Кейт скинул башмаки и забросил ноги на стол. Кейт никогда не делал этого на мостике, как Тор, но наедине с собой признавал такую позу очень комфортной. Он откинулся на спинку своего чёрного кресла и принялся читать отчёт Хека о сигналах, но тут зажужжал дверной зуммер.
- Яг Кандаро эм-Пелш просит принять, - объявил ФАНТОМ.
Кейт вздохнул, уселся как полагается и сделал рукой разрешающий жест. Дверь скользнула в сторону, и вошел Яг. Ноздри валдахуда прочти сразу затрепетали, и Кейт подумал, что он, должно быть, уловил запах его ног.
- Чем могу помочь, Яг?
Яг тронул спинку одного из поликресел, которое тут же приняло форму, удобную для валдахудов. Он уселся и залаял. Транслированный голос у Кейта в ухе произнес:
- Мне мало кто нравится из персонажей вашей земной литературы, но Шерлок Холмс - один из них.
Кейт вскинул бровь. Грубый, нахальный - да, именно такой тип пришёлся бы Ягу по душе.
- В особенности, - продолжал Яг, - мне импонирует его способность выражать мыслительные процессы в виде максим. Вот одна из моих любимых: Истина - это остаток, пусть даже ему не хватает правдоподобия, получаемый путём исключения из рассмотрения совершенно невозможных вещей.
Кейт не выдержал и улыбнулся. На самом деле Конан Дойл написал: "Отбросьте все невозможное, и то, что останется, и будет ответом, каким бы невероятным он ни казался[12]". Однако принимая во внимание то, что его слова прошли через перевод на валдахудский и обратно, версия Яга была не так уж плоха.
- В самом деле? - сказал он.
- Видите ли, моё прежнее мнение, что вышедшая из стяжки звезда четвёртого поколения - это единичная аномалия, теперь должно быть пересмотрено, поскольку другая такая же звезда обнаружена возле Реболло 376А. Я применил метод Холмса и теперь, похоже, знаю, откуда взялись эти две звезды, а также, возможно, и все остальные бродячие звёзды. - Яг замолк, предоставив Кейту возможность просить его продолжать.
- И они появились?.. - недовольно подыграл ему Кейт.
- Из будущего.
Кейт засмеялся; впрочем, его отрывистый смех напоминал валдахудскую речь и вряд ли звучал для валдахуда как насмешка.
- Из будущего?
- Это наилучшее объяснение. Зелёные звёзды не могли появиться во вселенной нынешнего возраста. Единственную такую звезду можно объяснить случайной игрой природы, но несколько - это слишком невероятно.
Кейт покачал головой.
- Но, может быть, они происходят… я не знаю, из какой-нибудь необычной области пространства. Может, они составляли двойную систему с чёрной дырой, и гравитационные возмущения заставили реакции синтеза идти быстрее.
- Я рассмотрел такую возможность, - сказал Яг. - Вернее, я рассмотрел вероятные альтернативные сценарии, к каковым ваш не относится. Но ни один из них не объясняет всех фактов. Я провёл радиометрическую датировку - измерил соотношение изотопов в образце, который мы с Длиннорылом взяли в атмосфере зелёной звезды. Атомам тяжёлых металлов в этой звезде по меньшей мере двадцать два миллиарда лет. Сама звезда, разумеется, не настолько стара, как некоторые из её атомов.
- Я считал, что все атомы одного возраста, - сказал Кейт.
Яг пожал нижними плечами.
- За исключением малого количества материи, постоянно возникающей из энергии, а также нейтронов, которые в некоторых реакциях могут превратиться в протон-электронную пару, и наоборот, все элементарные частицы во вселенной сформировались непосредственно после Большого Взрыва. Однако состоящие из этих частиц атомы всё время возникают и уничтожаются в ходе реакций синтеза или деления.
- Конечно, - пристыжено ответил Кейт. - Прошу прощения. Так вы говорите, что некоторые атомы тяжёлых металлов в этой звезде старше, чем вселенная?
- Точно так. И такое возможно только в одном случае - если звезда прибыла сюда из будущего.
- Но… но вы говорите, что зелёная звезда на миллиарды лет старше, чем должна быть. То есть вы хотите сказать, что все эти звёзды были заброшены в прошлое на миллиарды лет? Это немыслимо.
Ответ Яга предваряло ясно различимое фырканье.
- Мне казалось, что интеллектуальное усилие требуется для осознания самой возможности путешествия во времени, а не его протяжённости. Если путешествия во времени в принципе возможны, то их протяжённость в прошлое есть всего лишь функция доступных технологий и энергии. Я полагаю, что у цивилизации, способной двигать звёзды, и того, и другого в избытке.
- Но я считал, что путешествия во времени невозможны.
Яг подал обоими парами плеч.
- До открытия стяжек и мгновенное перемещение считалось невозможным. До открытия гиперпривода движение быстрее света считалось невозможным. Я не могу даже начать предполагать, как могут происходить путешествия во времени, но они, по-видимому, происходят.
- И другого объяснения нет? - спросил Кейт.
- Как я сказал, я рассматривал другие возможности. К примеру, что стяжки теперь действуют как порталы в параллельную вселенную, и зелёные звёзды прибывают к нам оттуда, а не из будущего. Но, за исключением возраста, они являются тем, что мы можем ожидать от материи, сформированной в нашей собственной вселенной в ходе нашего собственного Большого Взрыва и под действием наших собственных - весьма специфических - законов природы.
- Хорошо, - сказал Кейт. - Но для чего может понадобиться отправлять звёзды из будущего в прошлое.
- Это, - ответил Яг, - первый хороший вопрос, что я от вас услышал.
Кейт стиснул зубы, но сдержался.
- И каков же ответ?
Яг снова пожал всеми четырьмя плечами.
- Не имею ни малейшего понятия.
* * *
Идя по полутёмному холодному коридору, Кейт раздумывал над тем, что каждая раса на борту "Старплекса" имеет некую особенность, которая доводит остальных до белого каления. Как он знал, у людей одной из таких приводящих в бешенство черт было составление аббревиатур из начальных букв слов так, чтобы они снова образовывали слово. Такое явление называлось акронимом на всех нелюдских языках, потому что только в языках людей нашлось для него слово. Ещё на ранних стадиях проектирования "Старплекса" родился документ, называвшийся МОРЖ - сокращение от "Межрасовый обобщённый регламент жизнеобеспечения"; этот документ описывал климатические условия в помещениях, где предполагалось присутствие представителей всех четырёх рас.
Да уж, думал Кейт, моржу в таком собачьем холоде было бы куда как комфортней.
Все расы Содружества дышат кислородно-азотной смесью, хотя ибам для стимуляции дыхательного рефлекса нужна существенно бо́льшая концентрация углекислоты, чем людям. Силу тяжести в общих помещениях договорились установить на уровне 0,82 земной - нормальный уровень для валдахудов, слегка пониженный для людей и всего лишь половина того, к которому привыкли ибы. Влажность держали высокой - синусы валдахудов смыкались в слишком сухом воздухе. Освещение общих зон было краснее, чем привыкли люди - что-то вроде яркого земного заката. Кроме того, свет обязательно должен быть рассеянным - родную планету ибов постоянно окутывали облака, и прямые солнечные лучи повредили бы тысячи фотосенсоров их сенсорной сети.
Однако проблемы всё равно оставались. Кейт отступил к стене коридора, чтобы разминуться с ибом, и когда тот проезжал мимо, одна из двух синих труб, свисавших с его помпы, выбросила на пол твёрдый серый комок. Главный мозг существа, размещающийся в коконе, не контролировал эту функцию; приучить иба к горшку попросту невозможно. На Плосконе экскременты собирают особые животные-падальщики, извлекая из них питательные вещества, недоступные пищеварительным системам ибов. На борту "Старплекса" эту функцию взяли на себя фантомасы, роботы-уборщики размером с башмак. Один из них на глазах Кейта метнулся через коридор, всосал себя оставленной ибом комок и снова спрятался.
Кейт уже давно привык, что ибы испражняются где попало; к счастью, их экскременты никак не пахли. Но вот к собачьему холоду, сырости и остальным вещам, с которыми приходится мириться только ради счастья работать с валдахудами…
Кейт замер. Он подходил к Т-образному соединению коридоров и услышал впереди возбуждённые голоса: голос человека, кричащего… кажется, по-японски, и рассерженный валдахудский лай.
- ФАНТОМ, - шепотом сказал Кейт, - переводи, что они говорят.
Нью-йоркский акцент:
- Ты слабак, Тэсима. Дохляк. Ты не заслуживаешь пары.
- Займись с собой сексом! - Кейт нахмурился - компьютер явно недооценил остроту японской идиомы.
Снова нью-йоркский акцент:
- В моём мире ты был бы самым малозначительным членом свиты самой уродливой, самой ничтожной самки…
- Идентифицировать говорящих, - шёпотом приказал Кейт.
- Человек: Хироюки Тэсима, биохимик, - ответил ФАНТОМ через имплант у Кейта в ухе. - Валдахуд: Гарт Дайгаро эм-Хольф, механик.
Кейт стоял на месте, раздумывая, что делать. Они оба взрослые, самостоятельные особи, и хотя формально он был их начальником, нельзя сказать, что они находились под его командой. И всё же…
Средний сын. Кейт выступил из-за угла.
- Народ, - спокойно сказал он, - давайте малость успокоимся.
Все четыре руки валдахуда были сжаты в кулаки; круглое лицо Тэсимы пылало гневом.
- Не лезьте в это, Лансинг, - сказал японец по-английски.
Кейт смотрел на них. Что он мог сделать? На корабле не было карцера или гауптвахты, чтобы их туда посадить, да и вряд ли они станут подчинятся его приказам в делах, не касающихся работы.
- Хироюки, давайте я куплю вам выпить, - сказал Кейт. - А вам, Гарт, пойдёт на пользу дополнительный период отдыха.
- Мне пошло бы на пользу, - пролаял валдахуд, - увидеть, как Тэсимой выстрелят в сторону чёрной дыры.
- Да какая вас муха укусила? - Кейт подступил ближе. - Нам ведь дальше жить и вместе работать.
- Лансинг, я же сказал, не лезьте, - огрызнулся Тэсима. - Это не ваше собачье дело.
Кейт ощутил, как кровь прилила к щекам. Он не мог приказать им разойтись, но и позволить персоналу чистить друг другу морду в корабельных коридорах он тоже не мог позволить. Он смотрел на них - на низенького человека средних лет с серыми волосами, и крупного толстого валдахуда со шкурой цвета морёного дуба. Кейт не особо хорошо их знал и понятия не имел, что могло бы их успокоить. Чёрт, он даже не знал, из-за чего они сцепились. Он открыл рот, что сказать… не важно что, хоть что-нибудь, но тут в метре от них скользнула в сторону дверь, и из-за неё выглянула молодая женщина в пижаме - Шерил Розенберг.
- Господи боже мой, да чего ж вы там так орёте? - сказала она. - У некоторых сейчас середина ночи, вообще-то.
Тэсима посмотрел на женщину, слегка склонил голову и пошёл прочь. Гарт, по своей валдахудской природе относившийся к женщинам с почтением, коротко поклонился и двинулся в противоположном направлении. Шерил зевнула и скрылась в каюте; дверь за ней закрылась.
А Кейт остался стоять в коридоре, глядя в спину удаляющемуся валдахуду и злясь на себя за то, что не смог сам разрулить ситуацию. Потом потёр виски. Мы все пленники биологии, подумал он. Тэсима не способен отказать в просьбе симпатичной женщине, Гарт не может не выполнить приказ, отданный самкой.
Когда Гарт исчез за поворотом, Кейт встряхнулся и продолжил путь по холодному сырому коридору. Иногда ему казалось, что он бы отдал всё, чтобы стать альфа-самцом.
* * *
Рисса сидела за столом и занималась той частью своей работы, которую ненавидела - административными обязанностями, которые до сих пор называли бумажной работой, хотя с бумагами она уже давно никак не была связана.
Загудел дверной зуммер и ФАНТОМ доложил:
- Это Карета.
Рисса отложила стилус и поправила волосы. Забавно, подумала она - беспокоиться о причёске, когда посетитель даже не человек.
- Впусти её.
Иб вкатилась в помещение; ФАНТОМ сдвинул в сторону одно из поликресел, чтобы освободить для неё место.
- Прошу прощения, что побеспокоила вас, Рисса, - произнёс красивый женский голос с британским акцентом.
Рисса засмеялась.
- Уж можете поверить, вы мне совершенно не помешали. Что угодно лучше, чем это.
Сенсорная сеть Кареты вздулась, словно парус, чтобы заглянуть к Риссе на стол.
- Бумажная работа, - поняла она. - И правда выглядит скучно.
Рисса улыбнулась.
- Так и есть. Так что, чем могу помочь?
Долгая пауза - очень нехарактерная для иба. Наконец:
- Я пришла подать заявление.
Рисса непонимающе уставилась на неё.
- Заявление?
По сенсорной сети скользнули светляки.
- Мои глубочайшие извинения, если это выражение значит не то, что я думаю. Я имею в виду, что, к моему сожалению, через пять дней, начиная с настоящего момента, я не смогу больше работать здесь.
Рисса ощутила, как глаза у неё полезли на лоб.
- Вы увольняетесь? Оставляете должность?
Сенсорная сеть блеснула.
- Да.
- Но почему? Мне казалось, вам очень нравился наш проект. Но если вам хотелось бы заняться чем-нибудь ещё…
- Нет, Рисса, дело вовсе не в этом. Наш проект очень интересен и ценен, и для меня было честью участвовать в нём. Но через пять дней другое дело станет более приоритетным.
- Какое?
- Выплата долга.
- Кому?
- Другим интегрированным биосущностям. Через пять дней я должна уйти.
- Куда?
- Никуда. Уйти вообще.
Рисса вздохнула и подняла глаза к потолку.
- ФАНТОМ, ты уверен, что перевёл её слова правильно?
- Уверен, мэм, - ответил ФАНТОМ через ушной имплант.
- Карета, я не понимаю разницы между "уйти куда-то" и "уйти вообще".
- Я не ухожу в какое-то другое место, - ответила Карета. - Я покидаю это место. Я собираюсь умереть.
- Господи! - воскликнула Рисса. - Вы больны?
- Нет.
- Но вам ведь ещё рано умирать. Мы много раз говорили, что все ибы проживают в точности шестьсот сорок один год, а вам едва перевалило за шестьсот.
Сенсорная сеть Кареты стала оранжево-розовой, однако какую бы эмоцию этот цвет ни отображал, ей, похоже, не было людского аналога, поскольку ФАНТОМ не снабдил перевод следующей фразы пояснительным примечанием.
- Мне шестьсот пять земных лет. Это почти ровно пятнадцать шестнадцатых от полного срока.
Рисса тупо смотрела на неё.
- И что?
- За проступок, совершённый в юности, на меня было наложено взыскание в размере одной шестнадцатой части срока жизни. Срок моего существования истекает через пять дней.
Рисса смотрела на неё, не зная, что сказать. В конце концов она повторила "истекает", словно усомнившись в верности перевода и этого слова.
- Это так, уважаемая Рисса.
Рисса секунду помолчала.
- Что за преступление вы совершили?
- Мне стыдно его обсуждать, - ответила Карета.
Рисса ничего сказала, ожидая, что Карета продолжит говорить. Но та молчала.
- Я делилась с вами большим количеством личной информации о себе и о моём браке, - осторожно сказала Рисса. - Я ваш друг, Карета.
Снова тишина; должно быть, в душе иба происходила внутренняя борьба. Потом она заговорила:
- Когда я была новичком третьего уровня - эта фаза ближе всего соответствует вашей аспирантуре - я представила неверные результаты эксперимента, который проводила.
Брови Риссы снова взлетели.
- Все делают ошибки, Карета. Не могу поверить, что за такое у вас так сурово наказывают.
Огни на сенсорной сети Кареты беспорядочно мигали. По-видимому, это было признаком расстроенных чувств - ФАНТОМ не давал никакой вербальной интерпретации этому миганию. Потом Карета заговорила снова:
- Это не была случайная ошибка. - Несколько секунд сенсорная сеть оставалась тёмной. - Я намеренно сфальсифицировала экспериментальные данные.
Рисса изо всех сил старалась сохранить обычное выражение лица.
- Ох…
- Я не думала, что эксперимент имеет такое большое значение, и я знала - я думала, что знаю - каковы должны быть результаты. Сейчас я понимаю, что я лишь хотела, чтобы они такими были. - Снова тьма; пауза. - В любом случае, наши исследователи положились на мои результаты. Много времени было потрачено впустую.
- И за это вас собираются казнить?
Все огни на сети Кареты вдруг вспыхнули разом в выражении абсолютного шока.
- Это не казнь, Рисса. На Плосконе лишь два преступления караются смертью - убийство кокона и формирование единства с участием более семи компонент. В остальных случаях просто уменьшают срок жизни.
- Но… но если вам сейчас шестьсот пять, то когда вы совершили это преступление?
- Мне тогда было двадцать четыре.
- ФАНТОМ, какой это был год по нашему календарю?
- 1513 н. э., мэм.
- О Господи! - воскликнула Рисса. - Карета, они не могут наказывать вас за мелкое преступление, совершённое так невообразимо давно!
- Прошедшее с тех пор время никак не изменило последствия того, что я сделала.
- Но пока вы на борту "Старплекса", вы находитесь под защитой Устава Содружества. Вы можете попросить убежища. Мы наймём вам адвоката.
- Рисса, я очень благодарна за ваше участие. Но я готова выплатить свой долг.
- Но ведь это было так давно. Может, уже всё забылось?..
- Ибы ничего не забывают, вы прекрасно это знаете. Поскольку матрица нашего мозга растёт с постоянной скоростью, мы обладаем эйдетической памятью. Но если бы мои соотечественники и обладали способностью забывать, это ничего бы не изменило. Это вопрос чести.
- Почему вы не рассказали мне раньше?
- Моё наказание не требует разглашения; мне было позволено жить без позора. Однако условия трудового договора требуют сообщить о предстоящем увольнении за пять дней. Так что сегодня, через пятьсот восемьдесят один год после приговора, я впервые рассказываю кому-то другому о своём преступлении. - Карета помолчала. - Если мне будет позволено, в оставшиеся пять дней я хотела бы привести в порядок результаты, чтобы вы смогли без проблем продолжить исследования без меня.
Рисса ощутила, что голова у неё пошла кругом.
- Это… да, - сказала она, наконец. - Разумеется. Никаких возражений.
- Спасибо, - ответила Карета. Она развернулась и покатилась к двери, но потом её сеть снова сверкнула. - Вы были хорошим другом, Рисса.
А потом дверь открылась, и Карета выкатилась наружу, а Рисса, ошеломлённая, бессильно осела в своём кресле.