- Знак избранных, - глухо ответил Иона, как отмахнулся. Граф кивнул: не сомневаюсь. - Странно, что вы спрашиваете о том меня. Кто вам эта женщина?
- Жена, - твердо и четко молвил граф, секунды не думая и глазом не моргнув. И не солгал, давно придумав себе незнакомку и поверив в то, что лишь она его судьба, другой же нет и быть не может.
Иона тяжело и долго смотрел на него.
- Вот что, господин граф, - отвернулся, посмотрел на изувеченное лицо женщины. - Мое главное условие - не мешать и выполнять все, что я скажу. Сейчас мне нужно осмотреть ее, ощупать кости и мышцы, живот. Я вижу, госпожу изрядно покалечили. Давно ли она не в себе?
- Почти сразу… Второй день.
- Скверно. А сколько мучит жар?
- Столько же.
- И не стихает?
- Нет.
Иона начал осторожно ощупывать скулы и челюсть больной. Локлей дернулся, желая воспрепятствовать, возмутившись и испугавшись, что лекарь причинит боль ангелу, но сдержал себя, видя, что тот осторожен, даже нежен.
Ферри приоткрыл веки больной, чтобы посмотреть зрачки и тяжело вздохнул: похоже тебя крепко помяли, девочка.
Осторожно ощупал руки, каждый пальчик, каждую косточку, потом ноги, живот, смирившись с тем, что граф целомудренно придержал рубашку, скрывая наготу женщины. Пусть его, болвана, после разберемся.
- Скрывать не стану, картина не утешительна, - выпрямился. - Скорей всего главная беда заключена в ранах головы, и все же, на лицо увечье ребер, руки. Мне нужно крепкое полотно. Затем: горячая вода, крепкое, самое крепкое вино, что вы найдете, нож, игла, нитки. И побыстрей.
Граф махнул служанкам: слышали? Тогда в чем дело?!
Те ринулись прочь выполнять приказание.
Отряд сидел на опушке леса недалеко от Мирпуа, ждал "зеленку". Лица усталые, расстроенные, взгляды куда угодно только не друг на друга.
- Можно еще поискать, - упрямо заметил Чиж.
- Десять минут до точки, - напомнил Ян.
- Будет другая точка.
- Мы возвращаемся, - сказал Иван. Не приказал, не попросил, а словно сам себя спросил и не поверил ответу. Николай мрачно глянул на него, напоминая:
- Мы не оставляем своих.
- Не оставляем, - согласился. - Только забираем, если знаем, откуда забрать, и если есть что.
- Она могла не дойти до точки выхода, - задумчиво протянул Сван. - Скорее всего, так и было, ведь связи не было вообще. Так не бывает.
- Ушла в параллель? - покосился на него Иштван.
- Скорей всего, - неопределенно повел плечами.
- Или здесь, но мы плохо искали, - процедил Чиж.
- Коля, маяк даже не шелохнулся за сутки. Где, кого искать? - развернулся к нему Ян.
- Я не верю, что она пропала! Не верю!! - взвился Николай, вскочил.
- Тише, - попросил Федорович. Настроение у него было подстать настроению всей группы - отвратительным, и то ли вина, то ли досада разъедали. А жить надо, идти дальше, работать. - Такова судьба патрульных.
- Это ты мне говоришь? На счет Стаси, да? - возмутился мужчина, навис над ним.
- Не мельтеши ты, Коля, - поморщился Иштван. - Всем не сладко.
- Но нужно реально смотреть на вещи. Стаси здесь нет. Не факт, что вообще проявлялась здесь. Какой вывод? Плохой вывод: она может быть где угодно и с той же вероятностью нигде, - глянул на него Иван.
- Думаешь, погибла? - прошептал Чиж, с тоской и злостью за подобные мысли уставился на командира. Тот вздохнул и ответил расстроенным взглядом:
- Ты боец, должен сам все понимать.
Николай осел на траву, сообразив, что капитан прав. Но как с этим смириться?
- Я останусь, еще поищу.
- Отставить.
- Сутки. Дай мне еще сутки.
- Исключено.
- Ребята, минутная готовность, - тихо бросил Ян. Бойцы начали подниматься, а Чиж все сидел и упрямо сверлил капитана взглядом.
- Хватит! - рявкнул тот, не сдержавшись. - Никаких исключений не будет! И утри сопли!
- Я уверен, она жива, здесь! - вскочил мужчина. - Дай мне сутки, всего лишь сутки!
По воздуху прошла волна и начала образовываться воронка.
- Дома поговорим! - отрезал Иван и, схватив Чижа за руку, толкнул в образовавшийся коридор. Иштван оглядел веселый пейзаж и, прошептав:
- Прости, Стася, - шагнул следом. Последним ушел Иван, на пару секунд задержавшись, чтобы то ли попрощаться, то ли взять себя в руки и перечеркнуть прошлое. Однако понял, что не сможет и, ушел в будущее, храня былое.
Из бокса выходили молча. Не сговариваясь и все же единогласно приняв решение - о Стасе больше не слова.
Так было проще, легче. Так было всегда. Потерю не вернуть, а думать, говорить, что в больном ковырять. К чему? Нагрузки без того колоссальны на психику, как и на весь организм.
Жизнь продолжается, как должно быть. Каждый запомнит то, что ему хочется и с этим будет жить, но бередить чужие раны, как делиться своими - непринято, неправильно, наверное, нечестно. Чиж понимал капитана, ребят и все же наблюдая как они переодеваются, как ни в чем не бывало, переговариваются, решают, что сделать первым, что вторым, во сколько явиться в центр на прививки, ему казалось - они намеренно кощунствуют.
- Иштван, ты сколько лет со Стасей в патруле?
Пеши замер с майкой в руках, посмотрел в глаза Чижу: мне как тебе, поверь, несладко, и больно, и жалко, но давай не будем, хорошо?
Натянул молча майку на торс и скинув одежду в контейнер для грязного, вышел. Сван хмуро покосился на мужчину:
- Закрыли тему, Коля. Совсем.
- Получится?
- Но попытаться-то надо?
Глава 14
Первый день, второй, как сон или наважденье. И вроде все по распорядку, как всегда: завтрак, обед, ужин, тренировки, стрельбы, прививочный кабинет, партия в шахматы, разговоры за чаем в гостиной за полночь, подколки, а все же есть какая-то недоговоренность, пустота. И каждый чувствовал ее, и все же молчал и делал вид, что все в порядке. Эта фальшь, где и улыбка кажется натянутой и шутки плоскими, а разговоры из серии лишь бы говорить о чем-то, давили Николая. Он как фантом бродил по центру в поисках своего физического тела, часами зависал у стенда с пропавшими патрульными, где вывесили снимок Стаси. Смотрел на нее и не верил, что она не здесь, не с ним, что обернись, а ее нет, позови - не ответит. Двое суток, трое - разве срок? А вдуматься, так бездна. Три дня назад всего три дня, он разговаривал с ней, обнимал и руки до сих пор хранят тепло и близость ее тела, в ушах стоит ее "мы строим будущее". Но Стаси нет. Есть память, есть это здание, есть ее комната, товарищи, с которыми она сидела за столом, вытаскивала трассеров из мезозоя. Они остались - ее нет. Как так, Чиж в толк не мог взять, не принималось ни сердцем, ни умом, что это реальность. Кошмар скорее.
И разве не терял он до нее своих товарищей, друзей, знакомых? А будто не терял.
Смотрел на Сван и Иштвана, на Яна и Ивана и с трудом принимал, что они его напарники, что они из его группы. Казалось, не стало Стаси и группы нет, есть разрозненные фрагменты - люди связанные лишь словами "зеленый патруль".
Чижов не находил покоя, не мог ни есть, ни спать - он думал, вспоминал все что ему говорила Стася и заставлял себя понять ее слова, поверить, что даже в этой, казалось бы безвыходной ситуации выход есть. Он искал его, с трудом продираясь через заборы стереотипов, ломал сам себя и строил будущее, в котором Стася жива, здорова, здесь, с ними. Нашлась, вернулась. Прагматизм ехидничал, а зерно веры, что посеяла женщина, назло ему проросло и укрепилось. Отщелкивались дни, как шелуха от семечек в кулаке Сван и вот на смену тоске пришло ожидание. Когда и как Чиж сам не понял, но, взяв за аксиому в один из дней, стоя у стенда с пропавшими и вглядываясь в глаза Стаси, что она вернется, жива, уверился в то. Все что она говорила, уложилось и сложилось, нашло свое место в уме и сердце и больше не давило непониманьем - наделило четким осознаньем, что будет так, как сложишь ты, что будущее в руках твоих, а не мифической судьбы. Она сама всего лишь твой рисунок, бездумный исполнитель твоих мыслей и желаний, стремлений, целей. Ты задал программу, она исполнила - кого винить? Свой разум закостеневший, неповоротливый, ограниченный чужим, а не твоим влиянием, давлением извне? И кто действительно сказал, что быть не может, а что может? Кто определил шкалу того, что можно и нельзя? Кто определил параметры веры и воли, по какой шкале оценена и взвешена мечта? Кто сказал, что ей не сбыться? Ты сам творишь, кого-то милуешь, кого-то казнишь, и строишь хлипкие мостки из прошлого в будущее. Сам же строишь, сам же рушишь.
Чиж строил на века, гоня прочь все, что помешало б.
Вот он - пункт "а" и вон она - пункт "в", а больше ничего не надо. "Исчезла", "умерла", "нет шансов", "проехали - забудь" - все мимо ушей, сознания, отвергая на подходе и продолжая верить - будет, как задумал, как сказал - вернется.
Спустя неделю он криво усмехался над собой, понимая, что твердо уверовал в то. Неделя для других как жирный крест на надежде - его же лишь окрепла. И опять за то спасибо Стасе, свернула все-таки горы шлаков в его сознании, освободила от ненужного.
Быть может поэтому, с высоты своей надежды, твердой веры, что Стася вернется и иначе быть не может, он не сразу понял, что за девушку привел в гостиную Иван, к чему.
- Знакомьтесь, Лариса Веденеева.
Молоденькая, симпатичная шатенка щедро улыбнулась вмиг насторожившимся мужчинам. Единственный кто улыбнулся ей в ответ - был Ян. К нему она и села и получила чашку с чаем, пирожное.
- Спасибо.
- Не за что, - с видом доброго родственника заверил Федорович.
- К нам в группу? - прищурился Иштван.
- Да, - улыбка малость поблекла под тяжелым взглядом, который не оценивал, а сразу отвергал.
- Из детского сада? - поинтересовался Сван. Девушка растерянно моргнула, капитан предостерегающе уставился на мужчину: не шали.
- Быстро же ты Стасе замену нашел, - тихо сказал Чиж, разглядывая жидкость в чашке.
- Группа должна быть укомплектована. Наша очередь и в любой момент могут кинуть на задание.
- Оправдываешься? - посмотрел ему в глаза с насмешкой и превосходством.
- Не ваше дело, рядовой!
- Извините, что сидим в вашем присутствии, - скривился Сван. Поднялся и, не попрощавшись пошел на выход. Иштван и Николай почти синхронно поставили свои чашки на стол и встали:
- Спокойной ночи, - отвесил поклон Пеши Федоровичу.
- Не будем вам мешать, - поддакнул Чиж. И оба пошли из гостиной. Лариса приуныла, Иван поморщился:
- Не обращай внимания.
- Да нет, я ничего, я понимаю, - робко улыбнулась ему девушка в ответ.
Ян покосился на них и несмело сказал:
- Я тоже, пожалуй, пойду. Поздно уже.
- Девять всего.
- Ага. Спать пора, - и вылез из-за стола. Девушка, конечно, ничего, но мужская солидарность дороже. Он как все, а все - против.
Федорович проводил его злым взглядом и выдавил улыбку Ларисе:
- Вообще-то, новичков у нас тепло встречают…
- Я заметила, - сникла та. - Прием был самым "теплым".
Капитан крякнул: н-да.
- Завтра познакомитесь ближе и, все будет хорошо. Посмотришь. Сегодня бойцы устали, - какое б оправдание поведению бойцов еще найти?
- Не переживайте, товарищ капитан, я все понимаю: нужно время. Ребятам надо присмотреться, это естественно.
- Да, - закивал Федорович, с благодарностью глянув на нее.
Мужчины тем временем в развалку шагали по коридору в сторону комнаты Иштвана, решив посидеть у него.
- Братья! Подождите! - нагнал их Ян.
- Ты-то чего ушел? - удивился Иштван.
- Так вроде мы вместе, - пожал тот плечами.
- А-а, - протянул мужчина из вежливости. Сван обнял парня за плечи:
- Молодца, хвалю.
- А я нет, - бросил Чиж. - Нравится - не нравится, а нам с этой теперь вместе сёрфер устраивать.
- В смысле, ты не против? Чего тогда выступил?
- Потому что, противно.
- Вот! - ткнул в его сторону пальцем Иштван. - И мне! Отчего - не объяснить. И вроде бы все верно, так и должно было быть, никаких неожиданностей, а все равно неприятно.
- Точно, - кивнул Сван. - Как представлю, что эта кукла будет в Стасиной комнате жить, с души воротит.
- Почему "кукла"? - озадачился Ян. - Вы же ее совсем не знаете.
- А тут он прав, братцы, - согласился Чиж. - Девчонка ни в чем не виновата.
- Кто винит?
- Но поступок свинский.
- С чьей точки зрения? Нет, если эмоции убрать - все верно. Должна быть баба в группе - привели. Но бли-ин…
- Воспринимается, как предательство, да?
- Ага. Капитана. Причем и Стаси и нас. Нет, Чиж, ты, верно, сказал - вернется. Вот всей натурой чую - вернется. Не может Стася пропасть, не может!
- Я вчера с Кристиной разговаривал. Со старших диспетчеров ее погнали, но на посту оставили.
- Это ты к чему?
- Непонятно что ли? - Иштван покосился на Чижа. - Коля вон уже через Диму договаривается.
Николай фыркнул: ну, языки!
- Смотрю, у вас здесь как в деревне: спроси в одном коридоре - в другом ответ услышишь.
- Не сдадут, не переживай. А говорю я к другому. Предложение есть - вместе сходить.
- Я "за"! - тут же отреагировал Сван. - Ян прикроет. Да, брат? - хлопнул его по плечу. Парень нехотя кивнул.
- И когда уходим? - сообразив, что товарищи всерьез, поинтересовался Чижов.
- В одиннадцать последняя проверка на пульте. Дежурит сегодня свой человечек. Часов на шесть испариться можно легко.
- Ребята, вы серьезно собираетесь Стасю искать?
- Понимаешь, старичок, душа покоя хочет, а его не будет, пока я лично, не буду убежден, что нет ее там.
- Единодушно, - кивнул за себя и Сван Чиж. - Есть пара точек, что мы не охватили поисками.
- Я тоже об этом думал.
- Тогда не пара, - заметил Ян. - Населенных пунктов море: Лиму, Алет, Монсегюр, Фуа, Мюре, Тулуза…
- Вот! Тулуза! Вотчина графов Тулузских и они как хозяева должны все знать, что на их территории творится. Если и они не слышали, не знают, тогда Иван прав, Стася просто не вышла в точке и искать смысла нет. А если слышали? А если знают?
- Добить эту тему надо, - согласно поддакнул Сван.
- Так вы только туда?
- Только, - заверил Сван. - Ночи как раз хватит, чтобы графу привидеться и язык развязать.
- Не понял, вы уже договорились?
- Конечно! - улыбнулся Иштван. - Я договорился.
- А если бы разговор не зашел, без меня бы ушел?! - возмутился Чиж.
- Нет, стукнул бы перед отбытием тебе и Сван.
- Ну, спасибо! Тоже мне, напарник.
- Не скрипи, - толкнул его в плечо Сван. - Честно, сказал бы не он, так я.
Николай не поверил, но промолчал.
К двенадцати, после посиделок в комнате Иштвана и обсуждения как лучше Раймунда Тулузского разговорить, троица двинулась к боксу, оставив Яну четкие инструкции по прикрытию их самоволки.
- Влетит, - не сдержал тот вздоха.
- Фигня война, главное маневры, - деловито ответил Иштван, заряжая пистолет снотворными ампулами. Чиж сунул фото Стаси во внутренний карман, застегнул куртку и подмигнул парню:
- Не переживай, ты в любом случае, ни при делах.
Мужчины нырнули в коридор перехода, отсалютовав дежурному - другу Иштвана.
Ровно в двенадцать ночи патрульные оказались около замка графа Тулузского. Три гарпуна взметнулись вверх, закрепились на крепостной стене. Дальше дело техники: тенями по стене, угрями мимо сонных стражей. Черные фигуры в черноте ночи никто не заметил, на легкий скрип двери внимания не обратил.
Бойцы вжались в стену в холле у лестницы вверх, решая, где искать графа.
Второй этаж, - показал Чиж.
Резонно, - согласился Иштван. Показал на пальцах: идем с обходом сверху вниз, здесь не повезет, переходим в другую башню.
Замок здоровый, - предупредил жестом Сван. Товарищи отмахнулись и скользнули к лестнице вверх.
Два стражника посапывали у стены при входе в коридор слева, пришлось их снять, истратив по ампуле - пусть спят крепче - бойцам спокойней. Сван остался прикрывать товарищей, те начали поиски. Дверей много, стражников в коридоре не меньше - обойма ушла на их благодатный сон и минут тридцать времени, чтобы проверить комнаты за дверями. В одной спали девушки, видно служанки, в других никого не было. И только в самой дальней комнате, за поворотом и под охраной двух стражников находилась, видимо господская спальня. На широкой постели под балдахином мирно сопели мужчина и женщина. Судя по богатому убранству интерьера, спящий был господином, возможно, самим Раймундом Тулузским. Но понятно, не спросишь, не узнаешь.
Мужчины осторожно вошли. Чиж выстрелил в руку женщины, впрыскивая снотворное, Иштван осмотрел комнату, заглянул за дверь в углу - небольшая зала была пуста.
Для разговора по душам, самое то, - заверил жестом напарника.
Зачем? Здесь поговорим, - поморщился тот в ответ, навис над спящим, прикидывая как разбудить его, чтобы не устроил шум.
Элементарно, - улыбнулся Пеши. Убрал пистолет, накрыл рукой рот мужчины. Тот распахнул глаза, хотел вскочить и замер, увидев две фигуры в черном. Зрачки расширились от страха и непонимания.
- Тс, - приложил палец к своим губам Чиж. - Граф Тулузский?
Мужчина медленно склонил голову, нахмурился: сон ли, явь эти двое похожие и не похожие на людей? И что делать - схватиться за меч, призвать на помощь стражу или святых?
- Мы не причиним вам вреда, нам нужно лишь, чтобы вы ответили на несколько вопросов. Вы видели эту женщину? - выставил перед его лицом снимок Стаси Николай.
Граф хлопал ресницами, с ужасом разглядывая голову то ли женщины, то ли мужчины, что смотрела на него и даже моргала. Но где же тело? Как эти двое могли засунуть голову в маленький квадрат то ли пергамента, то ли железа? Они не люди и показывают не человека! - вывод пришел сам и граф подумал, что видно умер и его допрашивают в чистилище. Но странно, отчего оно напоминает ему его же спальню?
- Ну, граф, вы видели эту женщину? - поторопил его Иштван, убрав ладонь с губ мужчины.
- Женщину? - прохрипел, ничего не соображая. Какая женщина позволит обрезать свои волосы?
- Женщину, граф, женщину!
- Э-э-э… нет…
- Смотрите внимательней! - качнул снимком Чиж.
- Нет! - с ужасом уставился на него Раймунд. - Вы кто?
- Считайте - ваш сон. Скажите, кто-нибудь появлялся в ваших владениях в последние время, слышали ли вы о чем-нибудь из ряда вон?
Мужчина замотал головой, не спуская растерянного взгляда с Николая:
- Пилигримы ходят, но… Я не понимаю, вы?…
- Мы хотим лишь ответов, граф. Получим и уйдем. Рассказывайте.
- О чем? - сел осторожно.
- Обо всем, что происходило в ваших владениях в последнее время.
- Э-э-э… Дрязги с папой Иннокентием и королем Филиппом. Катары раздражают их.
- Ерунда. Вы не подчиняетесь королю, вы сам король, а места богатые… Но не об этом речь. Что происходило в последнее время, какие слухи достигли ваших ушей?
- Венецианцы, слышал, хотят взять Византию, флот ушел к Босфору. Крестоносцы сговорились с дожем Донло и взяли Задар. Он докучал им…
- Мы спрашиваем про ваши земли!