Тут же спросила себя: а не глупо ли? Холодина, небось, говорит о том, что эти места на чёрт-те какой глубине - а мне ведь нужно на поверхность! Так какого же хрена я ищу выход на поверхность в недрах земли? Инна думала над этим совсем недолго - вдруг остановилась, даже испугавшись возникшей неожиданно парадоксальной мысли. Ну кто, в самом деле, сказал, что если ей нужно наверх - то и выход обязательно должен быть наверху? Ведь здесь ничто не подчиняется нормальной человеческой логике! Ты хочешь искать его наверху, девочка? А вот фиг тебе - он будет внизу, в самом что ни на есть низу, где только можно себе представить! Ну, каково? Эта идея приободрила Инну, и она поспешила вперёд ещё быстрее.
Очередной, неизвестно какой по счёту коридор казался очень длинным; где-то в середине виднелся проём - ответвление вправо. Внезапно из проёма возникла человеческая фигура. Грязный оборванец с виду: чёрная двухнедельная щетина, безобразно спутанные волосы, рваная тёмно-синяя куртка, примерно такие же штаны - только кожаные сапоги выглядели вполне прилично. Он вышел на середину прохода и встал нагло, уперев руки в бока. Смотрел на Инну ухмыляясь - как шакал, охотящийся на падаль. Стоял, несомненно ощущая своё превосходство - ждал, что она будет делать.
Она тоже остановилась. А-а! Так этот отброс общества, этот подземный бомж, этот маньяк собирается её ограбить? Забрать с таким трудом добытые десять тысяч - а её саму, небось, пристукнуть без лишних разговоров. И он имеет наглость думать, что она так просто дастся всё это над собой свершить? Так ты сильно ошибаешься, дружище, ты очень жестоко ошибаешься! Глупый ты, дурачок, ой глупый… Я здесь чужая понял?! Думаешь, это ты такой крутой бандит, законы тебе не писаны? Так мне они теперь тоже не писаны!
Инна аккуратно поставила "дипломат" у стены. Зубы стучали, но только от холода - страха не было. Медленно, через силу подняла левую руку с пистолетом; стало тяжело, и она помогла себе правой. Сама была как хищница - одичавшая, давно вышвырнутая своими хозяевами на улицу обезумевшая кошка. Ну что, подумала, что ты теперь скажешь - а, гроза подземелий? На испуг думал взять? Не выйдет у тебя, дружок, не выйдет, пуганые мы. Молча, не произнося ни единого слова, не издавая ни единого звука, наводила прицел. Это ведь совсем не сложно, ничего сложного: нажать тут… Лучше бы прямо в голову - тогда точно насмерть. Но руки дрожат, чёрт, проклятый морозильник, так что в сердце будет надёжнее…
Оборванец, однако, оказался не глуп. Осознав, что с ним собираются сделать, он в момент юркнул обратно в боковой ход и тут же исчез с глаз. Инна постояла на месте несколько секунд. Струсил, значит? Твоё счастье, идиот! Скажи спасибо, что я стрелять ещё не научилась, а то бы уже лежал сейчас с продырявленной башкой! Она снова спешила вперёд - теперь быстрый темп ходьбы ещё и помогал ей согреться. Нет уж, повторяла, вы меня не остановите - даже и не мечтайте! И не мечтайте!
Когда она проходила мимо бокового ответвления, правая нога зацепилась за подножку. Инна, растянувшись, полетела вперёд, выпустив чемоданчик; ещё в полёте констатировала спокойно: вот и всё. Вообразила, дура, что если держишь в руках пистолет, то уже можешь воевать ах-ах, вы ж подумайте, тоже мне: Лара Крофт - расхитительница гробниц! Ну, всё. Сейчас шарахнет по голове, и будет делать всё, что ему нравится… Эх ты, несчастная юная Инночка! Не судьба, не судьба…
Звонкий стук шагов удалялся вправо. Так что же - он ушёл? Значит, ушёл. Не тронул её и ушёл. Забрал "дипломат", не тронул её и ушёл… Забрал "дипломат"!!!
Инна подхватилась мгновенно; зацепилась ногой за юбку, потянула и разорвала её. Странно, подумала, что это не случилось гораздо раньше. Не мешкая, побежала в правый коридор - он оказался коротким, и вор его уже миновал. Дальше туннель сворачивал влево - параллельно тому, в котором её ограбили. Скорее же, ради всего святого! Она повернула - слава богу, этот ход тянулся вдаль на много метров, и беглец с чёрным чемоданчиком - с её, чёрт возьми, чемоданом! - был хорошо виден впереди.
- Стой! - отчаянно закричала Инна ему вслед. Он оглянулся, но даже и не подумал затормозить.
Ну что ж, дурачок, сам виноват! Не хочешь по-хорошему - будет тебе по-плохому! Она не теряла времени - подняла пистолет, навела на цель и спустила курок. Раскат грома в подземной тиши прозвучал оглушительно; оборванец на миг обернулся, бросил короткий взгляд на свою преследовательницу - и со всех ног понёсся к спасительному повороту. Ну неужели же я всю жизнь буду такой неумёхой? - подумала Инна. Она прицелилась ещё - и нажала ещё. Вор продолжал убегать; ну всё, сказала сама себе, в конце концов, терять мне нечего. Она выстрелила снова он всё ещё уходил; ну ничего, гад, ничего! - без всякой паузы она нажала на спуск ещё раз… и ещё… и ещё…
Он упал, когда до угла оставалось каких-нибудь пару шагов. Очевидно, был не мёртв - только ранен; Инна уже спешила к нему. Вор повернулся к ней лицом: сам весь трясся, как в лихорадке; рваная дыра наблюдалась на бедре, другая - возле левого плеча, совсем недалеко от сердца. Она подошла ближе и надменно смотрела сверху на того, кто ещё недавно пытался ей угрожать.
- П-пожалуйста! - бормотал оборванец. Голос был весь перепуганный и какой-то изломанный - как и сам его обладатель, который теперь скорее напоминал обессилевшего затравленного волка. - П-пощади! В-вот чемодан, з-забирай!.. Забирай, ух-ходи, я не трону… Б-больше ник-когда, обещаю… П-пожалуйста!..
Как будто её хоть сколько-нибудь интересовало его "никогда"! Инна окинула его взглядом снежной королевы - всю его сжавшуюся, казавшуюся теперь такой беспомощной фигуру. Дико расхохоталась; прицелилась.
- Н-не н-надо! - закричал несчастный вор, срывая свой слабый голос; подземелье отвечало тусклым унылым гулом.
- Никому нельзя доверять, - её слова звучали так же холодно, как выглядела она сама. Затем пуля ударила его в сердце.
Оборванец чуть дёрнулся напоследок, негромко вскрикнул и затих. Инна шагнула вперёд, за "дипломатом"; остановилась: а если он ещё жив? Как там полагается - контрольный в голову? Снова прицелилась и нажала - пистолет не издал ни звука.
Выходит, на этого бандита она растратила весь свой боезапас? Ну и чёрт с ним! Она отшвырнула прочь бесполезное теперь оружие - левая рука наконец освободилась: она была уже совсем ни на что не годна и только болталась на плече, как гроздь винограда. А ведь это, действительно, просто, подумала Инна. Когда знаешь, что иначе нельзя - то просто… А мне иначе было нельзя - ведь правда? Ну правда же? Ещё бы это не было правдой, ах-ха-ха! Я - чужая, повторила уже в который раз. А потусторонний голос глубоко внутри вдруг спросил: кто же ты теперь фанатичка? Или уже маньячка?
Она продолжала бежать, скакать, лететь по коридорам. Ничто уже не имело значения. Ни мороз, ни все прочие возможные и невозможные препятствия и страхи - ничто, только выход. Инна рвалась к предполагаемому выходу; в голове бессмысленно вертелась фраза: чужие здесь не ходят. Тут же она переложила её под музыку и принялась петь про себя:
"Чужие здесь не ходят,
И там они не бродят
Из подземелья мрачного
На свет они выходят!"
Напевая эту песенку, безумно уставшая, истерзанная, замёрзшая, но всё ещё живая и полная убийственной энергии, она уносилась в неизвестность.
Всему рано или поздно приходит конец, и бурный поток подземных странствий юной Инночки тоже когда-нибудь должен был достичь своего конца. Каким он будет - гремящим водопадом, или же вечной мерзлотой? Пока больше похоже на второе, подумала она и глухо рассмеялась. Неизвестно ещё, каким станет самый конец, но сейчас она упёрлась в тупик. Впрочем, это был всё же не совсем безнадёжный тупик. На полу обнаружился рычаг, что-то вроде насоса - широкая вертикально стоящая палка с поперечной ручкой. Для чего он может быть нужен? Инна схватилась за ручку обеими ладонями - и тут же вскрикнула: насколько же она промёрзла! Нет, решила, я всё же попытаюсь. Стиснув зубы, взялась ещё раз, потянула вверх - та поддавалась с трудом, - затем вниз… Что-то громко лязгнуло, заскрипело, вся площадка под ней содрогнулась - и сдвинулась вниз сантиметров на десять. Значит, сообразила Инна, это лифт. Только обычные лифты автоматические - а этот ручной. Качаешь насос, и опускаешься вниз - никаких сложностей.
Она оборвала ткань с подола юбки, плотно намотала на ладони. Снова взялась за ручку: вот, теперь уже не так холодно, теперь можно и покачать. Сделала глубокий вдох - и пошла. Первые несколько раз дались тяжело - механизм явно не использовался уже давно, весь заржавел и сопротивлялся ей; к тому же, почти вся нагрузка приходилась на одну только правую руку. Но постепенно он разработался, и стало легче. Инна вошла в ритм: раз-два! раз-два! горе не беда, кругом холода! Подстроила дыхание под движение рук, под движение всего тела - и скоро уже приноровилась. С каждым качком лифт продвигался не больше чем на длину ладони - но, пусть и понемногу, он планомерно уходил всё дальше вглубь земли, и огонёк наверху становился всё более тусклым. Здесь, в шахте, света не было вообще, но тьма уже не пугала Инну. Осталось ли в этом мире ещё что-то, способное напугать её? Она не имела понятия; впрочем, её это и не интересовало. Она сама уже была как автомат, как часть механизма, неотделимая от него - от насоса, от лифта, от шахты и даже, может быть, от всего подземелья. Не чувствуя ни усталости ни боли, она только двигалась в непрерывном, жёстком, страшном ритме: вверх-вниз, вверх-вниз… раз-два! горе не беда! где-то там - выход, а здесь - холода…
Инна очнулась, когда что-то звякнуло, щёлкнуло снизу, порвав в клочки первозданную тишину. Лифт стал, возвещая этим звуком: приехали! Она шевельнулась, с великим трудом оторвала ладони от насоса. Ноги подгибались и совсем не хотели держать исстрадавшееся тело. Приехала, верно - но куда? Кругом стояла кромешная тьма, лишь где-то бесконечно высоко мерцало что-то серенькое - жалкий остаток туннеля, из которого она пришла. Куда же дальше? Есть здесь хоть какой-то путь или нет? Если есть - то где он?
Инна заставила себя сдвинуться с места. Присела на корточки, нащупала "дипломат". Ахнула, поражённая страшной мыслью: у неё ведь нет ключа! Как она откроет его, как вытащит наружу желанные десять тысяч, если ключ остался наверху вместе со связкой? Казалось, что дальше уже некуда - но мороз будто ещё усилился, пробрал её насквозь, уничтожая без остатка последние оплоты тепла в её худеньком теле. Инну всю трясло, челюсть отстукивала дробь, зуб не попадал на зуб. Ладно, успокоила она себя. Там что-нибудь придумаю. Не может такого быть, чтобы я придумала, как отсюда выбраться - и не смогла придумать, как открыть какой-то несчастный чемодан!
Она тронулась с места, сделала шаг вперёд. Здесь ощущался какой-то поток воздуха, какой-то лёгкий ветерок, который она проклинала, потому что каждый едва ощутимый порыв обжигал её задубевшую кожу. Шагнула ещё и ещё - да, похоже проход действительно есть. Несколькими секундами позже нащупала угол стены - корявый, шершавый, необработанный… Местами рука натыкалась на кусочки примёрзшего льда. И в самом деле, будто огромная морозильная камера. Девочка Инна пошла на обед девочку Инну сожрал людоед. Только людоед - это не какая-нибудь жирная тварь, заросшая волосами. Нет, людоед - это всё подземелье, всё целиком, вместе с его безумными обитателями, вместе с дверями и ключами… А ещё, вроде, были какие-то пропасти. Что за пропасти? И почему вообще крокодилы?
Инна поняла, что падает. Чёрт, и правда, совсем никаких сил нет! Ужасно, ужасно… Она опустилась на четвереньки. Оглянулась назад: теперь там был такой же непроглядный мрак, как и спереди. Но это не имело значения: она ведь не собирается возвращаться! Уже не шла - скорее, ползла вперёд, таща за собой ставший неимоверно тяжёлым "дипломат". Суставы не слушались, не хотели сгибаться и разгибаться - сами уже заледенели окончательно; левая рука не ощущалась вовсе. Ещё чуть-чуть, подумала, и я превращусь всего лишь в деталь местного интерьера… Усмехнулась горько: не захотела стать резиновой куклой - вот тебе наказание: будешь ледяной. Но я же должна! - почти закричала тут же. Ведь если я прошла уже столько, то теперь я должна, я просто обязана… Потому что безвыходных положений не бывает, потому что выход должен быть - он есть, он всегда есть, ведь правда? Правда?
Инна поднесла пальцы ко рту, подула на них. Воздух во рту, хотя бы он должен быть тёплым! - но нет, и в нём почти не сохранилось тепла, дыхание тоже стало ледяным. Она вся обледенела, вся, снаружи и внутри. Эх ты, сказала себе, снежная королева - хотя нет, наверное, пока ещё только ледяная принцесса… Не могла уже ни смеяться, ни плакать - все звуки застревали в горле, а глаза будто промёрзли насквозь - будет странно, если они потом ещё смогут что-то видеть. Снова зацепилась непослушными пальцами за ручку чемоданчика, толкнула вперёд, пододвинула ногу с ободранной до крови коленкой. Нет, я смогу, я должна!
Неожиданно вспыхнувший свет испугал её. Инна моргнула несколько раз, зажмурилась. Чуть разжала веки, оставив только узкие щёлочки: перед ней было что-то чёрное, что-то очень знакомое… Подняла взгляд: конечно же, это дверь. Привычная уже, не один раз виденная чёрная дверь, а на ней, естественно, номер… она посмотрела ещё выше и наткнулась на четыре желтоватых, чуть обтёршихся цифры: "0000". Над ними большими красными буквами горело: "EXIT".
У Инны даже не было сил радоваться. Подумала спокойно, равнодушно: ну вот и он, я же знала, что он всё-таки есть, а вы все говорили… Потом, опираясь на стену, заставила себя подняться на ноги. Глаза не отрывались от четырёх нулей. Эх вы, нолики, да вы без палочки… А и в самом деле: где же палочка, единичка, она ведь должна быть! Тогда всё было бы правильно: десять тысяч в дипломате и десять тысяч на двери, всё сошлось бы один к одному - а так выходит, будто чего-то не хватает.
Инна не утруждала себя решением загадки, которую сама же и придумала. Толкнула дверь от себя - и та распахнулась сразу, будто ждала этого уже давно. В глаза ударил ещё более яркий свет. О боже! - это был не искусственный, нет - настоящий дневной свет, она уже почти успела забыть, как он выглядит, но вот же он! И настоящее голубое небо… И настоящие белые облака… Солнца отсюда не видно - но, конечно, оно тоже где-то там, она уже чувствует, как её согревают его невидимые пока лучи… Она стояла заворожённая, не шевелилась и плакала, хотя ни единой слезинки не выкатилось из глаз. Наконец решилась подойти ближе. Комнатка была небольшой, всего метра три: две голых чёрных стены и проём впереди, открывавший вид на небеса. Инна встала на самый край, с опаской глянула вниз. Земли не было, или же она находилась где-то очень-очень далеко - только искрящаяся голубизна и горы снежных облаков. Это же надо такое придумать: спускаться в самую что ни на есть твердь земли - и оказаться на небесах! Инна улыбнулась: её догадка оказалась верной. Если бы она поменьше слушала всяких ненормальных типов - возможно, добралась бы сюда гораздо раньше. Но как это всё-таки прекрасно!
Здесь должен быть парашют, подумала Инна. Конечно же, должен быть парашют. Сейчас я его надену, прихвачу чемоданчик и спрыгну вниз. Правда, я никогда в жизни не прыгала с парашютом - но за последнее время мне уже столько пришлось сделать такого, чего я не делала никогда в жизни, что это кажется такой мелочью… Она огляделась вокруг, но ничего не увидела. Совершенно пустые стены, и даже ни намёка, что здесь может быть какой-то парашют. Так где же он, чёрт возьми? Ага, решила Инна, наверное, он с той стороны. Конечно же - она ясно представила, как сумка с парашютом тихонько себе висела в уголке возле двери, а она её даже и не заметила. Затем она уже дёргала дверь… вот только та и не думала открываться. Ну давай же, проклятая! - закричала мысленно, давай, откройся, мне же нужен этот чёртов парашют!
Некоторое время Инна продолжала сотрясать дверь. Вдруг замерла, повернулась, посмотрела на мир округлившимися глазами. И поняла с ужасающе безоговорочной, окончательной ясностью: нет там никакого парашюта. На там, ни здесь. Нет, и никогда не было. Да, пожалуй, и не могло быть в принципе.
Она захохотала. Сначала тихо, несмело; замёрзшее горло медленно, но постепенно приходило в себя и восстанавливало свою способность порождать звуки. Смех становился громче и громче - скоро Инна уже заливалась во весь голос. Ха-ха-ха-ха-ха, замечательно! Я прошла весь этот путь, я чего только не испытала, чтобы найти этот проклятый дурацкий выход. Я, чёрт возьми, залезла в самую охрененную дерьмовую глубь, в эту ненавистную гадостную морозилку - и я нашла его, смотрите, я нашла его! И вот я стою в конце пути - пути к выходу и пути в никуда, стою перед вратами в небеса, перед облаками, о которых так мечтала - и у меня нет парашюта. Ха-ха-ха-ха-ха! У ноликов нет палочки - а у Инночки нет парашюта…
Она валялась на полу, перекатываясь с боку на бок; захлёбывалась от хохота, едва успевая дышать. Уже мышцы живота ныли от боли, а она никак не могла остановиться. Теперь она смеялась почти беззвучно, чуть слышно - и всё же не переставала. Остановилась лишь на миг, будто перевела дух - но почти тут же разразилась в новом приступе. Рухнула на пол, принялась скрести ногтями по корявой поверхности. Скоро сломала ещё два ногтя, но даже не почувствовала боли. Ха-ха-ха-ха-ха!..
Наконец усталость взяла своё; смех стих сам собой, Инна уселась на пол. Подтянула к себе "дипломат", взгромоздила его на колени, дёрнула крышку… ну да, щас, разогналась! Коснулась пальцами замка - и на всякий случай попробовала повернуть. В следующий миг вздрогнула потому что тот поддался. Снова хихикнула нервно и прокрутила механизм, отсчитав один оборот - никаких проблем. То же самое со вторым замком… Да, но ещё остаётся код! Инна оскалилась так, будто собралась прямо сейчас кого-то прикончить; аккуратно выставила на панельке "0000". Потом резким движением рванула крышку - чемоданчик распахнулся, явив ей спешно уложенные собственными руками пачки. Она глядела на них две секунды, потом стремительно захлопнула, спутала цифры. Попробовала открыть ещё раз: нет, не поддаётся! Подумала: всё, конечно, должно быть просто. До безобразия просто. Колечки стояли неровно: одно расположилось точно между четвёркой и пятёркой. Инна, уже догадываясь, установила на нём "5", подровняла все остальные, снова потянула крышку… есть! Её опять душил смех. Как для дураков: любая комбинация, лишь бы цифры стояли точно посредине. И не надо никакого ключа… Да уж, проще не бывает!
Она вытащила туго перетянутую пачку, взяла в ладонь… Нет, деньги во всяком случае настоящие, в этом нет сомнения. Вы во всём виноваты, только вы, всё зло в мире из-за денег! Инна сорвала резинку, швырнула в небесный простор. Затем туда же отправились и сами банкноты. Они тут же разлетелись, перестав быть единым целым; некоторые бумажки быстро исчезли внизу, другие, казалось, зависли на месте. Она недолго смотрела на эту феерическую картину - схватила следующую пачку и повторила с ней ту же операцию. Замечательно! - крикнула про себя. Потом громко повторила вслух:
- Замечательно!!!
Одна за другой кучи денег отправлялись в полёт. Наконец Инне надоело: пачек было слишком много, чтобы так церемониться с каждой. Она стала швырять их неразобранными: вот вам! вот вам ещё! Потом надоело и это. Она подняла чемодан, встала сама, подошла к проёму.