- Слухай, дядьку Ровер. - внезапно остановилась девушка. - А у этой… горгульи - просто так птенцы завестись могут? Или петух нужен?
Дядька глянул на горбатый склон горы, по которому они немного поднялись, почесал затылок.
- Хм, а верно говоришь! Ну ничего, еще одного порубим. Ты только, рыженькая, под огонь больше не попадайся.
Обогнули бугристый валун, застрявший на склоне, и почти сразу в нос ударила струя вони от разлагающейся кучи костей, а над ней обнаружилось довольно широкое пятно мрака - вход в пещеру.
- Ишь как устроились, стервецы. - проворчал дядька, сделал знак - помолчи, мол, и прислушался. Из пещеры донеслось тихое шипение и далекая возня.
Ровер с сомнением глянул на девушку.
- Огнем можешь толкнуть туда? Да не робея, от души. Там наших нету.
Вирея пожала плечами и подошла. Протянула руки в направлении уходящего вглубь горы хода, сосредоточилась. Вызвала перед внутренним взором облик Огня. Зачерпнула как можно больше и, чувствуя, как от напряжения заныло в висках, толкнула жар вперед. Гудящий шар пламени метнулся по тоннелю, освещая зализанные, испачканные стены и свод.
Ровер стоял и незаметно наблюдал. Неплохо, девочка моя, неплохо. Тебя бы в Университет отдать - цены б тебе не было… Ага! В глубине пещеры глухо ухнуло, завыло. И тут же раздался разъяренный вопль обожженной гигантской птицы.
- Ну, сейчас вылезет. - он усадил шатающуюся от слабости Вирею на камень сбоку от входа, и снова обнажил свой меч. Прислушался к приближающемуся пыхтенью, бросил клинок обратно в ножны и надел странные металлические перчатки. Малость отдышавшаяся Вирея тут же подозрительно прищурилась на них.
Как только голова "петуха", кашлявшего дымом, оказалась снаружи, девушке стало как-то неуютно и страшно - настолько тот оказался большим. Однако дядька нимало не смутился и с размаху врезал этому горгулю по темечку. Тот издал короткий возмущенный вопль и, не успев взлететь, вывалился из пещеры прямо на груду костей у входа. Дядька прыгнул сверху, и, не давая опомниться, замолотил своими бронированными кулаками опять же по макушке. Руки его гулко и с хрустом несколько раз ударили, и здоровенный, жутко вонючий птах малость притих. Ровер как-то диковинно ухватил того за шею, и из его рукавиц вырвались бледно-зеленые извивающиеся то ли лучи, то ли волны. Впились, выпивая жизнь, в башку птицы. Пару раз дернувшись, тварь сразу обмякла.
Вскочившая на ноги Вирея метнула в ужасную пасть шар воды с добавкой кое-каких травок. Глотнув и мелко-мелко задрожав, горгуль дернулся последний раз, и его тускло-огненное свечение погасло.
- Неплохо, - кивнул дядька, - Дурман и волчья красавка?
И стал выдирать перья из крыла.
- А ты не так прост, дядьку. Не просто воин. - Вирея устало улыбнулась.
- Да и ты тоже. - усмехнулся тот. - Только в деревне-то не болтай лишнего, ни к чему это. А силу свою потихоньку проверяй да осваивайся с ней. Мало ли что…
Когда пучок больших, с локоть, жестких до хруста перьев оказался в котомке Виреи, они полезли внутрь пещеры. Морщась от забившей нос липкой вони, девушка старалась двигать свой шарик света впереди согнувшегося перед ней дядьки. Попав в более широкое и высокое место подземелья, тот распрямился и шагнул в сторону, давая проход.
- Ага, - буркнул он, шевеля ногой обгорелые тушки. - Птенцам хватило. Любо-дорого поглядеть, как ты их Малым Огненным заклятьем…
Вирея смахнула с лица волосы и огляделась. Ход закончился в большой, шагов пятнадцать, подземной камере. Тут, казалось, и вовсе не было чем дышать от вони и гари.
- Чем-чем?
Дядька, вороша что-то в дальнем конце, с неохотой ответил. - Так по науке называется то, чем ты их поджарила.
- По науке? Выходит, на свете и другие школы чаровниц есть? И ты, дядьку, учился там, а теперь силу свою скрываешь? Натворил чегой-то и убег?
- Головастая… О, нашел! Иди-ка, глянь.
Обогнув черно-пепельную кучу, в которой угадывалась голова и лапы, девушка шагнула поближе. Под неярким светом заблестела кучка золота и драгоценностей, изрядно посыпанная сажей и мусором.
- Мамочки мои! - изумилась Вирея. - Да я в жисть столько не видала. Тут можно всю деревню купить.
Ровер уже деловито пересыпал ценности в непонятно откуда взявшийся кожаный мешок, отбрасывая в сторону камешки и обглоданные кости. - Да нет, таких, как ваша, на три-четыре хватит. Так что будет тебе в чем на гульки пойти да покрасоваться.
- Нет. - со вздохом, но решительно отрезала девушка, осматривая какой-то браслет. Потерла пальцами, полюбовалась, и тоже отправила в мешок. - Мы все ценное относим в Школу. Чтоб, значит, на благо опчеству.
- Если по совести, девонька, тут половина моя. А я вашим теткам ничего не обещал. А если мой подарок, от всей души сделанный, не примешь, обижусь смертно.
На это Вирея не нашлась, что ответить, и переправила в мешок несколько последних монет.
Дядька поворошил остатки мусора.
- Вроде все? Пошли отсюда, рыженькая, а то меня уже с души воротит.
Снаружи, с наслаждением вдохнув показавшегося неимоверно чистым и свежим ночного воздуха, они спустились со склона горы, кое-где поросшей кривыми, сейчас черными соснами. Дядька прямо в одежде полез под струю воды.
- Красота-то какая!
Вирея поглядела на это дело, звонко засмеялась, и последовала его примеру. Напоследок, окатив обоих Чистой Волной, она прямо в мокром, липнущем к телу платье собрала несколько валежин и устроила костерок.
Дядька несколькими взмахами клинка срубил длинные прутья, воткнул их в землю у огня. Сел рядом, скрестив под собой ноги. Подумав, оглянулся и достал из колеблющейся темноты за собой лохматое вязаное одеяло с длинной бахромой по краям, перебросил девушке.
- Развесь свой сарафан, пусть просохнет.
А сам положил руки на колени, закрыл глаза и сосредоточился. От него пахнуло жаром, как от огня, и от одежды пошел пар. Вирея отступила в темноту, и, дрожа от озноба, скинула холодное мокрое платье. Одеяло оказалось с дырой посредине. Для головы - догадалась девушка, и с наслаждением нырнула в сухое тепло. А что, удобно.
Она развесила на прутьях мокрую ткань, и присела к огню.
Дядька Ровер, уже сухой и чистый, открыл глаза.
- Небось, есть хочешь?
Только тут девушка сообразила, чего ей не хватает для полного счастья, и отчего так злобно урчит в животе. Она отчаянно закивала головой, и отливающие медью мокрые пряди волос тут же залепили ей лицо.
Тот улыбнулся.
- После этого всегда так.
Он достал из сумки полотняный сверток, в котором оказалась жареная курица и краюха хлеба, а также несколько яблок. Запахло так вкусно, что Вирея с трудом совладала с наполнившимся слюной ртом и, уже вцепившись зубами в ножку, запоздало поблагодарила запасливого дядьку.
Он кивнул, съел яблоко и, улыбнувшись аппетитно и со вкусом поглощающей пищу девушке, опять достал свою трубку. Хотел взять из огня уголек, но потом только ткнул пальцем, приминая табак. Вспыхнул огонек, и он задымил.
Вирея сама не заметила, как умолотила все подряд. Виновато моргнув, покраснела. - Ой, прости, дядьку.
- Да ничего страшного. - отмахнулся он. - Это не мне, а тебе в новинку, а я уж давно привык к таким делам.
Девушка облизала пальцы, и довольно вздохнула. Некоторое время умиротворенно смотрела, как к огню слетались ночные мотыльки, роясь и порхая.
- Дядьку, а зачем в нашей глухомани прячешься-то? Убил кого, или злое дело какое сделал? Ты ведь не из простых - барон, поди.
- Да как тебе сказать, не из простых… - Ровер выпустил колечко дыма, и лениво смотрел, как оно, подлетев к костру, заколебалось и улетело вверх.
- И убивать мне приходилось, и зло делать. Да куда больше, чем хотелось бы. А теперь - надоело все. Отдохнуть, да подумать немного решил. Вот и завели ноги в ваши Осинки. А прятаться - да, в общем-то, и не от кого. А от самого себя не убежишь.
- Чудно говоришь, дядьку Ровер. Видать, много повидал на белом свете.
- Это точно, - задумчиво кивнул тот. - И воевал, и так, по делам ездил. И у эльфов бывал, и в стране орков. Даже в Стигию как-то раз занесло. Кой-кого из богов встречал, раз даже за одним с ними столом пировать довелось. Повидал мир, в-общем. А у вас тут тихо да спокойно. Вы лиха в жизни не видали, не цените этого.
Девушка потянулась рукой, потрогала домотканую материю платья. Почти высохло. Только вот в подоле дырочку прожгло - видать, угольком стрельнуло. Опять тетка Килия ругаться будет… Да ну ее!
- А как ты так быстро по лесу да по полям ходишь? Я во все глаза смотрела - не поняла. Научишь?
- А зачем? Куда тебе отсюда идти? Заблудишься еще!
Погладив мягкую и теплую шерстяную ткань своей одежды, с бело-черным диковинным узором, Вирея мечтательно вздохнула.
- И то правда. А все же - хотелось бы побывать где-нибудь!
Дядька встал, потянулся и глянул на звезды.
- Видишь ли, рыженькая. Если мир поглядеть, да уму-разуму научиться, то домой уже не вернешься - сама не захочешь. Тесно тебе здесь станет. Так что или решайся оборвать все корни и уйти, или сиди и молчи. Ладно, пошли в деревню, а то скоро и зорька утренняя.
Вирея зевнула, и сунула в котомку платье. Решительно, пару раз провела рукой над костром, и тот потух разом, будто на него наступил кто большой. Подивившись, насколько Сила больше того, что из поколения в поколение передается в школе чаровниц, поспешила за дядькой.
Когда уже перешли через деревянный мост и стали подыматься по тихой и темной улочке деревни, навстречу попалась группа встревоженных людей. Впереди шла Килия, главная в школе, и над плечом ее горел шар света. С ней оказались еще несколько чародеек и войтиха.
- У-у, нелегкая… не спится же им. - проворчал дядька сквозь зубы.
- Где ты, Вирея, по ночам шастаешь? Мы уж тебя обыскались. Или - тебя этот Ровер в рощу заманил да обидел? - набросилась Килия.
Вирея не стала тратить время на объяснения. Полезла в свою котомку, достала перья из крыльев горгулий, и молча предъявила остолбеневшим чародейкам. Какое-то время в предрассветной тишине стояло молчание, а затем оно взорвалось возмущенными криками.
- Да ты в своем уме, девка? Да эта тварь теперь за вами по пятам летит, неровен час, деревню подпалит! О чем ты только думала, дурочка!
Пальцы Килии, уже поймавшие было Вирею за ухо, оказались в руке дядьки Ровера.
- Выслушайте нас, почтенные. - вмешался он. - Никто никого не подпалит. И горгулья, и, как сказала Вирея, петух ейный, оба уже никогда не шелохнутся. А птенцов ихних девонька самолично поджарила. Сходите утром, и проверьте. Так что, хватит галдеть, идите пока по домам.
- А ты мне тут не указ. - подбоченилась плотная и мощная войтиха. - Мало того, что чужак, так еще и непонятно кто - то ли тебе корешок мужской отрезали, то ли ты из тех, хто на молоденьких мальчиков зарится.
- Еще раз скажешь дурное, - негромко, но впечатляюще ощерился дядька Ровер, - Я буду тебе указ, да и суд за такие слова устрою.
Килия загородила собой потерявшую дар речи войтиху.
- Обьяснись.
Дядька скинул с плеча свой тяжелый мешок, звякнув содержимым, опустил в уличную пыль.
- Давай в сторонку, на ненадолго.
Когда отошли на край еще темной улочки, Ровер шепнул.
- Есть у меня хорошие знакомые в столице. Так вот, Император будет рад узнать, что есть деревенька, в которой мало того, что подати не платят, еще и запретной волшбой балуются.
Чародейка поколебалась. - А с чего я должна тебе верить?
Тот усмехнулся. - Про Университет Магии в заморском городе эльфов слыхала?
И предъявил кивнувшей Килии свой патент мага, с подписями и печатями. Когда слегка остолбеневшая женщина беспомощно подняла глаза от документа, на нее было жаль смотреть. В свете занимающейся зари и ее светящегося шара стало заметно, как она подавлена. Но дядька был безжалостен.
- Я договорюсь, чтоб вам прислали кого. Хватит вам бесхозными быть.
И потащил ее к остальным, беспокойно топчущимся посреди деревенской улицы.
С реки уже потянуло туманом и предрассветным осенним холодом. Вирея блаженствовала в своем диковинном шерстяном одеянии, зато остальные женщины явно продрогли.
Дядька присел, развернул свой мешок, как скатерку, буркнул. - Присветите. Это мы в логове горгулий добыли.
Он ловко разделил блистающую груду на две части. В одной, большей, оказались золотые и серебряные монеты, а в другой - несколько дорогих побрякушек.
- Половина тут моя, но я не жадный, беру меньшую часть. А большая - Виреина. Деньги она отдает на деревню, это, вроде, по вашим обычаям?
Он ловко сгреб монеты в другой мешочек, завязал, и нагрузил на ойкнувшую войтиху.
- Эту тяжесть ты и тащи - за свой длинный язык. А остальное я приберу себе, да почищу потом. - он забросил на плечо почти пустой мешок.
На следующий день он отсыпался. Пшеницу да ячмень уже убрал, а картоплю копать - вроде и рановато. Его не беспокоили, лишь к вечеру на двор зашли Килия, войтиха и еще пара женщин. Помялись немного.
- Сходили мы, проверили - истину вы глаголили, господин маг…
Дядька как раз вытесывал новый брус для ворот, и из-под лезвия его топора вылетали белые пахучие стружки. Он распрямился, опустил руку и поглядел на пришедших. Покивал головой.
- Ну да. Наорать вроде не за что, а просить прощения - выше сил ваших.
В калитку проскользнула девушка. - Здоров будь, дядьку!
- И тебе поздорову, Виреюшка. - улыбнулся он. - Что скачешь? Не заклевали тебя еще эти вороны?
Он воткнул топор в колоду, пошарил в кармане. - На, это подарок.
На ладони его блестел серебряный браслет, который так приглянулся девушке еще в пещере, и нитка голубых с белым хрустальных бус.
- При всех отдаю в дар, и чтоб никто не зарился!
Он подошел, одел на смущенную Вирею обновки. Шагнул назад, оглядел ее и засмеялся. - Эх, был бы я холостой, да лет на сто моложе - открыл бы двери для такой хозяйки!
- Спасибо, дядьку. - смущенно пробормотала раскрасневшаяся от удовольствия девушка, потупя взор и теребя косу.
Тот приглашающе указал рукой в сторону дома.
- Ну что ж, заходите, коль пришли - гостями будете.
Надо сказать, что дом у дядьки Ровера был самый большой и диковинный в отнюдь не бедной деревне. В два поверха, да с большими застекленными окнами. А вокруг дома он приделал широкий навес, да настил под ним - вышло что-то вроде веранды. На ней так хорошо было сидеть в дождь, или пить чай вечером.
В горнице, как по привычке называли эту комнату местные, было на диво светло и чисто. Гости сели на широкие лавки, а хозяин быстро и сноровисто накрыл на стол. Посуда, как с завистью отметила войтиха, была белая да расписная, а красного вина такого никто в деревне и не пробовал. Равно как и молочного поросенка с черносливом, и эльфийского салата, и клюквенного морса, и многого другого. А от того, что дядька назвал "мороженое с шоколадом", Вирею оттаскивали чуть не за уши.
В сенях раздался стук.
- Ага, прибыли. - сообщил дядька осоловевшим от сытного и вкусного угощения гостям. Он встал из-за стола, и растворил двери. Тут же на его шее с визгом повисла какая-то красавица, а следом в горницу шагнул важный и симпатичный парень.
- Алиска, отстань от Ровера, а то ревновать буду. - шутливо заявил он, оглядываясь.
Наконец, после ахов и охов, хозяин представил вновь прибывших.
- Мои друзья - сэр Патрик, и его жена, леди Алисия. Между прочим, принцесса.
Сидящие за столом вскочили и, запинаясь и краснея, назвали себя. Сэр Патрик, чтобы не было недоразумений, сразу предъявил важную гербовую бумагу, что деревня Осинки отныне и навсегда переходит в его владение. А затем они с Алисией показали свои патенты из Университета. Лицо Килии с испугу пошло пятнами. И только Вирея, которая много о чем успела подумать и догадаться, улыбалась. Дядьки она не боялась нисколечко, а стало быть, и друзья его ничуть не хуже.
- Ну, садитесь к столу, - пригласил хозяин. А на столе уже красовался пирог со сливами и смородиной, которыми славилась тетка Агафья. Да кувшины с разными соками и напитками. Да плетеная корзинка яблок и персиков. Один персик, под удивленными взглядами сельских чаровниц, сразу вплыл в ладонь леди Алисии, и она смачно впилась в него зубками.
Разговор пошел по-сельски неторопливый и обстоятельный. А когда выяснилось, что Школу не закроют, а наоборот - помогут кое-чем, то даже обычно насмешливая и непоседливая Вирея навострила уши.
- А тебя, рыженькая, - в шутку погрозила ей принцесса, - Отдадим учиться в Университет. Завтра тебя сэр Ровер и отправит.
Утром взбудораженная девушка с рассветом была уже на дворе дядьки, оказавшегося сэром. О ногу ее мимоходом потерся котяра, и тут же навострил уши. Сбоку негромко хлопнуло, и из одиночного домика, с отверстием сердечком на дверце, выскользнула леди Алисия.
- Какая прелесть, - смущенно улыбнулась она. - Никогда не была в настоящей деревне.
Вирея неуклюже поклонилась, но ее что-то распрямило. За ухо.
- Готова? - на крыльце показался дядька в богатой черной с белым одежке, и зевающий сэр Патрик. Вечером дядька подарил дом, построенный своими руками, новым хозяевам, и объявил, что уходит дальше.
- А что мне собираться? Я ж сирота. - развела руками девушка. - Только, дядьку, то одеяло с дыркой я подарувала Марьяне, подружке. Можно?
- Это называется - пончо. - заметил тот и отмахнулся. - У Древних подглядел, да и научил орков делать. Ну, все?
- Увидимся! - помахал он рукой новым хозяевам, и потащил Вирею в какую-то радужную зыбь.
Следующие несколько часов были до удивления хлопотными и до обалдения приятными. Девушка обзавелась кучей новой одежды, обуви, малопонятных вещей, и новой прической.
- Да что ж я со всем этим делать буду? - изумилась она, когда мадам Трейси объясняла ей, что это за предметы дамского белья, куда, как и когда их надевать.
После всего этого мельтешения ее вынесло на тихую лужайку перед домиком со странно знакомыми очертаниями, и с вишневым садом. К ним сразу подлетело небесное создание с крылышками.
- Привет, хозяин. - заявила Лот и облетела по кругу Вирею. - Ага, очередная подружка… А ничего, только - что это тебя на малолеток потянуло?
Тот и виду не подал. Только навесил на нахалку золотистое сияние и исчез. Через несколько мигов он начал приводить еще гостей, да сколько! В основном молодежь и дети. Шум и гам они подняли такой, что девушка только диву давалась, стоя у груды своих сумок.
Через неделю, когда она немного освоилась, и даже кое-с кем подружилась, а также начала пухнуть от безделья, сэр Ровер объявил об окончании отдыха.
- Завтра с утра уходим.
Оказалось, что в этом году целая куча молодежи приступала к учебе в "Универе", с ними в город Эльфов попала и Вирея. Обилие новых впечатлений и тяжесть учебы, особенно трудной для деревенской девчонки, не дали ей унывать и падать духом.
А сэр Ровер? Опять куда-то тихо смылся.