Только-только появились телевизоры, и мы обсуждаем последствия этого события. Межконтинентальные ядерные ракеты еще только разрабатываются, и никто еще не может представить себе, какое это грозное оружие. Много говорят о перенаселении, но эта тема скоро будет забыта. Пенициллин и ДДТ считаются друзьями человека. Смог пока что ощущается только в Лос-Анжелосе и иногда в Лондоне. Океан, бессмертный отец всего живого, вечно будет принимать и хранить в себе отходы человечества. Космические полеты предполагаются только в будущем веке, хотя какой-то сумасшедший миллионер предложил финансировать проект. Компьютеров очень мало. Это настоящие мастодонты, сверкающие лампочками и очень дорогие. Если вы следите за научными новостями, то немного знаете о транзисторах и, может быть, даже мечтаете о дешевом карманном радиоприемнике в руках американца. Все противозачаточные средства чисто механические. Кто-то говорит о генах, хромосомах. В общем, если человек не очутится в каменном веке, то ему суждено превратиться в машину.
Переселитесь в год 1951, если сможете, и прочтите, как это сделал я, эту брошюру, на первой странице которой напечатано: "Джон Ф.Хейвиг. 1970 год".
Глава 3
Словарь колледжа Уитхит
АКТИВИСТ - человек, борющийся за освобождение. Если это фашист, то он исповедует маккартизм.
АГРЕССИЯ - международная политика, проводимая фашистами.
ЧЕРНЫЙ - африканский житель, имеющий цвет кожи от коричневого до цвета слоновой кости. Не путать с КОРИЧНЕВЫЙ, КРАСНЫЙ, БЕЛЫЙ и ЖЕЛТЫЙ. Это слово заменило первичное НЕГР, считающееся оскорблением.
БОМБЕЖКА - метод проведения войны путем сбрасывания с самолета взрывчатых веществ. Осужден за возможность уничтожения детей, стариков, женщин и других мирных жителей, как это происходило в Берлине, Гамбурге, Дрездене, Осаке, Токио и т. д.
КОРИЧНЕВЫЙ - выходец из Мексики. Происходит от цвета кожи. Не смешивать с ЧЕРНЫЙ, КРАСНЫЙ, БЕЛЫЙ, ЖЕЛТЫЙ.
ЖЕСТОКОСТЬ - любое действие, производимое полисменом. См. СВИНЬЯ.
ШОВИНИЗМ - уверенность любого БЕЛОГО, что его страна превыше всего.
ШОВИНИСТ - человек любой расы, национальности, пола, исповедующий шовинизм. Любой фашист непременно шовинист.
КОЛОНИАЛИСТ - любой европеец или североамериканец, считающий, что имеет право сохранять в своей собственности территории вне своей страны, если на них когда-либо поселились его предки.
КОНЦЕНТРАЦИОННЫЙ ЛАГЕРЬ - замкнутый район, где содержатся люди, находящиеся в оппозиции к своему правительству или оккупационным силам. Ни одна прогрессивная страна или движение освобождения не используют концентрационные лагеря.
КОНФОРМИСТ - тот, кто принимает существующий порядок без лишних вопросов.
КОНСЕРВАТОР - см. АГРЕССИЯ, БОМБЕЖКА, ЖЕСТОКОСТЬ, ШОВИНИЗМ, КОЛОНИАЛИЗМ и т. д.
ПРЕСТУПНИК - фашист, в частности, арестованный и наказанный.
ДЕМОКРАТИЯ - нация, свободно выбирающая свое правительство, которое выражает волю народа.
РАЗВИТИЕ - в фашистских странах: создание военного потенциала для захвата чужих стран. В прогрессивных странах: использование естественных ресурсов для удовлетворения нужд народа.
ЭКОЛОГИЯ - наука, изучающая взаимодействие людей с окружающей средой.
ОСАДКИ - радиоактивные материалы, распространяющиеся в атмосфере и губительно воздействующие на здоровье людей.
ФАШИСТ - тот, кто делает все, чтобы обеспечить процветание Запада.
ГЕРОЙ - тот, кто рискует жизнью во имя прогресса.
ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ ПРАВА - все права людей на свободу. Не путать с правами на собственность - это изобретение западной идеологии.
ИМПЕРИАЛИСТ - человек, утверждающий, что любая западная страна имеет право на свои заграничные территории.
ОСВОБОЖДЕНИЕ - свержение западных правительств, освобождение от западного влияния. Движение освобождения стремится создать народною республику.
ЛЮБОВЬ - чувство, которое могло бы разрешить все общечеловеческие проблемы.
ЖЕРТВА - человек, страдающий и умирающий во имя освобождения.
МАККАРТИЗМ - сокрушение политических противников путем ложного обвинения их в участии в коммунистическом заговоре.
НАЕМНИК - солдат, служащий за деньги чужому правительству.
ВОЕННО-ПРОМЫШЛЕННЫЙ КОМПЛЕКС - директорат военных и политических лидеров в США. Не путать с военными и индустриальными лидерами в СССР или других народных республиках.
РАКЕТА - самонаводящееся устройство, способное доставлять к месту назначения взрывные устройства.
НАПАЛМ - желеобразный бензин. Осужден всеми либеральными правительствами как жестокое оружие.
НОНКОНФОРМИСТ - тот, кто принимает все прогрессивные взгляды, не задавая лишних вопросов.
ЯДЕРНОЕ ОРУЖИЕ - оружие, в котором используется ядерная энергия. Применяется фашистскими правительствами для агрессии, а прогрессивными правительствами - для достижения мира.
ОРГАНИКА - пища, где применяются только натуральные продукты, следовательно, в ней не содержится никаких вредных для здоровья людей веществ.
МИР - окончательное решение проблемы фашизма. Мирное сосуществование - фаза, предшествующая наступлению мира.
ПЛУТОКРАТ - гражданин республики, обладающий огромными богатствами, но отказывающийся разделить их с бедными и использующий свое богатство для достижения власти. Не путать с КЕННЕДИ.
БЕДНЫЙ - класс людей, имеющий меньше, чем все.
ПРАВО СОБСТВЕННОСТИ - законное право людей на то, что они получили или заработали законным способом.
РАСИСТ - белый человек, который не бежит тушить пожар, если горит дом черного.
РЕАКЦИОННЫЙ - не прогрессивный.
КРАСНЫЙ - происходящий от американских индейцев. Борющийся за освобождение.
РЕПРЕССИИ - подавление активистов, отказ предоставить им прессу, радио, ТВ. Не смешивать с действиями прогрессивных правительств против вмешательства реакционных элементов.
РЕСПУБЛИКА - страна, где политическую власть получают при помощи выборов, а не по наследству.
САМООПРЕДЕЛЕНИЕ - право этнической группы управлять самой собой. Например: Биафра, Восточный Пакистан, Гое, Катанга, Синай, Тибет, Украина и пр.
ОБЪЕДИНЕННЫЕ НАЦИИ - организация, использующая войска Швеции, Индии, Ирландии, Канады во всех частях света, чтобы способствовать самоопределению народов.
ВЕТЕР ПЕРЕМЕН - поэтическая метафора для определения поражения реакционных сил. Неприменима в случае поражения прогрессивных сил.
ОСВОБОЖДЕНИЕ ЖЕНЩИНЫ - движение, противоположное по смыслу мужскому движению шовинизма.
КСЕНОФОБИЯ - недоверие к иностранцам.
ЖЕЛТЫЙ - выходец из Монголии или Восточной Азии.
Глава 4
Когда я вошел в свой кабинет, он показался мне чужим. Этот круглый стол, настольная лампа с гусиной шеей, обтянутое кожей кресло, шкаф с книгами, дипломы в рамках на стенах. Через раскрытую дверь видны шкафы с инструментами, многие из которых узнал бы даже Кох - все это было вне времени, маленький островок в океане, который скоро будет смыт волнами времени. Я теперь знал, что в ближайшие десять лет мне придется бросить практику.
Снегопад усилился, сумрак стал гуще. Джек включил лампу, чтобы можно было читать журнал. Вокруг пятна света сгустились тени. Урчал радиатор. Он делал воздух теплым и сухим.
Джек поднялся:
- Прошу простить меня за беспокойство, доктор Андерсон.
Я махнул ему рукой, чтобы он снова сел, сам устроился в кресле, достал табак для трубки. Я уже слишком много выкурил за сегодняшний день, но мои пальцы нужно было чем-то занять. Джек кивнул на брошюру, которую я положил на стол.
- Как вы это находите? - ровным голосом спросил он.
Я стал протирать очки. Это был уже не тот мальчик, который знал, что потеряет отца, и не юноша, отстаивающий право на лучшую жизнь перед своим приемным отцом. Нет, передо мной был взрослый человек с усталыми глазами.
Это были серые глаза на узком длинном лице с прямым носом. Темно-серые волосы, стройное тело Тома, рот с полными подвижными губами Элеоноры. Нет, это был Хейвиг, и я в этом не сомневался.
Он всегда одевался довольно небрежно, и сейчас был одет так, как будто вернулся с прогулки в лес. Он был скорее насторожен, чем встревожен, но не отводил своего взгляда от моего.
- Ну что же, оригинально, - я стал набивать трубку. - Правда, должен признать, что несколько необычно.
- Да, конечно. Это сувенир. Думаю, что мне не следовало приносить словарь сюда.
- Откуда? Где ты был, Джек?
- Так. Гулял.
Я вспомнил ответ того человека, который привел малыша к отцу. И кое-что еще.
Я чиркнул спичкой, и огонь показался мне неожиданно сильным. Затем долго раскуривал трубку, пока вкус табака не заполнил рот. И только после этого я смог заговорить.
- Послушай, Джек, у тебя будут неприятности. Еще больше их будет у твоей матери, - такое начало удивило его. - Я ваш друг и хочу вам помочь. Но ты, черт побери, отказываешься помочь мне.
- Док, мне бы очень этого хотелось, - прошептал он.
Я похлопал по брошюре:
- О’кей. Скажи мне, ты работаешь над научно-фантастическим романом, действие которого происходит в 1970 году, и это заготовки для твоего романа? Прекрасно. Я думаю, ты зря скрываешь это. Но дело твое. Все осложняется тем, что твоя брошюра напечатана. Ни одна фирма не будет печатать для частного лица. Только для организации. Что это за организация?
- Нет никакой организации. Только несколько друзей, - он весь напрягся. - Всего несколько среди громадного стада свиней.
Я встал:
- Как насчет того, чтобы выпить?
Теперь он улыбнулся.
- Благодарю. Это именно то, чего мне хочется.
Достав бутылку бренди, я разлил его по рюмкам. У меня всегда была в запасе бутылка. Иногда и мне, и моим пациентам требовалось выпить, особенно когда я выносил им окончательный приговор. Но Джек…
И я снова ощутил, что Джек уже не ребенок.
Он выпил очень умело. Где он мог научиться? Ведь его не было всего месяц.
Я снова сел и заговорил:
- Я не собираюсь выпытывать у тебя никаких тайн, Джек, хотя ты знаешь, что в моей работе приходится выслушивать много тайных признаний людей, и я всегда свято хранил доверенные мне секреты. Нам стоит продумать твое дальнейшее поведение, чтобы избавить твою мать от лишних забот, и ты обязан мне помочь.
Он нахмурился:
- Вы правы. Но самое неприятное в том, что я не знаю, что же сказать вам.
- Может быть, правду?
- Док, вам этого не хочется. Поверьте мне.
- Красота - правда, правда - красота… Помнишь Китса? Он был врач, он знал лучше, Джек. Ставлю десять долларов на то, что я расскажу тебе десяток правдивых историй, которые изумят тебя больше, чем твоя история изумит меня.
- Я не приму пари, - хрипло сказал он. - Это будет нечестно.
Я ждал.
Он допил бренди, поставил стакан на стол. В желтом свете его лицо казалось совсем изможденным. Но вот на нем выразилась решимость.
- Налейте мне еще, - сказал он, - и я расскажу вам.
- Отлично, - бутылка немного дрожала у меня в руке, когда я наполнял стакан. - Клянусь хранить твою тайну.
Он рассмеялся странным смехом:
- Не надо клятв, док. Вы и так будете молчать.
Я ждал.
Он сделал глоток, посмотрел куда-то за меня и пробормотал:
- Я очень рад. Я всю жизнь несу в себе огромную тяжесть, а теперь могу разделить ее с вами.
Я выпустил клуб дыма.
И тут он пылко заговорил:
- В основном я был в округе Сан-Франциско, в Беркли. Больше года я провел там.
Мои пальцы сжали трубку.
Он кивнул:
- Да, да. Меня не было дома месяц, но на самом деле прошло почти восемнадцать месяцев. 1969–1970 годы, - после паузы он добавил: - Да, примерно полтора года. Но из этого времени нужно вычесть время, которое я затратил на путешествие в более далекое будущее.
Пар шипел в радиаторе. На лбу Джека выступили капельки пота. Он крепко стиснул свой стакан. Но, несмотря на напряжение, голос его был ровным.
- У тебя есть машина времени? - выдохнул я.
Он покачал головой.
- Нет, я могу передвигаться во времени сам. Не спрашивайте меня, как, я не знаю, - он слабо улыбнулся. - Что, док? Паранойя? Иллюзия того, что я представляю собой что-то необычное в космосе? О’кей. Я проведу демонстрацию, - он обвел рукой кабинет: - Проверьте, что здесь нет никаких ходов, никаких таинственных аппаратов. Ведь это же ваш кабинет.
Я тупо повиновался и обошел кабинет, хотя был уверен, что здесь нет ничего такого, да и не может быть.
- Все в порядке? - спросил он. - Хорошо. Тогда я перенесу себя в будущее. Полчаса? Нет, вам придется слишком долго сидеть и курить. Пятнадцать минут, - он сверил свои часы с настенными. - Сейчас 4.17. Я отправляюсь в 4.30 плюс-минус несколько секунд. Только пусть никто не занимает это кресло в течение этого времени.
Меня всего трясло.
- Хорошо, Джек, - Кровь бурными толчками текла по венам.
Он улыбнулся, тронул меня за руку:
- Старый добрый док. Ну, пока.
И он исчез. Я услышал только легкий вздох воздуха, и ничего больше. Кресло было пусто. Я пощупал. Ничего.
Я сидел за столом четверть часа. Совершенно не помню, о чем я думал в то время.
И вдруг он снова очутился в кресле.
Я постарался не упасть в обморок. Джек поспешил ко мне:
- Успокойтесь, док. Все в порядке. Выпейте.
Потом он продемонстрировал мне путешествие в прошлое. На пару минут…
Была уже ночь.
- Нет, я не знаю, как это происходит, - сказал он. - Но я ведь многого не знаю о себе. Я не знаю, как работают мои мускулы, какие химические процессы происходят во мне. Док, вы должны согласиться, что наши научные познания всего лишь легкая зыбь на поверхности тайны.
- Что ты чувствуешь при этом? - спросил я, с удивлением обнаруживая, что спокойствие вернулось ко мне. Хиросима вывела меня из равновесия на более долгое время. Может быть, в глубине души я подозревал в Джеке что-то подобное?
- Трудно описать, - он нахмурился. - Я… я просто хочу попасть в прошлое или будущее. Совсем так, словно я хочу сделать что-то, взять что-то… И это происходит, - он старательно подыскивал слова. - Пока я путешествую во времени, я нахожусь в темноте. В темноте, где мелькает свет при чередовании дня и ночи. Затем я решаю остановиться - и останавливаюсь, становясь обычным человеком в обычном мире. Во время путешествия я совершенно не воспринимаю движения воздуха. При этом я задерживаю дыхание и не дышу во время путешествия.
- Подожди. Если ты при этом не можешь дышать, то как ты видишь мелькание света? - спросил я.
- Не знаю, док. Я читал учебники физики, чтобы понять хоть что-то, но ничего не узнал. Видимо, меня перемещает какая-то сила, сила, действующая в четвертом измерении. Если она электромагнитной природы, то я еще могу как-то объяснить, что фотоны захватываются ее полем и я улавливаю их. А вещество, материя не воспринимаются мною. Но это только предположение. Я не специалист. Мне бы хотелось, чтобы этим явлением занялся настоящий ученый.
- Твоя теория слишком сложна для меня, мой друг. Но ты сказал, что твое перемещение не мгновенно. Сколько же времени оно длится? Какова его скорость? Сколько лет в минуту, например?
- Все зависит от меня. От силы моего желания. Однако я заметил, что чем больше скорость перемещения, тем больше я устаю. Значит, я трачу свою энергию на перемещение во времени. Правда, я никогда не путешествовал больше нескольких минут - на несколько столетий.
- Когда ты был ребенком… - я замолчал.
Он кивнул:
- Да, я слышал об этом. Когда мать выронила меня, я переместил себя в прошлое чисто инстинктивно - и оказался в колыбели.
Он сделал глоток бренди.
- Моя способность перемещаться во времени росла вместе со мной. Мне кажется, что сейчас для меня нет границ. Однако я ограничен по массе вещей, которую могу брать с собой. Это всего несколько фунтов, считая одежду. Чуть больше - и я не смогу переместиться. Если, к примеру, вы схватите меня, то я останусь на месте, пока вы меня не отпустите. Кроме того, я возвращаюсь на то же самое географическое место, откуда отправился в путешествие, независимо от вращения Земли.
- Странно, что ты с детских лет тщательно хранил эту тайну.
- Да. Но я причинил матери много беспокойства. Правда, я не помню всего. Кто может припомнить свои первые шаги? Потребовалось много времени, чтобы я оценил свою уникальность. А когда я наконец-то понял, то испугался. Может быть, это плохо. Или я урод. Но дядя Джек объяснил мне все.
- Это тот неизвестный, который привел тебя обратно, когда ты исчез в детстве?
- Да. Я тогда отправился в прошлое, чтобы посмотреть на индейцев. Но я нашел только лес. Он меня отыскал, и мы с ним вместе путешествовали во времени, это было очень приятно. Потом он взял меня за руку и показал, как вернуться домой. Он не выпускал меня несколько минут, чтобы я увидел страдания своих родителей. И он достиг своей цели. Я понял, что мой дар приносит страдания другим.
Он говорил так, словно переживал все заново.
- Мы совершили впоследствии много интересных путешествий. Дядя Джек был прекрасным гидом и наставником. Я полностью подчинился его требованиям соблюдать тайну. И только кое-где намекнул своему другу Питу. Дядя Джек многое показал мне, чего я сам никогда бы не увидел.
- Но ты путешествовал и сам, - напомнил я ему.
- Изредка. А вы помните, когда на меня напали два идиота? Я тогда совершил несколько переходов в близкое прошлое, чтобы меня стало восемь.
- А когда ты узнал, что отец идет на войну, ты решил убедиться, что он вернется живым?
- Да, - он нахмурился. - Я стал передвигаться в будущее с небольшими интервалами. И однажды я увидел, как мать плачет у окна. Тогда я отправился обратно и нашел телеграмму. О, я думал, что никогда больше не смогу путешествовать во времени. Просто не захочу.
Тишина окутала нас. За окном медленно падал снег. Я прервал наше молчание вопросом:
- Когда в последний раз ты видел своего ментора?
- В 1969 году. А перед этим незадолго до того, как узнал о своем отце. Дядя Джек был очень добр ко мне. Мы с ним отправились в круглый цирк, видимо, конца XIX века. Я спросил, почему он так печален, а он снова напомнил мне о необходимости соблюдать тайну.
- И ты знаешь, кто он?
У него приподнялся уголок рта.
- А как вы думаете, кто он?
- В прошлом году я отправился в прошлое. Мне нужно было сбежать с фермы. Вы понятия не имеете, как прекрасна была эта страна до того, как пришли поселенцы. И индейцы! У меня появились друзья среди них. Мне не нужно было даже знать их языка, кроме нескольких слов. А девушки… они всегда были так ласковы, так готовы на все для меня…
Я не мог не улыбнуться.
- А Биркелунд-младший издевается над тобой, потому что ты не назначаешь свидания девушкам.
Он ухмыльнулся.
- Можете себе представить, как эти путешествия облегчали мою душу, - затем он заговорил серьезно: - И вы можете себе представить, каким невыносимым становился для меня этот дом Биркелунда. И не только дом - весь этот мир. Что я буду делать в колледже? Слушать глупое хихиканье девчонок и монотонные голоса преподавателей? Я ведь уже вырос, вырос, и видел столько разных чудес!