Назвать "Песнь звезд" счастливым кораблем было никак нельзя: мелочная скаредность чернобородого нависла на командой как грозовая туча, но Ален делал вид, что ничего не замечает. Он регулярно два часа в день расхаживал от носа к корме, здороваясь с матросами на их родных языках, а затем облекался сдержанностью и отчужденностью, каких требовал Орден, хотя ему нестерпимо хотелось здороваться с ними как с равными, есть в их обществе, болтать с ними об их родных планетах и об их прошлых неудачах, которые привели их. на борт неприглядной "Песни звезд", об их надеждах на будущее. Устав Колледжа и Ордера Герольдов все это воспрещал. Когда они обнажали перед ним головы, он отвечал кивком и пытался радоваться тому, что их благоговейное уважение к нему росло - начиная от живого одобрения, с каким чиф Элвон относился к учености герольда, и кончая суеверным преклонением смазчика Джаккла. Джаккл был низколобым существом с одной из планет захиревшей системы Сириуса. В неряшестве он превзошел все рекорды чисто мужской команды на грузовом корабле - неряшестве, какого Ален не мог себе позволить. Значительную часть своего бодрствования он проводил взаперти, в своей каморке, начищая металлические пуговицы и отглаживая одеяние. Наружность герольда должна всегда неизменно свидетельствовать, что ему чуждо любые слабости простых смертных.
Даже сам чернобородый не устоял и начал угрюмо прикладывать руку к шапке. Вероятно, не столько из-за величавых манер Алена, сколько из уважения к точной и молниеносной проверке бухгалтерских книг корабля, которую проводил герольд, - до нелепости сложных книг с десятками и десятками копий счетов для такой простой, казалось бы, операции - скупить камни по дешевке на Веге и зафрахтовать корабль в надежде дорого продать их на Лире. Запутанные книги, перекрещивающиеся счета отражали истинное положение вещей, но при этом ревизор очень легко мог бы впасть в ошибку и прийти к выводу, что расходы были много выше, чем на самом деле. Однако Ален в эту ловушку не попался.
На пятый день полёта чиф Элвон почтительно, но настойчиво постучал в дверь каморки Алена.
- Герольд, - сказал он просительно, - ты не поднялся бы на мостик?
Сердце Алена екнуло, но он сказал важно:
- Мои медитации не могут быть прерваны. Я поднимусь к вам на мостик через десять минут - И десять минут он старательно полировал потемневшее звено в массивной золотой цепи, скреплявшей его корабельный плащ, в чем и заключалась "медитация". Затем он облекся в плащ - тон чифа указывал на дело, требующее полной парадной формы.
Торговец был багровым от бешенства. Чиф Элвон с несчастным видом листал свой журнал. Астронавигатор Хафнер набирал на компьютере траектории полета и тут же их убирал. С одного взгляда Ален понял, что все они - скоростные траектории стремительного ухода от погони.
- Герольд, - сказал торговец угрюмо, - мы задели чью-то систему обнаружения. - Он ткнул большим пальцем в сторону мигающей красной лампочки.
- Думаю, нас скоро возьмут на абордаж. Ты готов заработать свои двадцать пять процентов выручки?
Ален пропустил эту грубость мимо ушей.
- У вас имеется цветное видение, негоциант? - спросил он.
- Имеется.
- Тогда я готов сделать для своего клиента то, что в моих силах.
Он сел в кресло, установил связь и покосился на пока еще темный экран. Отразившееся там лицо его подбодрило, хотя он и пожалел, что забыл расчесать бородку.
Вспыхнула еще одна лампочка, и Хафнер, покинув компьютер, наклонился над детекторной панелью.
- Большой, мощный и приближается, - сказал он напряженно: - Сейчас сканирует нас, устанавливая направление. Тратит большое количество энергии…
Заговорил динамик переговорного устройства "корабль-корабль".
- Кто вы? - Вопрос был задан на веганском языке. - Мы таможенный крейсер Владения Эйолфа. Кто вы?
- Поставь команду к прыскадкам, - шепнул торговец чифу.
Элвон взглянул на Алена, который покачал головой.
- Извините, сэр, - сказал старший механик виновато, - но герольд…
- Мы грузовой корабль "Песнь звезд" веганской при писки, - сказал Ален в микрофон под гневный хрип торговца; - С грузом веганских драгоценных камней для Лиры.
- Они нас зачалили, - с отчаянием сказал астронавигатор, глядя на свои приборы. Экран видео "корабль-корабль" засветился; на нем возникло надменное лицо с тяжелым подбородком, увенчанное потрепанной флотской фуражкой,
- Ах на Лиру? У нас есть свои планы насчет Лиры. Немедленно ложитесь в дрейф… - скомандовал офицер с экрана, но тут он заметил Алена. - Прошу прощения, герольд, - сказал он иронично. - Герольд, будь так добр, попроси шкипера лечь в дрейф и приготовиться к досмотру. Мы желаем определить размер пошлин и взыскать их. Вам разумеется, известно, что ваш корабль находится в пространстве Владения.
Произношение офицера разило Альголем IV. Ален перешел на этот малоизвестный язык, чтобы сказать:
- Нам это не было известно. А вам известно о существовании торгового договора между Веганской системой и Владением, который устанавливает, что груз в веганских трюмах облагается пошлиной, только если предназначен для портов Владения?
- Ты говоришь на алгояьском, а? Да, вас, герольдов, хвалят не зря, но не рассчитывай вывернуться с помощью лжи. Мы произведем досмотр вашего корабля, как я сказал, сделаем оценку и взыщем пошлину. Да, мне известен договор, про который ты упомянул. Если, к сожалению, произошла какая-то ошибка, вы, разумеется, в полном праве потребовать от Владения компенсации. А теперь ложитесь в дрейф.
- Я не намерен лгать. И говорю святую правду: мы будем: сражаться до последнего человека при любой вашей попытке подняться к нам на борт и ограбить нас.
Мысль Адена бешено металась по каталогу народных обычаев всех планет, которые он заучил согласно Уставу. Алголь IV - культ предков, почитание матери, поединки на ножах, церемониальное приветствие: "Да никогда ты не сразишь слабейшего врага", фольклорный герой Гаарек ложно обвинен в убийстве калеки и изгнанный, но это была вражеская интрига…
По лицу офицера скользнула тень растерянности, пока Ален продолжал импровизировать:
- Конечно, вы поубиваете всех нас. Но прежде я сообщу Колледжу и Ордену Герольдов все факты с просьбой, чтобы твоя семья была поставлена в известность о них. Твое имя, думается, будут помнить столь же долго, как и имя Гаарека, - но, конечно, совсем по-другому. Алголец, чей военный крейсере экипажем в сто человек уничтожил практически невооруженный грузовой корабль с командой из восьми человек…
Лицо офицера почернело от бешенства.
- Ты дьявол! - рявкнул он. - Не смей вмешивать мою семью! Я взойду на борт и сражусь с тобой один на один, если у тебя хватит духа!
Алея с сожалением покачал головой.
- Устав моего Ордена воспрещает применение насилия, - сказал он. - Единственное оружие, дозволенное нам, это истина.
- Мы взойдем на борт, - мрачно сказал офицер. - Я прикажу моим людям не причинять вреда вашим людям. Просто соберем пошлину. Если ваши люди начнут стрелять первыми, мои только разоружат их, и все.
Ален улыбнулся и произнес парочку фраз по-алгольски.
У офицера отвалилась челюсть, и он кое-как прохрипел после паузы:
- Я тебя на куски изрублю! Ты не смеешь говорить такое про мою мать, ах, ты… и он выплюнул в ответ несколько слов, употребленных Аленом.
- Успокойся, - наставительно сказал герольд. - Я прошу прощения за мои гнусные и негерольдские слова. Я просто хотел дать наглядный пример. Ты убил бы меня, если бы мог: я вызвал реакцию, заложенную в тебе твоей культурой, И сумею вызвать ее у твоих людей, едва они взойдут на борт. Для каждой расы существует непереносимое оскорбление, которое можно смыть только кровью. Пошли своих людей к нам с приказанием не убивать, если хочешь, но я пробужу в них неукротимую жажду убивать. Мы будем убиты, вина падет на тебя, ты будешь опозорен, и вся твоя планета от тебя отречется.
Ален отчаянно надеялся на то, что экипажи военного флота Владения действительно так жестоки и недисциплинированны, как о них говорят…
Видимо, говорили о них правду, и гордый алголец не решился рискнуть. Он снова выплюнул на своем родном языке "ты дьявол", а затем перешел на веганский:
- Грузовой корабль "Песнь звезд", - сказал он грубо, оказывается, мой фиксатор пространства дал неверные цифры и вы не находитесь в пределах Владения. Можете продолжать путь.
Астронавигатор поднял голову от детекторной панели словно не веря глазам.
- Он отцепляется. Он выпустил нас. Он начинает удаляться. Герольд, что такого ты ему наговорил?
Однако реакции чернобородого была даже приятнее для самолюбия Алена, - онемев, торговец сдернул шапку. Ален ответил на приветствие важным кивком и пошел в свою каморку. Все-таки хорошо, думал он, что торговец понятия не имеет о том, как его жизнь и его корабль были поставлены на карту, когда от их имени был брошен вызов на смертельный бой боевому крейсеру с экипажем в сто человек.
Главный космопорт Лиры был весь в выбоинах, но в целом они приземлились вполне удачно. Ален в полном герольдическом облачении спустился по трапу "Песни звезд" приветствовать горстку портовых служащих.
- Есть на борту какие-нибудь металлы? - требовательно спросил один.
- Не для продажи, - сказал герольд. - У нас груз веганских драгоценных камней, главным образом троепламенных. - Он знал, что эта невзрачная планетка испытывает недостаток в металлах и, превратив необходимость в добродетель, почему-то смотрит косо на их импорт.
- Пусть ваша команда перенесет груз на таможенный склад, - сказал портовый чиновник, просматривая документы "Песни звезд". - А вы все ждите тут.
Все они - за исключением Алена - начали перетаскивать перенумерованные мешки и ящики с драгоценными камнями в низкое кирпичное строение, на которое им указали. Торговцу было разрешено взять горсть в качестве образцов, а затем склад запечатали - процедура довольно-таки сложная. Над простенькой щеколдой из древесины железного дерева, которая запирала дверь из того же материала, на цементном растворе закрепили кирпич, к кирпичу прилепили шматок глины, а на нем выдавили портовую печать. Механик, вооруженный приспособлением вроде горелки для обжига глиняных горшков, работающей на угольной пыли, направил струйку пламени на глиняную пломбу, пока она не раскалилась докрасна, чем все и завершилось.
- Герольд, - сказал портовый чиновник, - скажи торговцу расписаться вот тут и поставить отпечатки своих пальдев.
Ален проштудировал документ, который оказался просто приемочной квитанцией. Чернобородый расписался протянутым ему тростниковым пером и прижал рядом с подписью подушечки своих пальцев. После двух недель в космосе ocoбой надобности смазывать их сажей не возникло.
- Теперь скажи ему, что мы выдали камни по его подписанному и припечатанному распоряжению тому гражданину! Лиры, которому он их продаст. И объясни, что такая система введена для предотвращения контрабанды металлов. Пожалуйста, очистите свою одежду от всех металлов и спрячьте их у себя на корабле. Тогда мы запечатаем и его и оставим под стражей, пока вы не будете готовы к отлету. Мы сожалеем, но нам придется обыскать вас, прежде чем предоставить вам свободу передвижения, но мы не можем подвергать свою экономику риску дестабилизации из-за безответственного ввоза металлов.
Алену и в голову не приходило, что положение на Лире настолько скверно.
После тщательнейшего, обыска, приведшего к конфискации забытых часов и булавок, портовые чиновники обменяли пачки веганских банкнот, обеспечиваемых ураном, на лирские ассигнации, обеспечиваемые человекочасами. Чернобородый выплатил команде часть оговоренной суммы, пожелал им вволю посвободничать и велел явиться в порт на закате следующего дня для возможного отлета.
Ален и торговец отправились в город в необыкновенном экипаже, двигателем которого служила керамическая турбина. Водитель, когда они оказались в безопасности открытого шоссе, вполголоса осведомился, нет ли у них при себе какого-нибудь металла, который они хотели бы выгодно сбыть.
Торговец спросил резко на своем ломаном лирском:
- Что ты делать получать металл? Где продать, для чего?
Водитель, следуя вселенской манере общения с иностранцами, плохо владеющими языком, повысил голос и принялся коверкать родной язык:
- Черный рынок которые ученые платить много за малый кусочек металл. Для изучать, строить. Политики дали закон: нет металл, а мне плевать на политиков. Но вы не доносить, господа хорошие?
- Нет, мы не донесем, - сказал Ален. - Но металла для тебя у нас нет.
Водитель философски пожал плечами.
- Как ты это толкуешь, герольд? - спросил торговец.
- Я не знал, что это политическая проблема. Мы изучаем основные тенденции поведения народонаселения, а не политику каждого дня. Эта планета лишена тяжелых металлов, и, следовательно, в распоряжении первобытных лирцев металлов не было. Более легкие металлы не существуют в природе в чистом виде или в просто расщепляемых соединениях. И вместо металлов они построили свою культуру на керамике и до известного предела как будто вполне преуспели. Но, разумеется, без электричества, авиации и освоения космоса.
- И, - сказал торговец, - естественно, что люди, которые фабрикуют такие вот драндулеты или горелки, одну из которых мы видели сегодня, трясутся от страха, что начнется импорт металлов и они разорятся. И, естественно, они проводят законы, запрещающие этот импорт.
- Естественно, - сказал герольд, сверля торговца взглядом. Но чернобородый тут же вновь вернулся к своей роли.
- Возмутительно! - проворчал он. - Диктовать человеку, что он может и чего не может ввозить, когда ему открывается случай получить честную прибыль.
Водитель высадил их возле дешевой гостиницы. Второй этаж был бревенчатым, что, видимо, считалось более шикарным, чем простой кирпич. Полы были из листового стекла, рифленого настолько, что по нему можно было ходить не скользя. Ален снял для них двойной номер с видом.
- А это что за штука? - спросил торговец, озирая предложенный вид.
"Штука" высоко торчала над черепичными и шиферными: городскими крышами - круглая кирпичная башня первые двадцать пять метров, а на ней деревянная еще на пятнадцать Вдруг у них на глазах башня навострила пару ушей и принялась отчаянно ими махать.
- Сигнальный телеграф, - сказал Ален. Минуту спустя торговец жалобно воззвал из ванной:
- Как пустить воду из этого крана? Я его по-всякому нажимал - и ничего.
- Его надо повернуть, - сказал Ален и продемонстрировал. - А эту штуковину надо резко дернуть вниз, подержать и отпустить.
- Ну и варвары, - пробормотал торговец.
Вошла пожилая горничная, чтобы показать им, как вешаются их гамаки, и спросить, не найдется ли у них, случаем, кусочка металла ей на память. Они отослали ее и, чтобы не спускаться в обеденный зал, поужинали собственными запасами, а потом легли спать.
Все идет хорошо, подумал Ален, задремывая, очень даже хорошо.
Внезапно он проснулся, но сохранил полную неподвижность. В двойном номере стояла непроницаемая тьма, а где-то совсем рядом слышались осторожные приглушенные звуки. В его голове промелькнули сотни мыслей о лиранском коварстве и двойной игре. Он слегка приоткрыл веки и увидел на чуть более светлом фоне большого окна какую-то фигуру. Если это был грабитель, то редкостный недотепа.
Соседний гамак - торговца - качнулся. С хриплым ревом чего-то вроде "воровские рожи" чернобородый выпрыгнул из гамака на незваного гостя, но его ступни запутались в сетке, и он хлопнулся животом об пол.
Грабитель - если это был грабитель - не скользнул уверенно к двери. Он выпрямился - все еще на фоне окна и сказал со вздохом:
- Вам нечего опасаться, Я не окажу сопротивления.
Ален спрыгнул с гамака и помог торговцу встать.
- Он сказал, что не хочет драться, - сообщил он торговцу.
Чернобородый ухватил неизвестного за плечи и встряхнул, будто крысу.
- Так, значит, подлый негодяй, еще и трус! - загремел он. - Посвети нам, герольд.
Ален достал неспешную спичку, вздул огонек, со скрипом подкачал паяльную лампу, пока из-за носика не вырвалась струйка угольной пыли, и зажег ее. Еще десяток качков - и жар от огня обеспечил поддержание давления.
Тем временем торговец спрашивал на своем ломаном лирском:
- Что делать тут, вор? Какой причин воровать наш комнат?
Герольд поднес шипящую лампу к окну и осветил лицо, совсем не похожее на землистую физиономию преступника с бегающими глазками. Тонкие черты говорили о дисциплине и умении мыслить.
- Что тебе понадобилось здесь? - спросил Ален.
- Металл, - просто сказал незнакомец. - Я думал, у вас найдется кусочек железа.
В первый раз лирец назвал определенный металл. Разумеется, он употребил веганское название железа.
- Ты разборчив, - сказал герольд. - Почему именно железо?
- Я слышал, что оно обладает некоторыми особыми свойствами - может быть, вы объясните их мне, прежде чем сдадите меня полиции? Правда ли, что, как мы слышали, масса железа, чьим кристаллам резкий удар придал определенное направление, притянет другой кусок железа с силой, зависящей от расстояния между ними?
- Это правда, - сказал герольд, изучая лицо незнакомца, которое загорелось энтузиазмом, и добавил: - Это направление достигается гораздо проще и обязательно, если поместить массу железа в электрическое поле - то есть в пространство, окружающее прохождение потока электронов через проводник.
Ему пришлось часто прибегать к веганским терминам. На лирском не было слов "электрический", "электрон", "проводник".
Лицо незнакомца вытянулось.
- Я пытался осмыслить феномены, о которых ты говоришь. Но они выше моего понимания, - признался он. - Я расспрашивал других межзвездных путешественников, и они тоже говорили об этом, но я не в силах понять… От души благодарю тебя, ты был очень любезен. Однако я не стану больше докучать вам, пока вы не вызовете стражу.
- Ты слишком легко сдаешься, - сказал Ален. - А уж для ученого даже чересчур легко. Если мы сдадим тебя страже, последует разбирательство, дача показаний и все такое прочее. Наше время на вашей планете ограничено, и не думаю, что для нас имеет смысл тратить его на разбирательства с тобой.
Торговец выпустил плечо своего пленника и проворчал:
- Почему ты не спросить, есть мы железо. Я сказать тебе нет. Обыск, обыск, забирать все металл. Мы не даем тебя полиция. Жалею повреждать твою руку. Вот для тебя, - чернобородый вытащил горсть своих образчиков и выбрал троепламенный камень покрупнее. - Ты не будь ceрдит меня, - сказал он, вкладывая камень в руку лирца.
- Я не могу… - сказал ученый. Чернобородый загнул его пальцы на камне и пробурчал:
- Я давать, ты брать. Может, купить железо на, э?
- Это верно, - сказал лирец. - Благодарю вас обоих, господа. Благодарю…
- Ты иди, - сказал торговец. - Ты иди, мы еще спать. Ученый с достоинством поклонился и вышел.
- Боги космоса! - вздохнул торговец. - Подумать только, что Джаккл, всего только смазчик на "Песне звезд", знает про электричество и магниты больше такого вот мозговитого парня.
- А ведь это ключи к физике, - задумчиво произнес Ален. - Здешний ученый находится в вечном тупике, потому что все его материалы - изоляторы! Стекло, глина, дерево.