Кара расплатилась за кофе и пирожные, заставив Акселя снова почувствовать неловкость. Он вспомнил, как минуту назад собирался действовать в одиночку. "Интересно, как бы я добирался до района Фабрик без денег?" подумал юноша. "Особенно если учесть, что для этого нужно пересечь весь Бардак и потом еще где-то искать гро Гуттормсена. По крайней мере, мне даже неизвестно, где находится улица этих самых Неприветливых Мастеров. Можно было бы спросить у тети Агаты - только неизвестно, слышала ли она о передряге, в которую я попал" Юноша на секунду подумал, как было бы здорово обратиться за помощью к отцу, но тут же отбросил эту мысль. Хорош он будет, если едва покинув родительский дом, прибежит жаловаться и просить помощи. Вот уж действительно, домашний мальчик! Да и чем ему поможет старший Лундквист? Отец всегда был добропорядочным гражданином. К тому же может статься, родители еще не знают о приключившихся с ним неприятностях - новости о поимке гра Монссон пока появились только в местной газете, и далеко не факт, что в других районах слышали об убийстве капитана стражи пепелища, и о том, что Акселя разыскивают как преступника. "Вот и пусть пока остаются в блаженном неведении", решил юноша, и, предложив руку Каре, направился в сторону паровозной станции.
- Разреши поинтересоваться, куда мы так торопимся? - спросила воровка.
- Ну как же? - удивился Аксель. - Хотелось бы побыстрее завершить это неприятное дело. Ида там в тюрьме сидит, одна, в неизвестности. Уж поверь мне, ощущения, которые испытываешь, находясь в камере, далеки от тех, которые хотелось бы продлить до бесконечности.
- Мертвые боги! - изумилась девушка, - Оказывается, у моего защитника богатейший личный опыт! Очень надеюсь, что в минуту досуга, ты расскажешь мне об этом эпизоде своей биографии более подробно, меня гложет любопытство. Возможно, мне стоит взять свои слова о твоем незнании улиц назад? Но сейчас не время. Я спрашивала не почему мы торопимся, а именно куда!
- Да на вокзал же! Насколько я знаю, поезда ходят в Фабричный район не чаще, чем дважды в сутки. Сейчас еще нет восьми пополуночи, мы вполне можем успеть на утренний поезд.
- И все-таки Ида мудрая женщина, - констатировала Кара. - Не зря она называла тебя дурнем. Ты вообще-то слушал, о чем я тебе говорила всего четверть часа назад? Я говорила о том, что в скоро твой портрет вместе с подробным описанием будет у каждого проводника, и каждого водителя дилижанса.
Аксель резко остановился.
- Думаешь, они уже успели распространить мой портрет? - юноша, откровенно говоря, действительно даже не вспомнил о словах Кары, когда спешил на станцию. Он еще не привык считать себя беглецом от закона.
- Ну, безусловно, для того, чтобы размножить твой портрет полиции понадобится некоторое время. Портрет для начала нужно найти. Но уж словестное описание, будь уверен, теперь есть у всех, кому это нужно и не нужно. Не думаю, что сейчас разумно рассчитывать на нерасторопность синих котелков.
Аксель недолго раздумывал.
- Что ж, тогда, очевидно, я действительно поторопился. Ты не знаешь, где здесь рынок?
- Решил замаскироваться? Разумное решение, вот только исполнение никуда не годится. На рынке не продается то, что нам нужно. Придется сначала добраться до окраины. - Увидев незаданный вопрос в глазах юноши, воровка пояснила: - Нам нужна лавка старьевщика. Причем совершенно определенная, иначе полиции быстро станет известно о том, что разыскиваемый преступник сменил одежду. Так что искать будут уже не просто парня с твоим описанием, они будут знать даже, как ты одет. - Девушка стрельнула глазами по сторонам, и изменившимся голосом, продолжила:
- Не оглядывайся. На нас сейчас очень внимательно смотрит полицейский. Слишком уж мы долго торчим под дождем. Не оглядывайся, остолоп! Идем!
Она подхватила юношу под руку, и они быстрым шагом продолжили путь к вокзалу. Аксель порывался бежать, но Кара не давала набрать скорость.
- Да иди же ты спокойно! И что ты распрямился, будто на параде! Как лом проглотил! Дождь же идет, а у тебя ни шляпы, ни зонта. Ссутулься. Идем спокойно, пока не поравняемся с тем переулком.
Аксель старался выполнять все рекомендации, но все равно с трудом заставлял себя замедлять шаг. Ноги будто сами стремились перейти на бег. Кара чуть повернула голову и краем глаза следила за полицейским.
- Так и смотрит, негодяй. Какой дотошный! Сейчас, сейчас. - Парочка почти достигла узкого переулка, когда полицейский, наконец, решился и потянулся за свистком. Длинную переливчатую трель они услышали, уже повернув за угол дома.
- Вот теперь пора бежать, - спокойно констатировала Кара, и с места набрала такую скорость, что Акселю пришлось ее догонять. Он бежал, не видя перед собой ничего, кроме узкой спины воровки, и все его мысли были направлены на то, чтобы ее не потерять - сам он почти сразу заблудился в переплетении улиц. Он не представлял, где они находятся и куда бегут - казалось, что полицейский их вот-вот нагонит. Однако звук свистка быстро затих вдали, и он еще не успел по-настоящему запыхаться, когда Кара перешла на быстрый шаг.
Он догнал, наконец, девушку, и пошел рядом.
- Как за тебя рьяно взялись! Вот всегда так, когда не надо. А если за тобой гонятся четверо отморозков, чтобы отобрать только что с трудом добытое - и хорошо, если только для этого! - то их днем с огнем не сыщешь, - пожаловалась воровка.
***
До самой окраины идти не понадобилось, достаточно было просто покинуть центр района, и все равно, прежде, чем Кара начала оглядываться по сторонам в поисках искомой лавки, прошло не меньше трех часов. Фешенебельная часть района постепенно сменялась сначала просто зажиточной - в такой жил Аксель до того, как стал учеником охотника; потом дома преуспевающих инженеров, торговцев и мастеров сменились жилищами прислуги и работников немногочисленных в этом районе фабрик и мануфактур. До по-настоящему бедных кварталов, в которых ютились те, кому не повезло в жизни, или те, кто слишком ленив или глуп, чтобы заработать на достойное существование, было еще далеко, и непривычный разумный мог бы не заметить разницы. Стекла в окнах были чуть дешевле и менее прозрачные, да и размером поменьше - так лучше сохранялось тепло, что позволяло экономить на топливе для каминов; время от времени стали встречаться выбоины в мостовой, заполненные дождевой водой. Да и сами дома были меньших размеров, но располагались ближе друг к другу - места для клумб или огородов вокруг дома уже не хватало. Тем не менее, улицы по-прежнему оставались чисты, а прохожие, привычно ступающие по мокрой мостовой, скрываясь от дождя под легкими, по летнему времени плащами с капюшонами выглядели ничуть не хуже тех, кого можно было встретить в центре района. Аксель даже позавидовал их беззаботности и неторопливости - для него теперь было роскошью просто идти, глядя себе под ноги, не обращая внимания на то, что происходит вокруг. Юноша вынужден был постоянно высматривать среди серых и черных головных уборов синие котелки полиции, чтобы свернуть в какой-нибудь переулок или лавку прежде, чем страж порядка обратит на них внимание. Последнее, правда, было почти напрасным трудом. Кара безошибочно выбирала маршрут так, чтобы избегать мест, где можно встретить полицейского. Аксель поначалу пытался разгадать признаки, по которым она определяет такие места, и даже спросил несколько раз, почему они свернули с улицы сейчас, а не кварталом раньше или позже, но из объяснений так ничего и не понял. Кару мог насторожить вполне приличный трактир, обычный перекресток или, например, приближающееся здание университета.
Наконец, когда Аксель начал чувствовать усталость от монотонной ходьбы по брусчатке, а периодические изменения направления движения стали выводить из терпения, воровка остановилась посреди улицы, и стала куда-то пристально вглядываться.
- Похоже, мы нашли то, что искали, - указала она на выцветшую вывеску. На последней можно было с некоторым трудом различить: "Всякая всячина у Якова Сумпа. Комиссионные товары". - Судя по витрине, владелец не станет докладывать о необычных или запоминающихся посетителях в полицию, да и мне когда-то рекомендовали именно эту лавку. Смотри, напротив как раз трактир, давно пора перекусить. Заодно и предстоящие покупки обсудим.
- Что такого с витриной? - удивился Аксель, послушно двигаясь в указанном направлении. Он внимательно осмотрел мутноватое стекло, и не нашел его хоть чем-то отличающимся от сотен подобных.
- Да ты не на стекло смотри, - пояснила девушка, проследив за его взглядом. - А на товары за ним.
Ученик охотника внимательнейшим образом рассмотрел все предметы, расставленные за стеклом, и снова не углядел каких-то предметов, указывающих на связь владельца с ночными гильдиями.
- Сдаюсь, у меня никаких идей, - признался он.
- Видишь чучело кота в цилиндре и с моноклем, рядом с керосиновой лампой? - Аксель согласно кивнул. - Ну вот.
- Что ну вот?!
- Да все просто. Кот и лампа. Не обязательно чучело, может быть глиняная фигурка, рисунок, или просто схематическое изображение. Означает, что на вопросы полиции владелец, если что, будет рассказывать какие-нибудь небылицы, но ни слова правды.
Аксель даже потряс головой от удивления, и, хотя понимал неуместность расспросов в данных обстоятельствах, не удержался:
- А причем здесь кот и лампа?
- Потому что коты известные сказочники, особенно если надышатся паров керосина, - серьезно объяснила Кара и рассмеялась, глядя на озадаченное лицо юноши: - Да откуда же мне знать, почему? Просто знак такой и все. Придумай себе какое-нибудь объяснение, если не нравится мое, и считай его правильным. Главное, вот она лавка, здесь можно купить одежду, и хозяин не будет задавать лишних вопросов. Так что тебе точно туда. - Воровка дождалась, когда он откроет перед ней дверь в трактир, и устроилась за столиком у окна. - Давай подумаем, что лучше выбрать?
- Минуточку, - Аксель снова удивился. - А ты разве со мной не пойдешь?
- Конечно нет! Забыл, что меня тоже могут искать? В полицию этот Яков, может, и не станет докладывать, но ночным, если меня ищут - почему бы и нет? Мне, конечно, говорили, что этот Яков вообще информацией не торгует, но в такое я не верю. Чтобы торгаш - и отказался шепнуть пару слов за небольшую плату? И потом, ему ведь могут и не деньги предложить, а защиту. От такой "защиты" откажешься - потом очень жалеть будешь...
- Почему же ты тогда не боишься останавливаться в трактире? Ведь сама говорила, что трактирщиков могут предупредить обо мне, да и тебя саму могут искать.
- Ерунда! - беспечно махнула рукой девушка, - Ты представляешь, сколько кабаков, трактиров, кондитерских и кофеен в Бардаке? Один из центров города! Всех не обойдешь, столько синих котелков просто нет. Будут искать только в тех местах, где можно остановиться на ночь, ну или всякие неблагонадежные места, где собираются мои коллеги по ремеслу, но туда мы точно не пойдем, это для меня опасно. Ну, то есть, конечно, если нас не изловят в ближайшие пару дней, могут и в таких местах обслугу опрашивать, но пока опасаться нечего.
-Хорошо, - сдался юноша. - Тогда готов выслушать твои рекомендации по моей маскировке. Обещаю во всем положиться на твой опыт.
- Замечательно! - просияла воровка. - Я боялась, что мне придется тебя уговаривать, но раз уж ты обещаешь, все значительно упрощается. - В этот момент принесли жаркое по-орочьи, которое они заказали несколько ранее, и девушка с аппетитом принялась поглощать здоровенные куски бараньего мяса, обильно сдобренные жгучими специями и приправами.
Акселю было не до еды. Он уже пожалел о своих словах, и с опаской поинтересовался:
- Что же такое ты придумала?
- Ну, начнем с косметики. - С трудом прожевав особенно крупный кусок, прочавкала воровка. - Нужны белила, румяна, тушь и тени для глаз. Запомнил? Помаду не покупай, не понадобится. Теперь из одежды: жаль, что у тебя волосы короткие, тогда можно было бы обойтись брюками. Но нам придется покупать чепчик, а значит, к нему еще корсет, шерстяное платье и плащ... ммм, пожалуй, мантель - старомодно, конечно, но зато позволит скрыть широковатые плечи и отсутствие груди.
Юноша побледнел.
- Ты... ты что, хочешь переодеть меня в женское платье?
- Именно! Самый простой способ отвлечь от тебя внимание, согласись! Ведь ищут стройного черноволосого юношу, с серыми глазами. Сделать из тебя старика я не смогу, прости - я не мастер перевоплощений. По этой же причине мы не сможем сделать из тебя толстяка. Единственный способ радикально сменить твой образ - это нарядить тебя в девушку. Ну что ты переживаешь?
- Но ведь это неприлично! Что обо мне люди подумают, если обман раскроется? И что подумает лавочник?
- Лавочник просто порадуется хорошему заработку. Такие как он редко интересуются вкусами покупателей. А если обман раскроется, вопросы приличия будут интересовать тебя в последнюю очередь. И вообще, о каком приличии идет речь? Ты - разыскиваемый преступник и водишься с воровкой. Куда уж приличнее!
- Но я не умею носить женское платье! - простонал Аксель. - Я буду выглядеть в нем неестественно! Я совсем не похож на женщину!
- Глупости. Под плащом не видно, есть у тебя грудь, или нет. Борода у тебя пока тоже почти не растет, хотя, хорошо, что напомнил, бритвенный набор тоже нужно будет обязательно купить. Вот голос у тебя не женский, так что придется тебе молчать. Но это не беда. Ну же, относись к этому, как к маскараду! Давай же, ты обещал! Вот, возьми деньги, - девушка протянула расстроенному Акселю кошелек. - И вот еще что. Под платьем очень удобно носить метатель, так что если там будет что-то подходящее - обязательно купи. Ты с ним вроде бы неплохо обращаешься.
Аксель тяжко вздохнул, и принялся вяло ковыряться в своей порции, уже изрядно остывшей, но все равно умопомрачительно вкусной. Переодеваться в женское платье ему решительно не хотелось, и возможность вооружиться не улучшала настроения.
- О, смотри, бесплатное представление! - Восторженно воскликнула Кара, глядя на улицу. Аксель поднял взгляд от тарелки, и присоединился к разглядыванию происходящего на улице. И чем больше смотрел, тем меньше ему нравилось. Да и воровка, изначально готовившаяся насладиться зрелищем, все больше мрачнела.
За окном была яростная драка - шестеро уличных мальчишек гнались за седьмым, каким-то особенно мелким и одетым в длинный, не по росту плащ с капюшоном, и догнали его как раз напротив окон кафешки. Вначале они обступили беглеца и что-то у него потребовали, но тот только отрицательно качнул капюшоном. Тогда самый крупный что-то прокричал, и, подскочив, толкнул беглеца, от чего тот чуть не свалился на мостовую. Это послужило сигналом остальным, которые принялись толкать и бить обладателя плаща. Самое удивительное, что последний почти не защищался - он только уворачивался от ударов, и плотнее запахивал плащ, будто старался укрыть полами что-то важное.
- Нет, так нельзя. - Решил, наконец, Аксель, и поднялся из-за стола. Связываться с детьми не хотелось, но упрямый плащеносец уже с трудом оставался на ногах, проявляя чудеса ловкости.
Юноша выбежал на улицу, и подбежал к дерущимся. За то время, что он бежал, нападавшие успели повалить беглеца, и теперь пытались у него что-то отобрать. Это занятие сопровождалось громкими воплями, в основном нецензурными - Аксель даже почерпнул для себя несколько новых конструкций, чему был изрядно удивлен - не ожидал такого от детей, которым еще и десяти не исполнилось. Из-за шума и увлеченности занятием, юношу заметили только в последний момент, когда он уже выдернул жертву из кучи-малы за шиворот. Жертва этого не заметила, и продолжала верещать на одной ноте, ужасно противно и скрипуче, зато другие участники побоища быстро замолкли и расступились.
- Ну чего тебе, дядя?! - дерзко выкрикнул один, у которого на лице расплывался роскошный синяк. Аксель не мог припомнить, чтобы добыча, которая извивалась в его руках, пыталась наносить удары, так что синяк, скорее всего, был результатом "дружественного огня" - Это наши дела, чего ты лезешь?!
- Ну-ка быстро исчезли отсюда! - рявкнул Аксель. - Щас я кого-нибудь из вас пристрелю, и скажу, что он одержимый! И мне ничего не будет, потому что я охотник. - Добавлять мрачных красок к и без того не слишком светлой репутации охотников не хотелось, но другого способа быстро разогнать пакостников Акселю в тот момент в голову не пришло. Способ подействовал быстро, ребятня исчезла мгновенно и бесшумно, даже не верилось.
- Да. Это была эпическая битва. Я тобой горжусь, - Аксель обернулся, и увидел скептически поглядывающую на происходящее Кару.
- Просто не люблю, когда на одного толпой нападают, - стал оправдываться юноша, но был прерван:
- А я без сарказма говорю. Ну, то есть смотрелось это смешно, но вообще ты был прав, конечно. Между прочим, я даже завидую. Столько ситуаций было, когда я надеялась на помощь, а ее не было - я уже и верить перестала, что такое возможно. До недавнего времени. Ты, может, опустишь на землю свою добычу? Задохнется ведь.
Аксель перевел взгляд на свою руку, в которой он по-прежнему удерживал спасенного ребенка - он был очень легкий, гораздо легче, чем можно было предположить исходя из размеров. Неудивительно, что юноша забыл о своей ноше. Между тем из-под капюшона уже и в самом деле раздавались подозрительные хрипы, и Аксель поспешно опустил спасенного на землю.
- Ты кто? Чего они на тебя так ополчились? - Спросил он, подождав, когда спасенный отдышится.
- Я Тарра. Они хотели Шушпанчика убить, - из недр глубокого капюшона вместо хрипов послышался тоненький голосок, - Он дикий совсем, и ничего ремонтировать не умеет, только портит. Вот они на него и разозлились. Но он же не специально! Просто от неумения!
- Что за Шушпанчик такой? - удивилась Кара.
Вместо ответа ребенок распахнул полы плаща, открыв удивленным зрителям два неожиданных факта. Во-первых, оказалось, что обладатель тонкого голоска и глубокого капюшона - не человеческий ребенок, а маленький гоблин, да к тому же девочка. Представители этой расы нечасто встречаются в Пенгверне, и юноше до сих пор не приходилось видеть их детей, тем более, женского пола. Он вообще до сих пор не встречал ни одной дамы - гоблина. Несмотря на то, что гоблинам нравится дождливая погода, которой в городе было даже с избытком, жить они предпочитают в других местах - этим разумным претит обилие камня.