Плюмбум разгерметизировал костюм и поднял забрало.
– Где он? – повторил бывший сталкер свой вопрос.
– В дупле, – безмятежно отвечала Лара. – Редкостный уродец.
Плюмбум дошел до дерева, присмотрелся. В стволе имелось большое глубокое дупло, внутри которого сидел маленький сморщенный человечек самого отвратительного вида: лысина, почерневшая кожа, гипертрофированный лоб, огромные красные волдыри на висках. Веки человечка были сомкнуты – из-под них обильно текла кровь. Капли ее падали на невозможно грязную майку, обтягивающую впалую грудь монстра – его единственный предмет одежды. Несмотря на то что майка была стара и грязна, на ней все еще угадывался рисунок – мультяшный кот Леопольд и надпись: "Ребята, давайте жить дружно!"
Плюмбум скользнул взглядом вниз и весь передернулся от отвращения. Похоже, перед тем как Лара нанесла удар по глазам контролера, тот испытывал сильнейшую эрекцию, и она еще продолжалась. Бывший сталкер порывисто поднял "Глок" и выстрелил мутанту в голову, завершая начатое.
Потом догнал Лару, которая возвращалась к другим участникам спасательной экспедиции. Шоу закончилось. Вся компания сидела на траве, ошалело пялясь на женщину, как будто перед ними была не давняя подруга, а нимфа, пришедшая из волшебного леса. Только Артур спохватился и, зардевшись, отвел глаза.
Без тени смущения Лара подошла к разбросанной одежде и принялась облачаться. Привалов тут же подскочил к ней, чтобы помочь.
– Ну рассказывай, – попросил Плюмбум. – Я раньше сталкивался с контролером, но тот был намного моложе и слабее. А тут целый Соловей-разбойник. Древний хрыч, мощный. еще б немного, и всех нас положил.
– А что рассказывать? – спросила Лара.
– Он тебя под контроль взял?
– Нет. Видимо, мощности не хватило. Слишком рассредоточился.
– А что же ты?…
– Ну а что мне оставалось делать? Возиться с дерущимися? Утешать Артура? И где этого контролера искать, если он хорошо замаскировался? Я и прикинула. Контролеры – ведь бывшие мужики? А значит, что-то от мужиков в них должно остаться. Да и в стал- керской мифологии неоднократно упоминается, что они девушек похищают. И если ему тело показать, то он возбудится и переключит внимание на меня. Вот он и переключил. Возбудился, сосредоточился и позвал…
Лариса замолчала. Она уже закончила с джинсовым костюмом, извлекла откуда-то зеркальце и теперь придирчиво изучала свое отражение.
– Ну а что потом? – напомнил о себе Плюмбум.
– Мы, женщины, поддаемся внушению, – сообщила Лара сухо, – но в отличие от вас до определенного предела. Контролер был не в моем вкусе.
– Сильно сказано, – оценил Плюмбум. – Ну что, друзья, урок нам всем впрок? Женские чары – страшная вещь.
– Да уж, – поддержал Лёлек. – Не то слово, хе-хе.
На этот раз потрясение участников спасательной экспедиции проходило куда быстрее. Видимо, женские чары подействовали не только на контролера.
– Значит, кабаном и псевдогигантом управляло это животное, – задумчиво сказал Плюмбум. – Не сходится. Если б секач нас там, на подходах, побил, то какой контролеру от этого прок?
– А ты кабана исключи из списка, – предложил Лёлек. – Кабан на нас просто так напал, из природной вредности. А у контролера с псевдогигантом был явный симбиоз: первый – голова, второй – тело. И кормились вместе.
– Да, похоже на правду, – согласился бывший сталкер. – И "мираж" был не "мираж", а "морок". Как я сразу-то не догадался? Моя ошибка. Извините уж…
– Это тебе не друзей "отмычками" выставлять, – обронил злую реплику Привалов.
– Дурак ты, Сашка, и не лечишься, – прокомментировала Лара, чем сильно порадовала Плюмбума.
– Так, хватит рассусоливать! – Бывший сталкер взял инициативу в свои руки. – Надеюсь, контролер вам память не отшиб? Значит, инструкции можно не повторять? Тогда одеваемся, собираемся, отключаем ПДА, сбрасываем паспорта и выдвигаемся.
Хотя Плюмбум поторапливал, на лечение ран и сборы ушло полчаса.
Зато остаток пути преодолели на удивление гладко. Работая с детектором и щедро разбрасывая гайки, Плюмбум легко определял аномалии, не допустив при этом ни одной серьезной ошибки. Он даже удивился и задумался о том, стоит ли вообще полагаться на системы электронного слежения – хаживал он когда-то и без них и вполне себе справлялся, полагаясь лишь на опыт и чутье, а с картой "Длани" чуть не погубил сегодня экспедицию. Впрочем, все зависит от места и времени – скажем, в Припяти или Лиманске она незаменима, в тех случаях, конечно, когда не врет.
Наконец группа перевалила через последний холм, и перед бывшим сталкером во всю ширь открылась Темная Долина. Он остановился и некоторое время изучал окрестности через оптический прицел. Часть территории здесь занимал комплекс старых сооружений – в советские времена севернее Чернобыля пытались возвести агропромышленный комплекс со своим перерабатывающим заводиком и ремонтной мастерской. После аварии на ЧАЭС в комплексе работали ученые. Позднее их сменили украинские военные, которые обнесли его забором с колючей проволокой и поставили караульные вышки. Первый Выброс не убил здесь всех – Плюмбум встречал ветеранов, которые рассказывали, как в панике покидали комплекс на второй день после Выброса. Потом начались пространственные деформации, сильно поменявшие географию Зоны, – сооружения агротехнического комплекса незаметно "переехали" на восток и оказались зажаты между рядами холмов – так появилась Темная Долина. Вообще очень опасное место, нехорошее – множество стационарных и мобильных аномалий, канализационные стоки, и подвалы кишат мутантами. Однако обилие редких артефактов притягивало сюда многих сталкеров. Какое- то время в Темной Долине селились бандиты, потом ее облюбовала "Свобода", но постоянной базы никто завести не рискнул – территорию осваивали "вахтовым" методом.
Без присмотра и ухода низины в Темной Долине быстро заболотились. Там можно было встретить снор- ков, но сегодня Плюмбум больше опасался людей и, хотя никакой активности не заметил, предпочел направиться по кромке болот, держась в стороне от забора.
Экспедиция прошла еще полтора километра, следуя складкам местности и не встретив ни единой живой души. Впереди показался знакомый ориентир – брошенный гусеничный трактор. Когда-то рядом с ним пряталась "мясорубка". Возможно, и сейчас она там прячется.
Плюмбум оставил друзей метрах в пятидесяти от трактора, отмерил еще тридцать, взял гайку, подбросил в ладони. Однако швырнуть ее в сторону предполагаемой "мясорубки" не успел, потому что со стороны проржавевшей машины вдруг прилетел обломок кирпича и метко угодил ему в шлем. За первым обломком последовал второй, после чего раздался противный звук, будто бы где-то поблизости заскрипела старая несмазанная дверная петля. А потом земля вздыбилась комьями, обломками, сосновыми шишками и пучками вырванной с корнем травы – на бывшего сталкера обрушился настоящий град.
Плюмбум развернулся и побежал.
– Уходим! – крикнул он на ходу. – Здесь бю- реры!
Но кричать и бежать было бесполезно. Мерзкие карлики подземелий хорошо подготовились к встрече, устроив настоящую западню. Земля взорвалась сразу в нескольких местах, отрезая пути отступления. Бюре- ры действовали на редкость слаженно, их объединенной телекинетической мощи нечего было противопоставить.
Члены спасательной экспедиции залегли, стараясь спрятаться от вихря из камней. Это была не самая лучшая тактика – оставаясь неподвижными, они облегчали бюрерам задачу. Плюмбум уже видел, как со стороны забора летит торпедой большая бетонная балка.
Бывший сталкер подбежал к друзьям:
– Встать! Иначе нас похоронят!
Но послушалась только Лара. Тут же на нее с Плюмбумом посыпались кирпичи и комья земли. Женщина вскрикнула – невидимая сила вырвала у нее из рук автомат и потащила его прочь.
Сколько же здесь бюреров? Не меньше десятка! Черт! Хуже ничего не бывает!…
Внезапно вскочил Привалов. С перекошенным лицом он бросился к Ларе, повалил ее на живот, а сам забрался сверху, очевидно, стремясь прикрыть от камней. Защитничек херов! На вас же сейчас холм навалят!
Плюмбум метнулся к ним. Громко матерясь, попытался оторвать программиста от женщины – но тут особо крупный кирпичный обломок со всей бюрер- ской дури долбанул бывшего сталкера в переносицу, кровь хлынула из ноздрей, и на некоторое время Виктор перестал что-либо соображать от боли, сел на задницу, прикрылся рукой. Вместо него поднялся Лёлек – выпрямился в полный рост, бросил бесполезный автомат и зашагал к трактору. Кажется, "престарелый специалист по инвестициям" окончательно сбрендил от страха – подобное в Зоне видели не раз.
Лёлек остановился примерно там, где Плюмбум пытался швырнуть гайку, поднял обе руки над головой, словно сдаваясь в плен, и громко запел надтреснутым голосом:
– Маленькие дети, ни за что на свете не ходите в Африку гулять. В Африке акулы, в Африке гориллы, в Африке большие злые крокодилы. Будут вас кусать, бить и обижать – не ходите, дети, в Африку гулять. В Африке разбойник, в Африке злодей, в Африке ужасный Бар-ма-лей!
Все это выглядело так нелепо, что в другой ситуации Плюмбум расхохотался бы, но здесь и сейчас ему было не до смеха. Лёлек явно собрался умирать, но почему выбрал такой экзотический способ? Может, еще и раздеваться будет, как Лара перед контролером?… Все-таки чужая душа – потемки.
Бывший биолог продолжал петь, повторяя раз за разом одни те же слова. При этом он начал раскачиваться всем телом в такт своей песне, будто силясь изобразить какой-то примитивный танец. Плюмбум ждал, что бюреры с минуты на минуту прикончат Лё- лека, но вместо этого произошло необычное – камни, кирпичи и комья перестали сыпаться на участников спасательной экспедиции.
– Маленькие дети, ни за что на свете не ходите в Африку гулять. В Африке акулы, в Африке гориллы, в Африке большие злые крокодилы…
Из-за бульдозера появилась одна приземистая коренастая фигурка в коричневом балахоне, за ней – вторая, третья… Плюмбум не ошибся в расчетах: всего экспедиции противостояло десять бюреров.
– …Будут вас кусать, бить и обижать – не ходите, дети, в Африку гулять. В Африке разбойник, в Африке злодей, в Африке ужасный Бар-ма-лей!…
К изумлению сталкера, карлики, обычно избегающие открытых пространств и дневного света, выстроились в ровную цепь перед Лёлеком, задрали лапки и тоже начали раскачиваться, поддержав нелепый танец.
– Маленькие дети, ни за что на свете не ходите в Африку гулять. В Африке акулы, в Африке гориллы, в Африке большие злые крокодилы…
Плюмбум понял, что это шанс. Он не знал, как у старого друга получилось одурачить бюреров, но упустить представившуюся возможность не имел права. Превозмогая боль в избитом теле, бывший сталкер подхватил свой автомат, перевел рычажок на ствольной коробке в положение для стрельбы одиночными и поймал в оптический прицел уродливую голову карлика, стоявшего крайним слева. Идеальная мишень!
– …Будут вас кусать, бить и обижать – не ходите, дети, в Африку гулять. В Африке разбойник, в Африке злодей, в Африке ужасный Бар-ма-лей!…
Плюмбум уже приготовился спустить курок, но тут голова бюрера буквально взорвалась. Карлика швырнуло в грязь, и Виктор в недоумении опустил автомат.
На его глазах все было кончено за полминуты. Неизвестный снайпер аккуратно, как в тире, положил карликов одного за другим. Скорее всего уродцы-телекинетики даже не успели ничего понять.
Лёлек примолк и замер с поднятыми руками. И до него дошло, что не только бюреры находятся под прицелом.
Бывший сталкер неохотно встал и крикнул в пространство:
– Здесь Плюмбум! Со мной ученые. Мы сдаемся!
Становится однообразным, уныло подумал он. В третий раз попадаем в плен. Все-таки наша огневая мощь оставляет желать лучшего. Скотина ты, Давид Роте. Фашист!
Впрочем, при этом Виктор испытывал невероятное облегчение. Умирать под каменным градом, направляемым бюрерами, было куда отвратительнее. Все-таки не прав ты, Плюмбум, есть на этом свете твари куда омерзительнее людей.
Стрелки, столь ловко завалившие мутантов, появились с юга – видимо, они прятались за большими гранитными валунами, притащенными в Темную Долину пространственными деформациями. Очевидно, отряд тоже подготовился к появлению экспедиции – и получше бюреров. Почему-то Плюмбума это совсем не удивило – складывалось впечатление, что о его возвращении в Зону не знает только самая последняя слепоглухонемая собака. И выключенные ПДА совсем не помогли – тропы в Зоне узкие.
Но кто убил бюреров? Друзья или враги? Тринадцатый отдел или пятая колонна?
Отряд числом в шесть человек тем временем приближался. И вид стрелки имели совсем не дружелюбный. По крайней мере сталкер, шагавший впереди и одетый в солидный бронекостюм серии "Булат", свой автомат СА "Лавина" на плечо не повесил, а нес в руке стволом вверх, показывая, что готов в любой момент открыть стрельбу. Он подошел к Плюмбуму, свободной рукой отстегнул крепления и снял шлем. Выглядел незнакомец импозантно: обветренная кожа, сталкерский загар, тонкий острый нос, ухоженные усы, нечесаная копна черных волос и большой темно- фиолетовый след от старого "кисельного" ожога, покрывающий правую щеку, – клеймо Зоны и особая примета на всю жизнь.
– Меня зовут Гоголь, – представился сталкер. – Страж "Свободы". Прошу прощения, дамы и господа, но я должен вас убить.
Глава 7. Критическая Зона
Наступила тягучая пауза.
Плюмбуму вдруг все стало безразлично. Кровь заливала лицо. Он не чувствовал больше воли к сопротивлению. Слишком часто за последнее время его жизнь висела на волоске – болело избитое тело, истомилась душа, адреналиновое возбуждение сменилось апатией. Но Алина… Но Лара… Как же так?…
Бывший сталкер скрипнул зубами. Что бы там ни было, он будет драться.
Преодолевая апатию, Плюмбум бегло оценил диспозицию и начал готовиться к прыжку.
– Я должен вас убить, – повторил Гоголь. – Но у нас в "Свободе" не любят слово "должен".
Плюмбум перевел дыхание. Шутка вполне в духе фрименов. Значит, еще поживем! Но расслабляться не стоило – мало ли что у этого "стража" на уме…
С фрименами вообще надо держать ухо востро: оглянуться не успеешь, как сменится настроение и начнется пальба.
– Прошу вас привести себя в порядок, – вежливо сказал Гоголь. – Если у вас нет аптечек, мы с удовольствием предоставим свои.
– Спасибо, у нас есть.
Некоторое время участники спасательной экспедиции залечивали полученные раны. Лара, хоть и сама пострадала, привычно взяла на себя обязанности полевой медсестры, обходя всех по очереди с медицинским артефактным комплексом в руках. По ходу дела ученые подобрали разбросанное оружие.
Фримены равнодушно взирали на происходящее – никто не бросался помочь, но никто и не мешал. Плюмбум понадеялся, что ему удастся изменить ситуацию в свою пользу.
– Поговорим о сотрудничестве? – предложил бывший сталкер стражу.
Гоголь поморщился:
– Меня не интересует сотрудничество. Меня, милостивый государь, интересуют всего три вещи. Первая – почему Ёж на вас ополчился. Вторая – что такое "Звезда Полынь". И третья – как вашему спутнику удалось провести бюреров.
– О! – живо откликнулся Лёлек, который, как и остальные члены спасательной экспедиции, внимательно прислушивался к диалогу. – Это очень интересная история! Дело в том, что бюреры… – Он осекся, поймав ненавидящий взгляд Плюмбума. – Если захотите, потом как-нибудь расскажу…
– Ёж? – переспросил бывший сталкер. – Координатор "Свободы"? Понятия не имею, почему он на нас ополчился. Но готов обсуждать версии. Послушайте, Гоголь, я никогда и ничего не имел против фрименов. Был даже период, когда я работал по заданию Совета Координаторов. Больше того, я рассчитываю сегодня на помощь "Свободы" в одном важном деле. И готов оплатить эту помощь по высочайшей ставке. У Ежа нет оснований требовать моей смерти и уж тем паче смерти моих спутников. Возможно, произошла ошибка.
– Это серьезный аргумент, – согласился Гоголь. – Координатор не предъявил доказательств того, что вы можете угрожать "Свободе" или что ваши планы вступают в противоречие с интересами "Свободы". Но вам, наверное, известно, что началась война с "Долгом". В этой ситуации решение Координатора снять с фронта лучший отряд и направить его на перехват вашей группы выглядит разумным лишь в том случае, если вы по-настоящему опасны.
Плюмбум задумался. Мы опасны – для Ежа?
Ёж… Почему Ёж? Плюмбум искренне не понимал, почему новоиспеченный Координатор "Свободы" и бывший соратник Давида Роте так ополчился на его группу, что приказал ее уничтожить?
Плюмбум попытался вспомнить все, что он знает о Еже. Разумеется, информационные сети, и прежде всего сталкерская внутренняя, облегчили бы ему задачу, но как раз к ним у него в данной ситуации не было доступа – пришлось напрячь память.
Ёж был одним из старейших и самых опытных сталкеров Зоны. При этом все двадцать лет, прошедших с ее появления, оставался "темной лошадкой". Плюмбум, тоже не новичок, умудрился не пересечься с ним ни разу! Но был наслышан, конечно. Как же без этого?
Итак, сталкер Ёж. Прозванный так за характерную прическу, которая удачно сочеталась с колючим характером. Согласно официальной версии, Ёж был из тех, кого Первый Выброс застал в Чернобыльской зоне отчуждения – молодой вахтер в "Янтаре". Каким-то образом умудрился уцелеть, не превратился в зомби, добрался до людей, но из Зоны не ушел – жил здесь постоянно. Впрочем, это как раз не вызывает удивления – многие из тех, кто выжил тогда, оставались здесь навсегда. Но Ёж побил все рекорды и уже за одно это заслужил право называться легендой. Начинал он, разумеется, вольным кордонным сталкером, но, кстати, уже тогда якшался с бандитами. Затем стал верным спутником Давида Роте, будущего генерала "Долга", – этаким Санчо Пансой районного розлива при таком же Дон-Кихоте. Позже выяснилось – сам Роте и выяснил, – что Ёж принадлежит к "Монолиту", причем в иерархии этой группировки занимает чуть ли не должность "верховного мага". Понятно, что после Года Стрелка, когда рухнул Монолит, Ёж с такой репутацией живым долго не пробегал бы, но он снова каким-то чудесным образом уцелел, появлялся то здесь, то там, вступал в разные группировки и легко покидал их, пока не осел в "Свободе" – понятно, что не в "Долге", в котором быстро набирал авторитет Давид Роте.