В сборник произведений крупнейшего американского писателя-фантаста вошли роман "Долгий путь домой", а также повести "Нет согласия с королями" и "Возмездие Эвелит", ранее на русский язык не переводившиеся.
Содержание:
ОТ СОСТАВИТЕЛЯ 1
ДОЛГИЙ ПУТЬ ДОМОЙ 1
НЕТ СОГЛАСИЯ С КОРОЛЯМИ 39
ВОЗМЕЗДИЕ ЭВЕЛИТ 54
Примечания 61
Возмездие Эвелит [сборник]
ОТ СОСТАВИТЕЛЯ
Имя замечательного американского фантаста Пола Андерсона широко известно во всем мире. За последние годы несколько его авторских сборников вышло и на русском языке. Однако мы еще только начинаем открывать для себя этого чрезвычайно интересного, многогранного и талантливого писателя.
Пол У. Андерсон родился в 1926 году в семье выходцев из Дании, чем и объясняется непривычное для английского языка написание его имени - Poul.
Первая проба пера относится к годам учебы Андерсона на физическом факультете Миннесотского университета в Миннеаполисе. Именно тогда, в середине 40-х годов, несколько его рассказов опубликовал знаменитый журнал Astounding Science-Fiction, который возглавлял тогда не менее знаменитый Джон В.Кэмпбелл. Столь ранний успех на литературном поприще отвратил молодого человека от физики, по которой он специализировался и защитил диплом. Андерсон обронил как-то: "Я решил повременить с физикой и посидеть годок - другой за пишущей машинкой". Этот "годок", к вящей радости любителей фантастики, растянулся уже почти на полвека.
Первый роман Андерсона "Мозговая волна" увидел свет в 1954 году, а следом на читателя обрушилась буквально лавина романов, повестей и рассказов. Обычная "норма" писателя - две - три книги в год. Творческие интересы Андерсона необыкновенно разносторонни. Из-под его пера выходят детские и научно-популярные книги, авантюрные романы и детективы, переработки и переводы средневековых скандинавских саг и, конечно, научно-фантастические романы, повести, рассказы. Среди романов прослеживаются два цикла. Первый - о Галасоциотехнической Лиге и космическом торговце Николасе ван Рийне: "Война крылатых людей!" (1958), "Торговец - всегда торговец" (1964), "Злоумышленники" (1966), "Сатанинские игры" (1969), "Миркхейм" (1977), "Книга ворот Бури" (1978). Второй цикл посвящен приключениям агента Земной империи Доминика Фландри: "Отдайте нам звезды" (1959), "Землянин, прочь отсюда" (I960), "Майская орбита" (1961), "Агент Земной империи" (1965), "Мичман Фландри" (1966), "Адский цирк" (1970), "Рыцарь Фландри" (1974), "Имперская игра" (1984).
Андерсона как писателя-фантаста прежде всего занимают научные проблемы. Это и полеты в космос ("Долгий путь домой" - 1954, "После Судного дня" - 1963, "Тау нуль" - 1970), и путешествия во времени ("Патруль времени" - 1961, "Танцовщица из Атлантиды" - 1971), и антропология, и этика, не говоря уже о физике, которая так или иначе присутствует во всех научно-фантастических произведениях писателя. Нередко Андерсон черпает идеи из истории, которую, надо отдать ему должное, он знает профессионально глубоко: "Крестовый поход в небеса" (1971), "Танцовщица из Атлантиды", трилогия о Последнем Викинге (1981). Последняя, правда, носит скорее авантюрно-исторический, чем фантастический характер. А вот роман "Буря летней ночью" (1974) принадлежит к жанру так называемой "альтернативной истории": что могло бы быть, одержи в гражданской войне в Англии победу не пуритане, а роялисты.
Для творчества Андерсона особенно характерно увлечение мифами и преданиями разных народов и в первую очередь скандинавскими: романы "Сломанный клинок" (1954), "Сага о Хольве Краки" (1973), повесть "Дети водяного царя" (1973).
О художественном уровне произведений всех этих жанров говорит перечень полученных Андерсоном наград: ему семь раз присуждалась премия "Хьюго", трижды - премия "Небьюла", в 1978 году он получил премию "Гэндальф", или, как она называется официально, Мемориальную премию имени Джона Р.Р.Толкина.
Как заметил однажды известный писатель, редактор и критик Деймон Найт, "…среди мыслителей Андерсона можно отнести к рационалистам, а среди писателей - к романтикам. Столь парадоксальное сочетание оказалось весьма плодотворным".
В настоящий сборник включены роман "Долгий путь домой", а также повести "Нет согласия с королями" и "Возмездие Эвелит", ранее не печатавшиеся в русских переводах. Разнообразие их тематики и манеры изложения позволяют полнее ознакомиться с творчеством замечательного фантаста.
ДОЛГИЙ ПУТЬ ДОМОЙ
Poul Anderson
THE LONG WAY HOME
New York 1958
1
Космический корабль вспышкой света вышел из подпространства и завис в сияющей звездами тьме. На мгновение наступила тишина, затем прозвучало:
- Где же Солнце?
Эдвард Лангли развернул пилотское кресло. В рубке было очень тихо, только что-то нашептывали вентиляторы, и он услышал неестественно громкий стук собственного сердца. Воздух был жарким, на теле выступили капельки пота.
- Я… не знаю, - наконец вымолвил он.
Слова тяжко упали в пустоту. Экраны на панели управления давали панорамный обзор всего неба. Он увидел Андромеду, Южный Крест и огромное расползшееся световое пятно Ориона, но в этой прозрачной тьме нигде не было того ослепительного блеска, которого он ожидал.
Невесомость походила на бесконечное падение.
- Все в порядке, в общем, мы в нужном районе, - через минуту продолжил он. - Созвездия, похоже, те же самые. Но… - голос его затих.
Четыре пары глаз жадно обыскивали экраны.
- Вон там… в созвездии Льва… - проговорил Мацумото, - … самая яркая из видимых звезд. Нашли?
Они уставились на яркую желтую искорку.
- Цвет, по-моему, правильный, - сказал Блаустайн. - Но она жутко далеко.
После еще одной паузы он нетерпеливо хмыкнул и склонился в кресле над спектроскопом. Тщательно сфокусировав его на звезду, он вставил пластинку с солнечным спектром и нажал кнопку компаратора. Не вспыхнул ни один красный огонек.
- Одинаково, вплоть до линий Фраунгофера, - объявил он. - Та же интенсивность каждой линии в пределах нескольких квантов. Это либо Солнце, либо его близнец.
- Но как далеко? - прошептал Мацумото.
Блаустайн настроил фотоэлектрический анализатор и глянул на шкалу, его пальцы скользнули по счетной линейке.
- Около трети светового года, - сказал он, - не слишком и далеко.
- Более чем слишком, - буркнул Мацумото. - Нос корабля должен был вынырнуть в одной а.е. от Солнца. Только не говорите мне, что опять барахлит двигатель.
- Похоже на то, не так ля? - пробормотал Лангли. Его руки потянулись к рычагам управления. - Попробовать прыгнуть поближе?
- Нет, - сказал Мацумото. - Если навигационная ошибка столь велика, то еще один прыжок - и мы окажемся внутри Солнца.
- Что будет почти равнозначно посадке в преисподней или Техасе, - улыбнулся Лангли, хотя внутри у него все сжалось. - О'кей, мальчики, в любом случае отправляйтесь и начинайте капитальный осмотр этого драндулета. Чем скорее найдете неисправность, тем раньше мы попадем домой.
Они кивнули, отстегнулись и выбрались из рубки пилота. Лангли вздохнул.
- Нам ничего не остается делать, как только ждать, Сарис, - сказал он.
Холатанин не ответил. Он никогда не говорил без особой нужды. Его крупное покрытое лоснящейся шерстью тело оставалось неподвижным на временном противоперегрузочном ложе, но взгляд был внимательным. Вокруг него распространялся легкий, не то чтобы неприятный, запах теплой, залитой солнцем травы, раскинувшейся от горизонта до горизонта. В этом тесном металлическом гробу он, казалось, был не на месте, он принадлежал миру с открытым небом и стремительными водами.
Мысли Лангли блуждали. Треть светового года. Не так уж и много… Я вернусь к тебе, Пегги, даже если придется весь оставшийся путь проползти на животе.
Переключив корабль на автоматическое управление, на тот маловероятный случай, если появится метеорит, Лангли высвободился из кресла.
- Пожалуй, долго они не провозятся, - сказал он. - Разобрав эту кучу хлама, они якобы внесут вклад в науку. Ну, а пока сыграем в шахматишки?
В команде "Эксплорера" Сарис Хронна и Роберт Мацумото были завзятыми шахматистами. Они часами высиживали сгорбившись над доской, являя собой странную картину: человек, чьи предки, покинув Японию, приехали в Америку, и существо с расположенной за тысячи световых лет планеты, угодившие в силки, расставленные каким-то давно почившим в бозе персом. Глядя на них, Лангли начинал ощущать, сколь необъятно пространство и всесильно время, ощущал даже сильнее, чем когда пересекал зияющую пустоту между обращающимися во тьме и вакууме солнцами и планетами.
- Нет, с-спас-сибо. - В пасти, которая не предназначалась для артикуляции, мелькнули белые клыки. - Я лучше обдумаю это новое неожиданное рас-свитие с-соэытий.
Лангли пожал плечами. Даже после недель, проведенных вместе, он так и не привык к облику холатанина. С виду - хищник, что крадется по лесному следу с раздувающимися ноздрями, или часами неподвижный зверь с мечтательным взором и непостижимой психикой. Правда, теперь он поражал его уже в меньшей степени.
- Ладно, сынок, - сказал Лангли. - Тогда займусь бортжурналом.
Оттолкнувшись ногой от стены, он вылетел через дверной проем в узкий холл. В конце его он притормозил тренированным движением, развернулся вокруг стойки и оказался в крошечной комнатушке, где обхватил ногами легкий стул, привинченный прямо перед столом.
Бортжурнал лежал открытым, удерживаемый магнитным полем тонкой металлической обложки. С нарочитым безразличием, борясь с собственным нетерпением, он стал перелистывать страницы.
Титульный лист:
Департамент астронавтики Соединенных Штатов, м/к "Эксплорер", экспериментальный полет начат 25 июня 2047 года. Основное полетное задание: усовершенствование гипердвигателя; попутная задача: сбор информации о других звездах и их гипотетических планетах.
Экипаж:
Капитан и пилот: Эдвард Лангли, 32 года; домашний адрес: Ларами, штат Вайоминг; закончил академию Годдарда, имеет звание капитана Астрослужбы, летает в космосе с юношеских лет. Участник множества исследовательских экспедиций в качестве пилота, в том числе меркурианской. За героизм, проявленный при спасении к/к "Арес", награжден медалью "За заслуги".
(Черт возьми, кто-то же должен был это сделать, если бы они знали, как я тогда перепугался…)
Инженер по электронике: Роберт Мацумото, 26 лет; домашний адрес: Гонолулу, штат Гавайи; бывший космодесантник, в настоящее время лейтенант Астрослужбы. Работал на Луне, Марсе, Венере: изобретатель усовершенствованного впрыскивателя топлива и восстановителя кислорода.
Физик: Джеймс Влаустайн.27 лет; домашний адрес: Рочестер, штат Нью-Йорк; гражданский. Работал на, Луне для Комиссии по атомной энергии. Политически активен. Значительный вклад в области теоретической физики, создатель нескольких экспериментальных установок для проверки теоретических положений.
Биолог: Томас Форелли…
Что ж, Том мертв, подумал он про себя. Он умер на этой неизвестной планете, которую мы сочли безопасной, и никто не знает от чего - от болезни, от острой аллергии, от любой из тысяч причин, которые могла приготовить за миллиард лет чужая эволюция для существ с Земли. Мы похоронили его там же, препоручив его душу Богу, который казался каким-то очень далеким и от этого зеленого неба, и от красной говорящей травы, и отправились дальше. Будет тяжело сообщить об этом его близким.
Взгляд Лангли сам собой поднялся на фотографию над столом. Рыжеволосая девушка улыбалась ему сквозь туман времени и пространства. Пегги, дорогая, - подумал он, - я возвращаюсь домой.
Должно быть, исхудала, бедная девочка, и хотя она никогда не жаловалась, наверняка были и пустота долгих ночей, и горечь за их ребенка - ребенка, которого он никогда не видел. Космонавт не имеет права жениться. Еще меньше права у них было отправляться за пределы Солнечной системы на этом ведьмином помеле, о двигателе которого по-настоящему никто ничего не знал. Но когда Лангли получил предложение, она увидела неутолимый голод в его глазах и сказала, чтобы он летел. Беременная и неуверенная, она все же одарила его звездами, а себя - одиночеством.
Да кто же это сотворил,
Сподобил короля,
Послать нас всех в сезон штормов
Скитаться по морям!
Никто, кроме тебя самого, - подумал он.
Ладно, этот раз будет последним. Он становится слишком стар для работы, незаметно поубавилось прыти и сил, да и зарплат и премий набежало изрядно. Он вернется домой - невероятно, он снова будет дома! Они поселятся на ранчо и станут разводить чистокровных лошадей. А по ночам он будет смотреть вверх на кружащиеся созвездия, курить трубку и дружелюбно перемигиваться с Арктуром.
Его сын будет владеть не только по сути стерильной Луной, безжизненным Марсом и этой источающей яд дырой Венерой, но он будет обладать всеми тайнами и величием Галактики от начала и до конца.
Лангли пролистал бортжурнал. Собственно, журналом он был только наполовину, остальная часть, страница за странице, была заполнена данными: поведение двигателя, расположение звезд, элементы орбит планет, их масса, температура, состав атмосферы - Вселенная, сжатая в горстку из нескольких цифр. Каким-то образом их сухость приободрила его, свела окружающий холодный мрак к чему-то понятному и ощутимому.
Лангли набил трубку крупинками, еще остававшимися в табакерке. Процесс прикуривания в невесомости, да и само курение требовали определенной сноровки. Слава Богу, при постройке корабль оборудовали всем, чем только можно и чего достигла наука: на большинстве космолетов курить было нельзя - слишком дорог кислород. Но инструкторы понимали, что "Эксплорер" отправляется к неизведанным берегам. И хотя он был и невелик размерами, его двигатели и топливные баки - как у крейсера, он мог сам осуществить непосредственную посадку на любую планету с массой Земли и менее, маневрировать в атмосфере, годами обеспечивать экипаж всем необходимым, проводить анализы любых мыслимых параметров окружающей среды. Одно создание чертежей корабля заняло шесть лет и стоило сотню миллионов долларов.
Его мысли переключились на историю космоплавания. Она была не очень долгой. Большинство инженеров вообще сомневались в том, что космические полеты обретут важную роль. Орбитальные станции были полезными, базы на Луне имели военное значение; что касается остальной части Солнечной системы, то это была враждебная пустыня, представлявшая интерес разве что с точки зрения науки и горючих ископаемых. А потом физические журналы принесли сообщение из Парижа.
Ле Февр всего лишь исследовал электронно-волновые дифракционные картины, чтобы проверить определенные аспекты новой теории единого поля. Но при этом он использовал весьма оригинальные лабораторные разработки, включая гиромагнитные приборы, и полученные результаты - смазанные темные кольца и расплывчатые пятна на фотопластинке, ничего такого захватывающего - оказались полной неожиданностью. Единственное толкование, которое он смог им дать, было то, что электронный луч прошел из одной точки в другую мгновенно, не пересекая разделяющее их пространство.
В Калифорнии с помощью больших ускорителей мощный электронный луч перенес грамм материи и подтвердил данные. В Керенскограде теоретик Иванов пришел в возбуждение и дал объяснение, которое состыковывалось с наблюдаемыми фактами: континуум не четырехмерен, существует не менее восьми ортогональных направлений - модификация старой корпускулярно-волновой гипотезы о том, что вместе с нашей Вселенной сосуществует еще одна. Материя переместилась через это "гиперпространство"; что касается нашей Вселенной, в ней она переместилась из точки в точку моментально.
Мгновенно! Это значило, что до звезд и их неисчислимых планет можно добраться в мгновение ока!
Десять лет исследований, и капсула, напичканная приборами, совершила прыжок с земной орбитальной станции почти на орбиту Плутона. Когда ее отыскали по радиомаяку, приборы показали, что время перехода равно нулю, а для животных на борту он безвреден. Была лишь одна незадача - капсула объявилась за несколько миллионов миль от предполагаемой точки выхода. Повторные эксперименты подтвердили большую величину навигационных ошибок, которые бы безнадежно и опасно возросли при прыжках на световые годы.
Иванов и инженеры пришли к согласию, что все это происходит исключительно благодаря принципу неопределенности Гейзенберга, чьи эффекты неоднократно преумножались из-за особенностей определенных электронных цепей. Это было чисто инженерная проблема: улучшать схемы до тех пор, пока корабль не станет появляться почти там, где нужно.
Но подобная работа требовала простора, дабы в результате ошибки корабль не занесло на поверхность планеты или, что было бы еще хуже, под нее. Кроме того, чтобы внести соответствующие изменения в схемы, необходимо было накопить значительное количество статистических данных. Очевидным решением задачи было запустить корабль-лабораторию с командой специалистов, которые выполнили бы усовершенствования, проверили их во время длинного прыжка и продолжали бы дальше в том же духе. Решением, как известно, стал межпланетный корабль Соединенных Штатов "Эксплорер".
Лангли прошелся по записям за последний год - беспорядочные скачки от звезды к звезде, ругань и грязь среди неразберихи проводов и силовых цепей, голубое пламя сварки над металлом, измерительные приборы, бегунки электронных переключателей - неторопливая, упорная битва за победу. Чисто эмпирические замены одних систем другими - каждый раз немного лучшими, и, наконец, обратный прыжок с Холата в сторону Земли. Именно мыслители с Холата с их не похожим на человеческий разумом, взглянув на проблему под несколько иным углом, предложили окончательные, жизненно важные усовершенствования; и теперь "Эксплорер" возвращался домой, чтобы подарить человечеству Вселенную.
Мысленно Лангли вновь блуждал среди миров, которые повидал, удивительных и прекрасных, жестоких и смертоносных, чей вид неизменно заставлял сердце биться чаще. Он перевернул последнюю заполненную страницу, снял с ручки колпачок и записал:
19 июля 2048 года, 16.30 по бортовому времени. Вышли приблизительно в 0,3 светового года от Солнца; ошибка, предположительно, из-за непредвиденных осложнений с двигателем. В настоящее время пытаемся внести соответствующие поправки. Местонахождение…
Он выругался по поводу собственной забывчивости и вернулся в пилотскую рубку, чтобы снять показания приборов о расположении звезд.