За последний год Энди ознакомился с дюжиной порнофильмов времен до Вторжения, найдя их в чьей-то сетевой библиотеке в Сакраменто, и имел примерное представление о том, как "это самое" происходит. Однако на деле все оказалось немного сложнее, чем на видео. И все же он надеялся, что оказался на высоте. По-видимому, так оно и было.
- Для первого раза ты молодец,- сказала потом Делейн.- Правда-правда, совсем неплохо.
И все же обмануть ее ему не удалось, но она не стала делать из этого проблему, что значительно подняло ее в глазах Энди. Может, решил он, она не такая уж тупица, какой казалась.
Второй раз он был в Эл-Эй полтора года спустя, устав от попыток заинтересовать своих кузин на ранчо тем, чему его научила Делейн. Джейн, Энсония и Черил были не против поиграть, но Ла-Ла отказывалась наотрез, а между тем Ла-Ла, на два года старше Энди, была единственной, кто привлекал его,- быстрая, умная и с огоньком, как и ее отец Чарли. Ну, раз Ла-Ла не хотела иметь с ним дела, а приставать к таким несмышленышам, как Джейн, Энсония и Черил, было все равно, что к какой-нибудь овце, Энди решил отыскать Делейн.
На этот раз он отправился один, позаимствовав машину у отца. По сравнению с машиной Чарли, то была гораздо более новая модель, реагирующая на голосовые команды.
- Лос-Анджелес,- произнес Энди властным тоном.
И она доставила его в Лос-Анджелес, словно ковер-самолет. Он нашел Дарлин, но не Делейн, которую схватили за какое-то мелкое нарушение и отправили с рабочей бригадой куда-то далеко на север штата. Дарлин, однако, и сама не возражала поиграть с ним денек-другой. Судя по всему, ей так же, как и Энди, наскучила обычная жизнь, и она восприняла его общество как рождественское развлечение.
Она гуляла с ним по городу, и вот тогда Энди по-настоящему прочувствовал его огромные размеры. Эл-Эй, как понял Энди, представлял собой целую группу маленьких городков, соединенных в единое целое. По мере того как он слышал названия этих городков - Шерман-Окс, Ван-Нуйс, Студио-Сити, Вест-Голливуд,- в его сознании складывалась более отчетливая картина того, где находились некоторые хакеры, с которыми на протяжении последних лет он связывался по e-mail.
Они знали его под именем Мегабайтовый Монстр или Мики Мегабайт. Он знал их как Тедди Спагетти из Шерман-Окса, Нико Нигилист из Ван-Нуйса, Зеленый Шершень из Санта-Моники, Саммо Боррачо из Калвер-Сити, Дин-Дон-666 из Западного Эл-Эй. Энди подключился к сети через общедоступный терминал связи и сообщил им, что он в городе.
- Приехал на пару дней в гости к знакомой девочке,- сказал он.
И стал ждать их реакции, понимая, что, может быть, она окажется очень сдержанной. Вряд ли его пригласят встретиться лицом к лицу. Вообще-то следовало проявлять осторожность, встречаясь с глазу на глаз с другими хакерами, с которым до этого общался исключительно по электронной почте. Они могли быть совсем не теми, кем казались. Марионетками ЛАКОН или даже самих Пришельцев, к примеру, которые были бы рады сдать тебя властям ради ласкового поглаживания по головке. Или грабителями. Или просто придурками.
Но Энди чувствовал их, а они чувствовали его, и в какой-то момент он решил, что для начала можно без опасений встретиться с Саммо Боррачо из Калвер-Сити. Саммо Боррачо в электронном варианте казался умным и шустрым, но в то же время всегда признавал верховенство Энди как компьютерного аса.
- Знаешь, как добраться до Калвер-Сити? - спросил Энди Дарлин.
- Ты всю дорогу только об этом и думал? - наморщила носик Дарлин.- Зачем тебе?
- Чтобы встретиться кое с кем. Но я могу и сам найти дорогу, если тебе неохота показать мне, как…
- Нет, почему же. Это поблизости от Сепулведы, но отсюда довольно далеко. Можно немного проехать по шоссе, однако южнее Санта-Моники дорога сильно разрушена.
Добирались они больше часа, миновав множество районов, некоторые из которых полностью выгорели. В электронном варианте Саммо Боррачо выглядел как огромный толстый пьяный мексиканец, а на самом деле оказался маленьким, бледным, жилистым, слегка подергивающимся, с имплантатами в обеих руках и небольшими полосками пурпурной татуировки на щеках. Не пьяница. Не мексиканец. И не больше чем на пару лет старше Энди. Как и было условлено, он встретил Энди и Дарлин у поворота с раздолбанного шоссе Сан-Диего. По тому, как он посматривал на Дарлин, Энди заключил, что Саммо не был с женщиной по крайней мере года три.
- Я думал, ты старше,- сказал ему Саммо Боррачо.
- Я думал, ты тоже.
Он сказал Саммо Боррачо, что ему девятнадцать, подмигнув Дарлин, чтобы она помалкивала. Она считала, что ему всего семнадцать. На самом же деле ему исполнилось лишь четырнадцать с половиной. Саммо Боррачо сказал, что ему двадцать три. Энди прикинул, что тот прибавил себе как минимум шесть лет.
- Ты живешь в Сан-Франциско? - спросил его Саммо Боррачо.
- Правильно.
- Никогда там не был. Я слышал, что там все время жуткий холод.
- Там не так уж плохо,- ответил Энди, который тоже никогда не был в Сан-Франциско.- Но мне надоело.
- Думаешь перебраться сюда?
- Может быть, через годик-другой.
- Дай мне знать, когда надумаешь,- сказал Саммо Боррачо.- У меня есть связи. Я знаю парочку отмазчиков. Я и сам этим немного занимаюсь и могу оказаться полезен, если тебя это заинтересует.
- Может быть, - ответил, Энди.
- Отмазчики? - Дарлин удивленно распахнула глаза.- Ты знаешь кого-то из них?
- Да, а что? У тебя к ним дело?
Энди, Дарлин и Саммо Боррачо провели ночь вместе в доме Саммо Боррачо на восточном конце Калвер-Сити. Для Энди это было что-то новенькое. И весьма интересное.
- Если надумаешь обосноваться здесь,- сказал ему Саммо Боррачо на следующее утро,- непременно дай мне знать. Я все улажу. Просто черкни пару слов.
Третья поездка состоялась два года назад, когда Энди стало известно, что изобретены новые интерфейсы, соответствующие его типу имплантатов, которые удваивали биофильтрующую способность старых. Это привлекло его внимание. Сейчас новые технологические изобретения были чрезвычайно редки, и каждому хотелось защитить свой имплантат от какой бы то ни было биоорганической пакости. Последним большим прорывом в этом плане было производство мобильных андроидов, пять лет назад разработанных в лабораториях квислингов под покровительством Пришельцев. Новый интерфейс, однако, был проявлением доброй старой изобретательности людей, действующих независимо от Пришельцев.
Выяснилось, что установить Энди новый интерфейс могут только в двух местах: в Силиконовой долине к югу от Сан-Франциско или в Лос-Анджелесе. Он вспомнил слова Саммо Боррачо о погоде в Сан-Франциско. Энди терпеть не мог холод, да и Дарлин навестить не мешало бы. Он без каких-либо трудностей украл машину отца и отправился в Лос-Анджелес.
Дарлин больше не жила в Долине. Энди поработал с кодами доступа, проник в файлы ЛАКОН, где регистрировался каждый вид на жительство, и установил, что она живет в Калвер-Сити, с Саммо Боррачо. Делейн удалось выцарапать из рабочего лагеря, и теперь она тоже жила с ними. Саммо Боррачо, похоже, стал одним из самых счастливых хакеров.
"Ты должен мне одну, парень",- подумал Энди.
- Ты все же решил перебраться на юг? - спросил Саммо Боррачо, но тон его был несколько смущенным,- наверно, боялся, что Энди будет претендовать на одну или даже на обеих девушек.
- Пока нет. Я тут просто на отдыхе. И еще хочу заполучить этот новый биоинтерфейс. У тебя есть знакомый мастер, который их устанавливает?
- Конечно,- Саммо Боррачо даже не потрудился скрыть своего облегчения.
Устанавливали Энди интерфейс в деловой части Эл-Эй. Мастер Саммо Боррачо оказался маленьким горбуном с мягким, монотонным голосом и глазами орла; он все делал голыми руками, без кронциркуля и микроскопа. Еще Саммо Боррачо уступил Энди Делейн на пару ночей. Когда это развлечение приелось, Энди вернулся на ранчо.
- Как только надумаешь перебираться сюда, сразу же дай мне знать,- на прощание сказал ему Саммо Боррачо.
И вот теперь он снова оказался в этом огромном городе и собирался открыть здесь свое дело. Он был сыт ранчо по горло. В конце концов Ла-Ла уступила, конечно. Это свелось к полугоду неистовых ночей, что само по себе было совсем неплохо. Но в итоге она забеременела и заговорила о том, чтобы выйти за него замуж и нарожать кучу детишек. Однако Энди немного иначе представлял себе ближайшее будущее. Прощай, Ла-Ла. Прощай, ранчо Кармайклов. Энди отправляется в этот ужасный большой мир.
Саммо Боррачо перебрался в Венецию, городок на берегу океана, с узкими улицами и причудливыми старыми домами. Он слегка растолстел, избавился от своей дурацкой татуировки и выглядел гладким, процветающим и счастливым. Дом у него был очень приятный, всего в паре кварталов от океана - много солнца, ветра и три комнаты, забитые отличной аппаратурой. С ним жила рыжеволосая подруга по имени Линда, высокая, стройная, чем-то похожая на гончую. Саммо Боррачо не упоминал о Дарлин или Делейн, а Энди не спрашивал. Судя по всему, Дарлин и Делейн стали историей. Саммо Боррачо тоже был на пути в большой мир.
- Тебе понадобится своя территория,- сказал ему Саммо Боррачо.- Где-то к востоку от Ла-Бри, так я себе это представляю. В Вест-Сайде своих отмазчиков хватает. Как тебе известно, распределением территорий занимается Мэри Канари. Я свяжу тебя с Мэри, она все устроит.
Вскоре выяснилось, что Мэри Канари такая же женщина, какой Саммо Боррачо мексиканец. Энди побеседовал с "ней" по электронной связи, и они договорились встретиться в Беверли-Хиллз на пересечении бульвара Санта-Моника и улицы Вильшир. Там он обнаружил темноволосого мужчину с жирной кожей, лет около сорока, почти такого же высокого, как он сам, в голубой бейсбольной кепке, повернутой задом наперед. Именно по этой повернутой задом наперед кепке Энди и должен был опознать того, кто поджидал его.
- Мне известно, кто ты,- без обиняков заявил Мэри Канари. Голос у него был глубокий и жесткий; голос гангстера из старых фильмов.- Хочу, чтобы ты отдавал себе в этом отчет. Если ты причинишь нам беспокойство, тебя отправят назад, на твое уютное семейное ранчо, угнездившееся позади Санта-Барбары.
- Я из Сан-Франциско, не из Санта-Барбары.
- Ну конечно. Сан-Франциско, пусть будет так. Только мне хотелось бы, чтобы ты не забывал: я знаю всю правду о тебе.
Существовала официально созданная гильдия отмазчиков, и, похоже, Мэри Канари был одним из ее лидеров. Энди, за которого поручился Саммо Боррачо и который сам по себе был известен в широких кругах этой организации, встретили совсем неплохо. Мэри Канари отвел ему территорию, с севера ограниченную бульваром Беверли, с юга бульваром Олимпик, с запада бульваром Креншов и с востока Норманди-авеню. Изрядный кусок, хотя Энди подозревал, что не самый прибыльный.
В пределах этой территории он мог брать столько заказов, сколько хватит сил. Организация обязывалась ознакомить его со всеми ноу-хау, необходимыми для осуществления основных операций отмазчиков, и в дальнейшем предоставить самому себе. Он, в свою очередь, должен был выплачивать ей комиссионные в размере тридцати процентов своего нехилого заработка на протяжении первого года работы и пятнадцать процентов в последующие годы. До конца своих дней, сказал Мэри Канари.
- Не пытайся надуть нас,- предостерег он Энди.- Мне известно, насколько ты силен, поверь мне. Но наши парни тоже не дураки, и единственное, чего мы никогда не потерпим, это если хакер попытается утаить часть своего дохода. Играй по правилам, плати как положено, вот тебе мой самый искренний совет.
И он наградил Энди долгим, внимательным взглядом, как будто говоря: "Нам очень хорошо известно, что ты за хакер, мистер Энди Геннет, и потому мы не спустим с тебя глаз. Так что лучше не причиняй нам беспокойства".
Энди и не собирался причинять кому-либо беспокойство. Пока, во всяком случае.
Как-то холодным ветреным зимним днем, спустя три недели после исчезновения Энди, когда ранчо сотрясал свирепый завывающий шторм, зародившийся на Аляске и промчавшийся по всему западному побережью в сторону Мехико, за час до рассвета Кассандра без стука вошла в аскетическую, почти монашескую маленькую спальню, где после смерти жены ночевал Энсон Кармайкл.
- Пойдем со мной,- сказала она ему.- Твой отец уходит.
Энсон проснулся мгновенно. На него нахлынула волна удивления и отчасти злости.
- Ты говорила, что с ним все в порядке! - обвиняющим тоном произнес он.
- Выходит, я ошибалась.
Они торопливо зашагали по коридорам. Ветер за стенами усилился до штормового, окна сотрясались от бьющего в них града.
Рон сидел в своей постели и, казалось, все еще был в сознании, но Энсон сразу же заметил роковые изменения, произошедшие за последние двенадцать часов. Впечатление было такое, будто лицевые мышцы отца внезапно потеряли свою упругость. Сейчас его лицо выглядело странно гладким и мягким, словно выгравированные на нем морщины исчезли за одну ночь. Взгляд был несфокусирован, и отец улыбался кривой улыбкой, затрагивающей лишь левый уголок рта. Руки апатично покоились поверх одеяла по обеим сторонам тела, и в этой позе было что-то сверхъестественное; он как будто позировал для своего надгробного памятника. Энсон не мог отделаться от отчетливого ощущения, что перед ним человек, балансирующий между мирами.
- Энсон? - слабым голосом окликнул его Рон.
- Я здесь, па.
Его собственный голос звучал неуместно спокойно. Но чего от меня ждут, подумал Энсон? Чтобы я причитал и плакал? Рвал на себе волосы и одежду?
Отец издал звук, отдаленно напоминающий смех.
- Забавно,- очень тихо сказал он. Энсону пришлось напрячься, чтобы расслышать.- Я вел скверную жизнь, и мне казалось, что я буду жить вечно. Я и в самом деле большой грешник. Только хорошие люди умирают молодыми.
- Ты не умираешь, па.
- Умираю. До колен я уже мертв, и смерть чертовски быстро распространяется вверх. Я удивлен, да, но что поделаешь? Когда время приходит - оно приходит. Не нужно обманывать себя, мальчик,- Пауза.- Послушай меня, Энсон. Теперь все ложится на тебя. Ты Кармайкл этого часа. Этой эпохи. Новый Полковник, вот кто ты такой. И именно ты в конце концов завершишь начатое дело, разве не так? - Снова пауза. Нахмуренные брови. Казалось, он уже отчасти был не здесь.- Потому что… Пришельцы… Пришельцы… я пытался, Энс… я черт знает как пытался…
Энсон широко распахнул глаза. Рон никогда не называл его "Энсом". К кому он обращался?
- Пришельцы…
И снова пауза, еще более долгая, чем прежде.
- Я слушаю, па.
Эта улыбка. Этот взгляд. Пауза, которой нет конца.
- Па?
- Это все,- негромко сказала Кассандра.
"Я пытался, Энс… Я черт знает как пытался…"
Халид почти за одну ночь вырезал великолепный надгробный камень. Энсон проследил, чтобы имя "Джеффри" было написано правильно. Все собрались на кладбище - в день похорон погода все еще была скверная,- и Розали сказала о своем брате несколько прощальных слов, и Поль тоже говорил, и Пегги, а потом Энсон, который только и вымолвил:
- Он был гораздо лучше, чем думал о себе.
И прикусил губу, и взял в руки лопату.
В последующие дни его жизнь окутало облако печали. Уход Рона оставил Энсона в странно подвешенном состоянии, и теперь ничто не сдерживало его - ни постоянное присутствие Рона, ни его мудрость, ни его шутливый подход к жизни, ни его уравновешенность. Потеря казалась ужасной и невосполнимой.
Но потом, хотя траурные настроения не рассеялись, в нем начало подниматься новое чувство - непривычное чувство освобождения. Как будто все эти годы он находился в заключении, прикованный к сложной, деятельной, яркой личности Рона. Он - рассудительный, серьезный, даже тугодум - никогда и ни в каком смысле не ощущал себя равноценным Рону. Но теперь Рон ушел. Энсону больше нечего было ни бояться, ни ждать одобрения его активного, непредсказуемого ума. Теперь он мог делать все, что пожелает.
Все. А желал он одного - вышвырнуть Пришельцев из этого мира.
Слова умирающего отца эхом отдавались в его сознании:
"Пришельцы… Пришельцы…"
"Именно ты в конце концов завершишь начатое дело…"
Энсон снова и снова прокручивал в памяти эти слова, поворачивал их так и эдак, пытался понять глубинный смысл того, что хотел сказать отец. И Рон, и Полковник - и даже Энс, на свой лад - все эти годы жили ожиданием, обреченные на сводящее с ума бездействие, мечтая о мире без Пришельцев, но не считая возможным, по той или иной причине, отдать приказ о начале контрнаступления. Но теперь он тут за старшего. Кармайкл этой эпохи, как выразился Рон. Что, его жизнь тоже пройдет в ожидании? Год за годом он будет уныло существовать в этих горах, ожидая, когда наступит идеальное время для удара? А идеального времени не будет никогда. Нужно просто выбрать время, неважно, идеальное или нет, и в конце концов напасть на захватчиков.
И больше некому сдерживать его. Это немного пугало, но, да, одновременно порождало и чувство освобождения. Возникло ощущение, будто смерть Рона - сигнал к действию.
Может, это просто повышенная, своего рода даже маниакальная, реакция на смерть отца, спрашивал он себя?
Нет, решил Энсон. Просто настало время сделать важный ход.
В голове у него снова застучали молоты, вызывая ужасное чувство давления изнутри. Вместе с ударами слышалось: вре-мя на-ста-ло, вре-мя на-ста-ло.
Если не сейчас, то когда?
Когда?
Энсон выждал две недели после похорон.
Ярким, свежим утром он большими шагами вошел в штурманскую рубку.
- Хорошо,- он заскользил взглядом по лицам Стива, Чарли, Поля, Пегги и Майка.- Думаю, пора начать действовать. Я отправляю Тони в Эл-Эй, убрать Главного.
Никто не возражал. Никто не осмелился. Все они хорошо знали Энсона, знали это характерное выражение в его глазах, возникающее, когда в голове у него били молоты, призывая начать дело спасения мира.
Тем временем в Лос-Анджелесе Энди уже разворачивался вовсю. Мики Мегабайт, первоклассный отмазчик. Это похлеще, чем торчать на ранчо, прислушиваясь к блеянию овец.
Прямо в центре своей территории, к югу от Вильшир, он нашел небольшое помещение и первые два дня проторчал там, ломая голову над тем, как люди, нуждающиеся в услугах отмазчиков, связываются с ними. Но очень скоро выяснилось, что никакой проблемы тут нет. Главное оказалось начать. За первую неделю он осуществил четыре сделки. Очень изящно и умело проник в систему и аннулировал отметку о лишении водительских прав мужчины, живущего в местечке Клаб-Драйв; отменил непонятно как возникшее запрещение на брак для одной пары из Кортауна; организовал посещение родственников в Нью-Мексико человеком, которому было отказано в пропуске на выезд из Лос-Анджелеса,- Пришельцы все менее и менее охотно позволяли людям перемещайся с места на место, Бог знает почему, но кто и когда понимал, в чем состоит политика Пришельцев? - и содействовал повышению по службе патрульного ЛАКОН, у которого было две семьи в разных концах города.