Лично я не потребляю спиртное со времен выпускного вечера в колледже, да и в юные годы ограничивался кружкой-другой пива "за компанию". Вполне естественно, что запах спиртного, перегара, их верного спутника табака, а также вид людей, служащих источниками этих запахов, не вызывали у меня ничего кроме раздражения и желания поскорее покинуть это место.
А ведь еще придется в себя влить энное количество спирта - чтобы не вызывать подозрений.
- Эй, мужик, - окликнул меня толстый, похожий на пивную бочку, бармен, словно угадав мои мысли.
- Вы - ко мне? - переспросил я робко.
- Конечно. Или ты видишь еще кого-то, кто приперся сюда и стоит, глазами хлопает? Ты что-нибудь брать будешь?
- Честно говоря, я не собирался… пить, - сказал я все тем же робким голосом, - честно говоря, я сюда на деловую встречу пришел. Мне нужен Рик Ястреб. Не могли бы вы?…
- НЕ МОГ, - довольно грубо перебил меня бармен, - ты, стукач что ли? Или легавый, а меня за стукача держишь?
Несколько посетителей почти синхронно повернули головы в мою сторону. Один даже из-за своего столика вылез. Несколько взглядов, не суливших ничего хорошего, буквально впились в меня.
- Нет, нет! - поспешно замахал я руками.
- Да ты видимо тупой, - ухмыльнулся бармен, облокотившись на стойку, - или впервые в нашем заведении. Да будет тебе известно, в бар "Ракуда" приходят либо чтобы выпить, либо чтобы пошпионить. И ты можешь "ненекать" сколько угодно, но в баре "Ракуда" верят только поступкам. Я понятно объясняю?
- Более чем, - вздохнул я, - дайте… две кружки пива. И чтоб пены побольше.
Последние две фразы я произнес довольно громко, благодаря чему другие посетители практически сразу потеряли ко мне интерес.
- Вот и отлично! - сверкнул белозубой улыбкой бармен, - подойди к этой машинке для оплаты.
Подобно тому, как в свое время монеты были вытеснены бумажными деньгами, а бумажные деньги, в свою очередь вышли из обихода благодаря банковским карточкам, на смену вышеназванным карточкам пришли платежные устройства, они же "платежки". На маленький экранчик вводится сумма, например, стоимость купленных товаров, затем считывается отпечаток пальца плательщика, и введенная сумма автоматически снималась с его банковского счета. С одной стороны, это очень удобно, ведь не надо таскать с собой ни наличности, ни карточки, и, разумеется, нет риска их где-то забыть или потерять. Как говорится, все свое ношу с собой. Другое дело, что банальная встреча с грабителями, в былые времена, в большинстве случаев, проходившая бескровно, теперь могла закончиться членовредительством. Ведь это так соблазнительно - отрезать жертве палец и в ближайшем отделении банка перевести все деньги на свой счет.
Впрочем, бармен или кто-то из его клиентов и не думали меня калечить. Оплата была произведена, что называется, в штатном режиме. То есть, цивилизованно.
- Да, и кстати, - вполголоса обратился ко мне бармен, когда я, держа в каждой руке по пивной кружке, уже собирался отойти от стойки, - Ястреб сидит во-о-он за тем столиком.
- Спасибо, - прошептал я.
С кружками, пена из которых уже вылезала наружу, я направился к одному из столиков в дальнем углу. Сидевший за ним невысокий широкоплечий тип с короткой стрижкой встретил меня хмурым и ни с какого боку не приветливым взглядом.
- Здравствуйте, - обратился я к нему, - можно присесть?
- Вон, рядом соседний столик, - пробурчал тип, - там и сиди.
- Вы не поняли, - не сдавался я, - Герман Ли…
- Что - Герман Ли? - тотчас насторожился мой собеседник.
- Вы ведь Рик Ястреб, да? - вполголоса спросил я, и тип еле заметно кивнул, - короче, надо поговорить.
- ПОГОВОРИТЬ? - гаркнул Рик на весь зал, вставая из-за стола, - щас я с тобой ПОГОВОРЮ! Щас отойдем и я так с тобой ПОГОВОРЮ…
Я едва успел поставить кружки на стол, как Рик, схватив за плечо, буквально потащил меня через зал к двери, подсвеченной табличкой с надписью "туалет".
- Только без крови, Ястреб, - напутствовал нас бармен, - и ничего не разбей… лишнего. А то ремонт за твой счет.
- Не вопрос, - отвечал Рик, не замедляя шагу.
В туалете он первым делом довольно грубо толкнул меня, приперев к пластиковой стене.
- В чем дело? - спросил я, не понимая.
- А это я у тебя хотел бы спросить, - спокойным, но с едва заметной ноткой угрозы, голосом отвечал Рик Ястреб, - в чем дело? Конкретизирую: в чем дело с Германом Ли? И чего тебе от меня надо?
- Германа убили, - просто, без ненужных предисловий, сообщил я, - но он успел предупредить меня, что в случае его смерти я должен обратиться к тебе.
- Да что ты говоришь! - воскликнул Рик, - а откуда я знаю, что он ТЕБЯ предупредил? Что это не ты его пришил? И что не пришел тепереча по мою душу?
- Ну, на первый вопрос я могу ответить, - сказал я, доставая коммуникатор и открывая последнее сообщение от Германа, - видите? В конце ваше имя и название этого места.
- Хм… И точно, - произнес Рик Ястреб, прочтя сообщение, - а можно номер посмотреть?
Я высветил номер на экран. Рик достал из-за пазухи, вернее, скорее всего, из внутреннего кармана куртки свой коммуникатор, нашел в списке номер Германа Ли. В течение трех минут он несколько раз сравнивал каждую цифру из обоих номеров. Затем слегка кашлянул и убрал свой коммуникатор за пазуху.
- Ну, допустим, сообщение правильное, - сказал Ястреб вальяжно, - из правильного источника… Не буду отрицать, с Германом мы знакомы… Стоп, а ты случайно не тот журналюга?…
- Тот, - подтвердил я, - тот самый журналюга с Земли, который, с помощью Германа Ли, разоблачил местную полицию.
- Молодец, конечно, - вроде как похвалил меня Рик, - вот только насчет Германа Ли ты попал пальцем в небо. Не всех фигурантов назвал.
- В смысле?…, - не понял я.
- В смысле, сам по себе этот Герман хрен бы чего накопал. Не вопрос, парень он умный… был, но, слегка, "того". Откуда ему, редко вылезающему из своей стандартной конуры, знать про делишки местных властей?
- А вы?…
- А я из тех, кто видел эти делишки, причем с правильной стороны. Вот только кто поверит словам простого ссыльного, да еще и ничем не подкрепленным? Доказуха была нужна, материалы всякие. Отчеты, там, фото с видео… И кто-то авторитетный, от кого эти сведения вроде как исходят.
- То есть?…
- То есть Герман, которого я знал, не спрашивай, откуда, смог полазить по сети, взломать несколько компьютеров, и нужные материалы найти. А ты, журналюга всеимперского значения, стал тем, через кого мы эти материалы придали огласке. Понял?
- Конечно.
- Что касается "нехилой сенсации", выражение мое, кстати говоря… Короче, хрен бы Герман Ли и здесь чего-то узнал, не устройся я незадолго до этого лаборантом в НИИ при "Нэфус Фарма".
- Я понял! - воскликнул я с радостью озарения, - вы с Германом - что-то типа напарников.
- Напарники у легавых, - отрезал Рик, - короче, журналюга, я не буду долго распространяться и спрашиваю прямо - сколько?
- Чего? - не понял я.
- Денег. Бабок. Манонов. Сколько ты со своей конторой готовы выложить за "нехилую сенсацию"?
- А какая часть полагалась вам?…, - осведомился было я, но Рик Ястреб только нахмурился в ответ.
- Ты это брось - части, проценты, доли. Учитывая, что второй, как ты говоришь, напарник приказал долго жить, мне полагается сто процентов. Ну как? Я слушаю.
Я назвал сумму, выделенную редакцией "Небулы".
- Не густо, конечно, - проворчал Рик, - по земным меркам. Хотя в этой дыре - сойдет. Ну, слушай, журналюга. В одной из лабораторий "Нэфус Фарма" исследуют чужих.
- Чего? - я от удивления даже поперхнулся.
- Чужих. Исследуют, - медленно, отдельными словами, как для умственно отсталого, повторил Рик, - сам видел.
- А ты уверен, что…
- Что это чужие? Конечно! А кем еще могли быть прямоходящие крысы длиной чуть больше метра?
2. ПРЕСТУПНИК
Как говорится, про слона-то я и забыл. Или не заметил, как там правильно звучала эта пословица? Дело тут, конечно, не в слонах, но, тем не менее, смысл примерно тот же. Как-то забыл или, как говорится, руки не дошли у меня упомянуть о тех, кому пришлось сыграть в этой истории чуть ли не главную роль.
Чужие. Они же миганы, они же разумные прямоходящие грызуны, или, как их называют ученые, Rodentus Erectus Sapiens. Они же единственные представители внеземного разума, известные человечеству на сегодняшний день. По этой причине большинство людей, не желая запоминать ни самоназвания, ни, тем более, научного названия этих существ, привыкло их называть просто и обобщенно - "чужие". Позаимствовав этот термин не то из старинного фильма, не то из литературы тех же времен.
Знакомство, а затем и официальный контакт Империи с миганами произошел в конце двадцать четвертого века при весьма неприятных обстоятельствах. Дело было даже не в корабле энной по счету межзвездной экспедиции, обстрелянном флотилией чужих. Объективно говоря, огонь со стороны миганов велся неприцельный, маломощный и с чисто предупредительными целями. Именно на этой предупредительности настаивала их делегация на первых переговорах между двумя разумными расами. Основным неприятным моментом в этой ситуации было охлаждение нашего экспансионистского пыла.
До встречи с миганами человечество успело колонизовать не один десяток планет и предпринять не меньше сотни межзвездных экспедиций. Эти достижения, не будучи существенными в масштабах галактики, по меркам одной, молодой и не очень многочисленной, разумной расы выглядели впечатляюще. Во всяком случае, их оказалось достаточно, чтобы мы поверили, будто вся галактика у наших ног, а наше жизненное пространство ничем не ограничено.
Теперь же наступил момент отрезвления. Оказалось, что Земля - не более чем галактическая окраина и захолустье, и что именно ее окраинное расположение обусловило ту легкость, с которой человечество до сих пор расширяло свои владения. Просто на тот кончик рукава галактической спирали не нашлось других претендентов. Мы бы, возможно, так и считали до сих пор себя единственными носителями разума во вселенной, если бы не вздумали продвигаться вдоль "нашего" рукава к центру галактики.
Итоги тех первых переговоров и общий расклад обескуражили человечество. Миганы, биологически довольно близкие нам существа, не меньше нашего нуждались в планетах земного типа. Собственно, на одной из таких планет в свое время и зародилась их раса. Как и на Земле, тамошние грызуны были первыми млекопитающими и первыми всеядными животными, однако, в силу каких-то малопонятных обстоятельств, дальнейшая эволюция пошла другим путем. То есть, для биологов вроде как ничего непонятного не было. Ведь грызуны не только более древние существа, чем приматы - они еще и более приспособлены к окружающей среде. Соответственно, малопонятным было как раз стечение тех обстоятельств, что привело к появлению на Земле разумного человечества. Но тогда, в первые годы контакта, биологи со своими выкладками все больше молчали. Слово же с самого начала взяли специалисты совсем другого профиля.
Конечно, в период работы МКЭК, военные оказались на острие его удара примерно в той же степени, что и транснациональные корпорации. Оружие, его производство, не говоря о уж применении, вполне справедливо считалось одним из главных факторов, угрожающих планете. В результате, от Комитета досталось и агрессивным режимам, и воротилам военно-промышленного комплекса, и разным "умникам", что придумывали новые способы истребления себе подобных. Ядерное, химическое, биологическое и электромагнитное оружие были ликвидированы в первую очередь, арсенал обычных вооружений был сведен к минимуму, необходимому для обеспечения правопорядка. Разумеется, у этой линии нашлось нимало противников, но их сопротивление иссякло с упразднением государственных границ и разделением всех населенных пунктов планеты на обычные и системообразующие. Войны остались в прошлом, и примерно на пару столетий Земля стала воплощенной мечтой пацифиста.
Все изменилось как только жизненное пространство человечества вышло за пределы одной планеты. Почти сразу же в научных кругах был поднят вопрос о внешней или инопланетной угрозе. Правильнее сказать, что он был не поднят, а, скорее, сам всплыл из каких-то глубин коллективного бессознательного. И не сильно отличался от того, что обычно ВСПЛЫВАЕТ.
Когда обсуждение данной проблемы дошло до высшего руководства Империи, последнее, после недолгого сопротивления, решило возобновить военное производство. Были созданы Силы Противокосмической Обороны, они же СПКО; в обиход снова вошли такие подзабытые понятия, как "военная служба", "командование" и "устав"; в телепередачах, на страницах электронных изданий и просто на городских улицах все чаще можно было встретить людей в погонах. Но главной приметой этого процесса, вошедшего в историю как "ремилитаризация", стали базы СПКО, что росли как грибы на каждой, населенной человечеством, планете. На Земле, к примеру, число этих баз уже исчисляется сотнями.
Ввиду недостатка опыта, а также четких представлений о пресловутой "внешней угрозе", противокосмическая оборона в те времена строилась по наитию и основывалась на двух, еще допотопных, технологиях: ракетостроении и спутниковой системе. Проще говоря, спутники фиксировали приближение к планете космических кораблей противника, передавали на базы СПКО их координаты, после чего командование принимало решение, в зависимости от которого по чужим кораблям наносились или не наносились удары ракетами, пущенными с планетарной поверхности. С тех пор, кстати, в организации противокосмической обороны мало что изменилось. Повысились количественные характеристики ракет, разрушительные возможности их "начинки", а также разрешающая способность спутников. Да вот еще, в систему СПКО был внесен третий элемент - диссипативный экран, окружающий планету и смягчающий удары оружия противника по ее поверхности и по спутникам.
Как известно, аппетит приходит во время еды. И адептов "внешней угрозы" уступка в виде создания СПКО только раззадорила. Плюс новоявленные генералы принялись вещать с высокой трибуны, публично поучая власти Империи, снисходительно объясняя им, что, придерживаясь одной, то есть, оборонительной, стратегии и одного вида вооружений, войну выиграть невозможно. И, чего следовало ожидать, дальнейшие уступки милитаристам начали расти как снежный ком.
Был создан Военно-Космический Флот, началось проектирование и масштабное производство космических кораблей боевого назначения. Непригодные для жизни планеты все чаще становились полигонами для проведения военных учений Флота. Вдобавок, военная подготовка была введена в качестве обязательного предмета для студентов ВУЗов и учащихся старших классов. Не остались в стороне и более младшие возрасты - на их неокрепшие и девственно-чистые головы обрушился целый поток пропагандистского материала. Плакаты, мультики и комиксы пугали детей злобными и уродливыми пришельцами, а также прославляли мужество имперских воинов. Про конкурсы детских рисунков на темы "Убей чужого" и "Защити меня" (последние предназначались для приманки новобранцев) я уже молчу, дабы не отнимать хлеб у историков.
В общем, за считанные десятилетия мирная Империя превратилась в агрессивно пыхтящего ежика, ощетинившегося на всю галактику разнообразным оружием. Оставалось только пустить это оружие в ход, а вернее, найти достойный объект для его применения. И, скорее всего, если бы не было миганов, кто-нибудь бы их обязательно придумал.
Нетрудно представить себе реакцию человечества на контакт и итоги первых переговоров с чужими. Люди по сути дела остались "с носом", а, вернее, с тем ничейным краешком галактического рукава. Путь к центру галактики был перекрыт владениями миганов, а для того, чтобы "перепрыгнуть" их, у нуль-двигателей человеческих звездолетов не хватало мощности. Вот тогда-то, в некоторых горячих, но высоко расположенных, головах возникла идея проучить новоявленных "братьев по разуму". И армада боевых кораблей Империи, без дипломатических прелюдий, двинулась к ближайшей, выявленной астрономами, миганской планете.
Увы и ах! Реакция чужих на старт имперской армады была молниеносной. Вблизи планеты, избранной нашим командованием в качестве объекта нападения, была сосредоточена большая часть военно-космических сил миганов. Помимо численного перевеса, противник превосходил наш Флот по техническим и боевым характеристикам. По всей видимости, не было у миганов ни столетий мирной жизни, ни иллюзии одиночества во вселенной, ни, как следствие, застоя в военно-техническом развитии.
Сражение закончилось, едва успев начаться. Из семидесяти пяти кораблей армады, обратно вернулось меньше десятка, и то благодаря своевременному отступлению (по существу - бегству) в нуль-переходы. Не помогло даже тактическое мастерство адмирала, командовавшего вторжением. Кстати, именно из этого адмирала в итоге сделали "крайнего", свалив на него ответственность за поражение. Бравый вояка сперва лишился должности, затем части государственных наград, и, наконец, был досрочно отправлен на пенсию.
Впрочем, поражение не имело для Империи никаких катастрофических последствий, кроме, конечно, людских и технических потерь. Видимо, чужие не были готовы к ведению полномасштабных боевых действий. Обе стороны поспешили замять этот, как его называли в официальных СМИ, "неприятный инцидент", и выразили намерения поддерживать статус-кво. На все тех же, невыгодных для человечества, условиях.
Было подписано ряд соглашений, в том числе, по торговле и технологическому обмену. Официальная пропаганда спешно начала понижать градус ксенофобии в человеческом обществе. Однако, ни о каком вечном мире и дружбе не могло быть и речи. Империя использовала мирную передышку для модернизации Военно-Космического Флота, разработку новых видов вооружения и, что греха таить, подготовку реванша.
Следующий конфликт произошел спустя примерно полвека после первого и закончился НИЧЕМ. Это если не считать нескольких разбитых гигантских крейсеров с нашей стороны и энное количество сожженных боевых кораблей чужих. Почему-то миганы предпочитали малые боевые корабли большим, тем самым повышая как свою огневую мощь, так и риск больших потерь. Новый договор между Империей и чужими был заключен по инициативе последних, и, хотя он вновь лишь зафиксировал текущее положение дел, наше высшее военное и политическое руководство не без оснований поставило себе в заслугу итоги той кампании.
Действительно, "ничья" после сокрушительного поражения выглядела ощутимым прогрессом и недвусмысленно обозначала тенденцию, которая в итоге привела бы к сокрушительному поражению уже другую сторону. Кроме того, определенный политический эффект имел сам факт мирной инициативы со стороны миганов, кому-то показавшийся взмахом белого флага. На самом деле эта инициатива отражала лишь степень благоразумия сторон конфликта и быстроту с которой была осознана его бесперспективность. Проще говоря, мир предложил тот, кто первым понял, что победа любой ценой ему не нужна.