- Шутка или не шутка, но это часовня великолепное открытие. Морнингсвейк скоро станет такой же знаменитостью, как Гомаз или Садара. Сюда будут прилетать туристы из Олани.
- Мы можем построить отель и получить кучу денег, - сказала Чейн.
- А что нам с ними делать? - спросил Келс. - У нас и так хватает денег на все необходимое.
- Но позволяет ли нам сохранить Морнингсвейк?
- Ха! А что может не позволить? Только не говори, что Мулл.
- Именно Мулл.
- Нет.
- Мне нужны деньги. Помни, что у нас больше нет Стурдеванта. Нам нужно купить другой, - сказала Чейн.
Келс воздел руки к небу.
- На какие шиши? Ты знаешь, сколько стоит такой самолет?
- Деньги? Мы заработаем их на туристах. Не забывай: отель!
- Эта долина с часовней где находится? В Палге, в стране не подчинившихся или еще где-нибудь? - спросил Элво.
- Я думал над этим, - ответил Герд Джемах. - Она находится в стране аосов, в домене Морнингсвейк.
- Значит, нет проблем, - объявил Элво. - На вашей земле великолепный исторический памятник, и вы имеете право построить отель.
- Не так быстро, - сказал Келс. - Мулл и Редемптионисты говорят, что мы должны иметь не больше, чем личную одежду. Кто же прав?
- Хотя я и редемптионист, - сказал Элво, - но мои лучшие друзья находятся здесь, в Морнингсвейке.
- Странно, что аосы ничего не знают о часовне, - сказал Джемах. - Я тщательно изучил карту. Это территория племени аосов.
- Но она близка к территории гарганшей, - сказал Келс. - Может, они знают о ней.
- А! - воскликнула Чейн. - Все ясно. Джорджоль узнал о часовне и хочет сам построить отель. Для этого он и хочет вышвырнуть нас из Морнингсвейка.
- Я не хочу о нем ничего слышать, - заметил Келс.
- Ты не прав по отношению к бедному Муффину. Он очень простой, прямой и открытый. Я полностью его понимаю.
- Ты единственная в этом, - сказал Келс.
- Я тоже не согласен, - заметил Элво.
- Джорджоль очень сложный человек. У него нет выбора. Посмотри на него с точки зрения психолога. Он ауткер и ульдрас одновременно. Два комплекса идей вложены в него. Он не может мыслить без постоянного сопоставления противоположных идей. Это чудо, что он остался таким деятельным.
- В этом нет загадки, - ответил Келс. - Ауткер или ульдрас, но он в первую очередь эгоист, и он всякий раз выступает в той роли, которая ему выгодна в настоящий момент. Сейчас он гарганш, зловещая фигура Серого Принца. Вполне возможно, что именно он был на Воздушной Акуле, которая сбила отца, а потом напала на нас.
Чейн негодующе замахала руками.
- Какая чушь! Ты же хорошо знаешь Джорджоля. Хладнокровный убийца? Нет!
Келса она не убедила.
- По воззрениям гарганшей хладнокровное убийство - это деяние, которым можно гордиться.
- Ты несправедлив к нему, - сказала Чейн. - Не забудь, что он спас твою жизнь.
- Я благодарен ему за это, и все же я низкого мнения о его благородстве и верности.
Чейн рассмеялась.
- Верности кому? Или чему? Я не вижу, чему он может быть верен.
- Естественно. Ты ведь любила его.
Чейн терпеливо вздохнула.
- Я предпочла бы назвать это привязанностью.
Чейн с большим усилием решила не ссориться с Келсом. Она отвечала спокойно и, как ей казалось, разумно.
- Отец действовал очень последовательно. Он дал Муффину много, но в тщательно определенных границах. Естественно, что Муффин заметил именно границы, а не щедрость отца. Представь себя на его месте: почти член семьи, но ест только на кухне. Ему было позволено взглянуть на кекс и даже попробовать кусочек, но не позволено съесть кекс целиком.
Элво Глиссам заметил с улыбкой.
- Надеюсь, не ты была этим самым кексом?
Чейн подняла брови и отвернулась с подчеркнутой холодностью. Замечание было бестактным, особенно в свете того, что сказал Келс о ее отношениях с Джорджолем. Когда Утер Маддук узнал о них, он взорвался, и этот взрыв швырнул Джорджоля в одном направлении, а Чейн на расстояние в тридцать два световых года в другом направлении.
Она сказала ровным тоном:
- Эти времена давно прошли.
Затем девушка встала из-за стола.
- Разговор становится довольно скучным.
Глава одиннадцатая
Герд Джемах со своим младшим братом Адаром, двумя кузенами и племянником прилетели на самолете в Вольводам. Повозка оказалась в целости и сохранности.
Герд, Адар и племянник повели повозку, а самолет барражировал над ними в воздухе.
Через день пути они прибыли в порт номер два.
Джемах расплатился за повозку и осмотрел свой самолет. Фиапс Мофиамида сохранил его.
Новый священник уже вступил в должность. Это был щуплый юноша с дрожащими губами. Он внимательно следил за Джемахом, но не произносил ни слова.
Джемах хотел спросить, не находится ли душа Мофиамида в лесу Алубан, но не решился.
Когда Герд Джемах прибыл в Суанисет, пришли вести из Морнингсвейка. Келс сообщал о небывалом нашествии со стороны не подчинившихся. Лучшие воины Хунгов, гарганшей аулков и зефиров объединились между собой и двигались на домены. Отряд насчитывал четыреста воинов. Причем странным было то, что они всегда были смертельными врагами друг другу, и сильна должна была быть воля того, кто смог объединить их. Разведчики аосов уже вступили в бой с передовым отрядом, но отступили, когда подошли главные силы врагов. Они уже дошли до Золотого озера, где осквернили три кахембы аосов.
Келс немедленно передал по радио призыв о помощи, и Ордер Уайи, еще не обретя политическую независимость, был вынужден вступить в войну. Шестьдесят самых разнообразных самолетов - от прогулочных до грузовых - собрались в Морнингсвейке.
Затем воздушная армия полетела к Золотому Озеру, но бандиты рассеялись по каменистой долине и представляли собой плохие мишени. Обстрел из винтовок и лучевых проекторов причинил им мало вреда.
К тому же на флот ауткеров сверху напали Воздушные Акулы. Ловкие и юркие, они успели сбить несколько самолетов и затем, не дожидаясь организованного отпора, улетели на запад.
Бароны подобрали сбитых и вернулись в свои домены. Аката не удалась. Они потерпели поражение, так как столкнулись с тактикой более тонкой и умной, чем их тактика.
Несколько баронов собрались в Морнингсвейке, чтобы обсудить печальные события дня.
Эрван Коллод, огромный и громогласный человек, которого всегда недолюбливала Чейн, был один из тех, кто был сбит Акулами. Хотя он отделался легкими ушибами и царапинами, он кипел яростью.
- Мы никогда не обретем покоя, пока не разделаемся с неподчинившимися племенами. Мы должны нагнать на них столько страху, чтобы они никогда не осмеливались напасть на нас!
Джорис сухо заметил:
- Боюсь, что нам не удастся это. Тысячи лет они безжалостно резали друг друга, и это только разжигало их аппетит.
- Ничего! - воскликнул Коллод. - Если мы уничтожим их стада, отравим их водоемы, мы принудим их к подчинению!
Джорис хмыкнул.
- Я не верю, что такая тактика принесет успех. Они живут так вольно и свободно, что то, что для нас трагедия, для них чепуха.
- Мы должны прежде всего сделать один важный шаг, - сказал Джемах. - Неподчинившиеся теоретически подчиняются Муллу, и мы должны потребовать, чтобы Мулл воздействовал на них.
Коллод свистнул.
- Но что из этого может быть? В Мулле сидят редемптионисты. Ты забыл их манифесты?
Келс тоже усомнился в правоте Джемаха.
- Мы не можем сначала объявить себя независимыми, а затем просить помощи.
- Я говорю не о просьбе, а о заявлении, с которым обращается одно независимое государство к другому. Я хочу обратить внимание Мулла на то, что нападению подвергались не только мы, но и племена, которые находятся под нашей защитой, и поэтому мы будем вынуждены предпринять решительные действия, если Мулл не обуздает своих подчиненных. Если Мулл не будет ничего делать, то во всяком случае у него не будет повода сказать потом, что он не был предупрежден. По крайней мере, наши действия будут законны.
- А зачем нам законность по отношению к гарганшам?
Коллод хмыкнул.
- Мы должны руководствоваться только тем, что сила - это закон.
Чейн не смогла сдержать презрительной улыбки.
- Двести лет бароны утверждали, что закон - это сила, но теперь времена изменились.
- В любом конфликте проигрывает слабый, - сказал Джемах. - Поэтому лучше выиграть, чем проиграть.
- Это зависит от того, с кем ты в союзе, - сказала Чейн.
Она бросила взгляд на Коллода.
- Несомненно Джемах прав, - вступил в разговор Джорис. - Сначала нам нужно обратиться в Мулл.
Танет из Балбара сказал:
- Сделаем это тотчас же. Мы пока не официальная организация, но мы имеем право на обращение в Мулл.
Все прошли в кабинет. Келс связался с Нольруд Хауз в Олани. На экране появилось лицо секретаря. Келс представился:
- Я Келс Маддук, и я представляю исполнительный комитет Уайи. Я имею чрезвычайное сообщение для Председателя Мулла.
- Председатель в настоящий момент здесь. Это Эррис Самадзен.
Появилось лицо Эрриса Самадзена.
- Келс Маддук? Мы встречались на вилле Миразоль.
- Совершенно верно. Но у меня официальное сообщение. Я говорю от имени исполнительного комитета Уайи и информирую Мулл, что большой отряд неподчинившихся племен, номинально подчиняющихся Муллу, вторгся на наши земли. Они занимаются убийствами и вандализмом. Пока что мы оттеснили их с наших земель, но Мулл должен сделать все, чтобы предотвратить дальнейшие нападения.
Эррис немного подумал.
- Такие нападения, если они имеют место, дело серьезное и, конечно, их нужно прекратить.
- "Если они имеют место!" - гневно воскликнул Келс. - Разумеется, они имеют место! Я только что сообщил об одном из них.
- О, Келс, не надо обижаться, - сказал Эррис. - Как просто человек я тебе верю, но как Председатель Мулла я должен иметь более веские доказательства.
- Я не понимаю тебя, - сказал Келс. - Я как представитель комитета ставлю тебя в известность и требую, чтобы Мулл принял меры. В противном случае мы будем защищаться сами.
Эррис Самадзен напыщенно произнес:
- Я должен напомнить, что Мулл - это орган власти всего Коринфона и должен действовать в интересах обеих рас. Бароны Алуана составляют меньшинство населения даже в так называемых доменах, и, следовательно, они не могут ни объявить свою автономию, ни расширить свои представительские функции. Также я должен напомнить вам о последнем решении Мулла относительно так называемых доменов.
Джорис, заметив, что Келс готов взорваться, вышел вперед:
- То, о чем ты сказал, еще находится на рассмотрении. Очень надеюсь, что вопрос будет решен разумно. Но все, что ты сказал, не имеет отношения к заявлению Келса Маддука.
- Мулл не признает это заявление достаточно серьезным и компетентным. Кроме того, мы имеем информацию противоположного характера. Следовательно, я приказываю вам прекратить все враждебные действия по отношению к неподчинившимся племенам.
Келс издал сдавленный звук удивления и неудовольствия.
- Значит, ты считаешь, что я ввожу Мулл в заблуждение?
- Я только говорю, что Мулл имеет другую информацию, противоречащую твоей.
Снова вступил Джорис:
- В этом случае мы приглашаем тебя в Морнингсвейк для расследования заявления. Тогда на основании полученных фактов, если наше заявление подтвердится, ты сделаешь соответствующее внушение вождям неподчинившихся племен.
Эррис Самадзен подумал с полминуты, затем сказал:
- Я сделаю именно так и приеду с несколькими членами Мулла. Тем временем я прошу отказаться от военных действий и пошлю соответствующие указания вождям неподчинившихся.
Джорис холодно улыбнулся.
- Мы будем рады встретиться с членами Мулла и работать вместе с ними. С нашей точки зрения, чем раньше это произойдет, тем лучше. Мы, разумеется, не признаем право Мулла указывать нам, но мы обещаем не отвечать на нападения племен, кроме, разумеется, защиты наших владений.
Келс спросил:
- Когда вас ожидать в Монингвейке?
- Вероятнее всего, через пару дней.
Глава двенадцатая
Все бароны, за исключением Герда Джемаха, вернулись в свои домены, и ночь опустилась на Алуан.
Чейн села на лугу перед домом, глядя на освещенные звездами окрестности.
Вся тяжесть на ее душе стала постепенно рассасываться, все неприятности удалялись от нее, конфликты разрешались самым простым и естественным способом.
Она любила Морнингсвейк, и ничего не могло быть более реальным для нее.
Морнингсвейк со своей историей, со своими традициями, дышал своей собственной жизнью.
Если она хочет жить в Морнингсвейке, она должна защищать его.
Если она считает, что у нее нет права жить здесь, то ей придется покинуть Морнингсвейк и уехать, но это немыслимо.
Она вспомнила Элво Глиссама и улыбнулась.
Сегодня, когда бароны улетели для атаки на ульдрасов, Элво стал уговаривать ее уехать в Олань и выйти за него замуж.
Чейн отказала ему спокойно, совсем безразлично.
Элво воспринял ее отказ без удивления и выразил желание вернуться в Олань при первой возможности.
"Все прекрасно, - подумала Чейн, - жизнь продолжается".
Она вернулась в дом.
В кабинете все еще горел свет.
Герд Джемах и Келс совещались в кабинете.
Чейн поднялась в спальню на западной веранде.
Чейн проснулась.
Ночь была темной, и вокруг царила тишина.
Все же что-то разбудило ее.
Мягкий стук в дверь.
Чейн вскочила с постели, подбежала к двери и распахнула ее.
На веранде стояла темная фигура, более темная, чем тень, которая лежала рядом.
Чейн мгновенно узнала его и полностью проснулась.
Она включила свет.
- Джорджоль! Что ты здесь делаешь?
- Я пришел увидеть тебя.
Чейн в замешательстве выглянула на темную веранду.
- Кто тебя впустил?
- Никто.
Джорджоль усмехнулся.
- Я пришел по старому пути - взобрался по угловой колонне.
- Ты сумасшедший, Джорджоль! Чего ты хочешь?
- Ты и сама знаешь.
Джорджоль хотел шагнуть в спальню, но Чейн опередила его и выскользнула на веранду.
Ночь была тихой.
Цветы, обвивавшие колонну, источали тонкий аромат.
Джорджоль подошел ближе.
Чейн отошла к балюстраде и стала смотреть вдаль.
Там было темно, только звезды отражались в темной воде озера.
Джорджоль обнял ее за талию и наклонился, чтобы поцеловать.
Чейн отвернулась.
- Не надо, Джорджоль. Мне это не нравится. Я не хочу, чтобы ты был здесь в такое время. Тебе лучше уйти.
- О, не будь столь жестока, - прошептал Джорджоль. - Ты любишь меня, я люблю тебя. Наши жизни связаны навек.
- Нет, Джорджоль, совсем нет. Я не та, что была пять лет назад. И ты не тот.
- Совершенно верно. Я стал личностью, я приобрел положение. Но все пять лет я мечтал о тебе и когда увидел тебя в Олани, я не могу ни о чем больше думать.
Чейн неспокойно рассмеялась.
- Будь разумен, Джорджоль. Уходи и позвони завтра утром.
- Ха! Я не могу. Я же враг, неужели ты забыла?
- Тогда иди своим путем и оставь нас. Я иду спать. Спокойной ночи.
- Нет! - вскричал Джорджоль в страшном возбуждении. - Слушай, Чейн! Идем со мной! Моя дорогая девочка, ты совсем не такая, как эти помпезные тираны, называющие себя баронами. Ты свободная душа. Идем со мной и будем свободными. Мы будем счастливы, как птицы, и будем пользоваться всеми благами мира. Ты не принадлежишь к их миру. Ты знаешь об этом!
- Ты абсолютно неправ, Джорджоль. Это мой дом, и я люблю его.
- Но меня ты любишь больше. Скажи мне это, дорогая Чейн.
- Я совсем не люблю тебя. Я люблю другого.
- Кого? Элво Глиссама?
- Конечно, нет.
- Тогда Герда Джемаха. Скажи мне, это так?
- Разве это твое дело, Муффин?
- Не называй меня Муффин!
Голос Джорджоля сорвался на крик.
- Это мое дело! Потому что я хочу тебя, и ты знаешь об этом. Значит, твой новый любовник Герд Джемах?
- Он не любовник. Ни новый, ни старый. И пожалуйста, убери свои руки…
Джорджоль в возбуждении схватил ее пальцы и больно сжал их.
Он хрипло прошептал:
- Пожалуйста, дорогая Чейн, скажи, что это неправда, скажи, что ты любишь меня!
- Мне очень жаль, Джорджоль, но это правда. Я не люблю тебя. А теперь спокойной ночи. Я пошла спать.
Джорджоль рассмеялся неприятным смехом.
- Ты думаешь, что я так легко смирюсь с поражением? Ты плохо меня знаешь! Я пришел за тобой и заберу тебя. Очень скоро ты научишься любить меня. Я предупреждаю: не пытайся сопротивляться мне.
Чейн отпрянула назад, но пальцы Джорджоля стиснули ее руки, как стальные тиски.
Она набрала воздух, чтобы позвать на помощь, но Джорджоль одной рукой зажал ей рот, а другой сильно ударил под ребра.
Колени Чейн подогнулись.
Вспыхнули огни.
Чейн слышала какие-то звуки, сквозь туман в глазах видела движение.
Она стояла, с трудом держась за стену.
Джорджоль лежал, прижатый к балюстраде.
Нож висел у него на поясе, из кармана выглядывала рукоять пистолета, отливавшая слоновой костью.
Рука Джорджоля шевельнулась, затем выхватила пистолет.
Герд Джемах шагнул вперед.
Удар ногой - и пистолет со звоном отлетел в сторону.
Чейн наклонилась и подняла его.
В голове ее туман постепенно рассеивался.
Что мог слышать Герд Джемах?
Все трое стояли неподвижно.
Джорджоль бледный, возбужденный, Чейн вся напряженная, как струна.
Джорджоль повернулся к Чейн, и девушка увидела в этом незнакомо лице проступившие черты мальчика Муффина, которого она когда-то любила.
- Чейн, дорогая Чейн, ты пойдешь со мной?
- Нет, Джорджоль, конечно, нет. Это абсурд. Я не из ульдрасов. Я буду там несчастна.
Джорджоль издал звук, который, казалось, шел из сердца.
- Ты - как все остальные ауткеры.
- Надеюсь, нет. Я есть я.
Джорджоль выпрямился.
- Я заклинаю тебя жизнью брата твоего Келса, которому я ее подарил. Это долг крови, и он должен быть уплачен!
Герд Джемах издал странный звук, то ли смех, то ли кашель.
Наконец он заговорил:
- Хочешь, я скажу правду?
Джорджоль удивленно моргнул и склонил голову на бок.
- Какую правду?
- Тебе лучше извиниться перед леди Чейн, заверить ее, что ничего подобного больше не случится, и уйти отсюда.
Джорджоль твердо сказал:
- Долг существует, и я требую выплаты.
- Долга нет и никогда не было. Когда эрьин напал на Келса, ты вскочил на камень и смотрел, как зверь расправляется с ним, а как только ты заметил бегущую Чейн, ты хладнокровно выстрелил в эрьина, затем спрыгнул вниз и изобразил, что бы в самой гуще схватки. Ты даже вымазался в крови Келса. Ты не пытался спасти его. Ты даже позволил, чтобы эрьин искалечил его.
- Это ложь, - прошептал Джорджоль. - Тебя же не было там.