на выполнение одной-единственной задачи: передать полковника Джекса в руки правосудия. Я не имею права потерпеть крах.
- Вы должны были сказать нам о госпитале, - покачал головой Николаси. - Ни у кого из нас нет причин распространять эту информацию. Мы все хотим, чтобы полковник Джекс получил по заслугам.
- Тогда я совершил ошибку, за которую приношу извинения.
- Не думаю, что, принося извинения, вы чего-нибудь добьетесь, - фыркнула Соллис. - Если бы я знала, что должна буду вернуться на борт этой штуки…
- Вы правы, - произнес Мартинес, обращаясь ко всем. - Этот корабль вызывает у вас травмирующие сознание ассоциации, и с моей стороны недопустимо было скрывать эту информацию.
- Да будет так, - отозвалась Соллис.
Я почувствовала, что наступила моя очередь принять участие в разговоре.
- Не думала, что кто-нибудь из нас вернется туда, Томас. Но, может быть, - с учетом того, что мы знаем о корабле, - слегка увеличить наше вознаграждение… Неплохая мысль, как вы думаете?
- Я сам собирался сделать вам подобное предложение, - заявил Мартинес. - Вы должны представлять, что мои карманы небездонны, и мои первоначальные условия и так следует считать очень щедрыми… но сейчас мы можем говорить еще о дополнительных пяти тысячах аустралов каждому.
- Доведите до десяти, и тогда мы останемся в деле, - Соллис отреагировала быстрее, чем я сумела ей подмигнуть.
Мартинес посмотрел на Норберта, потом - с выражением лица, демонстрирующим, что он дает раздеть себя до последней нитки, - кивнул Соллис:
- Хорошо, десять тысяч аустралов. Вы заключили выгодную сделку, Ингрид.
- Пока мы обсуждаем условия, - вмешался Николаси. - Есть ли, по вашему мнению, еще какая-то информация, которую нам необходимо знать?
- Я сказал вам, что этот корабль - "Найтингейл", - Мартинес вновь привлек наше внимание к чертежу на стене. - Этим, к моему стыду, исчерпываются все имеющиеся знания о данном корабле.
- Существует ли конструкторский проект? - спросила я.
- Вся документация утеряна во время войны.
- Фотографии? Видеоматериалы?
- Тоже нет. "Найтингейл" функционировала в зоне военных действий, Диксия. Тем несчастным, кто оказывался вблизи нее, было не до обзора достопримечательностей.
- Что вы знаете о персонале, побывавшем на борту? - продолжил расспросы Николаси. - Они вам что-нибудь рассказывали?
- Я разговаривал с несколькими выжившими - докторами и техниками, которые находились на корабле в период введения его в строй. Их замечания были полезными… когда они изъявляли желание со мной беседовать.
- А как насчет людей, которые находились на борту перед перемирием? - гнул свое Николаси.
- Мне не удалось найти их следы.
- Но ведь очевидно, что они не умерли. Если корабль все еще в космосе, та неисправная ракета в него не попала.
- Зачем кому-то выдумывать историю о том, что корабль разнесло в клочья, если на самом деле этого не произошло? - спросила я.
- На войне иногда случаются странные вещи, - пожал плечами Мартинес. - Не обязательно подразумевается злой умысел. Возможно, был уничтожен другой корабль-госпиталь. В конце концов, на орбите вокруг Края Неба присутствовало не одно такое судно. Какое-то из них, может быть, даже имело похожее название. Весьма вероятно, что некоторые факты могли перепутать в сумятице и неразберихе, царивших в те дни.
- Все же это не объясняет, почему вы не сумели найти никого из выживших, - возразил Николаси.
Мартинес беспокойно поерзал на сиденье.
- Если Джекс присвоил корабль, тогда он наверняка не захотел, чтобы кто-нибудь рассказывал о нем. Персоналу с "Найтингейл" могли заплатить за молчание или пригрозить.
- Полагаю, к этому все сводится, - сказала я.
- В этом мире деньги могут решить многие проблемы.
Два дня спустя "Смерть Софонисб" набрал скорость и умчался во тьму, в то время как корабль Мартинеса, следуя запрограммированному плану полета, доставил нас в зону видимости космического госпиталя. Ультрас еще раз просканировали "Найтингейл" и снова не получили никакого поддающегося обнаружению отклика от "спящего" судна. Все показания приборов свидетельствовали о том, что корабль находится в глубокой кибернетической коме, возможно, близок к смерти и только горсточка насущно необходимых систем жизнеобеспечения продолжала действовать, питаясь крохами резервной энергии.
За двадцать четыре часа мы подкрались ближе, сократив расстояние до световых секунд и затем до сотен тысяч километров. Никакой реакции не последовало. Но когда мы приблизились, наши приборы начали увеличивать детали, полученные при сканировании. Пока большинство из нас отсыпалось, Мартинес, сидя за пультом управления, сопоставлял данные и совершенствовал свои чертежи. Норберт также все время проводил склонившись над приборами, пристально всматриваясь в увеличивающийся в размерах корабль. Иногда он бормотал себе под нос какие-то пояснения или замечания, на которые Мартинес откликался терпеливым, слегка снисходительным шепотом, словно учитель, вынужденный прислушиваться к туго соображающему, но прилежному ученику. Уже не в первый раз меня трогала очевидная доброта Мартинеса по отношению к огромному, неповоротливому Норберту. Мне было очень интересно, что могло служить основой таких отношений.