Верно, что городские власти так и не распорядились подрезать куст, и человек приезжий мог бы не заметить знака. Но Карфакс мог доказать, что старикан ездил этой дорогой многократно. Единственным свидетелем был парень семнадцати лет. Как оказалось, он сел за руль в пьяном виде и с просроченными правами. Вдобавок он дважды привлекался - хотя и не был осужден - за угон машин. Последняя машина, в краже которой его подозревали, происходила из гаражей мистера Линкса. Именно показания мистера Линкса подоспевшему полисмену привели к тому, что дело кончилось штрафным талоном. Это юнец заявлял, что Линкс ехал со скоростью пятьдесят километров - а его показаниям верить никто и не собирался.
Две недели назад мистер Линкс слетал в Лос-Анджелес, где закупил трехчасовой сеанс МЕДИУМа. По возвращении в Бусирис он дал интервью миссис Ноултон из "Джорнел Стар". В ее статье было подробно расписано, какое ошеломляюще благоприятное впечатление произвели на мистера Линкса Вестерн и МЕДИУМ. Мистер Линкс и в самом деле беседовал со своей нежно любимой покойной женой и теперь ожидал встречи с ней в Великом Непознаваемом. О сообщенных ею подробностях загробной жизни он рассказывал скупо. Ему главным образом хотелось узнать, счастлива ли она, и заверить ее, что уж он-то никогда не будет счастлив, пока не воссоединится с нею во Христе. А еще он угробил уйму времени (по пять тысяч долларов за полчаса), дабы поведать ей, как процветает его автомобильное агентство и как прибыльны его вложения. Собственно, время разговора не превышало тридцати минут. Два часа ушло на то, чтобы связаться с покойной, и еще полчаса - на установление ее личности, хотя он и был уверен с первой минуты контакта, что это его жена. Но на платных сеансах ФБР требовало получасового установления личности. Как сказал мистер Линкс, даже мертвые страдают от переизбытка правительственного вмешательства.
Но хотя федеральное правительство и наложило свою тяжкую длань на свободное предпринимательство, МЕДИУМ определенно "доказал ошибочность воззрений безбожных атеистов, именующих мистера Вестерна мошенником, и наглядно продемонстрировал вековечность и непреложность слова Божия".
Мистер Линкс проглядел тот факт, что большинство христианских сект отрицают способность МЕДИУМа общаться с мертвыми за недоказанностью.
Карфакс статью прочитал, и порыв ярости погнал его к телефону. Он позвонил мистеру Линксу в главную контору его "Автомобильного агентства с облегченным кредитом", назвался по имени, а потом спросил: "Почему вы не отыскали мою жену и не попросили у нее прощения за свою преступную езду?"
- Будь у нее американская машина, а не эта немецкая жестянка, ваша жена была бы и сейчас жива! - ответил мистер Линкс после минутного замешательства и повесил трубку.
Карфакс устыдился, сам не зная чего.
Сейчас, попивая кофе и созерцая птиц, он думал о Фрэнсис. Возможно, он оттого устыдился, что всегда чувствовал: вздумай он поехать с ней, это могло бы ее спасти. Он бы настаивал, что должен дочитать главу, время отъезда поменялось бы, и старикан миновал бы знак "стоп", ни с кем не столкнувшись.
Может быть, он оспаривал притязания Вестерна, не желая поверить в возможность разговора с Фрэнсис. Может быть, он страшился упреков.
Карфакс встал и отнес пустую чашку на кухню. Кухня сияла свежей краской. Фрэнсис покрасила ее всего три недели назад. Настенные часы показывали девять часов пять минут. Патриция Карфакс обещала перезвонить ему сегодня в одиннадцать по иллинойсскому времени. Звонить она будет из автомата, как и в прошлый раз, но кабинку автомата выберет с видеоприставкой, чтобы он мог увидеть ее в лицо и удостовериться, что она действительно его кузина. Он может сравнить ее облик с фотографией в семейном альбоме. На самой последней ей всего двенадцать лет, но не настолько она изменилась, чтобы ее нельзя было узнать.
Это Карфакс предложил ей воспользоваться видеоприставкой. Ведь мог же Вестерн нанять какую-нибудь девицу, чтобы та представилась его двоюродной сестрой, а потом изыскала способ как-нибудь очернить его. Несмотря на всю свою известность, Вестерн был личностью крайне таинственной. Данные о его жизни были общедоступны, но подлинная суть этого человека оставалась скрытой даже от самых проницательных собеседников.
Когда Вестерн позвонил Карфаксу, впечатление он произвел хорошее. Голос у него был глубокий, звучный и дружелюбный. И большие темно-синие глаза Вестерна, и его нос с небольшой горбинкой, и выдающийся вперед подбородок создавали облик, дышавший силой и искренностью.
Карфакс слишком хорошо знал, как обманчива внешность. Это - да еще предубеждение против притязаний Вестерна - заставило его насторожиться. И все же под конец разговора он почувствовал, что ошибался в этом человеке. Или, по крайней мере, что ему следует постараться быть более объективным, чтобы не ошибиться.
Когда очарование поблекло, он вновь ощутил, что Вестерн, несмотря на свою кажущуюся откровенность, был с ним не до конца честен.
Вестерн не только предложил ему приехать на бесплатный сеанс в любое время. Он даже вызвался оплатить Карфаксу перелет в обе стороны. Карфакс поблагодарил его, обещал все обдумать и перезвонить не позднее субботы.
Почему Вестерн сделал подобные предложения? Он на пути к успеху и продвигается быстро, без каких-либо видимых препятствий. Недоброжелателей у него достаточно, но куда больше друзей. Даже если теория захолустного профессора-историка и получит огласку - о чем ему беспокоиться? Разве может Карфакс досадить Вестерну иначе, кроме как по мелочам?
А что, если Вестерн знал о звонке Патриции Карфаюс и постарался обесценить ее слова?
Так или иначе, а отказывать Вестерну Карфакс не собирался. Слишком большое любопытство вызывал у него МЕДИУМ. Ему охота самому посмотреть, что это за штука. А денег, чтобы оплатить трехчасовой сеанс МЕДИУМа, ему вовек не заработать.
Но прежде чем перезвонить Вестерну, он все же дождется звонка Патриции. Возможно, он и вообще не станет звонить до позднего вечера. Ему бы не хотелось, чтобы у Вестерна сложилось впечатление, будто Гордону невтерпеж.
По правде говоря, сказал он себе, его пугает сама идея усесться перед МЕДИУМом.
Он услышал, как возле его дома притормозила машина. Минутой позже хлопнула дверца Спустя несколько секунд послышался дверной звонок.
Карфакс скорчил рожу и поплелся к входной двери. После лекции от звонков и посетителей отбою не было. Пришлось сменить номер телефона на незарегистрированный и повесить на двери объявление. "ПРОСЬБА НЕ ТРЕВОЖИТЬ. ПРИ НЕОБХОДИМОСТИ ОСТАВЬТЕ ПИСЬМЕННОЕ СООБЩЕНИЕ". Но люди большей частью не обращали на надпись никакого внимания.
Открывая дверной глазок, он внезапно вспомнил частного детектива, который заглянул в замочную скважину и получил струю азотной кислоты в глаз. Этот человек был приятелем Карфакса; им даже довелось расследовать несколько случаев совместно.
Но Карфакс-то в очках, так что никакая кислота его глазам не страшна. Он с усмешкой покачал головой, говоря себе, что год от года становится все большим параноиком, и приник к глазку.
Женщине было около тридцати. Хорошенькая женщина - хотя нос и длинноват немного и от его крыльев к уголкам рта протянулись морщинки. Ее рыжевато-каштановые волосы коротко подстрижены и вьются от природы - хотя с уверенностью, конечно, сказать трудно. Привлекательные округлости ее фигуры облекает слегка помятое белое платье.
И тут он понял, отчего решил, что волосы у нее от природы кудрявые. Он видел ее и раньше, хотя и не во плоти.
Он распахнул дверь и увидел рядом с женщиной два чемодана.
- Ты мне вроде позвонить собиралась, - сказал он. - Ладно уж, заходи.
ГЛАВА 4
Патриция Карфакс выглядела молодой копией своей матери Только волосы у нее были посветлее, нос покрупнее, синие глаза потемнее, а ноги гораздо длиннее, чем у матери. И на лице ее матери никогда не было такого загнанного выражения.
Карфакс шагнул к ее чемоданам.
- Когда мы войдем в дом, - очень тихо произнесла Патриция, - пожалуй, лучше сначала радио включить, а уж потом разговаривать Возможно, твой дом прослушивается.
- Вот как? - сказал он, поднял чемоданы и последовал за ней в дом.
Он поставил чемоданы и запихал в стереоустановку пять долгоиграющих Бетховенов Под грохот "Героической симфонии" он жестом пригласил Патрицию пройти за ним на веранду. Бетховен продолжал вносить в мир красоту и обезвреживать прослушивающие устройства - если таковые имелись.
- Я кофе принесу, - сказал он. - Сливки, сахар?
- Нет, спасибо, я предпочитаю черный, без примесей.
Вернувшись из кухни, Карфакс поставил на маленький столик рядом с Патрицией ее чашку и блюдечко, потом свой кофе - также черный - и пододвинул свой стул поближе.
- За тобой следили?
- Не думаю, что со мной кто-то был в самолете… я хочу сказать, никто не следил. Если бы он за мной следил, то расправился бы со мной раньше, чем я сюда добралась.
- Он?
- Ну, полагаю, чтобы остановить меня, могли послать и женщину Но я думала, что все профессиональные убийцы - мужчины.
- То, что ты здесь, доказывает, что убивать тебя никто не собирался, - заметил Гордон - Убить очень легко, особенно в толпе или на городских улицах Днем или ночью - безразлично.
Патриция вздохнула и откинулась назад. Внезапно она показалась Гордону совершенно бескостной.
- Пари держу, ты проголодалась! - воскликнул он. - Яичница с ветчиной тебя устроит?
- А можно гамбургер? Не люблю яичницу с ветчиной. Но я и вправду проголодалась! И вдобавок зверски устала!
Она села прямо, вновь делаясь существом из мяса и костей.
- Но я не смогу уснуть, не облегчив душу.
Карфакс не мог глаз отвести от ее полной груди. Патриция перехватила его взгляд, опустила глаза, подняла их, увидела его улыбку и засмеялась Смех вышел невеселый - глаза чуть навыкате, чашечка в руке трясется.
Патриция допила кофе, не расплескав, и чашечка лишь слегка звякнула, опускаясь на блюдечко.
- Может, я слишком осторожничаю, - сказала она. - Может, я и перетрусила и зря не предупредила тебя о приезде. Но, позвонив тебе, я поразмыслила, и мне показалось, что Вестерн может держать на прослушивании твой дом и телефонную линию.
- Почему?
- Потому что я ему сказала, что обращусь за помощью к тебе. Знаю, не стоило этого говорить. Это пришло мне на ум так внезапно. Я ведь только и знала о тебе, что ты мой кузен и бывший частный детектив. Просто я была в ярости. Но об этом потом.
На самом деле я хотела удрать из Лос-Анджелеса и поговорить с тобой с глазу на глаз. Телефонный разговор всегда такой обезличенный, даже по видео. А я до смерти устала от обезличенности. Оттого, что я прячусь и мне не с кем поговорить. И я знала, что этот тип околачивается у входа в здание напротив моего мотеля.
- В Лос-Анджелесе?
- Да, я переехала туда, чтобы быть поближе к Вестерну, но сначала в другой мотель. У меня была квартира в Беверли-Хиллз, но оттуда я выехала, когда обнаружила, что Вестерн за меня взялся. Срок найма еще не кончился, но я заплатила за три месяца вперед. И с тех пор еще дважды переезжала. Машину оставила у приятелей, чтоб Вестерн меня по ней не нашел. И так за ней и не послала, потому что он мог оставить кого-нибудь для наблюдения.
- Чтобы нанять человека месяцами где-то околачиваться в надежде, что ты там объявишься, нужны немалые деньги.
- Да у Вестерна куча денег! Он же мультимиллионер. А деньги-то по праву должны принадлежать мне. Он их заграбастал и все равно хочет меня убить. Совсем как отца!
- Пойми, я должен судить объективно, - заметил он. - Я, знаешь ли, не могу верить тебе на слово. Так что не обижайся на мои расспросы.
- Не буду, - ответила она. - Я знаю, что должна доказать свои обвинения.
- Дай мне хоть основание для подозрений. Сомневаюсь, что ты можешь что-то доказать.
- Ты прав. - Патриция улыбнулась и слегка выпрямилась. - Ты прав. Для начала я с тем же успехом могу объяснить тебе, почему я не пошла в полицию и не поделилась своими подозрениями. Не подозрениями - фактами. Вот только полиция потребует доказательств, а у меня нет ничего, что можно предъявить в суде. Чтоб завести на него дело, моих фактов недостаточно. Притом же он теперь до того знаменит и могуществен, что полиция против него ничего не предпримет - разве что застав на месте преступления.
- Сомневаюсь, - сказал Карфакс. - Полицейские могут и не хотеть его арестовывать, но если причина будет достаточно серьезной, им попросту придется.
- Но если бы я пошла в полицию, Вестерн узнал бы, где я, и мог настичь. Во всяком случае, я побывала у адвоката и изложила ему свое дело. Он сказал, что шансов у меня никаких. А вот если я оставлю ему свой номер телефона, он мне перезвонит: вдруг он передумает. Я ему ответила: "Нет, спасибо, мой номер вы узнаете, только когда будете моим адвокатом".
Я вышла, остановила такси и поехала прямиком в мотель. Это была ошибка. Я думаю, он послал кого-нибудь проследить за мной…
- Кто послал?
- Адвокат.
- Кто он таков?
- Роджер Хэмптон. Из "Хэмптон, Торбург, Рокстон и Роу".
- У них очень хорошая репутация. Зачем бы Хэмптону устанавливать за тобой слежку?
- Потому что он решил, что я ненормальная и доберусь до Вестерна, даже если мне придется и его пристрелить! Явившись к нему в контору, я была здорово на взводе! Но я уверена, что он позвонил Вестерну и сказал ему, где я.
- Дела твоего он не принял, это верно, но информация все равно должна оставаться конфиденциальной!
- Может, он решил, что Вестерна преследует опасный маньяк, и сказал ему только, где я, а не о чем мы с ним говорили.
- Или же он не имеет с этим ничего общего, - предположил Карфакс. - Если за тобой и был хвост, то еще до визита к Хэмптону.
- Если?! - возмутилась Патриция. - Я знала, что он следит за мной. Я видела, как он подходил к портье и расспрашивал обо мне. Когда этот тип убрался, я спросила портье, не обо мне ли его спрашивали, и он подтвердил.
- Продолжай, - сказал Карфакс, махнув рукой.
- Я упаковалась и снялась с места в четверть часа. Доехала на такси до ресторана в Шерман Оукс, потом другим такси добралась до Тарсаны. Взяла машину напрокат, уплатила наличными и поехала по шоссе номер один. Я собиралась остановиться у своих друзей в Кармеле. Не думала, что Вестерн может о них знать. А потом, спускаясь с одного из этих холмов…
- Знаю, - прервал он.
- Я чуть не погибла! Тормоза отказали. Я все ехала и ехала по серпантину и только потому ни в одну машину не врезалась, что ни одной не подвернулось.
В самый нижний поворот я вписалась неудачно, а тут еще шина лопнула, и автомобиль перевернулся. На мне не было ни единой царапины, но испугалась я ужасно. Машина просто всмятку. Полицейские подвезли меня к ресторану, возле которого я припарковывалась перекусить. Ясное дело - лужа тормозной жидкости на месте моей парковки.
От медицинской помощи я отказалась. Я и не нуждалась в помощи, кроме глотка-другого виски. Какой-то полицейский подошел и сказал, что в цилиндре, вне всяких сомнений, копались. И произошло это во время парковки - до того тормоза были в порядке, а потом впереди не было никакого движения, и я тормозами не пользовалась. Я нажала на тормоз в первый раз, съезжая с холма, а тогда было уже поздно.
- И кроме Вестерна, смерти твоей желать некому?
- Некому.
"Пятьдесят очков из ста в твою пользу", - подумал Кар-факс.
- Расскажи все с самого начала, - предложил он. - Иначе мы запутаемся. Я перебивать не стану, а вопросы задавать начну потом.
- Годится. Ты знаешь, что мой отец преподавал физику в Калифорнийском университете?
- Читал в газетах. Кстати, все, что мне об этом известно, я вычитал из "Нью-Йорк Таймс". Местная газета едва-ли о нем упоминала.
- А раньше он преподавал в Лос-Анджелесе. Должно быть, он работал над МЕДИУМом уже тогда. Дома он вечно засиживался над уравнениями, диаграммами, схемами, моделями какими-то. Я то и дело натыкалась на них, заходя в его кабинет, и однажды спросила, над чем это он работает. Он отшутился - дескать, это будет самая большая сенсация со времен сотворения мира.
- Предполагается, что эту фразу выдумал Вестерн.
- Он украл у отца не только МЕДИУМ. Папа всегда держал свои бумаги в сейфе. А когда мы переехали, он смастерил какое-то электронное устройство. Сравнительно с МЕДИУМом - маленькое. Но энергию оно пожирало неимоверно. Видел бы ты наши счета за электричество!
- Они не сгорели во время пожара? - спросил Карфакс и торопливо добавил: - Знаю, я обещал не перебивать, но это важно…
- Нет, они все сгорели. Конечно, у компании хранились копии. Именно хранились - когда я сделала запрос, они были уже уничтожены. Я обратилась с запросом через полгода после пожара, а копии оплаченных счетов так долго не хранятся. Как бы то ни было, я знала, что энергия расходуется в немыслимых количествах. Мы жили вместе, и я несла свою долю расходов. Я, знаешь, была тогда секретаршей ректора, хотя нет, откуда тебе знать? Зарабатывала я неплохо, но оплачивать такие счета мне было не по средствам. Отец сказал, что обо всем позаботится. Но я знала, что папа не может себе позволить таких расходов. А через несколько месяцев он сказал, что нашел человека, у которого можно одолжить денег под очень низкий процент. Угадай, кто это был?
Карфакс предпочел промолчать.
- Его племянник. Мой двоюродный брат. И твой заодно. Папа получил деньги, но ему пришлось, должно быть, рассказать Вестерну, над чем он работает. И все же - да кто даст денег на такое безумие, как МЕДИУМ! Все равно что постройку вечного двигателя финансировать.
"Что теперь теоретически вполне возможно, - подумал Карфакс. - МЕДИУМ не только к покойникам проторил дорожку".
- Папа, должно быть, отладил машину, чтобы ее можно было продемонстрировать. Не знаю. Я никогда не видела Вестерна у нас дома, да папа и не говорил, что он бывал у нас. Но он мог приходить, когда я была на работе или уезжала на лето в Европу.
Карфакс хотел спросить, знает ли она наверняка, что деньги ее отцу дал Вестерн.
- Папа внезапно начал оплачивать счета за электричество, - сказала Патриция, словно прочитав его мысли, - и прикупать оборудование. Я знаю, что он выложил двадцать тысяч долларов за один раз, а потом еще десять тысяч.
- Тридцать тысяч? - беззвучно произнесли губы Карфакса.
- Львиная их доля ушла на какую-то электронику. Папа не говорил мне, откуда берутся деньги и над чем он работает. Сказал, что все выяснится во благовремении, а мне не стоит беспокоиться. Платил он наличными. Счета так и не отыскались. Если они и были, то сгорели. Или украдены.
Не знаю, почему отец не сказал мне, над чем работает. Я бы не стала насмехаться или называть его чокнутым. По крайней мере вслух.
Патриция замолчала и нахмурилась.
- Нет, - сказала она, - не стоит себя обманывать. Скорее всего я решила бы, что он выжил из ума, и не смогла бы промолчать. Я бы ему сказала, что думаю. Может, даже обратилась бы к психиатру. Я не верила в загробную жизнь, да и вообще в явления сверхприродной природы. Тавтология, верно? Сверхприродная природа…