* * *
Ты лежал на своей каталке на съемочной площадке "Хроник "Бесстрашного"", ожидая, пока остальная команда не подтянется, чтобы снять очередной дубль, и чувствуя себя все более и более неуютно. Отчасти из-за грима, который должен был заставить тебя выглядеть мертвенно-бледным, обливающимся потом и покрытым кровоподтеками, из-за чего требовалось постоянное нанесение чего-то глицеринообразного, отчего тебе казалось, будто тебя время от времени полностью покрывают смазкой. Отчасти из-за того, что два актера все время на тебя таращились.
Один из них был такой же статист, парень по имени Брайан Абнетт, и ты его преимущественно игнорировал, потому что знал - на съемочной площадке общеизвестно, что ты сынок продюсера, и что есть определенный тип актеров-неудачников, которые были бы счастливы с тобой задружиться из мысли из расчёта, что это повысит их статус, что-то вроде попытки попасть в свиту. Ты знал, что ему надо, и не желал иметь с этим ничего общего.
Однако другой был Марк Кори, один из звезд сериала. У него уже были отличные отношения с твоим отцом, так что ты не был ему нужен для продвижения по карьерной лестнице, а из того, что ты знал о нем из "Зеваки", "ТМЗ" и случайных замечаний, брошенных отцом, непохоже было, чтоб он был из тех, кто будут тратить на тебя свое драгоценное время. Так что, тот факт, что он не сводил с тебя глаз, приводил в замешательство.
Ты провел несколько часов, строя из себя пациента в коме, пока Кори с компанией статистов нависали над твоей каталкой, изображая атаку на шаттл, бегали с ней по различным декорациям коридоров, успешно впихнули ее в декорации лазарета, где еще несколько статистов, в костюмах медиков, сделали вид, что тыкают тебя космическими иголками и помахали над тобой поддельными девайсами, делая вид, что диагностируют твое состояние. Время от времени ты приоткрывал глаз, чтобы выяснить, по-прежнему ли Абнетт или Кори пялятся на тебя. Как правило, один из них продолжал таращиться. Единственной сценой, где ты и правду что-то играл, была та, где ты открыл глаза, будто бы приходя в сознание. В этот момент на тебя уставились оба. Это им полагалось по сценарию. Но ты все равно задался вопросом, не собирается ли кто-то из них (или оба) подъехать к тебе после того, как съемки на сегодня закончатся.
В конце концов все было сделано, и ты соскреб с себя смазочно-кровоподтечный грим, официально навеки завершая свою актерскую карьеру. Выходя, ты заметил, как Абнетт и Кори беседуют между собой. По причине, которую ты сам не мог себе полностью объяснить, ты свернул и подошел прямо к ним.
- Мэтт, - сказал Марк, когда ты подошел.
- Что происходит? - спросил ты тоном, по которому было ясно, что это не приветствие, а настоящий вопрос.
- В смысле? - спросил Марк.
- Вы двое на меня весь день таращились, - сказал ты.
- Ну, да, - ответил Абнетт. - Ты играл персонажа в коме. Мы весь день катали тебя на носилках. Нам приходилось на тебя смотреть.
- Вот не надо, - сказал ты Абнетту. - Скажите, что происходит.
Марк открыл было рот, чтобы что-то сказать, затем закрыл его и повернулся к Абнетту.
- Я все еще хочу здесь работать после сегодняшнего.
Абнетт сухо улыбнулся.
- Итак, краснорубашечником быть сегодня мне, - сказал он Марку.
- Ты не так понял, - сказал Марк. - Но ему же нужно знать.
- Да ладно, я не против, - Абнетт потрепал Марка по плечу. - Я об этом позабочусь, Марк.
- Спасибо, - сказал Марк и повернулся к тебе. - Был рад увидеть тебя, Мэтт. Правда, - и быстро ушел.
- Понятия не имею, чего это он, - сказал ты Абнетту после ухода Кори. - До сегодняшнего дня он обо мне и думать не думал.
- Как ты себя чувствуешь, Мэтт? - спросил Абнетт, уклоняясь от ответа.
- Что ты имеешь в виду? - спросил ты.
- Я думаю, ты понимаешь, - ответил Абнетт. - Ты чувствуешь себя хорошо? Здоровым? Будто родился заново?
Ты ощутил холодок при этих словах.
- Ты знаешь, - произнес ты.
- Да, - ответил Абнетт. - И теперь я знаю, что ты тоже знаешь. По крайней мере, хоть что-то.
- Не думаю, что знаю столько же, сколько ты, - сказал ты.
Абнетт посмотрел на тебя.
- Вероятно, не знаешь. Тогда, я думаю, нам следует выйти отсюда и пойти куда-нибудь, где мы сможем пропустить рюмку. Или несколько.
* * *
Ты вернулся в свою комнату поздно вечером и встал посередине в поисках чего-нибудь. В поисках послания, оставленного для тебя.
- Хестер оставил тебе сообщение, - сказал тебе Абнетт после того, как объяснил в подробностях все, что произошло, во всех абсолютно невозможных деталях. - Я не знаю, где оно, он мне не рассказывал. Он рассказал Керенскому, который рассказал Марку, который рассказал мне. Марк говорит, оно где-то у тебя в комнате, где больше никто не сможет его найти - а ты сам сможешь, только если будешь специально искать.
- Зачем ему надо было оставлять послание именно таким способом? - спросил ты Абнетта.
- Не знаю, - ответил он. - Может, он решил, что есть шанс, что ты так ничего и не узнаешь. А если так, то зачем тебе говорить? Ты бы все равно не поверил. Я сам-то едва верю, а я встречался со своим. Вот это было странно, скажу я тебе! А ты своего никогда не видел. Конечно, ты легко можешь засомневаться в этом всем.
Ты не сомневался. У тебя было физическое доказательство. У тебя был ты.
Сначала ты включил компьютер и просмотрел папки, ища документы, чьи названия ты не помнишь. Когда ты ничего не нашел, ты пересортировал папки, чтобы увидеть созданные после твоего несчастного случая. Но ничего не увидел. Ты проверил электронную почту, чтоб увидеть, нет ли писем в ящике от самого себя. Нет. Твоя страница на фейсбуке была забита сообщениями от друзей из старших классов, колледжа и университета, которые слышали о твоей автокатастрофе. Ничего от тебя самого, никаких новых фотографий, выложенных в твоих альбомах. Ни следа послания.
Ты встал из-за стола и повернулся, осматривая комнату. Ты подошел к книжным полкам. Там ты взял пустые тетради, купленные, примерно когда ты хотел стать сценаристом, чтобы записывать мысли и позже использовать их для своих шедевров. Ты пролистал их. Они были пусты, как раньше. Ты вернул их обратно на полку и пробежал глазами по альбомам выпускников. Ты вытащил их, потревожив пыль на книжной полке, и открыл, ища новое пожелание среди старых. Ничего не было. Ты вернулся к полке и заметил еще одно место, где пыль была потревожена - но не в форме книги.
Минуту ты смотрел на форму пятна, и потом повернулся, подошел к тумбочке у кровати и взял свою камеру. Ты открыл слот для карты памяти, вытащил ее, вставил в компьютер и открыл папку с фотографиями, отсортировав из по дате.
Там было три новых файла, созданных после твоего несчастного случая. Одно фото и два видео.
В файле с картинкой были чьи-то ноги и ботинки. Это заставило тебя улыбнуться. Первый видеофайл состоял из панорамы комнаты, трясущейся вверх и вниз, будто кто-то пытался выяснить, как работает эта штуковина.
В третьем файле был ты. Ты включил видео, и появилось твое лицо. Затем пошли страшные помехи - пока ты устанавливал камеру и подпирал ее, чтобы ты мог оказаться в кадре. Ты сидел. Автофокус сдал назад, потом вперед, и, наконец, настроился, четко выделив тебя.
- Привет, Мэтью, - сказал ты. - Я - Джаспер Хестер. Я - это ты. Вроде как. Я тут провел несколько дней с твоей семьей, разговаривая с ними о тебе, и они сказали мне, что ты не прикасался к этой камере уже год, что, я так полагаю, значит, что это идеальное место, чтоб оставить тебе сообщение. Если ты очнешься и просто продолжишь жить, как обычно, тогда ты никогда его не обнаружишь, и вреда не будет. Но если ты его найдешь, то, думаю, только потому, что искал.
Если ты искал его, значит, я полагаю, произошло одно из двух. Или ты обнаружил что-то странное, и никто ничего тебе не говорит, или тебе рассказали, но ты не поверил. Если это первое, то нет, ты не псих, и ты не поехал крышей. У тебя нет психического расстройства. У тебя, правда, действительно была тяжелая мозговая травма, но это было не с тем телом, в котором ты сейчас находишься. Так что не волнуйся. Кроме того, у тебя нет амнезии. Ты не помнишь ничего, потому что ты ничего не делал. Мне кажется, это довольно просто.
Если тебе рассказали, что произошло, и ты этому не веришь, надеюсь, это тебя убедит. А если нет - ну, я не знаю, что тебе сказать тогда. Верь во что хочешь. Но дай мне минутку.
На видео Хестер, который не ты, но все-таки ты, запустил пальцы в волосы и посмотрел в сторону, пытаясь придумать, как продолжить.
- Ладно, вот, что я хочу сказать. Я думаю, я существую, потому что существуешь ты. Каким-то образом, который я не могу даже попытаться объяснить так, чтоб в этом был какой-то смысл, я верю, что в тот день, когда ты спросил своего папу, можешь ли ты попробовать поиграть в его сериале, в тот самый день что-то произошло. Что-то произошло в той вселенной, где я живу, события извернулись, перемешались, и сделали так, что я родился и прожил такую жизнь, чтоб ты смог выступить в качестве меня, выдуманного персонажа, в своем мире. Я не знаю, как это работает или почему. Просто работает.
Наши жизни взаимосвязаны, потому что мы вроде как один и тот же человек, только в разных вселенных и в разных веках. И поэтому, мне кажется, я могу задать тебе следующий вопрос.
Скажи честно, Мэтью, что за хрень мы делаем с нашей жизнью?
Я разговаривал о тебе с твоей семьей, знаешь ли. Они тебя любят. Все. Они любят тебя, и когда с тобой случился несчастный случай, будто кто-то подошел и ударил их в самое сердце. Поразительно, как сильно они тебя любят. Но, опять (я могу сказать тебе это, потому что ты - это я) - я могу сказать тебе, что они думают, что тебе пора оторвать задницу от дивана. Они рассказывают о том, сколько у тебя разных интересов, и как ты ждешь, когда найдется то самое, что поможет тебе полностью раскрыть твой потенциал, и я слышу то, что они не произносят. Тебе пора повзрослеть.
Я знаю это, потому что я такой же. Конечно, я такой же, я ведь и есть ты. Я болтался, как цветок в проруби годами, Мэтью. Я поступил во флот Вселенского Союза не потому, что это было мое призвание, а потому, что я не знал, куда себя деть. И подумал, что раз я не знаю, чем заняться, то можно и вселенную посмотреть, верно? Но даже тогда я делал самым минимум, который от меня требовался. Не было смысла делать больше.
Это было не так уж плохо. Если честно, я считал, что хорошо устроился. Все прокатывало. Но потом я оказался здесь, и увидел тебя, с умершим мозгом и с трубками, торчащими из всех частей тела. И понял, что нет, не прокатывает. Как не прокатило у тебя. Ты просто родился, пошарахался вокруг немного, попал под машину и умер, и вот вся история твоей жизни. Не было никакого толку, чтобы провести жизнь, ничего не делая.
Мэтью, если ты смотришь это сейчас, то только потому, что кое-кто из нас, наконец, решил сделать что-то полезное со своей жизнью. Это я. Я решил спасти твою жизнь. Я обменялся с тобой телами, потому что, мне кажется, то, как это работает, означает, что я в своем мире выживу в твоем раскуроченном теле, а ты выживешь в моем. Если я ошибаюсь, и мы оба умрем, или ты выживешь, а я умру, значит, я умер, пытаясь тебя спасти. И да, для меня это полный отстой, но, начнем с того, что мои жизненные перспективы, спасибо сериалу твоего папочки, и так-то не были блестящими. А учитывая все остальное, это самый лучший способ, каким я мог бы умереть.
Но я хочу поделиться с тобой секретом. Я думаю, это сработает. Не спрашивай, почему - черты подери, вообще не спрашивай меня о подробностях! - я просто думаю, что сработает. И если сработает, я хочу от тебя только одно. Сделай что-нибудь. Прекрати плыть по течению. Прекрати пробовать и бросать новое, когда оно надоест. Прекрати ждать "того самого". Это дурь. Ты тратишь время впустую. Ты его чуть все его не потратил. Тебе повезло, что я подвернулся под руку, но что-то мне кажется, второй раз мы такое не провернем.
Я постараюсь сделать то же самое. С меня хватит, Мэтью. Наша жизнь капризна и непредсказуема, но если мне удастся это провернуть - если мне и всем моим друзьям с "Бесстрашного" удастся это провернуть - тогда мы получим то, что не у всякого Вов вселенной есть - шанс стать хозяином своей судьбы. Я собираюсь им воспользоваться. Еще не знаю, как. Но я не собираюсь его упустить.
И ты не упусти его, Мэтью. Я не жду, чтобы ты прямо сейчас понял, чем будешь заниматься Но я жду, что ты это выяснишь. Я думаю, что, учитывая все обстоятельства, это справедливое требование.
Добро пожаловать в твою новую жизнь, Мэтью. Не продолбай ее.
Хестер протянул руку вперед и выключил камеру.
Ты закрыл окно проигрывателя, закрыл ноут, обернулся и увидел отца, стоящего в дверях.
- Это не амнезия, - сказал он. По лицу его текли слезы.
- Я знаю, - ответил ты.
Эпилог III
От третьего лица
Саманта Мартинез сидит за своим компьютером и смотрит короткое видео с женщиной. Это могла бы быть она сама, читающая книгу на пляже.
У женщины медовый месяц, и муж-молодожен снимает ее на камеру, полученную в подарок на свадьбу. Содержание ролика совершенно непримечательно - всего минута, камера приближается к женщине, она поднимает глаза от книги, улыбается, несколько секунд пытается не обращать на камеру внимания, потом откладывает книгу и сморит в объектив. Что-то, что могло бы быть пирсом Санта-Моники, или какой-то его вариацией, маячит на заднем плане.
- Положи эту дурацкую штуку и пошли со мной купаться! - говорит женщина оператору.
- Кто-нибудь может украсть камеру, - говорит ее муж за кадром.
- Ну, пусть крадут, - отвечает она. - И все, что получат - ролик, в котором я читаю книгу. А у тебя останусь я!
- Верно подмечено, - говорит муж.
Женщина встает, роняет книгу, поправляет бикини и опять смотрит на мужа:
- Ну, что, ты идешь?
- Минутку, - отвечает муж. - Давай беги в воду. Если кто-то и правда сопрет камеру, пусть знает, что потерял.
- Балда! - говорит женщина, и на минутку камера съезжает в сторону, когда она подходит поцеловать мужа. Потом картинка опять выравнивается, и камера снимает, как она бежит трусцой к воде. Добежав, она поворачивается и делает приглашающий жест. Камера выключается.
Саманта Мартинез пересматривает видео еще три раза прежде, чем встать, схватить ключи от машины, и выйти из двери своего дома.
* * *
- Саманта, - говорит Элеанор, ее сестра, помахивая рукой, чтоб привлечь ее внимание. - Ты опять.
- Прости, - говорит Саманта. - Что опять?
- Опять ты так делаешь, - говорит Элеанор. - Когда без разницы, что тебе говорят, ты отключаешься и таращишься в окно.
- Я не таращилась в окно, - возражает Саманта.
- Ты отключилась, - отвечает Элеанор. - Таращиться в окно - это уже вторично.
Они вдвоем сидят в "П. Ф. Чангс" в Бербанке, где впервой половине дня совсем пусто, если не считать юной парочки на диване на другом конце ресторана. Элеанор и Саманта сидят за столиком возле длинного ряда окон, выходящего на парковку перед торговым центром.
Саманта действительно не смотрит в окно. Она смотрит на парочку и их разговор. Даже с такого расстояния она видит, что на самом деле они не пара, хоть, может, когда-то и были, и Саманте видно, что, по крайней мере, молодой человек был бы не прочь снова. Пока они сидят, он почти незаметно склоняется к девушке, показывая, что он был бы не прочь. Девушка пока этого не замечает. Саманте любопытно, будет ли не прочь она, и сумеет ли молодой человек вообще привлечь ее внимание.
- Саманта, - с нажимом произносит Элеанор.
- Прости, - говорит Саманта и переключает внимание на сестру. - Прости, Эл, честно. Какая-то я рассеянная в последнее время.
Элеанор оглядывается и видит парочку на диване.
- Знакомые? - спрашивает она.
- Нет, - отвечает Саманта. - Просто наблюдаю язык тела. Она нравится ему больше, чем он ей.
- Ахха, - говорит Элеанор и поворачивается обратно к Саманте. - Может, тебе следует подойти туда и посоветовать ему не тратить время впустую.
- Он не тратит время впустую, - говорит Саманта. - Он просто не дал ей знать, как она важна для него. Если бы я собиралась ему что-то сказать, я бы вот что сказала. Не молчи. Жизнь слишком коротка для этого.
Элеанор как-то странно смотрит на сестру.
- С тобой все в порядке, Сэм? - спрашивает она.
- Я в норме, Эл, - отвечает Саманта.
- А то, знаешь ли, такого рода фразочки обычно выдает героиня мелодрамы после того, как обнаруживает, что у нее рак груди, - говорит Элеанор.
Саманта смеется.
- У меня нет рака груди, Эл, - говорит она. - Клянусь.
Элеанор улыбается.
- Тогда что за дела, подруга?
- Сложно объяснить, - говорит Саманта.
- Официант задерживается, - отвечает Элеанор. - Так что попробуй.
- Кто-то прислал мне посылку, - говорит Саманта. - Это фотографии, видео и любовные письма мужа и жены. Я их просматривала.
- Это законно? - спрашивает Элеанор.
- Не думаю, что мне стоит об этом волноваться, - отвечает Саманта.
- Зачем кому-то посылать тебе такое? - спрашивает Элеанор.
- Они подумали, что это могло бы быть важным для меня, - отвечает Саманта.
- Любовные письма какой-то случайной парочки? - спрашивает Элеанор.
- Не случайной, - осторожно отвечает Саманта. - В том, чтоб послать их именно мне, был смысл. Просто все запутано.
- Что-то ты темнишь, подруга, - говорит Элеанор.
- Я же сказала, что все сложно объяснить, - отвечает Саманта.
- Ну и каково это - читать чужую почту? - спрашивает Элеанор.
- Грустно, - отвечает Саманта. - Они были счастливы, а потом все кончилось.
- Ну, значит, хорошо, что они были счастливы в начале, - говорит Элеанор.
- Эл, ты никогда не задумывалась, насколько другой могла бы быть твоя жизнь? - спрашивает Саманта, слегка меня тему разговора. - Никогда не задавалась вопросом, что, если бы все пошло немного по-другому, у тебя могла бы быть другая работа, другой муж или другие дети? Как ты думаешь, ты была бы счастливей? И если бы ты могла увидеть эту другую жизнь, каково бы тебе было?
- Сколько философии зараз, - говорит Элеанор, и, наконец, подходит официант и приносит сестрам салат. - Мне, собственно, не интересно, какая бы еще могла быть у меня жизнь, Сэм. Мне нравится моя. У меня хорошая работа, Браден - отличный ребенок, и большую часть времени мне не хочется придушить Лу. Время от времени, конечно, я переживаю за сестричку, но тут уж ничего не поделаешь.
- Ты встретила Лу в Помоне, - говорит Саманта, имея в виду альма-матер своей сестры. - Но я помню, что ты бросала монетку, когда выбирала колледж. Если бы монетка упала орлом, а не решкой, ты бы пошла в Уэслианский. Никогда бы не встретила Лу. Не вышла бы за него замуж, не родила бы Брадена. Одна-единственная монетка упала бы другой стороной - и все в твоей жизни пошло бы совершенно иначе.
- Думаю, нет, - отвечает Элеанор, разрезая салат.