Мельник вздрогнул. Упрямец! Голыми руками его не трогай. Ну, все равно допрыгается, быть этого не может!
И он долго еще ходил по кабинету, взбешенный незаконченным разговором.
* * *
Поднявшись на лифте на пятый этаж, Иван Иванович подошел к двери своей квартиры, позвонил. Открыла жена. Она была в черном вечернем платье.
- Где это ты пропадаешь? За работой света белого не видишь, - упрекнула она.
- А что случилось?
- У Надежды Николаевны день рождения. Быстрей собирайся.
- Сколько же ей стукнуло?
- Двадцать пять.
- Повезло девушке: в такие годы - кандидат наук! - проговорил Денисов и, бросив в кабинете папку с бумагами, пошел одеваться.
Надежда Николаевна Хлебникова жила с матерью в том же доме, что и Денисовы, только в другом подъезде.
Когда Иван Иванович с женой переступили порог, к ним сразу подбежала стройная девушка в шелковом цветастом платье.
- А-а, именинница, - ласково протянул Денисов. - Смотри ты, как высоко вознеслась - на двадцать пятую ступеньку! Ну, дай же я тебя поцелую за это…
Надежда Николаевна помогла Денисову снять макинтош, проводила его с женой в зал. Здесь уже стояли накрытые столы. На диванах сидела, а возле окон стояла группками молодежь. Иван Иванович сразу заметил франтоватого молодого человека в смокинге с галстуком-бабочкой. Он что-то рассказывал и громко смеялся. До слуха Ивана Ивановича долетело:
- Тот, кто владеет космосом, тот удерживает абсолютную позицию, с которой можно осуществлять тотальный контроль над Землей.
- Космосом, кажется, владеем мы, - заметил, подойдя, Иван Иванович. Но, простите, молодой человек, мы даже и не думаем контролировать Землю… Откуда вы все это взяли?
Юноши и девушки смутились, как-то все разом замолчали. Но тут, к счастью, подбежала именинница.
- Простите, Иван Иванович… Вы здесь многих не знаете. Знакомьтесь. Она кивнула на парня в смокинге. - Это Григор Итон, член Калифорнийской академии наук. Он приглашен в Дубну на международный семинар физиков.
- Мы с Надь дружим, - сказал Григор в свою очередь. - Как у вас говорят - водой не разольешь.
- У вас так много общего?
- Пока общее, мистер Денисов, - физика. И это, я считаю, очень надежная почва для нас.
Иван Иванович недоверчиво отнесся к иностранному гостю.
- По-моему, самое надежное то, на чем вы стоите.
- Земля? - хмыкнул Итон. - Материя? Земля - это же плод фантазии. Ничто! Захотим - в одну минуту она превратится в газовую туманность.
- И у вас рождаются такие мысли? Скажу откровенно, вы опасный человек.
Они, вероятно, поспорили бы. Но тут снова выручила Надежда Николаевна: пригласила гостей за стол. Григор Итон самоуверенно и горделиво прошел мимо Денисова и занял место рядом с Хлебниковой.
Вечер начался. Звенели рюмки, шипело и лилось шампанское, отпускал свои шутки тамада. Иван Иванович казался немного загрустившим. Так оно и было на самом деле. Конечно, это не беда, что присутствует гость из Штатов. Но зачем Надежда так много уделяет ему внимания?
А этот Итон, кроме всего, еще и стратег! Возьми да подай ему позиции для тотального контроля Земли. "А не хотел бы ты выкусить русскую дулю? - как бы продолжая спор, подумал Иван Иванович. - Не забывайтесь: над Землей летает Малая Луна. Она там, господа, создала надежную позицию мира. Так что можете жаловаться…"
* * *
Утром секретарша вручила Мельнику почту. Отдельно она подала небольшой пакет с сургучной печатью. Директор института какое-то мгновение рассматривал его, потом хукнул, как волшебник, и надорвал уголок конверта. Письмо было от президента Академии наук. Институту предлагалось срочно подобрать кандидатуру в научную экспедицию на Малую Луну.
Мельник задумался. Институт уже загодя готовил несколько человек для небывалой работы в космосе. Среди них был и Иван Иванович Денисов. А сейчас из всех надо было выбрать одного.
Денисова он не пошлет - решено! Этот человек не должен попасть в центр внимания общественности всего мира. Если, не дай бог, это случится, он за три-четыре недели создаст вокруг своей персоны такой ореол славы, что ему, Мельнику, придется без разговора отдать Денисову бразды правления институтом.
Поедет на Малую Луну он сам. Да, именно, сам!
А чтоб дело было вернее, необходимо срочно придумать тему научной работы солидного масштаба, с большой перспективой. Вот, скажем: "Планетная система Сириуса А и ее экосфера жизни".
Спустя несколько дней вопрос о посылке на Малую Луну одного из работников института рассматривал Ученый Совет. Почти все, за исключением двух-трех человек, поддержали кандидатуру Денисова. Хоть было очевидно, что это и есть общее мнение коллектива, которого не опровергнешь, Мельник не снял своей кандидатуры с обсуждения. Он выступил с длинной, хорошо аргументированной речью, уверял, что готов пройти через самые трудные испытания в космосе.
Сложилась трудная ситуация. Мельник лез напролом - это всем бросилось в глаза. Но чтобы в Совете не получилось разлада, было принято решение: рекомендовать обоих - Мельника и Денисова. Мельник как раз боялся подобного исхода обсуждения. Там, в высоких инстанциях, его и Денисова, как говорится, бросят на весы - кто кого перетянет. А тогда уже не будет твердой уверенности, что поедет именно он. Может случиться, что его заместитель станет избранником фортуны.
"Вот так задачка, - думал Мельник, оставшись один в кабинете. - Как же быть? Позвонить разве президенту в Академию. Он может помочь".
Повернувшись к столику с телефоном, Мельник снял трубку одного из аппаратов, набрал номер.
- Алексей Гаврилович? - услышав знакомый голос, елейно заговорил он. Это я, из института. Говорят, кто ищет, тот найдет. Поэтому я решил обратиться к вам. Да вот - надо решить одну дилемму. Да-да, кому ехать в экспедицию. У нас две кандидатуры - я и Денисов. Денисов - подходящий человек? - Мельник кисло хихикнул. - Это для тех, Алексеи Гаврилович, кто мало его знает. Выскочка! Даю вам слово, что это так. Он и на Малой Луне начнет со своими штучками… Посмотрите! Там надо создать деловую, спокойную обстановку. У меня есть опыт, знания. Я не подведу, даю слово. Что? Правильно, будет лучше, если переключимся на телевизофон.
Нажата кнопка - и вот уже светится молочно-желтоватый экран. На Мельника смотрит немигающими глазами лысоватый, с красивыми чертами лица человек.
- Вы просите совета, товарищ Мельник? - почти официальным тоном сказал президент. - Я могу вам его дать. У человека, который надеется только на себя, обязательно не выдержит спина. Мне кажется, вы напоминаете именно такого человека. Нельзя так делать. Посылайте Денисова. Он человек волевой, старательный. Кстати, и сердце у него богатырское.
- А кто будет отвечать за провал? - как бы напомнил Мельник.
- Не беспокойтесь, только не вы! - сухо ответил президент.
Мельник растерянно опустил голову.
- Ну, если так, все понятно, - тихо проговорил он, а потом вдруг оживился, добавил: - Тогда, Алексей Гаврилович, забирайте Денисова совсем.
- Это ваша просьба или всего института?
- Моя, Алексей Гаврилович, да и не только… - Мельник осекся.
- Хотите жить в тихой заводи? Денисов вам мешает? Нет, дорогой коллега. Такие люди, как Денисов, очень нам нужны. Ну, у вас все?
- Все.
Мельник, не скрывая злости, выключил телевизофон.
Глава девятая
Полковник Бредель отворил дверь и вежливо пропустил Назарова.
В кабинете стоял большой стол, несколько мягких стульев. Сбоку, у окна, что-то было отгорожено высокой створчатой ширмой.
Назаров поклонился и с почтительной улыбкой уставился на Бределя.
- Не думайте, сэр, что мы сомневаемся в вас, - сказал полковник и широким жестом пригласил гостя к столу. - Мы люди дела и не любим ошибаться. Заметьте, сэр, особенно тогда, когда приходится посылать людей на риск.
- Я вас не понимаю, мистер Бредель.
- Хм! Не понимаете? Тогда начнем…
Он засмеялся, и Назаров увидел, что рот его полон золотых зубов. Полковник дважды хлопнул в ладоши.
Из боковой двери вошел высокий человек, одетый в белый халат. Назаров заволновался. Что они задумали? Таинственные вызовы, намеки… Куда он попал?
Человек в халате прошел за ширму. Полковник молча повел глазами в ту сторону, и Назаров понял, что это приказ.
За ширмой стоял один высокий стул и какой-то огромный, во всю стену аппарат, сверкающий никелем разнообразных рычажков. От него тянулись щупальцами спрута черные длинные провода. У окна на ореховой подставке стояло что-то похожее на телевизор.
Человек в белом кивнул Назарову на стул, а сам подошел к аппарату и начал копаться в нем, видимо, настраивая для работы.
- Надеюсь, вы не будете возражать, если я опутаю вас этими проводами.
Назаров понурился. Ничего не сказали, не предупредили! Черт знает, что они хотят от него! Он закрыл глаза и равнодушно проговорил:
- Нет, не возражаю. Если это, понятно, для пользы дела.
Человек в халате сначала прикрепил провода к рукам Назарова, потом надел ему на голову что-то наподобие свинцовой короны.
- Ну вот, мистер Назаров, и все. - Ловким движением руки он перевел рычаг на аппарате, и комната вдруг наполнилась тихим гудением. Аппарат засветился разноцветными огоньками, впереди, на панели, вспыхнул экран.
Позади Назарова задышал полковник Бредель.
- Сэр, прошу держаться спокойно, - сказал он, - и отвечать на мои вопросы быстро и точно. Ваша фамилия?
- Бобров, Петр Васильевич!
- Где живете?
- Киев, Богдана Хмельницкого, три, квартира один.
- Где живет ваша жена?
- Вместе со мной, в Киеве.
- Какие ваши основные научные работы?
- "Геологическая карта Украины", "Происхождение Полтавской нефти", "Метеорная геология".
- В каких экспедициях принимали участие?
- Более года работал в Антарктиде, на станции "Пионерская".
Назаров отвечал без запинок. И не удивительно больше месяца он входил в роль Боброва, изучал его походку, жесты, мимику. Если уж быть похожим на Боброва - так до конца, капелька в капельку, как говорят. Они хотят убедиться в этом. Пожалуйста, господа! Назаров не таков, чтобы подводить своих хозяев!
Он глядел мимо человека в халате, на аппарат. Теперь Назаров догадывался, что это за дьявольская машина перед ним. Электронным "мозгом" она читает его мысли, дает точный анализ его психики и поведения. Назаров видел, как мелькали на освещенном экране зигзагообразные линии и полоски, как появились на маленьком аппарате, стоявшем в стороне, какие-то записи.
А голос Бределя не давал покоя:
- Что вы сделаете, если вас поймают?
Назаров ничего не ответил. Резким и выразительным жестом головы он дал понять, как будет действовать.
- Знаете ли вы украинские поговорки?
- Более сотни. Назвать?
- Назовите, мысленно. Мы все увидим на экране.
Окончив эксперимент, Бредель вышел вперед. Его круглое лицо светилось улыбкой.
- Мы очень довольны вами, мистер Назаров, - заметил он.
- Долго же вы колдовали, - усталым голосом произнес агент.
- Не обижайтесь, сэр. Все вам на пользу. Вы - наша надежда. Сообразительность, выдержка - вам может позавидовать любой из наших агентов! Ну вот, кажется, и все. Счастливого вам пути! - Полковник пожал Назарову руку и проводил его до выхода.
Когда сзади закрылась тяжелая дверь, Назаров подошел к перилам лестницы и, опершись на них, какое-то мгновение стоял в раздумье. Потом глубоко, облегченно вздохнул. Выдержан самый трудный экзамен! Он, Назаров, спустя несколько дней станет героем тайной гигантской битвы. Что поделать, такая судьба: или пан, или пропал! Так говорят на его бывшей родной земле, и он эти слова возьмет своим девизом.
Электронная машина!.. Она проверяет человека и мысли. Даже не верится. Назаров и раньше слышал разговоры об этой машине, а столкнулся вот с ней впервые. Машину называли "Титан". Она не только регистрировала пульс и давление крови, зависящие от восприятия человеком тех или иных явлений и событий, по и улавливала самые мизерные по величине и силе биотоки мозга. А биотоки - это зашифрованные мысли человека…
Чудесная машина! Значит, и она подтвердила, что он готов к необыкновенным боям. К Назарову вернулось веселое настроение. Он вытер платочком взмокший лоб и быстро побежал вниз по лестнице.
Глава десятая
Густая роса легла на листву груш и яблонь. Тронешь нечаянно ветку - и посыплется прямо за ворот холодное серебро, так и пронижет тебя приятным холодком этот чудесный подарок ночи!
Сад уже полон жизни. Ветра нет, он где-то гоняет по лугам туманы, а птицы уже поют на все лады. Под сенью деревьев струится душистый и чистый, как ключевая вода, воздух.
По тропинке не спеша идет человек в шелковой пижаме, с непокрытой головой. В руках - лопата. Вот он подошел к небольшому деревцу. Тонкое, с густыми ветками, оно стоит как-то особняком в этом саду. Редкий в практике случай - деревцо выросло за два года! И что особенно интересно - уже плодоносит! Правда, еще только одно яблоко выросло. Но смотришь на него не налюбуешься. Большое, сочное, цвета ранней зари в густой зелени так и горит, так и светится.
Уже давно известно, как можно изменять, по-своему направлять развитие растений и деревьев. Мичурин первым проложил эту дорожку. Но это деревцо выросло так быстро не от необыкновенных прививок, не от изменения климатических условий. Тут помогло другое - атомное облучение. Правда, оно велось очень осторожно. Большие дозы наверняка привели бы к гибели яблоньки в первые же дни эксперимента.
И вот результат: выведен новый сорт плодового дерева. Теперь вместе с солнечным лучом будет помогать науке луч атома!
Садовник нагибается, осматривает румяное, с желтоватыми полосками яблоко с застывшими на нем крупными каплями росы - нежным поцелуем июньского утра.
Стукнула калитка, и меж деревьев мелькнула фигура мальчика.
- А, это ты, Олег, - узнал его садовник. - Ну, заходи, заходи!
Волосы у мальчика мокрые, приглаженные - сразу видно: только что из бассейна.
- Григорий Антонович, вы папе рассказывали про атомное яблоко. Покажите, пожалуйста, его, - просит Олег.
Хозяин сада, он же известный ученый-ботаник, лукаво улыбается:
- А ты попробуй сам поискать, ну!
Олег медленно обводит глазами самые высокие, ветвистые деревья. Фруктовая завязь заполняет все вокруг. И нет нигде того, под цвет зари, большого яблока.
- Не вижу, Григорий Антонович, - говорит спустя минуту мальчик. - Оно, видно, где-нибудь спрятано, правда?
- А посмотри вот сюда, - показывает Григорий Антонович на стройную, в рост человека яблоньку с лопушистой листвой.
- Ух ты! - восторгается Олег. - Царь-яблоко. Какое огромное! А оно со всех сторон такое красивое?
- Со всех.
- И сладкое?
- Не пробовал еще. Но, судя по всему, должно быть сладкое. Поспеет, семена соберу, посажу. Тогда посмотрим, какое у него будет потомство. Ученый на минуту умолкает, смотрит на восток, где среди белых, как меловые горы, облаков нежится не жаркое еще солнце. Потом мечтательно добавляет: Теперь на Земле будут трудиться, Олег, три творца жизни: солнце, человек и атом. Мы далеко и быстро пойдем вперед. С твоим отцом мы скоро полетим на Малую Луну. Видишь, когда-то это было несбыточной мечтой, а теперь обыкновенное дело, будни. Мы, я в это верю, Олег, дождемся и того времени, когда повезем эти вот яблоньки на Венеру.
- Там же нет жизни. Они не будут расти, - недоумевает Олег.
- Вырастут! Мы и на Венере разбудим жизнь. Растения очистят ее атмосферу от углекислого газа, станут чудесной фабрикой кислорода. Через сотни и тысячи лет Венера будет такой же цветущей и богатой планетой, как наша Земля. Ее заселят люди, станут строить там счастливую жизнь.
Олег на минуту представил себе широкое сверкающее озеро, высокие тополя, неповторимую чистоту березовых рощ - все, что видел недавно в деревне, где живет тетя Глаша. Неужели когда-то так же красиво будет и на другой планете, до которой доберутся люди на могучих космических кораблях?
Григорий Антонович Рыбкин наклоняется и вырывает несколько кустиков травы под атомной яблонькой. Пусть ничто не мешает ей!
Олег тоже приседает на корточки и разминает руками два сухих комка.
Пришел мальчик сюда не просто так. Вчера состоялось секретное собрание его звена. Волновал ребят один вопрос: как послать на Малую Луну кого-нибудь из пионеров? Это ведь настоящее недоразумение, что летят туда только взрослые. Пионер - значит, первый, об этом всюду пишут. А про них вдруг забыли! Нет, тут надо что-то предпринять.
Говорили ребята, говорили и порешили: исправить ошибку. Взрослые забыли их - ну и пусть. Они сами напомнят о себе.
Когда же стали советоваться, кого послать в путешествие, чуть не поссорились. Олег предложил Петю Митроховича, Петя - Олега. И тут началось.
- Так ты испугался, да? - наступал на Олега Петя.
- Еще чего! Я не из таких, как ты думаешь. Мне просто неудобно - отец же летит…
- Чудак, это ведь как раз и хорошо, - сказал Валерик Страха. - Если поймают, когда будешь пробираться в ракету, ничего тебе не сделают. А если кто другой попадется - хуже.
Олег думал, думал, а потом махнул рукой:
- Что будет, то будет, - лечу!
Друзья от радости даже зааплодировали. Молодчина, выручил! А когда расходились по домам, Петя вдруг напомнил:
- Справку о здоровье не забудь. И питайся лучше - витаминами.
Правильное было напоминание. Путешествие в космос - не прогулка. Олег знал, что людей на корабль подбирают строго: даже если у кого обыкновенный насморк, и то ни за что не возьмут.
И вот, чтобы узнать, что лучше всего укрепляет здоровье, Олег решил обратиться к Григорию Антоновичу Рыбкину. Кто-кто, а он то знает. Это же такой человек - объездил полсвета, был в разных экспедициях, собрал множество гербариев, в своем саду выводит новые сорта деревьев и растений. А как начнет о чем-нибудь рассказывать, слушаешь, рот раскрывши, - сказка! Он владеет многими языками, печатает много своих книг. И с виду он не такой, как все. Крупная квадратная голова, длинный нос, придающий лицу строгое выражение, два пучка густых рыжих бровей над глазами. Саженные, богатырские плечи делают его фигуру хоть и не слишком складной, но зато могучей.
Рыбкин рыхлит у высокой груши лопатой землю и спрашивает Олега:
- Ну, нагляделся на яблоко?
- Нагляделся, Григорий Антонович, прямо слюнки потекли…
- Ты только не трогай…
- Да что вы, - обиженно говорит мальчик. - Разве я не понимаю…
- А теперь идем дальше, - предлагает ботаник.
Они минуют китайскую беседку, переходят мостик через небольшой, тихо позванивающий ручей и попадают в зеленый туннель из акаций. Тут всегда прохлада. И понятно: солнце сюда почти не заглядывает.
Сад кончается, и взгляду открываются ровные грядки с овощами и ягодниками.
- Григорий Антонович, - наконец отваживается Олег, - чтобы быть сильным, не бояться болезней, что лучше есть?
- В моем саду? - шутит ботаник.
- Да нет, вообще, - краснеет Олег.
- Да вот - "железную ягоду", - показывает ботаник рукой на грядки.
- Это же земляника, - удивляется мальчик.