Тэлли смотрела в его пытливые глаза и пыталась придумать, что бы такое ответить. Ведь речь шла всего-навсего о нескольких лишних пакетиках еды, и эти пакетики вряд ли доказывали, что она - шпионка. Нужно было просто отшутиться. Но то, что Крой был убийственно прав, отняло у Тэлли дар речи.
- Хочешь поработать пилой? - негромко спросил Крой. - Я немного устал. Тяжкая это работа - расчистка.
В этот день они занимались только расчисткой и не собирали металлолом, поэтому обед захватили с собой: картофельный суп и хлеб, нашпигованный солеными оливками. Тэлли обрадовалась, увидев, что Шэй взяла свою порцию и ушла подальше от остальных, к опушке густого леса. Тэлли пошла за подругой, села рядом с ней на траву, испещренную пятнышками солнечного света.
- Мне надо поговорить с тобой, Шэй.
Шэй, не глядя на нее, тихонько вздохнула, ломая на кусочки хлеб.
- Да, похоже, надо.
- Ой. Он и тебе успел сказать?
Шэй покачала головой.
- Он мог ничего и не говорить.
Тэлли непонимающе нахмурилась.
- Ты о чем?
- О том, что все ясно. С тех пор, как ты тут появилась. Надо мне было сразу это понять.
- Да я же ничего… - У Тэлли сорвался голос. - Что ты такое говоришь? Думаешь, Крой прав?
Шэй вздохнула.
- Я просто говорю, что… - Она не договорила и повернула голову к Тэлли. - Крой? При чем тут Крой?
- Он со мной говорил перед обедом. Заметил новый свитер, спросил, обзавелась ли я спальником. И подсчитал, что, после того как я добиралась сюда девять дней, у меня осталось слишком много "СпагБола".
- Чего-чего у тебя осталось слишком много? - Шэй совсем растерялась. - Ты о чем, елки-палки?
- Ну помнишь, когда вы меня забирали с "лысой головы"? Я тогда всем сказала, что… - Тэлли умолкла. Она только теперь заметила глаза подруги. Веки у Шэй покраснели - так, словно она несколько ночей не спала. - Минутку, минутку! А ты думала, я о чем говорю?
Шэй вытянула перед собой руку и растопырила пальцы.
- Вот о чем.
- То есть?
- А ты тоже руку вытяни.
Тэлли вытянула руку точно так же, как Шэй.
- Один и тот же размер, - заключила Шэй и показала Тэлли обе ладони. - И точно такие же водянки.
Тэлли смущенно опустила глаза и заморгала. На самом деле руки Шэй выглядели куда хуже, чем у нее, - покрасневшие, сухие, потрескавшиеся ладони были покрыты рваными лопнувшими водянками. Шэй всегда работала изо всех сил, вечно бросалась всюду первой, выбирала самый тяжелый труд.
Пальцы Тэлли невольно потянулись к перчаткам, заправленным за ремень.
- Шэй, я уверена, Дэвид не хотел…
- А я уверена, что хотел. В Дыме все очень долго думают, прежде чем кому-то сделать подарок.
Тэлли прикусила губу. Так и было. Она вытянула из-за ремня перчатки.
- Тебе они нужнее.
- Я. Их. Не. Хочу.
Тэлли, потрясенная до глубины души, отпрянула. Сначала Крой, теперь это.
- Да. Вижу, не хочешь. - Она выронила перчатки. - Но Шэй, почему бы тебе для начала не поговорить с Дэвидом, а уж потом беситься?
Шэй принялась обкусывать ноготь и покачала головой.
- Он со мной теперь почти совсем не разговаривает. С тех пор, как ты появилась. Ни о чем серьезном не говорит. У него, видишь ли, голова забита всякими важными мыслями.
- Ох. - Тэлли скрипнула зубами. - Да я ведь не… То есть мне Дэвид нравится, но…
- Ты ни в чем не виновата, договорились? Я знаю. - Шэй протянула руку и легонько качнула сердечко, висевшее на цепочке на шее у Тэлли. - И кроме того, может быть, твой таинственный "кто-то" явится сюда, и тогда все это станет не важно.
Тэлли кивнула. Уж это точно: как только на Дым обрушатся чрезвычайники, Шэй будет не до влюбленностей.
- А ты сама с Дэвидом об этом не говорила? - поинтересовалась Шэй, - Пожалуй, стоило бы.
- Нет, не говорила.
- Почему?
- Да просто как-то речь об этом не заходила.
Шэй поджала губы.
- Удобный ответ.
Тэлли простонала:
- Но Шэй, ты же сама сказала: я не должна была никому рассказывать, как добраться до Дыма. Мне было жутко стыдно из-за этого. И я не собираюсь рассказывать об этом на каждом углу.
- Угу. Однако ты носишь эту штучку так, что она на виду у всех. Но, правда, толку от этого мало. Дэвид, похоже, твоего сердечка не заметил.
Тэлли вздохнула.
- А может быть, ему просто все равно, а то, о чем ты говоришь, существует только в твоем…
Она не смогла закончить фразу. То, о чем говорила Шэй, существовало не только в ее воображении. Теперь Тэлли видела это и чувствовала. Когда Дэвид показал ей пещеру в обвалившемся туннеле, когда рассказал ей тайну о своих родителях, он выказал ей доверие, хотя и не должен был. А теперь - этот подарок. Так ли уж сильно преувеличивает Шэй?
Тэлли очень хотелось надеяться, что сильно.
Она вдохнула поглубже и выдохнула:
- Шэй, что я должна сделать?
- Просто скажи ему.
- Что сказать?
- Скажи, почему ты носишь это сердечко. Скажи про своего таинственного "кого-то".
Тэлли слишком поздно поняла, какими глазами она уставилась на Шэй после такого предложения.
Шэй кивнула.
- Ты не хочешь, да? Яснее ясного.
- Нет, я расскажу. Честное слово.
- Ну да, конечно.
Шэй отвернулась, вытащила из миски опущенный в суп кусок хлеба и яростно вонзила в него зубы.
- Я расскажу. - Тэлли прикоснулась к плечу подруги, а Шэй не отстранилась. Она обернулась и устремила на Тэлли взгляд, полный надежды. - Я обязательно все расскажу ему, обещаю.
ОТВАГА
Вечером она ужинала в одиночестве.
После того как она целый день сама пилила деревья, деревянный стол в столовой ее перестал пугать. Рисунок древесины излучал крепость, надежность, а разглядывать извивы волокон было легче и приятнее, чем предаваться раздумьям.
Впервые за все время Тэлли заметила однообразие пищи. Опять хлеб, опять жаркое. Пару дней назад Шэй сказала, что сочное мясо в жарком - это крольчатина. Не сублимированное соевое, как в пакетиках "СпагБола", а настоящее мясо настоящих животных, обитавших в тесном загончике на окраине поселка. Мысль о том, что кроликов забивают, сдирают с них шкурку и пускают мясо на приготовление пищи, вполне подходила под настроение Тэлли. Как и все прочее в этот день, еда казалась грубой и жесткой.
После обеда Шэй с ней почти не разговаривала, а что сказать Крою, Тэлли так и не придумала, поэтому до конца рабочего дня трудилась молча. Медальон доктора Кейбл становился все тяжелее и тяжелее. Тэлли казалось, что цепочка обвивает ее шею, будто лиана, что вокруг этой лианы разрастаются кусты и деревья - как те, которые своими корнями обхватили железнодорожные рельсы. Ощущение было такое, будто в Дыме все до одного знают, что такое это сердечко на самом деле: знак ее предательства.
"Смогу ли я теперь остаться здесь?" - гадала Тэлли. Крой заподозрил ее во лжи. Пройдет немного времени - и это поймут все остальные. Весь день у нее из головы не выходила жуткая мысль: "Может быть, Дым - то место, где мне предназначено жить судьбой, а я все испортила, придя сюда шпионкой".
И вот теперь Тэлли, вдобавок ко всему, встала между Дэвидом и Шэй. Она ничего не делала, а вроде как отбила парня у лучшей подруги. Будто ходячий яд, она отравляла и убивала все, к чему прикасалась.
Тэлли вспомнила об орхидеях, распространяющихся по долинам предгорий, о том, как эти чудесные цветы отбирают жизнь у других растений, как они омертвляют саму землю - эгоистичные, неудержимые. Тэлли Янгблад тоже сорняк. Только, в отличие от орхидей, сорняк уродливый.
Она доедала жаркое, когда напротив нее за стол сел Дэвид.
- Привет.
- Привет.
Тэлли через силу улыбнулась. Несмотря ни на что, видеть Дэвида ей было приятно. Сидя за столом одна; она вспомнила о времени после дня рождения, когда она торчала в корпусе, оставаясь уродиной, хотя все знали, что она должна была уже стать красоткой. Сегодня впервые с того дня, как она попала в Дым, Тэлли ощущала себя уродливой.
Дэвид наклонился к столу и протянул ей руку.
- Тэлли. Прости меня.
- Простить? За что?
Он повернул ее руку вверх ладонью, покрывшейся свежими водянками.
Я заметил, что ты не надеваешь перчатки. После того, как пообедала с Шэй. Нетрудно было догадаться почему.
- Ну… да. Они мне не то чтобы не нравятся. Я просто не смогла их надеть.
- Понимаю, конечно. Это я во всем виноват. - Он обвел взглядом столовую, наполненную дымниками. - Мы можем уйти отсюда? Мне нужно кое-что сказать тебе.
Тэлли кивнула, ощущая холодное прикосновение цепочки и помня об обещании, данном Шэй.
- Хорошо. Мне тоже кое-что нужно тебе рассказать.
Они пошли по поселку, мимо костров, которые уже гасили, забрасывая дерном; мимо окон, за которыми загорались свечи и электрические лампочки; мимо горстки малышей-уродцев, гонявшихся за убежавшим цыпленком. Дэвид привел ее на гряду холмов, откуда Тэлли впервые увидела Дым, к плоскому прохладному камню, вокруг которого росли деревья. За деревьями открывался вид на долину. Как обычно, Тэлли замечала, как ловки и изящны движения Дэвида, словно бы он давно "на ты" с каждым поворотом тропинки, каждым уступом. Даже красавцы и красотки, чьи тела идеально сбалансированы, чьи фигуры созданы, чтобы идеально выглядеть в любой одежде, не двигаются с такой безупречной легкостью.
Тэлли нарочно отвела взгляд от Дэвида. Внизу, на равнине, в лунном свете зловеще белели орхидеи - замерзшее море у темного берега леса.
Дэвид заговорил первым:
- Ты знаешь, что ты - первая беглянка, пришедшая сюда совсем одна.
- Правда?
Он кивнул, не отрывая глаз от белых цветочных полей.
- Чаще всего беглецов привожу я.
Тэлли вспомнила последнюю ночь перед уходом Шэй из города и разговор о том, что ее заберет загадочный Дэвид и отведет в Дым. Тогда Тэлли с трудом верилось, что такой человек в самом деле существует. А теперь он сидел рядом с ней и выглядел вполне реальным. Он относился к миру серьезнее любого из знакомых Тэлли уродцев - даже более серьезно в действительности, чем взрослые красавцы вроде ее родителей. Странно: его взгляд отличался почти такой же напряженностью, как у жестоко-красивых чрезвычайников, но при этом был лишен холодности.
- Раньше этим занималась моя мама, - сообщил Дэвид. - Но теперь она слишком стара.
Тэлли облизнула пересохшие губы. В школе им постоянно твердили, что уродцы, не подвергшиеся операциям, постепенно теряют здоровье.
- О, мне очень жаль. Сколько же ей лет?
Дэвид рассмеялся.
- Да нет, она еще в полном порядке. Просто уродцам легче доверять кому-то вроде меня, кто ближе им по возрасту.
- Ну да, конечно.
Тэлли вспомнила, какое впечатление на нее в первый день произвел Босс. А всего через пару недель она стала намного спокойнее смотреть на людей самого разного возраста.
Иногда несколько уродцев отправляются в путь сами по себе, имея в своем распоряжении шифровки вроде той, что тебе оставила Шэй. Но меньше трех-четырех человек в группе никогда не бывает. Никто еще не приходил сюда один-одинешенек.
- Ты, наверное, считаешь меня идиоткой.
- Вот уж нет. - Дэвид взял Тэлли за руку. - Я считаю, что ты повела себя очень храбро.
Она пожала плечами.
- На самом деле не такое уж ужасное у меня получилось путешествие.
- Храбрость нужна не для того, чтобы проделать путь, Тэлли. Мне случалось в одиночку одолевать гораздо большие расстояния. Я говорю о том, что ты покинула дом. - Он провел копчиком пальца по потрескавшейся ладони Тэлли. - Я просто представить себе не могу, как бы я сумел уйти из Дыма, бросить все, что мне знакомо, понимая, что, скорее всего, никогда не вернусь назад.
Тэлли сглотнула подступивший к горлу ком. Ей пришлось нелегко. Но с другой стороны, выбора у нее попросту не было.
- А ты, - продолжал Дэвид, - ушла из своего родного города, единственного места, которое ты знала в этой жизни, совсем одна. Ты даже не встречалась ни с кем из дымников - с кем-то, кто имел бы право убедить тебя в том, что этот поселок на самом деле существует. Ты совершила побег по зову сердца, потому что тебя позвала подруга. Думаю, именно поэтому у меня такое чувство, что тебе можно доверять. Тэлли перевела взгляд на поля орхидей. С каждым словом, произнесенным Дэвидом, у нее становилось все тяжелее на сердце. Если бы только он знал, почему она на самом деле находится здесь.
- Когда Шэй мне в первый раз сказала о том, что ты должна прийти, я на нее здорово рассердился.
- Потому что я могла выдать местонахождение Дыма?
- Отчасти. А отчасти из-за того, что шестнадцатилетней городской девчонке действительно опасно в одиночку пускаться в путь длиной в несколько сотен миль. Но если честно, больше всего меня пугало то, что Шэй рискнула совершенно напрасно и что ты ни за что даже не выберешься из окна своей комнаты. - Он посмотрел на нее и бережно взял за руку. - И как же я удивился, когда увидел, как ты сбегаешь вниз по склону холма.
Тэлли усмехнулась.
- В тот день я представляла собой довольно жалкое зрелище.
- Ты была вся исцарапанная, волосы и одежда - обгоревшие, но зато ты так радостно улыбалась…
Тэлли показалось, что лицо Дэвида, озаренное луной, светится изнутри.
Она зажмурилась и покачала головой. Блеск. Он был готов вручить ей награду за храбрость, когда на самом деле ее надо было пинками гнать из Дыма за предательство.
- А теперь вид у тебя совсем не радостный, - негромко заметил Дэвид.
- Не все в восторге от того, что я сюда пришла.
Дэвид рассмеялся.
- Ну да, да. Крой мне рассказал о своем великом открытии.
- Да?
Тэлли вытаращила глаза.
- Ты его не слушай. Как только ты тут появилась, его сразу начали мучить подозрения - как это и почему ты явилась одна-одинешенька. Он решил, что тебе кто-то помогал по пути. Кто-то из города. Но я ему сказал, что он чокнутый.
- Спасибо.
Дэвид пожал плечами.
- Когда вы с Шэй увидели друг дружку, вы так обрадовались. Я понял, что ты в самом деле скучала по ней.
- Это правда. Я за нее волновалась.
- Конечно, это понятно. И тебе хватило храбрости отправиться на поиски Дыма в одиночку, хотя ради этого тебе пришлось покинуть маленький мирок, где ты жила. Ты ведь пришла по большому счету не потому, что тебе хотелось бы жить в Дыме, верно?
- Это ты о чем?
- Ты пришла, чтобы посмотреть, все ли в порядке с Шэй.
Тэлли посмотрела Дэвиду в глаза. Пусть он ошибался в ней на все сто процентов, но как ласкали душу его слова! До этих минут весь день она была окружена подозрениями и сомнениями, а глаза Дэвида светились искренним восхищением перед тем, что она совершила. По телу Тэлли разлилось тепло благодарности и словно бы прогнало холодный ветер, гулявший по холмистой гряде.
Но в следующий миг Тэлли внутренне содрогнулась. Она осознала, что точно так же у нее теплело на душе, когда она говорила с Перисом-красавцем или когда ее хвалили учителя. Еще никогда ни один уродец не вызывал у нее подобных чувств. Уродцы, лишенные больших глаз идеальной формы, просто не способны на такое. Но лунный свет, дивный пейзаж вокруг, тишина, а может быть, сами слова Дэвида сделали его красивым. На несколько мгновений.
Вот только это волшебство зародилось на лжи. Тэлли не заслуживала, чтобы Дэвид так на нее смотрел.
Тэлли отвернулась и снова перевела взгляд на море орхидей.
- Готова поклясться: теперь Шэй очень жалеет о том, что вообще рассказала мне про Дым.
- Может быть, сейчас жалеет, - согласился Дэвид. - Может быть, так будет еще какое-то время. Но это не навсегда.
- Но ведь вы с ней…
- Мы с ней. - Дэвид вздохнул. - Знаешь, Шэй очень непостоянна.
- Что ты имеешь в виду?
- В первый раз она захотела уйти в Дым еще весной. Когда ушли Крой и еще несколько человек.
- Она мне говорила. А она струсила, да?
Дэвид кивнул.
- Я так и знал, что она струсит. Ей хотелось бежать только потому, что так решили ее друзья. Иначе бы она осталась в городе совсем одна.
Тэлли вспомнила, как ей самой жилось без друзей после операции Периса.
- Да. Это чувство мне знакомо.
- Но в ту ночь она не пришла на место встречи. Так бывает. И я, честное слово, очень удивился, когда встретил ее на Ржавых руинах несколько недель спустя. Тогда она заявила, что твердо решила навсегда покинуть город. И уже тогда она говорила, что приведет с собой подругу, хотя тебе еще ни о чем таком ни слова не сказала. - Он покачал головой. - Я уже был готов сказать ей, чтобы она вообще забыла о Дыме, оставалась в городе и становилась красоткой.
Тэлли вздохнула. Насколько бы проще все сложилось, если бы он и вправду так сказал Шэй! Тэлли бы уже была красоткой и в эти самые минуты веселилась бы напропалую в бальной башне вместе с Шэй и новыми друзьями. Но почему-то мысль о бальных башнях не вызвала у Тэлли привычного восторга; картинка выглядела плоской и тусклой, как песня, которую ты слышал сто раз.
Дэвид сжал ее руку.
- Я рад, что не сделал этого.
Что-то заставило Тэлли ответить:
- Я тоже.
Она произнесла эти слова и поразилась тому, что они прозвучали совершенно искренне. Она внимательно посмотрела на Дэвида. Его лицо снова заставило всколыхнуться теплую волну в ее душе. Она видела, что его лоб слишком высок, видела небольшой шрам, белевший поперек брови. И улыбка у него была заметно кривоватой. Но Тэлли теперь смотрела на него другими глазами, и лицо Дэвида казалось ей красивым. Тепло его тела прогоняло осеннюю прохладу, и Тэлли подвинулась ближе.
- Шэй очень старалась оправдаться за свою трусость, - сказал Дэвид, - и за то, что дала тебе зашифрованные инструкции, хотя обещала мне, что не станет этого делать. Теперь она решила, что Дым - самое лучшее место на свете. И что я - самый лучший человек на свете. Потому что привел ее сюда.
- Ты ей на самом деле нравишься, Дэвид.
- И мне она тоже нравится. Но просто она не…
- Что?
- Несерьезная. Не такая, как ты.
Тэлли отвела взгляд. Мысли путались у нее в голове. Она понимала, что должна сдержать свое обещание сейчас, иначе это у нее больше никогда не получится. Ее пальцы потянулись к медальону-сердечку.
- Дэвид…
- Да, я заметил это украшение. После твоей улыбки это было второе, что я заметил.
- Ты понимаешь, что кто-то мне это подарил.
- Догадываюсь.
- И я… я рассказала им про Дым.
Дэвид кивнул.
- И насчет этого я тоже догадался.
- И ты на меня не сердишься?
Он пожал плечами.
- Ты мне ничего не обещала. Я с тобой даже знаком не был.
- Но ты все-таки…
Дэвид смотрел ей в глаза, его лицо снова излучало тепло и радость. Тэлли отвела взгляд и попыталась утопить свои неправильные чувства в море белых цветов.
Дэвид негромко вздохнул.
- Придя сюда, ты оставила позади очень многое - родителей, родной город, всю свою жизнь. И тебе начинает нравиться Дым, я это вижу. Ты воспринимаешь то, чем мы тут занимаемся, так, как это не дано большинству беженцев.
- Мне тут нравится. Но может быть… у меня не получится остаться.