Я посоветовал полиции отказаться от давления и угроз и применить мягкий подход, но, к сожалению, они уже несколько раз беседовали с Бучем и даже подвергали его испытанию на детекторе лжи. Как я и предсказывал, оно не выявило обмана - только неадекватную эмоциональную реакцию. Тогда я порекомендовал сосредоточиться на Майке и вбивать в его голову, что за ним лишь изнасилование й соучастие в сокрытии трупа; но если он откажется сотрудничать, то окажется в таком же дерьме, как и брат. Такая. тактика дала свои плоды. Оба брата и их сестра Кэти Везингер, которая называла себя. Лучшей подругой Бетти Шейд, были подвергнуты аресту. Как выяснилось, Кэти тоже принимала участие в сокрытии тела.
Что же на самом деле произошло? По-видимому, Буч пытался вступить в половые отношения с сексуально привлекательной и сексуально опытной Бетти Шейд, но потерпел фиаско. Чувство обиды было так велико, что он потерял голову. Ударив девушку, Буч перепугался и позвал брата. Но ярость только возросла, когда он понял, что Майк может совершить половой акт, а он нет. Эта ярость так и не утихла, и через четыре дня Соулт "довершил дело", изуродовав труп.
Одну грудь жертвы нашли, а вторая, по свидетельству Майка, хранилась у брата и так и не была обнаружена.
Чарльз Соулт был признан виновным в убийстве первой степени, а Майк после просьбы о помиловании направлен в заведение для душевнобольных. Шеф полиции Ридер публично заявил, что мы оказывали им содействие в поимке преступников и достижении их признания. А нам повезло в том, что местный партнер был знаком с нашими методами и понимал, в чем заключается процесс сотрудничества между полицией и Квонтико.
В результате этого сотрудничества удалось поймать убийцу и его сообщиника до того, как они решились на новое преступление. Шеф Ридер и его люди вернулись к своим непосредственным обязанностям - поддержанию правопорядка в Логане, штат Пенсильвания. А я - к своим ста пятидесяти текущим делам, надеясь, что случай с Бучем-Чарльзом Соултом поможет мне хотя бы в одном из них легче войти в образ преступника и жертвы.
10. У каждого своя ахиллесова пята
Как-то вечером много лет назад, сразу после окончания моего неудачного обучения в колледже в Монтане, мы ужинали с родителями в пиццерии "Золотой поток", что в Юниондейле на Лонг-Айленде. Я только собрался проглотить кусок ароматной сырной смеси, как мать внезапно спросила:
– Джон, у тебя были женщины?
Я чуть не поперхнулся и с трудом протолкнул пиццу в горло. В середине 60-х годов матери не задавали таких вопросов своим девятнадцати - двадцатилетним сыновьям. Покосившись на отца, я заметил, что он сидел с каменным лицом. Вопрос матери застал врасплох и его.
– Ну, так как же? - не отступала она. Моя мать недаром носила фамилию Холмс,
– Гм… да… мама, были.
Её лицо скривилось от отвращения.
– Кто она такая?
– Да так… вообще-то их было несколько… - аппетит, с которым я пришёл в пиццерию, начисто пропал.
Я не сказал, что одна из них - лет пятнадцати - жила в доме для незамужних матерей в Бозмене. Хорошо еще не ляпнул, что я их всех расчленил, а трупы попрятал по их собственным подвалам.
– И которую ты намереваешься взять в жены? - продолжала допрос мать.
Я снова повернулся к отцу. Выручай, па!
– Видишь ли, Долорес, сейчас на это смотрят не так серьезно.
– На это смотрят всегда серьезно, - отрезала мать и снова обратилась ко мне. - А что если твоя будущая невеста спросит, были ли у тебя женщины до нее?
Я застыл, не дожевав куска пиццы:
– Скажу ей правду.
– Ни в коем случае! - воскликнул отец.
– Что ты имеешь в виду, Джек? - вскинулась мать. Ну-ка, папа, выкручивайся!
Допрос окончился неловкой для всех патовой ситуацией. Но из того вечера я так ничего и не вынес. Кое о чем из прошлого рассказал Пэм сам, о другом она догадалась, но, вопреки опасениям матери, согласилась выйти за меня замуж. Много позже, уже на службе в ФБР в качестве психолога и специалиста по тяжким преступлениям, вспоминая допрос матери, я внезапно осознал, что и теперь, обладая колоссальным аналитическим опытом, я повёл бы себя во время той инквизиции не лучшим образом. Потому что она поймала меня на уязвимом месте - правде.
Приведу другой пример. С тех пор как я стал официальным специалистом по подготовке психологического портрета, мне поручили самостоятельно отбирать и готовить учеников, и поэтому с моей группой у меня складывались тесные отношения. Некоторые из них сами стали звездами. Но если бы меня попросили определить лучшего из последователей, я бы назвал Грега Купера. Послушав на семинаре Кена Лэннинга и Билла Хэгмейера, Грег оставил престижную должность начальника полиции в Юте и поступил в ФБР. Он отличился в региональном отделении в Сиэтле, но по-прежнему мечтал о Бихевиористическом подразделении в Квонтико. Из Сиэтла он запросил мой анализ дела об убийце с Грин-Ривер, а когда я приехал на телепередачу с участием зрителей "Жизнь в погоне", вызвался поработать моим шофером и гидом. Я стал начальником Исследовательского подразделения поддержки, а Грега перевели в резидентуру ФБР в округ Ориндж, и оттуда я его вызвал в Квонтико.
Попав в подразделение, Грег поначалу делил подвальный кабинет без окон с Джаной Монро, которая прежде была офицером полиции и детективом по расследованию убийств в Калифорнии. Кроме всяких других замечательных качеств, Джана была потрясающе красивой блондинкой. И любой другой мужчина обрадовался бы такому назначению. Но Грег оказался истинным мормоном, прямодушным человеком и добрым семьянином. У него было пятеро очаровательных детишек и сногсшибательная жена Ронда, для которых переезд из солнечной Калифорнии в сонную, жаркую, дождливую Виргинию сам по себе являлся жертвой. Каждый раз, когда жена спрашивала о соседе по кабинету, Грег всячески увиливал и менял тему разговора.
Месяцев через шесть после того, как Грег поступил в наше подразделение, Ронда появилась на рождественской вечеринке. Меня в то время в городе не было, но живая от природы Джана на празднике, конечно, присутствовала и, сообразно ситуации, надела тонкое, короткое, облегающее ярко-красное платье с глубоким вырезом.
Когда я вернулся, мой заместитель Джим Райт, взявший на себя руководство Программой составления психологического портрета, доложил, что после вечеринки между Грегом и Рондой произошла настоящая баталия. Женщине неприятно было узнать, что её муж все дни напролёт делит помещение с красивой, очаровательной и напористой агентом-женщиной, которая чувствует себя одинаково свободно и на полигоне и на танцевальной площадке. Пришлось попросить секретаря оторвать Грега от дел и передать, что я хочу его немедленно видеть. Он выглядел озабоченным. Грег всего шесть месяцев работал в нашем подразделении. Он давно о нем мечтал и хотел проявить себя с наилучшей стороны. Я оторвал взгляд от письменного стола.
– Грег, прикройте дверь и садитесь, - мой тон не предвещал ничего хорошего, и он стал еще настороженнее. - Я только что разговаривал по телефону с Рондой, - продолжал я. - Насколько я понимаю, у вас с ней проблемы?
– Вы разговаривали с Рондой? - Грег не глядел на меня, а уставился на телефон прямой связи с директором.
– Видите ли, Грег,- я постарался, чтобы мой голос прозвучал наставнически-успокаивающе,- я бы и хотел вас прикрыть, но поскольку вы с Джаной повели себя в открытую, я ничего не могу сделать. Ронда, по-видимому, знает, что происходит у вас с Джаной…
– У нас с Джаной ничего не происходит!- пролепетал он.
– Я понимаю, что наша работа постоянно приводит к стрессам, но у вас потрясающе красивая жена и очаровательные дети. Не кидайтесь этим.
– Джон, это вовсе не то, о чем вы думаете,- продолжал оправдываться Грег, - и не то, что подозревает она. Верьте мне, - он все время смотрел на телефон, словно старался сосредоточиться и испепелить его взглядом. На лбу у него выступил пот, на шее вздулась сонная артерия. Он быстро доходил до кондиции.
И тут я бросил валять дурака:
– Ну, что, несчастный, вы еще смеете претендовать на роль допрашивающего? - в то время Грег готовил главу о ведении допроса для учебника классификации преступлений. - В чем вы виноваты?
– Клянусь, Джон, ни в чём!
– И тем не менее я вас сумел расколоть. Вас - абсолютно невиновного. Вас - бывшего начальника полиции, столько раз самого ведущего допрос. Обвёл вокруг пальца, как младенца. Что вы на это скажете?
По лысеющей голове Грега покатился пот облегчения. Тогда он ничего не сказал, но про себя все, что надо, отметил. Мне удалось провернуть с ним эту штуку, поскольку когда-то ее успешно проделали со мной и при случае проделали бы опять. Мы все уязвимы. Неважно, сколько человек знает, какой у него опыт и сколько он провел успешных допросов. Неважно, что он владеет их методикой. Можно поймать каждого, если знать его уязвимое место. Я понял это после одного из своих первых случаев и впоследствии постоянно пользовался - и не только для наглядной демонстрации ученикам. Тогда я впервые "инсценировал" допрос.
Специальный агент Роберт Лиери из Рома, штат Джорджия, описал по телефону детали ужасного случая и просил заняться им в первую очередь. За неделю до этого в Адэрсвилле, что в тридцати минутах езды от Рома, пропала Мэри Фрэнсис Стоунер, живая, симпатичная двенадцатилетняя девочка. Школьный автобус оставил ее у дорожки, ведущей к расположенному примерно в ста ярдах в глубине дому, и с тех пор ее больше никто не видел. Позже ее тело нашли в десяти милях в лесистых "аллеях любви". Юноша и девушка заметили яркую желтую курточку, натянутую на голову жертвы, и, ничего не трогая (важная деталь), сообщили в полицию. Причиной смерти послужил удар тупым предметом по голове. Вскрытие установило, что череп был проломлен большим камнем, а на фотографиях с места преступления прямо рядом с головой жертвы виднелся залитый кровью булыжник. К тому же на шее виднелись следы пальцев, по которым установили, что душивший стоял сзади.
Прежде чем начать изучать материалы, я хотел как можно больше узнать о жертве. О Мэри Фрэнсис говорили только хорошее. Она была общительным, дружелюбным, очаровательным ребенком. Мягкая, невинная девочка была тамбурмажором в школьном оркестре и часто на занятия приходила в форме. Очень смышленая, она выглядела на свои двенадцать лет и не старалась казаться восемнадцатилетней. Не отличалась неразборчивостью в знакомствах, никогда не употребляла ни наркотиков, ни спиртного. Вскрытие показало, что до изнасилования она оставалась девственницей. В целом Мэри Фрэнсис представляла собой то, что мы называем, жертвой категории малого риска из окружения малого риска.
Выслушав факты, поговорив с Лиери, изучив дела и фотографии с места преступления, я набросал следующую записку:
Портрет:
Пол - м.
Раса - б.
Возраст - от двадцати пяти до тридцати
Семейное положение - женат: проблемы в семье или разведен..
Военная служба - уволен за провинность или по медицинским показаниям.
Род занятия - синий воротничок: электрик, сантехник.
IQ -средний, выше среднего.
Образование - в лучшем случае школа; исключён.
Криминальное прошлое - поджог, изнасилование.
Характер - самоуверенный, нахальный, проходил детектор лжи.
Цвет автомобиля - черный или синий.
Допрашивать - напористо, в лоб.
Изнасилование было случайным, а не спланированным действием. Неаккуратный, растрёпанный вид одежды Мэри Фрэнсис свидетельствовал о том, что ей приказали раздеться, а после изнасилования разрешили наскоро надеть все снова. На фотографии было заметно, что один шнурок не завязан, а в отчете сказано, что на трусиках обнаружена кровь. Поскольку на теле не было мусора, я сделал вывод, что девочку изнасиловали в машине, а не в лесу, там, где нашли тело. Внимательно вглядевшись в достаточно обычные фотографии с места преступления, я начал понимать, как все происходило. Смог представить преступление в целом.
Благодаря общительной, доверчивой натуре, к Мэри Фрэнсис оказалось легко приблизиться в такой относительно безопасной зоне, как остановка школьного автобуса. Неизвестный субъект, вероятно, подозвал ее к своей машине, схватил и затащил внутрь или, угрожая пистолетом или ножом, заставил сесть саму. Удаленность места, где было найдено тело, указывало на то, что он хорошо знал округу и понимал, что там его не потревожат.
Характер похищения говорил о том, что преступление не было запланированным. Насильник принял решение спонтанно - проезжая мимо, как в случае с Одомом и Лоусоном: не подвернись жертва - и убийство могло бы не совершиться. Неизвестный заметил привлекательную веселую девочку и, подхлестываемый фантазиями, принял ее невинную общительность за неразборчивость и желание развлечься сексуальными забавами.
Но ничего не могло быть дальше от истины. Когда преступник набросился на нее, Мэри Фрэнсис закричала, стала звать на помощь, принялась умолять о пощаде. Фантазии фантазиями - он пестовал их годами, но реальность оказалась куда менее привлекательной. Преступник понял, что ситуация вышла из-под контроля и он оказался в дерьме. И тут решил, что единственный путь - убить. Но девочка отчаянно сражалась за жизнь и справиться с ней оказалось не так просто, как он предполагал. Поэтому, чтобы облегчить себе задачу и сделать жертву послушнее, насильник велел ей одеться и пообещал отпустить: сказал, что позволит уйти или привяжет к дереву.
Но как только Мэри повернулась к нему спиной, схватил ее за горло и принялся душить. Вероятно, она потеряла сознание, но удушение требует большой силы рук. Убийца не мог справиться с ней раньше и теперь не довел дело до конца. Он затащил девочку под дерево, подобрал с земли первый попавшийся большой булыжник и убил, ударив три или четыре раза по голове.
Не думаю, что жертва и насильник были знакомы, но по крайней мере несколько раз встречались в городе: девочка узнала мужчину, а у того хватило впечатлений, чтобы сформировались связанные с ней сексуальные фантазии. Может быть, он видел, как Мэри ходила в школу в форме оркестрантки. Поскольку убийца покрыл голову жертвы курточкой, я понял, что он в отчаянии от собственного преступления. Но я так же знал, что время работает против полиции: чем дольше организованные преступники подобного медитирующего типа размышляют над содеянным, чем больше находят себе оправданий, тем труднее впоследствии добиться от них признания. Даже испытания на детекторе лжи дают в лучшем случае неубедительные результаты. И как только неизвестный субъект почувствует, что погоня не наступает на пятки и отъезд не вызовет подозрений, он тут же переедет в другой конец страны, где обнаружить его будет непросто и где другая девочка, вполне вероятно, окажется в опасности.
У меня не вызывало сомнений, что "неизвестный субъект" - местный житель и полиция почти наверняка с ним уже беседовала. Он шел на сотрудничество, но был дерзок и ни за что бы не раскололся, если бы его обвинили. Настолько сложное преступление вряд ли могло оказаться первым, хотя предыдущее, скорее всего, не было убийством. Его чёрной или синей машине несколько лет, потому что новую он осилить не может, но она в рабочем состоянии и хорошо ухожена. Все в ней на месте. По опыту я знал, что организованные, обстоятельные люди больше любят автомобили темных цветов.
Выслушав все это по телефону, один из полицейских офицеров заметил: - Вы точно описали одного подозреваемого типа.
Считалось, что он замешан в совершении другого преступления, и совершенно совпадал с портретом. Его звали Дарелл Джен Девьер. Белый мужчина двадцати четьфех лет; был дважды женат и дважды развёлся, но в настоящее время жил с первой бывшей женой. Он зарабатывал на жизнь, подстригая деревья в Роме, где его подозревали в изнасиловании тринадцатилетней девочки, но так и не осудили. После первого развода Дарелл вступил в армию, но через несколько месяцев был за самоволку уволен. Водил черный "форд-пинто", который содержал в хорошем состоянии. Юнцом привлекался за хранение "коктейля Молотова"(Бутылка с зажигательной смесью и фитилем, который поджигают перед тем, как бросить в цель.прим. перев.). После восьмого класса отчислен из школы, но тест Ай-Кью показал коэффициент 100-110.
У него выясняли, не заметил ли он чего-нибудь подозрительного, поскольку за две недели до похищения Мэри подстригал деревья для электрокомпании на той же улице. Полиция сообщила, что в тот самый день его планировали проверить на детекторе лжи.
– Неудачная мысль, - ответил я. - Тест ничего не даст. Только усилит способность подозреваемого сопротивляться допрашивающим.
В то время у нас было мало практики допроса, но из бесед в тюрьмах и изучения дел серийных убийц я многое вынес и знал, о чем говорил. На следующий день мне перезвонили. Как я и ожидал, результаты проверки на полиграфе оказались неопределёнными.
Теперь преступник знал, что может обмануть машину. И чтобы его расколоть, следовало организовать допрос в полицейском участке ночью. Сначала он не насторожится, и это сделает его уязвимым. К тому же поймет, насколько серьезны намерения полиции. Не будет рассчитывать на передышку - скажем, на завтрак или обед, и не испугается, что в случае признания его отдадут на растерзание журналистам. Я настаивал, чтобы допрос проводила совместная команда полиции Атланты и местного отделения ФБР, дабы подозреваемый осознал, что ему противостоит вся мощь правительства Соединенных Штатов. На стол я советовал навалить папки с его именем на обложках, даже если внутри будут одни лишь чистые листы.
И самое главное: на низкий столик без каких-либо комментариев положить окровавленный булыжник, чтобы подозреваемый видел его под углом в сорок пять градусов. И внимательно наблюдать за всеми невербальными знаками - малейшим изменением в поведении, дыхании, потливости, биении сонной артерии. Если подозреваемый и есть убийца, он не сможет не отреагировать на камень, даже если о нем не будет сказано ни слова.