Внезапно Олега пронзило страшное подозрение. А вдруг все уже свершилось? Вдруг уже поздно. Он включил телевизор. Шла обычная программа. Пробежавшись по каналам, Олег убедился, что пока что все спокойно. Значит, время еще есть. Но сколько? Нужно срочно звонить.
Он набрал 911.
– Служба спасения слушает.
– Я хочу предупредить. В метро произойдет взрыв.
– Кто говорит?
– Не важно. Будет взрыв в метро.
– Где?…
В самом деле, где? При таком количестве станций не хватит всей милиции, чтобы предотвратить катастрофу.
– …Кто говорит? – настойчиво повторили в трубке.
Олег нажал кнопку отбоя. Все получилось глупо. Вместо того, чтобы предупредить, он только посеял панику. Он вспомнил, как в прежней школе какой-то шутник позвонил и сказал, что в школе заложена бомба. Тогда всех сняли с занятий, и прибыл наряд милиции с собаками. Но разве можно перекрыть все метро, парализовав жизнь города? Нужно во что бы то ни стало узнать название станции. Но как? Снова войти в транс? Олег был уверен, что на этот раз ничего не получится. Нельзя войти в одну и ту же реку дважды.
Внезапно, он осознал, что головной боли, которая всегда сопровождала его возвращение в реальность, на этот раз не было. Разве что тяжесть в затылке. Может быть, потому что на этот раз он сумел остаться сторонним наблюдателем? Значит, можно научиться входить в транс без тяжелых последствий? Об этом стоило подумать, но сейчас у него не оставалось времени на анализ своих ощущений.
Прежде нужно найти станцию, облицованную серым гранитом и украшенную чеканкой. Идея казалась почти безнадежной. Простой арифметический подсчет говорил о том, что все станции не объехать до ночи. На каждую линию понадобится не меньше часа в один конец, плюс придется возвращаться, чтобы сделать пересадку. Подсчеты были удручающими. Оставалось надеяться на удачу. Другого выхода Олег не видел.
Подгоняемый беспокойством, он наспех оделся и поспешил в метро. Уже спускаясь по эскалатору, ему пришло в голову, что он играет с огнем. Никто не гарантировал, что он не окажется в момент взрыва на злосчастной станции.
"Чепуха. Ничего со мной не случится", – отмахнулся он от назойливой мысли.
"Вот и все так думают", – язвительно отозвался внутренний голос.
Олег прислушался к себе. Страха за свою жизнь не было. Он боялся не успеть.
Казалось, поезд ползет удручающе медленно. Встав возле схемы метрополитена, Олег мысленно минусовал те станции, которые знал. Незнакомых оставалось куда больше. От тревоги и ощущения безнадежности заныло где-то в области желудка.
– Молодой человек, не подскажете, где пересесть на Фили? А то я без очков не вижу, – обратилась к нему сидящая подле пожилая женщина.
Вопрос вывел Олега из оцепенения.
– А? На Фили? Сейчас посмотрим.
Пока Олег искал на схеме нужную пересадку, разум ненадолго освободился от оков нервозности и позволил подсознанию послать слабый сигнал. Пробегая глазами по разноцветной паутине, Олег на мгновение задержался на серой ветке. Прежде он и внимания не обратил бы на такую мелочь. Мало ли мимолетных импульсов проносится у нас в мозгу? Но сейчас у него не было времени для сомнений. Ему оставалось положиться на интуицию.
Волнение мешало сосредоточиться. Нужно было расслабиться и позволить чувствам, а не разуму, выбирать направление. Олег сделал глубокий вдох и медленно сосчитал до десяти.
Следуя подсказками подсознания, на кольце он сделал пересадку. Он шел, как на автопилоте, не задумываясь. Казалось, ноги вели его сами. По мере того, как он приближался к нужной станции, в нем росла уверенность, что он не ошибся, поэтому он даже не удивился, увидев стены, облицованные серым гранитом. Выйдя из вагона, Олег с облегчением вздохнул: "Нашел!"
На табло светилось 14.38.
Не теряя времени даром, Олег взбежал по эскалатору и едва не столкнулся с милиционером. В первый момент он хотел все объяснить, ведь дежурный затем и стоит, чтобы предотвращать теракты. Но после некоторого колебания Олег отмел эту идею. Ему не поверят. В последнее время он вывел странную закономерность. Люди гораздо охотнее верили в ложь, чем в правду. Лучше позвонить. На телефонный звонок должны отреагировать. Во всяком случае, он на это надеялся.
Выбежав из метро он достал мобильник, набрал номер и, как только трубку сняли, поспешно выпалил:
– В метро произойдет взрыв.
Олег назвал станцию.
– Кто говорит? – поинтересовался мужской голос.
– Какая разница? – разозлился Олег. – Это не шутка. Метро взорвут на фиг, вы это понимаете?! – чуть ли не крикнул он и дал отбой.
Поймав на себе удивленный взгляд мужчины, которого привлек его эмоциональный звонок, Олег мысленно выругался. Сейчас ему меньше всего хотелось обращать на себя внимание. Повернувшись к мужчине спиной, он быстро зашагал прочь.
Взрыв прогремел через полтора часа. Когда Олег услышал об этом в новостях, внутри у него словно что-то оборвалось. Почему никто ничего не предпринял? Неужели ему не поверили? Значит, все напрасно?
"Благодаря действиям спецслужб, которым удалось обезвредить два взрывные устройства из трех, жертв оказалось значительно меньше, чем могло быть", – сообщил диктор.
"Значит, поверили", – отметил про себя Олег.
"Незадолго до взрыва в отделение милиции позвонил террорист и заявил о намечающемся теракте", – продолжал диктор.
– Почему именно террорист? С чего они это взяли? – фыркнул Олег, вступая в одностороннюю полемику с телеведущим.
"Пока специалисты затрудняются сказать, чем был вызван этот звонок. Вероятно, террористы были слишком уверены в себе, а может быть, у одного из них сдали нервы. Несколько очевидцев видели, звонившего террориста. По их словам парень очень нервничал. В данный момент составляется его фото-робот".
Олега прошибла испарина. Для полноты "счастья" не хватало, чтобы его объявили в розыск по подозрению в связи с террористами.
ГЛАВА 25
Новость о взрыве в метро взбудоражила всех. Люди, которые не общались неделями, звонили друг другу и узнавали, все ли в порядке. Телевизор работал в режиме нон-стоп. Блоки новостей выходили в эфир каждые полчаса.
Евгений Борисович быстрым шагом шел по коридору, к холлу, где пациенты смотрели телевизор. Медсестры на посту не оказалось. Доктор увидел, что она тоже смотрит новости. Он подошел к ней, но она даже не заметила его.
"Прежде такого не бывало. У Стаса они все ходили по струнке", – с горечью подумал Евгений Борисович.
– Валентина, – окликнул он сестру.
– Ой, Доктор, простите.
– Зайдите ко мне, – сухо произнес Евгений Борисович, повернулся и пошел в свой кабинет.
Медсестра последовала за ним.
– Я на минуточку подошла. Там новости о теракте, – извиняясь, сказала сестра.
Откровенно говоря, Евгения Борисовича вопрос поиска террористов занимал сейчас куда меньше, чем собственные проблемы. Как только за ними закрылась дверь кабинета, он набросился на сестру.
– Я хотел бы знать, почему телевизор вообще работает. Разве не понятно, что вы ставите под угрозу душевное спокойствие пациентов. Для чего все старания и вся терапия, если одна дура сводит все процедуры на нет, извините за каламбур.
– Но я думала…
– Думать вам не обязательно. Вам нужно просто выполнять свои обязанности. Чтобы больше я этого не видел. Если они хотят смотреть телевизор, ставьте им видео. Комедию. Это принесет им гораздо больше пользы, чем все эти ужасы.
– Хорошо.
Доктор снова вернулся к телевизору. Блок новостей как раз подходил к концу. Как только он завершился, доктор с профессиональной улыбкой обратился к пациентам. Это были больные, пользующиеся относительной свободой. Их отклонения в психике были не настолько значительными, чтобы держать их взаперти.
– А теперь, дорогие мои, пора отдыхать.
– Доктор, а террориста поймают? – спросила полная женщина в кричаще ярком кимоно.
Она была женой богатого бизнесмена, свихнувшейся на эзотерике и мистике. Впрочем, особое лечение ей не требовалось. Она была не более сумасшедшей, чем все те, кто занимается вызовом духов, столоверчением и прочими потусторонними штуками. Даже ее фобия насчет того, что мире полно вампиров, и они охотятся за ней, не была таким уж показанием к тому, чтобы положить в клинику. Но ее мужу было гораздо удобнее содержать ее под присмотром.
– Конечно, поймают, – успокоил ее Евгений Борисович.
– Мне кажется, террористы просто хотели всех припугнуть. Несерьезно как-то дважды звонить и предупреждать о взрыве, – заявил высокий, худой мужчина астенического вида.
– Дважды? – переспросил доктор, просто чтобы поддержать разговор. Он знал, что если резко свернуть тему, то больные на этом еще больше зациклятся. Нужно было действовать осторожно.
– Ну да. Один звонок был еще утром. Только тогда террорист не назвал станцию, а потом позвонил и сказал точное место, – пояснила жена бизнесмена, проявляя потрясающую осведомленность.
– Вот я и говорю, зачем звонить дважды? – мужчина уставился на Евгения Борисовича, словно тот, как главврач, должен был знать ответы на все вопросы.
– А может быть, это предупреждение из космоса? – женщина многозначительно подняла палец кверху.
– Дорогуша, туда телефонную связь еще не провели, – усмехнулся мужчина.
– При чем тут это? Может быть, это вовсе не террорист. Может быть, этому парню было ниспослано откровение, чтобы он предупредил о взрыве. Я читала…
Евгений Борисович не слушал, что читала эта любительница мистики. Его ошеломили ее слова. А что если она права? Что если это тот парень, которого они ищут. У пациентов, подвергшихся воздействию программы, возникали повышенные экстрасенсорные способности и открывался дар ясновидения. В таком случае дело осложнялось тем, что теперь парня ищут силовики.
От волнения у Евгения Борисовича вспотели ладони. Он подозвал медсестру и с вежливой улыбкой перепоручил пациентов ей, а сам направился в кабинет и вызвал Виктора. Нужно было действовать решительнее. Единственная зацепка – парень из зала игровых автоматов.
Вернувшись с работы, Инна Михайловна застала сына перед телевизором.
– Про взрыв показывают? – спросила она с порога, стягивая пуховик и сапоги.
– Угу, – мрачно заметил Олег.
Ему было любопытно, что мать скажет о фотороботе "звонившего террориста". Когда он сам впервые услышал о том, что составляется его словесный портрет, он занервничал, но, увидев лицо на экране, успокоился. К счастью для него, у нечаянного свидетеля его звонка была далеко не фотографическая память. На его взгляд, портрет был далек от оригинала, и все же Олега глодал червь сомнения. Через каждые полчаса он придирчиво изучал лицо на экране. Настало время положить конец сомнениям.
Инна Михайловна присела рядом с сыном.
Диктор в который раз повторял один и тот же текст:
– На основании показаний очевидцев составлен фоторобот звонившего террориста. Просим каждого, кому знаком этот человек сообщить по телефонам…
– И чего им спокойно не живется? – покачала головой Инна Михайловна. – Ведь симпатичный парень. На тебя похож.
Олег судорожно сглотнул.
– На меня?
Страх сжал его тисками. Услышать подобный приговор из уст матери было жутковато.
– В смысле такой же молодой, – пояснила Инна Михайловна. – И ведь у него тоже мать. Каково ей сейчас его видеть? Представляю, что она чувствует.
"Ничего ты не представляешь", – подумал Олег. Анонимный звонок грозил доставить кучу неприятностей. Поистине с каждым разом судьба готовила все более изощренную пытку. Однако он и помыслить не мог, что на сегодня лимит неприятностей еще далеко не исчерпан.
Посмотрев новости, Инна Михайловна переоделась в домашний халат и пошла готовить ужин. Какие бы катаклизмы не происходили в мире, а жизнь продолжалась. Уже на пороге кухни она спохватилась, что не вытащила из сумки деньги.
– Сегодня зарплата была. Хозяин на премию расщедрился, – объявила она. – Как раз кстати. Я тебе куртку присмотрела. Обещали хорошую скидку дать. Сезон кончается.
Олег пропустил слова матери мимо ушей. Его мало интересовали тряпки, а сейчас и подавно мысли были заняты куда более насущными проблемами. Как быть, если сходство заметит не только мать? Знакомые, конечно, решат, что это случайность. Мало ли на земле похожих людей? Но что, если его начнут узнавать на улице незнакомые люди? Не может же он отрастить бороду или наклеить усы?
– Интересно, куда я сунула конверт с деньгами? Всегда тут лежал, – озадаченно проговорила Инна Михайловна, перерывая белье.
В привычном месте денег не было. Она выдвинула нижний ящик, но и там конверта не оказалось.
До Олега запоздало дошло, что случилось то, чего он так боялся. Как раз накануне вечером он принял решение положить в тайник все, что успел собрать, а после по частям вернуть остаток. Но волнения минувшего дня отодвинули мысли о деньгах на второй план, и он так и не осуществил своего благого намерения. Если бы он послушался интуиции, то ничего страшного бы не произошло. Вряд ли мать стала бы пересчитывать купюры. Но сделанного не вернешь. По закону подлости пропажа обнаружилась в самый неподходящий момент.
Не зная, что предпринять и как оправдаться, Олег молчал.
– Ума не приложу, куда я его сунула. Олежек, ты не знаешь…
Инна Михайловна обернулась к сыну, и слова застыли у нее на языке. По его лицу она все поняла.
– Ма, я взял на время. В долг. Я все верну. Правда. Я уже часть собрал.
Он бросился в свою комнату, достал из ящика стола приготовленные деньги и протянул матери.
Инна Михайловна не отвечала. Она молча смотрела сыну в глаза, даже не взглянув на мятые бумажки. Он так и стоял с протянутой рукой. Олег отвел глаза. Деньги словно жгли ему руки. Он положил их в ящик, прямо на белье.
– Зачем? – тихо спросила Инна Михайловна.
– Подарок надо было купить, – ляпнул Олег первое, что пришло в голову.
– Девчонке, – с обреченностью произнесла Инна Михайловна.
– Почему сразу девчонке? – пряча глаза, робко возразил Олег.
– Не ради парня же ты будешь деньги у матери воровать, – жестоко и метко произнесла она.
– Ма, я тебе все объясню, – взмолился Олег.
– Рановато ты стал на девчонок заглядываться. Весь в отца. Тот тоже ни одной юбки не пропускал. Четырех жен сменил, а уж однодневок – без счета. Думала, хоть ты вырастешь другим. Но яблочко от яблоньки.
Поступок сына ее ранил слишком тяжело. Ладно бы он взял деньги на что-то другое. Пускай бы даже игр или музыки накупил. Бесполезная трата, но все же не такая обидная. Но он совершил настоящее предательство.
Олег тщетно пытался выкрутиться.
– Все было не так. Я надеялся, что выиграю в лото. Ты ведь видела, я могу угадывать цифры.
– Вот-вот. Ты еще из-за девчонки в игроки подайся. Легких денег захотел? Вот они, легкие. В этом ящике лежат.
Не закрывая шкафа, Инна Михайловна отошла и грузно опустилась на диван. Ей было так горько, что даже слез не было. Как будто вся ее душа враз иссохла от боли. Несладко в одиночку растить сына. Раньше она надеялась, он повзрослеет, и станет легче. А теперь с ностальгией вспоминала то тяжелое время. Она предпочла бы снова недосыпать и недоедать, чем видеть, как он с каждым днем становится все более чужим. Всю свою жизнь она положила на Олежку, лезла из кожи вон, только бы он ни в чем не нуждался. Она могла бы выйти замуж. В свое время мужчины на нее поглядывали. А что она получила взамен? Он обкрадывает ее, чтобы ублажать девчонок. Мужчины всегда уходят. Сначала отец. Теперь сын. Он стремительно взрослел. Слишком рано.
Олег, понурив голову, стоял возле раскрытого шкафа. Его жег стыд. Лучше бы мать кричала, ругалась. Бывало, она устраивала молчанку в воспитательных целях, но на этот раз в ее молчании таилось что-то другое. Он бросился к матери.
– Ма, ну прости меня. Я все верну. Я ведь работаю для этого.
– Да разве мне нужны деньги? И работа твоя? Это ж все для тебя, – бесцветным голосом проговорила она.
Олег готов был взвыть от непонимания, от одиночества, от стыда и от страха. А по телевизору снова показывали потрет "террориста".
– Мам, ну, пожалуйста, не надо. Я совсем запутался. Ведь этот террорист – это я! – неожиданно признался он.
– Если это шутка, то не смешная.
– Это правда. Это я звонил про взрыв.
Постепенно смысл сказанного стал доходить до Инны Михайловны.
– Да ведь не похож совсем, – недоверчиво произнесла она.
– Согласен, фоторобот дрянь. К счастью для меня, – горько усмехнулся он.
– Олежек, с кем ты связался? Как они тебя заманили? – ухватившись за сердце, проговорила мать.
– Да ни с кем я не связывался. Я просто знал, что в метро произойдет взрыв.
– Откуда?
– Я же тебе говорил, что могу предсказывать будущее.
– Так это правда?
– Ну да. Я хотел предупредить. Позвонил, а они решили, что я террорист.
– Но зачем было звонить? Почему ты просто не пошел и не сказал?
– А кто бы мне поверил? Ты же не верила. И до сих пор сомневаешься.
Инна Михайловна со страхом смотрела на сына. Прежде она считала все, что не укладывается в рамки материального мира, шарлатанством, но проснувшиеся в сыне способности рушили устоявшиеся убеждения. Она не на шутку испугалась. Откуда у Олежки могли взяться такие способности? На ум снова пришла припадочная дочка деверя.
– Олежек, что же теперь будет?
Олег пожал плечами. Он и сам хотел бы знать ответ на этот вопрос.
– Надо позвонить по этим телефонам и рассказать все, как есть, – предложила Инна Михайловна. – Там же не дураки сидят. Они сразу увидят. Какой из тебя террорист? Если они тебя сами найдут, хуже будет.
Мать была права. В самом деле, чем трястись, что тебя опознают, лучше позвонить самому.
– Хорошо. Ты помнишь номер? – спросил он.
– Нет, мне ни к чему.
– Я тоже не помню.
– Ничего, через полчаса опять показывать будут.
В этот момент зазвонил телефон.
Звонки нанизывались один на другой, заполняя своими вибрациями комнату, но ни мать, ни сын, не решались поднять трубку. Казалось, этот привычный, обыденный звук включил невидимый сигнал тревоги. У обоих возникла одна и та же мысль: что если Олега уже вычислили и звонят по поводу теракта? В обычной ситуации никому бы в голову не пришло, что подобные вопросы будут решать по телефону. Но страх парализовал способность думать логически.
– Давай я, – предложила Инна Михайловна, поднимаясь с дивана.
– Нет, я сам, – сказал Олег.
Он снял трубку и услышал возбужденный голос Паши.
– Алле, ты что ли? Ты чё спишь, в натуре? Я уже обзвонился.
– А что такое? – насторожился Олег.
Звонок от Паши не предвещал ничего хорошего. Прежде они перезванивались нечасто. Разве что по делу, когда Олег через Пашиного приятеля устраивался на работу газетчиком.
– Он еще спрашивает, что такое. Ну, ты даешь, пацан! Я от тебя не ожидал, – воскликнул Паша.
"Он меня узнал по фотороботу", – испугался Олег и произнес:
– Это не то, что ты думаешь.