Предстояло преодолеть самую опасную часть пути. Антон остановился и прислушался, со стороны ангаров раздавался подозрительный шум, похоже, там кто-то прогревал моторы бомбовоза. Делал он это с заведомо недостижимой целью - потому как с этого аэродрома еще долго никто б не смог взлететь: рулежка была разворочена, из стенок гигантской воронки торчали лопнувшие трубы, из которых с уютным урчанием стекала дурно пахнущая жидкость. Даже до Антонова носа оттуда доносилась отвратительная вонь. Очистка воды всегда была проблемой для столицы. Антон перепил килограммы хлорированных таблеток, чтобы избежать модной среди местной знати хронической дизентерии.
Освоившись с обстановкой и продолжив движение, Антон уже успел преодолеть по летному полю большую часть пути, когда понял свою непростительную ошибку. Рев моторов вдруг усилился до надрывных нот, и из темноты на него стал стремительно накатывать свет фар. Не бомбовоз там прогревали, а самую настоящую танкетку.
Времени, чтобы вернуться обратно уже не оставалось, а воронка оказалась рядом, и Антону ничего не оставалось, как броситься туда. На его счастье, на дне воронки скопилось достаточно воды, чтобы он мог уйти в нее с головой.
Танкетка подъехала к воронке и остановилась. Сверху посыпались камни, Антону даже показалось, что кто-то спускается, но вместо непрошенных гостей, вернее, хозяев, и бешеной пальбы на него вдруг сбросили труп, и танкетка отбыла восвояси.
Причем, солдатня беззаботно орала песни, видно, что сутки напролет они принимали на грудь и с момента перемирия уже приняли изрядно.
Антон вынырнул только тогда, когда танкетка отъехала. При этом он вынужден был вытащить также и труп, потому что тот лежал прямо на нем. Антон ожидал увидеть убитого при штурме вахидовского солдата, но неожиданно для себя разглядел генеральские лампасы.
Черт возьми, да Антон знал его. Генерал Рушди никогда не участвовал ни в каких сражениях, разве что за карточным столом. Он славился другим, в частности - гениально организовывал всевозможные фуршеты и презентации.
Антон и познакомился с ним на одной такой вечеринке, помнится, она имела место у Рона Кучерявого. Старый пень тогда имел неосторожность похвастаться, что скоро станет зятем самого Джавада Некунама. Как видно, он поступил опрометчиво, и у шаха обнаружилась более подходящая кандидатура.
Оглядев дно воронки повнимательнее, Антон без труда обнаружил и легко опознал еще один труп, плававший в луже чуть далее. Мэр столицы Майфаранда - оглы всегда предпочитал роскошное белье по последней галактической моде, вот и сейчас невообразимое, почти метровое, атласное жабо украшало его. Антону было совершенно непонятно, за какие свои прегрешения мэр угодил в столь печальную компанию. Шах, бывало, всегда ставил его в пример: "Какой у нас энергичный независимый градоначальник. " Скорее всего, ему просто надоело ставить его в пример.
Антон уже оставил аэродром далеко позади, а тарахтение танкетки не умолкало ни на минуту, видно многих надо было пристроить в воронку перед тем, как залить ее бетоном. Война все спишет.
Конечной целью Антона было так называемое Старое городище. Случившийся в стародавние времена пожар уничтожил еще деревянный город. Согласно учению Великого Мазы на таких местах строить нельзя. Посему обширный участок почти в центре Аль-Кахтани был заброшен и обильно порос колючкой.
Чтобы попасть в Старое городище, необходимо было преодолеть глубокий овраг через канатный мост. Антон выждал паузу, предчувствие у него возникло нехорошее, а может, просто мандраж нашел. Он понял, что может стоять здесь хоть до утра, а утром его обязательно шлепнут, но идти все же надо. Убеждая себя, что здесь всего лишь пятьдесят шагов, он ступил, наконец, на шаткую поверхность и, стараясь не шуметь, быстро пошел вперед.
Опасность он не увидел, а почуял: мост задергался от тяжелой поступи, кто-то приближался с непонятно какой стороны. Не хотелось бы думать, что он попал в загодя уготовленную ловушку, и его зажали с обеих сторон. Нет, маловероятно.
Никто бы не подумал, что он такой идиот.
Не мешкая, Антон перемахнул через перила. Под мостом было полно арматуры, он уцепился за нее и повис. Хоть бы не гвардеец, молил Великого Мазу Антон. Волчара моментом его учует.
Это не был гвардеец. Раздалось громкое змеиное шипение, и по мосту над Антоном прошел Всадник Тьмы.
Всадник Тьмы получил свое название оттого, что восседал на настолько мерзком мутанте, который мог быть творением лишь ада. Коня он напоминал лишь четырьмя конечностями и копытами. Голова монстра была от раптора, с торчащими кривыми клыками. Но самое мерзкое и отталкивающее, что было в нем, это то, что вместо гривы и кожи из него росли живые змеи. Когда всадник восседал на этом живом шевелящемся ковре, зрелище было тошнотворное.
Чудовище сделало несколько шагов по мосту, заставив его раскачаться, потом замерло. В тишине был слышен лишь скрип канатов, да змеиное шипение. Судя по месту, где шаткий мост тяжело прогнулся, Всадник стоял прямо над Антоном. Антон замер.
Аборигены относились к Всадникам Тьмы с суеверным страхом. Несмотря на явное неодобрение окружающих, Антон пытался приручить в свое время одного такого монстра, но что там не срослось в один недобрый день, чудовище набросилось на него, а когда не получилось его убить, то убило себя методом скорпиона.
Всадник Тьмы продолжал стоять в неподвижности над головой Антона. Толстый лысый хвост чудовища, похожий на хвост гигантской крысы, свешивался с моста метра на три. Антон знал, что на конце хвоста имеется невидимый телепатический глаз, реагирующий на проявление страха у потенциальной жертвы, поэтому не позволил никаким мыслям волновать себя.
Неожиданно что-то встревожило хищника, и хвост его дернулся. Тотчас ужасающий вопль разорвал темноту. За воплем последовал омерзительный хруст. Антон едва успел уклониться, как мимо него пролетело конвульсивно дергающееся безголовое тело. Монстр лакомился.
Антон внутренне содрогнулся, всего лишь на мгновение потеряв контроль над своими чувствами. Чудовище резко подтянуло к себе свой страшный хвост, но этот жест не принес Антону успокоения. Напротив, чувство острой опасности завопило вдруг в нем. Антон вспомнил, что мост очень узкий, и он совсем упустил из виду другой его край. Тогда он перехватился руками поудобнее и развернулся.
И почти уткнулся лицом в толстый напрягшийся хвост. Кожа на конце хвоста разошлась, словно складки крайней плоти на члене, и в лицо спецназовцу глянул красный, никакой не телепатический, а самый настоящий глаз, наполненный до самых краев злобой. Антон в очередной раз лажанулся, поняв, что ничегошеньки он об этой планете не знает, оказавшейся даже страшнее, чем о ней пишут в путеводителе Гельмгольца. А сверху с сухим пощелкиванием уже опускался клубок извивающихся щупалец.
Антон видел всю эту картину уже отдаляющуюся, правда, ему показалось, что это происходит чересчур медленно, как при замедленной съемке. Мгновенная реакция заставила его разжать руки, и он рухнул в темноту, навстречу неизвестности.
Он попал на склон землянистый и скользкий, сразу же упал, как учили, и покатился вниз. На дне оврага обнаружился сток, мелкий, с бетонным дном, и Антон побежал по нему. Совсем близко не переставая, ревел Всадник, он тоже спускался.
"Да нет там никакого Всадника", - понял вдруг Антон со всей очевидностью.
Поэтому не поддался он тогда дрессировке, да и не мог поддаться. Это чудовище не носит на себе никаких всадников, в обычном понимании, и никогда не носило. Есть ящер со змеями, растущими по всему телу, носящий на себе человека для затравки, чтобы в нужный момент разорвать его на части и, тем самым, вывести искомую жертву (в данном случае, Антона) из состояния равновесия, засветить его, заставить лучиться ужасом.
Антон замер, словно наткнувшись на невидимую стену. Впереди что-то было. Он и сам не знал, как это понял.
Прибавив мощности в слуховые рецепторы, он различил неприятное для слуха поскуливание. Волчья гвардия! Антона спасло то, что он двигался с подветренной стороны.
Прорыв исключался, с явившимся по тревоге отрядом гвардейцев в полном штатном составе, даже ему не справиться. Оставаться нельзя, сожрет идущий следом раптор.
Получалось, что идти нельзя, а оставаться вообще заказано.
Совсем близко реванул раптор, видно почуял свежую кровь. Поскуливание волчар сделалось на октаву более возбужденным.
Надо было поторапливаться. На стороне Антона было то, что он стоял в воде, а волчары воду терпеть не могли. Так что у него опять появлялся шанс.
Микроскопический, но когда было больше.
Спецназовец лег в воду, но ее оказалось чересчур мало, и над поверхностью осталась часть лица. Тогда он повернул голову набок, и вода покрыла его голову едва ли на палец. Деваться было некуда, и он пополз вперед, отталкиваясь ногами от скользкого дна.
Как образно учил сержант Крауч, он вообще обожал образные выражения: "Если вы хотите чтобы вас не заметили в гавне, сами станьте гавном!" С этого момента, Антон перестал быть военным советником шаха, вообще, перестал быть живым существом. Он стал водой. Движения его стали плавными, руки и ноги ходили как волны. Волны шли через него, вместо него. Теперь в канале ничего не было кроме воды.
Он прополз у самых ног гвардейца, способного почуять плывущего под слоем воды головастика, а тот ничего не заметил.
Спецназовец сам с трудом отошел от транса, выбравшись из воды далеко за постом.
Он некоторое время сам не мог понять, кто он, в голове шумело, мысли были словно студень, тягучие и плавные.
3. Старт
Выбравшись по крутому склону оврага на вершину, Антон достал флип, набрал четыре девятки и сразу же выключил. Не успел монитор погаснуть, как на нем высветилась ответная надпись: "НА СВЯЗИ ИВАН". По этой команде, если все было в порядке, Иван должен был выдвинуть антенну, и в дальнейшем с ним можно было переговариваться по встроенному коммуникатору.
Антон вздохнул с облегчением. До последнего момента его тревожила судьба бесхозно оставленного грайвера. Теперь же напряжение исчезло, будто невидимая тяжесть спала с плеч. Спецназовец выключил флип и продолжил уже мысленный диалог:
- Иван, отзовись.
- СЛУШАЮ, - прозвучал в мозгу приятный умный баритон, показавшийся ему прекраснее любой симфонии.
- Включи радары и незаметно осмотрись. Радиус двести метров. Что видишь?
- У НАС ГОСТИ, - бесстрастно сообщил Иван.
Антон ругнулся, самые худшие опасения подтвердились: нахождение грайвера не было секретом. Неизвестно, кто и как их выследил. Возможно, засекли системы ПКО, хотя Антон и использовал активное экранирование, ранее никогда не подводившее.
Возможно, случайный свидетель или осведомитель увидел посадку грайвера в автоматическом режиме. Или наткнулись уже потом. Все это теперь было не важно.
Возникшая на недолгое время легкость испарилась без следа. Все вокруг смотрелось подчеркнуто враждебным, а грайвер, до которого рукой подать, вновь стал недостижимым.
- Сколько их? - Поинтересовался Антон.
- ШЕСТНАДЦАТЬ ЦЕЛЕЙ. УДАЛЕНИЕ ОТ ОДНОГО ДО СТА МЕТРОВ. ЭТО ЗАСАДА.
- Какой ты догадливый! Зафиксируй каждую мишень. Ты должен уничтожить их одним залпом по моей команде.
- СЛУШАЮСЬ.
Выбравшись из оврага, спецназовец ползком передвигался по пустырю. Под руки попадал то мох, то колючки. Кое-где торчали невообразимой плотности шарообразные кусты, которые Антон сделал своеобразными отсечками своего пути. Скоро должна была начаться стометровая зона, отмеченная Иваном, как особо опасная, а пока вокруг застыла нестерпимая режущая ухо тишина.
Он полз неслышно, как умел, не забывая крутить головой на 360 градусов, пока чувство, что что-то происходит не так, стала невыносимым. "Где же раптор?" - вдруг подумал он.
Все случилось в следующее мгновение. Сначала будто дуновение ветерка коснулось волос, а следом на Антона обрушилась чертова тварь. Место, где затаился Всадник, оказалось совсем рядом, а спецназовец его не углядел.
Он мог клясть себя сколько угодно, дело было не в нем, а во Всаднике. Урод имел обыкновение замирать словно статуя. В эти моменты он практически не дышал, замедлялись или останавливались все жизненные процессы, и засечь его, да еще в темноте, не представлялось никакой возможности.
Так или иначе, Антон попался на эту удочку, подойдя в твари на недопустимо близкое расстояние, с которого жертва уже не могла вырваться. Скорость передвижения Всадника не укладывалась в обычный темп восприятия. Антон не успел ничего другого, как напрячь тренированные мышцы, и в то же мгновение страшной силы удар подбросил его вверх.
Спецназовец так и не понял, чем раптор его треснул. Головой как тараном или копытами, в глазах словно расплавилось небольшое солнце, и лишь киберсистемы не подвели, удержав меркнущее сознание. Напор чудовища оказался столь стремителен, что после удара он сам не успел сразу остановиться, и сила инерции протащила его чуть вперед.
У спецназовца появился еще один микроскопический шанс на спасение. Едва коснувшись ногами земли, он кинулся в сторону от этого ревущего клубка смерти.
Ему удалось увернуться от большинства струящихся мерзких щупалец, но одно из них, толщиной в руку и твердое словно сталь, захлестнуло ногу. Щупальце дернулось и вскинуло его словно пушинку.
Антон повис вниз головой, а раптор ревел как недорезанный. В воплях его сквозило неприкрытое торжество. Спецназовец ждал, чего тварь сделает с ним. Убьет сразу или усадит себе в седло? Для себя он еще не решил, что хуже.
Раптор не сделал ни того, ни другого, издав напоследок еще один торжествующий вопль, он бросился напролом через пустырь, волоча Антона за собой. Он мчался не по дороге, а сам прокладывая ее за собой. Монстр без проблем бежал через шарообразные кусты, оставляя в них проломы, и когда спецназовец попадал в них, то его раздирали распрямляющиеся гибкие и твердые как металлически стержни ветви.
Ничего не соображая от бешеной скачки, вероятно, сильно контуженный, он смог лишь крикнуть:
- Иван, ко мне!
Он уже ничего не соображал. Ему было все равно, что своим призывом он окончательно демаскирует грайвер, с другой стороны на фига покойнику грайвер? У него было единственное страстное желание. Чтобы Иван услышал голосовую команду.
И он услышал его.
ИИТ-грайвер не являлся боевым судном, но согласно предыдущей команде, был готов поразить затаившихся вокруг него врагов из бортового серпера, используемого против астероидов. Для гравитационного излучателя, способного выдавать миллион импульсов в минуту, это было делом даже не секунды, а доли секунды. Но когда вместо заранее оговоренной команды Иван услышал "Ко мне!", то он просто отбросил маскировочные щиты и включил двигатели.
В свете вырывающейся из дюзов плазмы грайвер стал виден как днем. Не уничтожив враждебные ему цели, он сам стал целью. Переносной зенитный комплекс типа "Команч" открыл по нему ураганный огонь с дистанции, позволяющей вести огонь прямой наводкой.
Первый же нейтритовый снаряд угодил в триплексы и оторвал принимающую антенну, вследствие чего Иван оглох. В таком случае, согласно служебной инструкции, главной и единственной для исполнения становилась последняя полученная им команда.
ПЗК "Команч" продолжал творить те еще беды. Не успел Иван устремиться по пеленгу Антонова браслета, как получил снаряд еще и в корму. Нейтритовая боеголовка, приспособленная для того чтобы пробивать броневые плиты среднего класса корветов, словно папиросную бумагу пробила тонкую жесть внешнего горизонта, а затем разорвалась в блоке бесперебойного питания, уничтожив тем самым всю систему запасного и аварийного энергоснабжения.
В итоге, бортовой компьютер, контролирующий сотни параметров и не успевающий реагировать на многочисленные попадания и разрушения внутри жесткого корпуса, оказался подключенным лишь к работающему генератору, достаточно было секундного его отключения и, лишенный подпитки памяти, шлюп становился неуправляемым куском железа, правда, весом в тридцать тонн.
Но и на этом беды Ивана не закончились. Пули и снаряды градом обрушились на многострадальное неповоротливое тело. Из девяти отражателей пять было разрушено сразу, они были отключены компьютером, и мощность шлюпа упала вдвое. Один из снарядов угодил в рулевую закрылку, но не разорвался, а лишь заклинил ее, заставив шлюп уныло провиснуть на правый бок.
До того как спутник ООЦ одним сокрушительным разрядом разнес "Команч" на куски, многочисленные пули успели шмелями прошить борт и доконать пульт управления.
Разлетелись на куски мониторы слежения, консоль вводного устройства оказалась пропорота насквозь. Причиняемые повреждения оказались бы не столь серьезны, если бы сильно просевший бок не ударило о землю. Удар был столь силен, что бронированная панель, закрывающая управление дальней космической связью, вылетела из захватов, и сложнейшая система оказалась практически незащищенной.
От случайной пули в цепи возник сбой, результатом которого стала глубоко ошибочная команда, выданная шлюпом на орбитальный комплекс.
Подчиняясь ей, на высоте в триста километров огромная стальная громада пришла в движение. Настежь распахнулись шлюзы, и с визгом распиливаемого металла наружу вырвался кислород. Он моментально вымерз, дикий перепад давления и температур мгновенно раздавил лампы освещения, погружая станцию во тьму. Одновременно, станция начала беспорядочно вращаться.
Следующий сигнал, вырвавшийся из изуродованного флаера, вызвал к жизни непосредственно кабину плавного пуска. По существу, весь орбитальный комплекс являл собой гигантский усилитель, и теперь он оказался полностью подключен.
Образно говоря, тетива была натянута до отказа, а кабина была острием стрелы. В памяти компьютера было достаточно адресов для мгновенного перемещения, включая межцивилизационную станцию Пантера и вселенский курорт Космические Гаваи, но, как оказалось, попасть туда Антону уже было не суждено, потому что через секунду от расстреливаемого шлюпа поступил такой каскад спонтанных сигналов, что к чертям полетела вся система настройки целиком.
Антону было не до аварии, случившейся в далеком космосе. Он задыхался. Мерзкие живые лианы успели оплести ноги и стали забираться выше, сдавливая грудь. С самого начала, как только тварь схватила его, Антон перестал сопротивляться.
Никакого специального плана у него не было, но он знал, что раптор никогда не убивает сразу, а значит, силы ему еще понадобятся. Несмотря на то, что скорость чудовища впечатляла, состязаться с грайвером на равных монстр не мог, и по свету фар Антон видел, что Иван его нагоняет.
По всему выходило, что скоро должна была появиться давешняя ложбина с гвардейским патрулем, где раптору волей неволей пришлось бы поубавить прыти.
Наконец, чудовище выскочило на край оврага и, как и ожидал Антон, на секунду замешкалось. В этот момент свет фар стал нестерпимым.
- Иван, тормоз! - Успел еще крикнуть Антон.
Но Иван был глух и его не услышал. Неуправляемый шлюп врезался в раптора. Удар был силен. Туша раптора буквально взмыла в воздух. Змееруки, называемые орочи, с жестяным шорохом распрямились, и Всадник стал похож на жутковатого вида павлина с распушенным страшным гребнем.