Виндль раздраженно крякнул: "Они не поддаются осмыслению! У нас есть только разрозненные отправные точки, не связанные мнемоническими функциями. В них нет настоящей значимости".
"Существенной значимости нет, но они исключительно любопытны".
"Любопытны для вас - возможно. Но мы не можем тратить время, улавливая расплывчатые обрывки воспоминаний подобно сумасшедшему энтомологу, рискующему утонуть в болоте, размахивая сачком в погоне за редкой бабочкой".
"Словоблудие, болтовня! - жизнерадостно подскочил доктор Гиссинг. - Вы забыли о моей весомости! Мы, "лемуры", любим приправлять сыр перцем. Если потребуется, я займусь этим без вашей помощи".
"Дражайший коллега! - бубнил доктор Виндль. - Нам хорошо известны ваши предпочтения. Нездоровый интерес к загадочным отклонениям от нормы может завести вас в тупик ложных умозаключений".
"Благодарю за предупреждение, - отозвался Гиссинг. - Впредь буду использовать свои терапевтические таланты со всей возможной предусмотрительностью".
5
Через неделю Фатов известили о том, что доктор Флорио хотел бы обсудить с ними состояние Джаро. Супруги-профессора прибыли в назначенное время, и их провели в консультационный кабинет Флорио. Врач появился, приветствовал Фатов, усадил их на стулья с мягкой обивкой, а сам присел на край стола. Переводя взгляд с лица Альтеи на Хильера и обратно, он сказал: "У меня есть для вас новости. Их невозможно назвать ни хорошими, ни плохими. Это всего лишь отчет о результатах, достигнутых на сегодняшний день".
Фатам нечего было ответить, и врач продолжал: "Мы добились своего рода прогресса - я скоро все объясню. Внутренний голос больше не появлялся. Если это был голос разумного существа, можно было бы подумать, что мы его спугнули, и оно скрылось в темном уголке сознания Джаро".
"Вы так считаете?" - огорченно воскликнула Альтея.
"В отсутствие явных свидетельств я не делаю никаких заключений, - возразил доктор Флорио. - Тем не менее, теперь есть основания считать, что голос на самом деле существует".
Хильер решил, что настало внести в разговор толику беспристрастной логики: "Меня удивляет ваша уверенность".
"Ваш скептицизм вполне уместен, - отреагировал Флорио. - Основания для моих выводов могут быть не вполне очевидны для человека, незнакомого с нарушениями функций центральной нервной системы. Постараюсь сформулировать их в общепонятных терминах. Результирующие концепции не отличаются ни элегантностью, ни точностью, но вы сможете в них разобраться самостоятельно. Я достаточно ясно выражаюсь?"
Хильер сухо кивнул: "Продолжайте".
"Для начала взгляните на происходящее со следующей точки зрения. Джаро слышал внутренний голос, и голос этот запечатлен в его памяти. В следующий раз, когда произошло то же самое, он снова это запомнил. Это происходило много раз, и мозг Джаро зарегистрировал группу мнемонических последовательностей. Таким образом, у него в памяти должна храниться информация, которую мы хотели бы проследить на структурных схемах. Прежде всего мы попытались стимулировать эту память в реальном масштабе времени, чтобы найти так называемую "кнопку включения" - безрезультатно. Затем мы попробовали умеренный гипноз, опять безуспешно.
Пришлось прибегнуть к другому средству. Существует препарат "Нияз-23", способствующий формированию глубокого гипнотического транса. Мы столкнулись с защитным барьером, но смогли обойти его с фланга, если можно так выразиться, и наконец обнаружили "кнопку включения" памяти. Установив связь с интересующей нас областью памяти, мы попросили Джаро имитировать, по мере возможности, услышанный им внутренний голос. Он выполнил нашу просьбу, что позволило записать последовательность исключительно странных звуков. Стоны, восклицания, нечленораздельные проклятия - все именно так, как он описывал. Такова, на данный момент, сущность наших достижений".
Хильер поджал губы: "Если я вас правильно понимаю, зарегистрированные вами звуки - не внутренний голос как таковой, а попытки Джаро воспроизвести то, что, как ему кажется, он слышал. Другими словами, ваша запись - имитация того, что могло быть галлюцинацией в первую очередь?"
Некоторое время доктор Флорио изучал Хильера Фата; на лице врача больше не было блаженно-невинного выражения херувима, наблюдающего полет ангелов: "В целом вы правильно оценили ситуацию. Но у меня вызывает недоумение явно недоброжелательный тон ваших замечаний".
Хильер холодно улыбнулся: "Все очень просто. Вы ссылаетесь на то, что юристы называют "косвенными свидетельствами". Они не обладают достаточной доказательной силой".
Лицо Флорио прояснилось: "Глубоко благодарен вам за проницательное наблюдение! Больше не о чем говорить. Примем в качестве исходной аксиомы тот факт, что я - готовый предаваться беспочвенным заблуждениям тупица и продолжим, принимая во внимание эту оговорку".
"Не стал бы прибегать к таким выражениям, - чопорно выпрямился Хильер. - Я всего лишь указал на недостаточную убедительность ваших заключений".
Доктор Флорио вздохнул. Обойдя стол, он уселся в кресло: "К сожалению, ваши замечания свидетельствуют о том, что вы до сих пор не уяснили себе направление нашего исследования. Тому виной моя неспособность излагать выводы достаточно четко. Постараюсь выражаться осторожнее. Повторяю: применяя исключительно сложные методы нейрофизиологического анализа, мы смогли стимулировать воспоминания об определенных событиях, в свою очередь позволивших нам проследить существенные векторы - направленные связи - на структурных схемах. В этом отношении, разумеется, содержание воспоминаний не имеет значения".
К облегчению врача, ни Альтея, ни Хильер не выразили желания прослушать звукозапись - что несомненно было бы для них неприятно и тягостно.
"Что ж! Позвольте изложить наш основной тезис, - продолжал Флорио. - Звуки, которые запомнил Джаро, загружены в различные индексированные нами ячейки коры головного мозга. Они не поступили в эти ячейки нормальными путями - то есть по слуховым нервным окончаниям. Маршрут их загрузки был иным. Поток сообщений оставляет след, продолжающий существовать в течение неопределенного времени. Применяя исключительно чувствительное оборудование, можно стимулировать память, а затем прослеживать последовательности синаптических связей к источнику воспоминания. Это в высшей степени деликатная процедура, позволяющая формировать векторы на структурных схемах. Я достаточно ясно выражаюсь?"
"То, о чем вы говорите, по всей видимости - очень сложный процесс, - проворчал Хильер. - Он осуществляется с какой-то определенной целью? Или вас устроит, так сказать, первый заяц, выскочивший из кустов?"
Доктор Флорио усмехнулся: "Будьте добры, проявите терпение и дайте мне закончить".
Хильер сухо кивнул: "Продолжайте - мы постараемся не отставать от ваших рассуждений в силу своих скромных способностей".
Флорио одобрил такой подход: "Вот именно! Терпение, терпение! А теперь - на чем я остановился? Ах да! В самом широком смысле, мы накапливаем данные и наблюдаем за образованием закономерности. Закономерность позволит определить направление лечения".
Альтея осторожно спросила: "Какова разница между "лечением" и "терапией", если между ними есть какая-то разница?"
"Существенной разницы нет. Но не следует забывать, что в настоящее время мы находимся на этапе диагностики".
Хильер произнес самым гнусавым, педантичным тоном: "Мы надеемся, что ваша терапия не приведет к повреждению каких-либо других умственных способностей Джаро".
Доктор Флорио принялся последовательно загибать пальцы: "Во-первых, первоначальная терапия в больнице Сронка сводилась к вмешательству только в память Джаро и никак не относилась к его умственным способностям. Это независимые функции, хотя они постоянно взаимодействуют. Во-вторых, в повторении такой терапии нет необходимости. В третьих, вопреки вашим опасениям, мы не настолько безответственны. Никто не станет шарахаться в голове Джаро, как пьяный механик, обрывающий провода и оставляющий где попало гаечные ключи. У вас есть еще какие-нибудь вопросы?"
Хильер не был впечатлен тремя загнутыми пальцами доктора Флорио: "Как Джаро реагирует на все эти процедуры?"
Флорио пожал плечами: "Его сдержанность достойна похвалы. Он ни на что не жалуется; даже если он устает, он продолжает сотрудничать с нами настолько, насколько это в его силах. Вы можете им гордиться".
"О, мы им гордимся! - воскликнула Альтея. - Вы не можете себе представить, как мы им гордимся!"
Доктор Флорио поднялся на ноги: "Не могу больше ничего сказать до тех пор, пока не завершится следующий этап нашей работы. На это может уйти еще одна неделя".
6
Через четыре дня, когда уже вечерело, доктор Флорио присоединился к коллегам в помещении для совещаний. Молодая женщина в аккуратной, белой с голубым форме младшей медсестры подала им чай и ореховое печенье. Некоторое время три мудреца молча сидели, развалившись в креслах, словно обессиленные утомительным упражнением. Постепенно напряжение разрядилось. Доктор Флорио вздохнул, протянул руку к чашке с чаем и сказал: "По меньшей мере мы больше не продвигаемся вслепую. Это само по себе радует".
Доктор Виндль хмыкнул: "Не исключено, что он просто морочит нам голову".
Флорио снова вздохнул: "Это было бы невероятнее всего".
"А какие еще гипотезы у нас остались? - воскликнул Виндль. - Волей-неволей приходится признать, что это явление контролируется чьим-то более или менее рациональным сознанием!"
Доктор Гиссинг с издевательским укором погрозил Виндлю пальцем: "С таким же успехом можно было бы утверждать, что мы волей-неволей вынуждены признать влияние зодиакальной астрологии, объясняя утренний восход солнца".
"От меня ускользает логика ваших замечаний", - отозвался доктор Виндль.
Гиссинг с готовностью пояснил: "Наличие "контролирующего сознания", если оно не воздействует извне, означало бы раздвоение личности. Если же оно воздействует извне, мы вынуждены рассмотреть возможность существования телепатического источника - что, насколько мне известно, выходит за рамки нашей квалификации".
В голосе Виндля проявилась некоторая резкость: "Вы предложили нам полезную номенклатуру. Позвольте заметить, однако, что присвоить заболеванию наименование - не то же самое, что найти способ его исцеления".
"Все это несущественно! - раздраженно махнул рукой Флорио. - Векторы указывают на конкретное мозговое образование, а именно на бляшку Огга".
Доктор Виндль неодобрительно хмыкнул: "Вы заманиваете нас в ловушку мистицизма. Если мы повесим себе на шею такое ядро, нам это дорого обойдется - и в том, что касается эффективности исследований, и в том, что относится к престижу нашей фирмы!"
"Цель заключается в выяснении истины, - возразил доктор Гиссинг. - Не следует захлопывать дверь перед носом любой теории, если она не носит чисто механистический характер".
"Каково же, в таком случае, ваше заключение?" - потребовал ответа Виндль.
"Я считаю, что в данном случае нельзя говорить о простом помешательстве", - сказал Гиссинг.
"В этом я с вами полностью согласен", - весомо отозвался Флорио.
Прозвучал звонок. Доктор Флорио поднялся на ноги: "Прибыли Фаты. Придется изложить им факты, как они есть. Не вижу другого выхода".
Доктор Виндль взглянул на часы: "Сегодня я не смогу участвовать в консультации - уже опаздываю на совещание. Представьте родителям фактический отчет, не занимаясь обычными догматическими разглагольствованиями, и все будет в порядке".
Доктор Флорио поморщился, но рассмеялся: "Мои "догматические разглагольствования", как вы изволили выразиться - не более, чем поддержание взаимовыгодных отношений с клиентурой. Без них вы все еще постукивали бы стареющих дам по коленям резиновым молоточком".
"Да-да, разумеется, - не стал спорить Виндль. - Делайте, как знаете". Он удалился.
"Мне тоже придется вас покинуть, - огорченно сказал доктор Гиссинг. - Я давно пытаюсь просунуться, правдами и неправдами, в круг "Жирандолей". Сегодня настает решающий момент: у них состоится церемония "усмирения простаков", и мне надлежит явиться, чтобы меня усмирили. Кто знает? Может быть, ваш партнер станет членом клуба "Жирандолей" уже через несколько дней!"
"Что ж, ступайте! Усмиряйтесь на здоровье! - прорычал Флорио. - Мне придется иметь дело с Фатами одному - что, скорее всего, к лучшему в любом случае".
7
Доктор Флорио вышел в приемную к ожидавшим его родителям Джаро. Те сидели молча, с печально сосредоточенными лицами. Сегодня Хильер надел свободные брюки из коричневато-серой саржи и темно-коричневый свитер с черными рукавами. На Альтее были темно-зеленая юбка, белая блуза и темно-оранжевая безрукавка из мягкого бугорчатого материала. Флорио слегка удивился тому, что они не щеголяли никакими значками или символами, свидетельствовавшими о статусе, но тут же вспомнил, что перед ним - профаны. Не станут же они носить значки, оповещающие об этом всех и каждого! Проскользнув в кресло за столом, доктор Флорио вежливо поздоровался с профессорами. Те ответили примерно тем же, внимательно наблюдая за ним - они уже чувствовали, что им предстоит услышать какие-то новости.
Флорио сказал: "Мы добились явного прогресса в том, что относится к состоянию вашего сына. Остаются неразгаданные тайны, но мы наконец оказались с ними лицом к лицу".
Альтея спросила дрожащим голосом: "Вы нас порадуете или огорчите?"
"Ни то, ни другое. Вам придется самим составить мнение о значении наших результатов".
"Очень хорошо! - вмешался Хильер. - Скажите: что вам удалось узнать?"
"Как вам известно, мы систематически изучали структуру сознания Джаро, регистрируя на схемах векторы, указывающие интенсивность и направление связей. К нашему удивлению, интересующие нас векторы указывали на малозаметное небольшое сплетение нервной ткани, именуемое "бляшкой Огга" и расположенное с тыльной стороны продолговатого мозга. Сегодня, по мере того, как мы изучали эту область, Джаро начал время от времени издавать звуки. Эти звуки нас не очень интересовали, но мы их регистрировали. А затем зондирующая вибрация, по-видимому, стимулировала особый участок бляшки Огга, и теперь вы услышите то, что последовало".
Доктор Флорио поставил на стол небольшую черную коробку: "Вслед за посторонними шумами и сигналом оповещения о начале записи вы услышите голос Джаро. Предупреждаю вас: он звучит странно. Соберитесь с духом - запись может вас потревожить". Врач прикоснулся к кнопке, после чего повернулся в кресле и стал ждать, наблюдая за Фатами.
Из коробки донеслись звуки: шелест бумаг, какие-то шаги и постукивание, бормотание доктора Флорио, обращавшегося к помощнику, скрежет, тихий сигнал, напоминающий звон колокольчика, а за ним - голос, низкий, хриплый и напряженный. Голос формировался в глотке Джаро, но практически ничем не напоминал ни обычный тон Джаро, ни его манеру выражаться. Голос взывал - негромко, но отчаянно: "О, жизнь моя! Моя драгоценная жизнь! Она проходит, а я беспомощен во мраке! Я - затерянная душа; жизнь моя сочится, иссякает по капле с каждым вдохом и выдохом - исчезает, испаряется! Проходит бесследно! Я всеми забыт в темной бездне, а моя чудесная, драгоценная жизнь проходит". Голос всхлипнул, после чего зазвучал еще отчаяннее: "За что мне такая судьба, забытому во мраке - навсегда, на веки вечные?" Снова послышались приглушенные всхлипывания, наступила тишина.
Из коробки послышался голос доктора Флорио, напряженный и резкий: "Кто ты? Скажи, как тебя зовут?"
Ответа не было. Коробка молчала - молчанием одиночества и пустоты.
Доктор Флорио прикоснулся к кнопке и прекратил воспроизведение. Повернувшись, он оказался лицом к лицу не с теми Фатами, каких он знал, а с двумя незнакомцами с белыми вытянутыми лицами и огромными округлившимися глазами, подобными лужицам черной жидкости. Флорио моргнул: видение исчезло, вернулась действительность. Словно со стороны, Флорио услышал собственный голос, автоматически говоривший: "Впервые нам удалось получить конкретную информацию. Для нас это хорошие новости: мы рады тому, что больше не гоняемся за призраком - точнее, тому, что теперь мы знаем, где прячется призрак".
"Откуда происходит этот голос? - тихо воскликнула Альтея. - Разве это Джаро?"
Доктор Флорио развел руками и беспомощно опустил их: "Мы еще не смогли сделать осмысленные выводы. На первый взгляд возникает впечатление, что перед нами классический случай раздвоения личности. Но в таком диагнозе приходится сомневаться по нескольким техническим причинам, в подробности которых я не хотел бы сейчас вдаваться".
Хильер неуверенно спросил: "Какие еще существуют возможности?"
Флорио осторожно ответил: "На данном этапе остается только строить гипотетические предположения, а они могут вводить в заблуждение".
Хильер уныло усмехнулся: "Я не прочь рассмотреть любые предположения, принимая во внимание их гипотетический характер. Например, в Сронке стерли часть памяти Джаро. Возможно ли, что по ошибке целая область мозга - сознания, если хотите - была изолирована и лишена связи с органами чувств? Может быть, мы слышим призывы о помощи, исходящие из этой изолированной области?"
Доктор Флорио задумался: "Удачная идея и, казалось бы, даже правдоподобная. Но любой такой изолированный сегмент неизбежно проявился бы на структурной схеме. Следовательно, разгадка не в этом, несмотря на привлекательную простоту вашей гипотезы".
"Тем не менее, должно иметь место нечто подобное?"
"Возможно".
"Но вы сможете помочь Джаро?" - осмелилась спросить Альтея.
"Да - хотя я еще не совсем понимаю, с чего начать. Если бы мы узнали прошлое Джаро, может быть, нам удалось бы изгнать этот печальный призрак, навязчиво преследующий его изнутри".
"Это было бы, конечно, целесообразно, - отозвалась Альтея, - но практически неосуществимо".
"Невозможно! - заявил Хильер. - Потребовались бы многократные межзвездные полеты и большие затраты времени и денег, а следы происходившего много лет тому назад давно простыли, и у нас все равно не будет почти никакого шанса на успех".
"Боюсь, что это так", - подтвердил Флорио.
"Значит, вы не испытываете особого оптимизма по поводу дальнейших перспектив Джаро", - тоскливо сказала Альтея.
Доктор Флорио поморщился: "Не хотел бы внушать вам ложные надежды, но в то же время нет никаких причин отчаиваться. Мы просто-напросто еще не накопили достаточный объем информации".
Хильер скептически разглядывал врача: "И это все, что вы можете сказать?"
Флорио помолчал несколько секунд: "Как правило, мы не раскрываем необработанную информацию, пока она не будет полностью проанализирована. Тем не менее, не вижу никакого вреда в том, чтобы указать на обстоятельство, способное вас заинтересовать".
Доктор Флорио прервался, собираясь с мыслями. Хильер потерял терпение: "Так что же? В чем дело?"