Они направились к "Черно-красному". Челнок висел на высоте двадцать локтей от пола. Он имел форму выпуклой сигары и был изготовлен из дубового дерева, гладко отполированного и покрытого лаком; с обоих концов сигара замыкалась симметричными розетками огромных, хрустальных окон. Генерал визуализировал "слуховое окно", которое выявило учетверенное герметизирующее заклинание Лобоньского-Крафта, сейчас плотно оплетавшее и прилегавшее к поверхности аппарата; он не заметил в нем каких-либо пропусков и дыр, впрочем, он и не ожидал их увидеть, зная тщательность работы магтехов Туула - все равно пришлось бы им довериться, нельзя же проследить за всем одному; конструкты заклинаний космических кораблей принадлежат к самым обширным и сложным. Правда, у него были неприятные воспоминания от внеатмосферных полетов. Однажды он пережил неожиданную разгерметизацию корабля на орбите; только лишь мгновенная, не задумывающаяся, артефактная реакция руки спасла его от смерти от удушения и замерзания. С того времени авария случилась одиннадцать лет назад - Генерал не покидал планету, неоднократно не подстраховавшись собственными заклинаниями. Он не шифровал их, поэтому сопровождавшие его урвиты могли полюбоваться на шедевр магического искусства, редуцирующий Лобоньского-Крафта до одной тысячной энергоемкости и токсичного первоначальных чар. Вот только скопировать это произведение никому не удавалось. Подобного рода примеры лучше всего свидетельствовали о верности принятого определения: не наука - искусство. Ну а Железный Генерал был непревзойденным верховным мастером в этого рода искусстве.
Возле обозначенного трубой зеленого газа левитационной вертикали "Черно-красного", через которую один из джиннов корабля втаскивал пассажиров вовнутрь, они встретили пилота.
- Для меня это честь, генерал, - сказал кинетик, поспешно дожевывая последний кусок бутерброда.
- Личный? - спросил Генерал, указывая жестом головы на прикрепленную к поясу пилота кобуру, из которой выступала рукоять пистолета, под воздействием "слухового окна" цветущего золотом и чернотой.
- Мммм, да, - ответил кинетик, проходя в зелень. - По Баурабиссу различные сплетни ходят. Кратер всего в семи змеях от Монаха, а, что ни говори, идет война. Вы же сам знаете, Генерал. Впрочем, а что такая пукалка может, это так, больше для психического комфорта, - прибавил он, летя к черному брюху челнока, которое, послушное воле джинна, уже раскрывалось шестилепестковым влазом.
Майор с Генералом влетели в корабль после пилота. Внутри стенки фосфоресцировали апельсиновым светом; тут было даже светлее, чем в ангаре. "Черно-красный", как и все челноки, по сути своей представлял лишь солидный ящик для перевозки людей и грузов с орбиты и на орбиту. Корабль был меньше, чем казался снаружи, и состоял из двух помещений: кабины пилота спереди и остальной части сигары, где к стенкам были прикреплены сиденья для пассажиров и крюки для грузов. Чтобы использовать пространство по максимуму, эта часть челнока была охвачена заклинанием, в определенной мере деформировавшим гравитацию: "низ" всегда находился под ногами, как только хотя бы одна из них касалась фосфоресцирующей древесины аппарата. Диаметр сигары превышал дюжину локтей, поэтому никто не зацеплялся головой о головы ходящих по "потолку", если только, понятное дело, вы не слишком приблизитесь к видовой розетке, где стенки "Черно-красного" сходились.
Здесь уже спал, пристегнувшись к креслу, один из прикомандированных урвитов - в неукомплектованном боевом мундире и в коконе сильного защитного заклинания.
Пилот, как только влетел вовнутрь, тут же исчез в своей кабине. Закараца с Генералом уселись рядом с розеткой; сквозь ее окна с высоты они могли видеть на несколько искаженный ангар и такое же искаженное небо.
- Отправляюсь на Шпунт, - сообщил Жарны майору и тут же превратился в смолисто-черную статую. Закраца лишь слегка поднял брови. Он вынул переносное зеркальце и вступил в длительную беседу с штабными офицерами из Замка, которые как раз анализировали данные, доставленные спасшимися шпионскими духами; блокада Птицы была гораздо более плотной, чем они надеялись, и сообщений имелось не так уж и много. Тем временем, Птица пер на Плису. Основные силы он перебрасывал через Тчаттаракку, испарив по ходу два Ядовитых Озера - Большое и Малое. Паника среди населения Княжества достигла таких размеров, что уже никто не мог справиться с миграционными перемещениями. Богумил Варжхад очутился перед дилеммой: впускать беженцев или не впускать? Походило на то, что никакого выхода нет; иммиграционные запреты, направленные против Лиги, мстили напором беженцев совершенно с другой стороны. На бирже Чурмы цена золота и алмазов, равно как и земли на Островах, подпрыгнула вверх. Монстр экономики никогда не умел управлять собственным лицом; при одной только тени мысли по нему прокатывались высоченные волны ужасных мин и гримас.
Вскоре прибыли и остальные одиннадцать урвитов. Закраца знал одного из них - хорунжего Юргу, поэтому вступил с ним в дискуссию относительно новых правил приема в Академию, в соответствии с которыми, к подготовке урвитов впервые допустили и женщин. Тем временем кинетик поднял челнок над городом и начал пробираться сквозь тучи к звездам. Едва видимые днем, по мере подъема "Черно-красного" они светили все ярче; противодействующие сопротивлению и проясняющие чары делали вид совершенно четким.
Небосклон потемнел вплоть до глубинного мрака холодного космоса - они вошли на орбиту Земли. Несколько незакрепленных предметов начали левитировать по кабине челнока. Урвиты в мгновение ока притянули их к себе с помощью телекинеза.
Войдя на соответствующий курс, "Черно-красный" начал догонять спутник. Пассажиры Шпунта не видели, пока не начался посадочный маневр, а точнее маневр притягивания, поскольку Шпунт, пускай и самый крупный из естественных спутников планеты, на самом деле был ничем иным, как только приличных размеров шарообразным каменным обломком. Его собственная гравитация была практически незаметной; все пребывающие на его поверхности вынуждены были носить специальные сапоги, с заранее нанесенными магами заклинаниями, чтобы случаем не "отскочить" в космос. Урвиты, понятное дело, свою обувь заколдовывали самостоятельно.
Как только челнок опустился вглубь ангара, Генерал вышел из безвременья.
Капитан Кузо билоцировался вовнутрь снижающегося корабля, за которым уже замкнулась полусфера герметизирующего времени, и доложился Генералу.
- Через клепсидру встречаемся на полпути. Ре Кваз лично. Я согласился на перенос в Кратер. Надеюсь, что и вы, Генерал, не имеете ничего против.
- Естественно. Люди Птицы показались?
- Еще нет. Зато духов нанесло вагон и маленькую тележку, лезут во все щели словно крысы, приходится проводить их массовое изгнание.
- Это от Птицы?
- А чьи же еще? Разведка Лиги никогда не могла работать особенно тонко.
- Сам ты где?
- Уже жду на месте, потому-то и не мог лично… Так вы, Генерал, летите сразу?
- Да. Бумаги у тебя?
- В соответствии с предложением майора Закрацы, основой текста стала капитуляция Шестьдесят Седьмой Аккадской - демоны перекопировали из архива.
- А ну-ка, давай сюда ненадолго фантом.
Кузо протянул руку, и в ней появилась папка с документами. Генерал коснулся ее пальцами левой руки.
- Спасибо. По дороге ознакомлюсь. Какие-нибудь приказы из Замка были?
- Только лишь подтверждение расписания.
Капитан исчез.
Тем временем "Черно-красный" застыл на месте, и урвиты начали выскакивать из челнока. Генерал, Закраца и пилот покинули корабль последними.
Они сразу же подплыли к двери ангара. Вся территория базы была охвачена герметизирующим заклинанием типа Крафт III, которое поддерживало здесь земную атмосферу; температуру же стабилизировал конструкт на живых алмазах, расщепленный на два в пятом измерении, чтобы поглощать жар непосредственно от Солнца.
Дежурный офицер попросил Генерала и Закрацу записаться в перечне прибывших и указал путь к посадочной площадке колесниц, что было совершенно лишним, поскольку и Генерал, и майор ориентировались в расположении строений Монаха не хуже самого дежурного. Само название - Монах - взялось от формы высившейся над базой скалы: она припоминала сгорбленную человеческую фигуру в капюшоне. В определенные периоды здешнего дня она накрывала своей тенью всю территорию базы.
Генерал с Закрацей не отправились сразу же к колесницам, вначале они зашли в один из соседних ангаров, который полностью заполняла туша "Яна IV". Этот корабль уже ничем не напоминал челноков типа "Черно-красного". Он был раз в десять крупнее. Что касается формы, то в его случае трудно вообще было говорить о какой-либо: в голову, скорее, приходил какой-то слепок более десятка зданий, какими-то чарами перенесенных вверх, вывернутых во все сторону без какого-либо почтения к гравитации и абсолютно случайным образом сцепленных друг с другом. Из этой деревянно-металлическо-каменно-парусинностеклянной конструкции во все стороны торчали: огромные мачты с парусами, выполненными из странного, зеркального материала; кривоватые башенки, стеклянные купола, хрустальные шары, даже что-то вроде живых растений безлистые деревца с белой корой, растущие в стороны, вниз, вверх, наискось. "Ян IV" был построен по приказу Люция, отца Богумила Варжхада, с целью исследования остальных планет системы, равно как и соседних планетных систем. Его растянули на автономной сетке из живых кристаллов, чтобы, благодаря беспредельному отбору энергии, дать возможность развить в его конструкции максимально сильных заклинаний. Корабль представлял собой самообеспечиваемое жилище для более, чем сотни человек; они могли проживать в нем сколь угодно долго, они могли путешествовать на нем в любые места вселенной, они могли помериться силами с любым противником. Нераскалываемый орешек жизни по оценке ледовой смерти. Кормчий - маг, изготовивший "Яна IV" - во время самого первого полета корабля, с целью проверки, а точнее доказательства того, что его дитя не подведет, пронзил, закрывшись внутри корабля, ядро Солнца: конструкт откачивал через живые алмазы энергию в обратную сторону, удаляя жар.
- Останься, - приказал Генерал Закраце. - Займись всем. Загрузи людей и оборудование. Проверь старый провиант. Как только я вернусь - улетаем. Связь с Замком блокируй. И людям тоже прикажи соблюдать тишину. Приказ был открытый?
- Нет, вербовку я устроил вслепую; только это никакого значения не имеет, люди идут на один только звук вашего имени, Генерал. Вы же понимаете, легенда.
- Ладно, не подлизывайся, не подлизывайся. Цель и координаты передашь исключительно Гульде. Остальным я сообщу сам, как только выйдем из поля действия зеркал.
- Есть.
- И ради Бога, перестань уже действовать по уставу.
- Так точно.
- Глупость по возрасту. - Качая головой и бормоча что-то себе под нос, Генерал направился к колесницам. По камням за ним плыли тени: от Земли огромной, ржаво-зеленой на звездном небе Шпунта - и бесчисленных блуждающих огоньков, лениво летающих под герметизирующей сферой базы.
Джинн колесницы находился в прекрасном настроении.
- О-о! Сам Железный Генерал! Вот это честь, вот это честь!
- Заткнись и лети.
Они выскочили за пределы сферы, и колесница окуталась автономным пузырем Крафта II. Одновременно ее покрыло зеркальное маскирующее заклинание, перекопированное с полусферы базы: шпионские духи шастали повсюду, и не следовало облегчать их задачу, добровольно предоставляя информацию о пребывании на Шпунте конкретных лиц и их начинаниях.
Впервые на долгое время Жарного охватила мягкая невесомость, и его артефактная рука тут же впрыснула ему в организм краткую серию физиологических заклинаний, чтобы нейтрализовать неприятные результаты гравитационного изменения.
Колесница летела над самой породой, неожиданными скачками перепрыгивая барьеры и камнем падая в углубления. Тень от Земли перемещалась по камню словно верный пес или как краткая ночная волна. Громадная планета, висящая над головой Генерала, придавала всему окружению нереальные черты, подчеркивая сказочность пейзажа.
Их колесница упала в очередной псевдоовраг Шпунта. В нем блеснул вдвойне отраженным светом, на три четверти укрытый в тени зеркальный пузырь. Генерал приказал: - Стоп! - И управляемый восторженным джинном экипаж спустился к нему, без какой-либо проблемы проникая зеркальную полусферу, поскольку маскирующие чары - стационарного пузыря и колесницы - распознали зашифрованные идентифицирующие сигнатуры "свой/чужой".
Внутри пузыря стояла пара десятков человек, собравшихся возле двух групп колесниц. Джинн приземлился возле группы генерала Кузо.
Генерал спрыгнул на грунт, капитан тут же подошел к нему.
- Я прочитал, - сказал ему Жарны. - Мне нравится. Имеется несколько мелких замечаний, но сейчас гораздо важнее скорость действий, чем юридические детали, посему принимаю в целом. Ре Кваз уже готов?
- Ээээ, да.
Вдвоем они направились к группе княжеских. Имперские урвиты внимательно следили за ними - как только Генерал поднял в знак приветствия свою волшебную руку, они тут же ответили, запустив ввысь салюты.
- Какие настроения? - спросил Генерал у капитана телепатически, под защитой ментальной блокады, от которой Кузо даже слегка побледнел и сбился с шага.
- У княжеских? Мрачные. Не очень-то они вдохновлены. Да и никто бы не был. Они настаивали на консультациях с Плисой.
- И что же?
- Вы понимаете, Генерал, что для Птицы Новая Плиса словно из стекла, духи там шастают как у себя дома.
- Ну и?
- Я приказал их всех заглушить, - через какое-то время признался Кузо, прибавив к генеральской блокаде еще и собственную.
- И очень хорошо, - похвалил его Генерал, посылая ему в мыслях еще полуулыбку вместе с разрешающим жестом/ощущением.
- Они считают, что это Птица. Я дал им срок до вашего прилета, а заглушку все еще поддерживаем.
- И не снимай ее до тех пор, пока все не не станет известным. А после эвакуации они все равно будут пользоваться нашими полосами.
- Все-таки, это не совсем честно, - скривился в воображении капитан.
- Ну что тебе на это сказать? Иногда думать больно; выше определенной ступени в иерархии уже нельзя только лишь выполнять приказы, майор Кузо.
- Ммм, спасибо.
- Я сильно надеюсь, что в изгоняющих заклятиях у вас недостатка не было, потому что не хотелось бы мне оказаться в вашей шкуре, если сюда проникнет хотя бы один дух Птицы или, что еще хуже, Бирзинни.
Ре Кваз вышел им навстречу. Его сопровождал чернокожий адъютант с регенерированным одним, а то и обоими глазами, что можно было увидеть по несоответствию цвета их радужек.
Генерал пожал руку ре Кваза, в тот же самый миг через "слуховое окно" он заметил отходившую от левой глазницы адъютанта побочную ленту.
- Кто обеспечивает эту передачу? - спросил он телепатически у капитана (пока что капитана) Кузо. - Мы или они?
- Они.
- Блин!
- Очень жаль, что мы знакомимся в столь неприятных обстоятельствах, говорил ре Кваз. - История; что ж, история… - Он подкрутил ус, заморгал, заложил руки за спину. - Таак. Что же, генерал, вы готовы собственным словом гарантировать то, что условия договора будут выполнены? - Он не называл это капитуляцией, поскольку Княжество не находилось в состоянии войны с Империей; благодаря этому, договор сохранял внешность временного согласования условий сотрудничества соседствующих друг с другом боевых порядков союзных держав - оно не было юридическим актом sensu stricto, не изменяло территориального деления Шпунта, никак не влияя на политические расклады: оно представляло собой добровольную декларацию некоего количества подданных князя Фердинанда принятия с их стороны временного протектората Империи, растягивая его на поверенное их опеке движимое и недвижимое имущество. Говоря по правде - в нем присутствовали все признаки измены, и казуистами князя наверняка именно таким оно и должно было стать признанным. Вот только все здесь присутствующие прекрасно понимали, что подобные последствия принимаемого именно сейчас решения весьма мало правдоподобны: Княжество Спокойствия de facto - потому что еще не de iure - не существовало.
- Да, - ответил Железный Генерал ре Квазу решительно.
- Рад. Рад. - Ре Кваз вздохнул и кивнул адъютанту. Тот подал ему папку с договором. Кузо уже вытащил и свой экземпляр. Но не было возможности достойно подписать договор. Генерал сфантомизировал стол красного дерева, установив его столешницу на уровне зафиксированной коротким заклинанием телекинетической плоскости. Поэтому они разложили бумаги на несуществующей мебели, вытащили авторучки и, в желто-зеленом свете быстро вращавшейся над ними планеты, подписали договор. Разноглазый адъютант заглядывал им через плечо.
Протянув последнюю черточку, Генерал выпрямился. Со стороны колесниц с базы Монах раздались робкие аплодисменты. Ре Кваз послал имперским взгляд, переполненный меланхолией.
- Хотелось бы мне сейчас взглянуть в учебник истории, изданный через сотню лет, - сказал он.
- А я никогда в них не заглядываю, - заявил Генерал, ломая свою ручку на счастье.