Я не стал смотреть. Я чувствовал, что ничего уже не смогу воспринять сегодня, пока мозг не оправится от потрясения. Я смотрел на потолок и видел, как по нему бегут причудливые постоянно меняющиеся отблески. Это был свет, отраженный от лепестков цветка. Даже это производило сильное гипнотическое воздействие. В доме стало тихо, и казалось, что из ящика волнами выходит тишина конца мира. Она поглощает все звуки, кроме тяжелого дыхания Де Калба и хриплых выдохов Муррея, который сидел, не двигаясь, и поглощал вспышки света, проникавшего сюда сквозь бездну времен. Я почувствовал, что мною овладело сильное предчувствие. Я напряжено ждал, ждал, когда во мне снова вспыхнет источник энергии. Ждал новой смерти, может быть, совсем рядом со мной, у меня на виду. Смерти кого-то в этой комнате. Я ждал, что эта смерть может настигнуть меня самого, что каменный холод разольется по моему телу, где пустит свои корни Некрон. Ящик закрылся, и огни на потолке погасли. Муррей медленно выпрямился… Де Калб тяжело откинулся в кресле, не сводя глаз с Муррея.
- Вот и вся история, - сказал он.
Почти час потребовался Муррею для того, чтобы рассказать обо всем, проясняя ситуацию, где он неожиданно для себя играет какую-то роль. Мы с любопытством смотрели на него, как будто ожидая чего-то нового. Того, что почерпнул он, просматривая Запись. Но на лице его ничего не отразилось. Это было очень странно, так как я знал, что Муррей весьма эмоциональная, почти истерическая натура. Может, он научился владеть собой? Сейчас, когда он задавал холодные, четкие вопросы Де Калбу, на лице его не было никаких эмоций.
- И вы узнали меня? - спросил он, глядя сузившимися глазами на Де Калба. - Я был там, в этой… пещере?
- Да, полковник.
Муррей спокойно смотрел на него. Кончики губ его опустились вниз, по всему было видно, что он пришел к какому-то решению.
- Де Калб, - сказал он. - Вы изложили интересную историю. Но вы кузнечик, и всегда были таким. Вы теряете интерес к любой проблеме, как только решите самую трудную ее часть. Выслушайте меня, проект индоктринации, над которым вы работали, еще не завершен, а вы отошли от этого дела. Я понимаю почему, вы получили какие-то результаты в области гипноза и теперь хотите воспользоваться ими сами.
- Это неправда, Муррей! Черт побери! Это неправда! - Де Калб был настолько поражен, что даже не возмутился. - Вы же видели Запись. Вы сами все видели.
- Хорошо, - помолчав, сказал Муррей. - Я видел Запись. Хорошо. Предположим, что вы отправитесь в будущее. Предположим даже, что вы сможете вернуться обратно сюда же, в наше время, на это уйдет не больше десяти секунд. Как видите, мы не теряем времени на это. Но сколько потребуется энергии! Вы же вернетесь сюда совсем другим человеком, усталым, старым, совершенно не заинтересованным в нашем проекте. Я не могу пойти на это! Я требую: сначала закончите работу, а потом можете делать то, что вам заблагорассудится.
- Это невозможно, Муррей. Вы не сможете так поступить, помните, я же видел и вас в пещере. Вы тоже будете с нами.
Муррей нетерпеливо махнул рукой.
- У вас здесь есть телефон? Благодарю вас. Я не могу спорить с вами, у меня на это совершенно нет времени.
Мы сидели, наблюдая, как он набирает номер. Он вызвал министерство.
- Говорит Муррей, - хрипло сказал он. - Я у Де Калба в Коннектикуте. Знаете, где это? Я вылетаю немедленно и хочу, чтобы меня встретили. Буду около трех. Со мной будет газетчик, некий Кортленд. Знаете такого? Теперь слушайте, это очень важно. - Муррей сделал глубокий вздох и холодно посмотрел на меня. Затем очень четко и разборчиво произнес: - Кортленд как-то связан с теми убийствами в Бразилии, о которых писал. Я привезу его для допроса.
7. Из-под контроля
Мне нравилось, как он ведет самолет. Руки его суетливо дергали за рычаги, ноги с трудом находили педали, и самолет непрерывно рыскал по курсу, вместо того чтобы лететь ровно и спокойно. Муррей явно нервничал. Я смотрел вниз, на деревья, на склоны гор, на дороги, блестевшие в лучах солнца. По дорогам бежали черные точки - автомобили, по небу - облака, а по кронам деревьев - тень от нашего самолета.
- Вы знаете, что ничего не сможете сделать, Муррей, - сказал я. Это были первые слова, произнесенные мной в течение последних полутора часов, которые мы провели в полете. Говорить нам было не о чем, теперь от нас ничего не зависело.
- Я сделаю то, что нужно, - ответил он, не глядя на меня. - У Де Калба есть связи, и не менее могущественные, чем у вас. И, кроме того, я могу доказать, что не имею ни малейшего отношения к этим убийствам. Я верю в это, Кортленд, но если есть хоть какая-то правда в том, что сказал Де Калб, то ты носитель смерти.
- Но схватили вы меня не потому, что уверены в моей вине, а потому, что хотите остановить Де Калба.
- Ну, разумеется, - ответил он, почти не разжимая губ.
Я пожал плечами. Я предположил то, что было на поверхности.
Мы снова летели молча. Муррей явно нервничал, видимо, на него подействовала Запись. Он всеми силами пытался избавиться от того, что пробудилось в нем, и это мешало ему вести самолет спокойно. Наконец я не выдержал и взял у него из рук рычаги управления.
Это был прекрасный маленький самолет, шестиместный, который при хороших условиях мог лететь без вмешательства пилота. Если бы у меня спросили, какое у меня сейчас настроение, я бы ответил, что именно такое, какое должно быть у человека, которого ждут большие неприятности. Просто они пока еще не начались.
Муррей издал хрюкающий звук, и я повернулся к нему, а затем… время остановилось. У меня возникло чувство, что по самолету что-то быстро движется. То, что я впервые встретил в Рио, вернулось. Внутри меня вспыхнул источник энергии, но мощность его излучения не возросла до взрыва. Внезапно источник отключился. Таинственного пришельца в самолете уже не было.
Муррей согнулся, медленно наклоняясь вперед. Я не видел его лица, но облегчение длилось одно мгновение. Сперва внутри меня что-то бешено запульсировало и снова отключилось. С гравитацией произошло что-то непонятное. Земля вдруг начала поворачиваться вокруг нас, нависая сверху. Это тело Муррея, навалившись на рычаги, лишило самолет управления. Во мне бешено пульсировали вспышки энергии, но я не мог даже двинуться с места. Через пару секунд я все же смог преодолеть себя, дотянулся до рычагов и взял управление.
Мозг словно раздвоился. Одна половина его находилась в самолете, следила за полетом, а другая плавала в бездонной пустоте. Я понимал, что где-то рядом со мной находится Муррей, с головой, упавшей на грудь, и с обмякшим в кресле телом. Муррей мертв. Мертв? Ну, разумеется, мертв. Ну, несомненно. Я хорошо знал действие Некрона, я слишком хорошо прочувствовал его влияние. Второй, бодрствующей половиной мозга я осознавал, что нахожусь в очень тяжелом положении, Джерри Кортленд в опасной ситуации. В штабе ждут, Муррея. Ждут, что он прилетит вместе с подозреваемым в убийствах. Я был подозреваемым, и снова произошло убийство, и когда, тогда - когда в воздухе были только я и Муррей. Бодрствующая часть моего мозга знала, что делать, и я полностью доверился ей. Я совсем не помню, как развернул самолет и направил его обратно, но тем не менее это мне удалось. Однако ничто, ни время, ни расстояние, не существовали для той половины мозга, которая плавала в бездонной пустоте.
- Ну как, теперь ты в порядке? - услышал я голос Де Калба.
Я неуверенно выпрямился в кресле, и комната поплыла перед моими глазами. Но все равно это была знакомая комната. Я видел, как доктор Эссен склонилась над кушеткой, видел чьи-то блестящие ботинки, видел плечо, на котором что-то поблескивало. Должно быть, я привез Муррея, мертвого Муррея?
- Это… это Некрон, - с трудом проговорил я.
- Я знаю, знаю, - сказал Де Калб. - Ты же нам говорил. Неужели ничего не помнишь?
- Я не помню ничего, кроме Муррея.
- Мне кажется, его не спасти, - ровным голосом сказал Де Калб.
- Он еще жив?
- Пока что да.
Оба мы повернулись к кушетке, где стояла Эссен с взволнованным лицом.
- Адреналин ему помогает, - сказала она. - Но реального улучшения не будет, и как только действие лекарства прекратится, ему опять станет хуже.
- Может, отвезти его в больницу? - спросил я.
- Не поможет, - сказал Де Калб. - Доктор Эссен тоже врач. Она уже и так сделала все, что могут предложить ему в больнице. Это существо нанесло удар в такое место, где не помогут ни скальпели, ни кислород, ни адреналин. Я не знаю, что делать, но и доктора тоже не знают, - он нетерпеливо передернул плечами. - Этот убийца в первый раз не довел дело до конца. Ты помешал ему. Но чем? Ты знаешь?
- Это происходило прерывисто, оно то уходило, то возвращалось, - я постарался как можно подробнее описать свои переживания.
- Самолет летел, так? - бубнил Де Калб. - Во всех предыдущих случаях жертва была неподвижна. Пожалуй, это кое-что проясняет. Если некронное существо вибрирует во времени, оно должно быть локализовано в пространстве, а самолет летел быстро, и поэтому атака не завершилась полностью. Правда, смерть полковника все равно неминуема, несмотря ни на что.
Я кивнул.
- Только все это будет трудно объяснить в министерстве.
- Оттуда уже звонили, - сказал Де Калб. - Я ничего не ответил, я не мог, я хотел подумать. - Он ударил кулаком по столу и воскликнул: - Я не понимаю этого, я же видел Муррея в пещере с нами! Я видел его!
- А не может быть так, - спросила доктор Эссен, - что ты видел в пещере труп полковника Муррея? Мертвое тело, а не спящего человека?
Он повернулся к ней.
- Для меня очевидно, - продолжала она, - что мистер Кортленд во всем этом является каким-то катализатором. С того момента, как он вошел в дело, все развивается с пугающей быстротой, и я думаю, что пора принимать окончательное решение. Как ты думаешь, Ира?
Де Калб нахмурился.
- Что с Мурреем?
- Он умирает, - ровно ответила Эссен.
- Я знаю только одно средство, чтобы оттянуть его смерть, - неогипноз, - сказал Де Калб. - Хорошо, если он поможет, мы же пробовали его только на спящих. Поможет ли он в данном случае, я не, знаю.
- Мы можем попытаться, - сказала Эссен. - Это шанс, я уверена, что, будь он в сознании, он не позволил бы нам отправиться сквозь время, а теперь мы можем взять его с собой. Нужно действовать, Ира.
- Сможем ли мы сохранить ему жизнь, пока доберемся до шахты?
- Думаю, да. Не могу поручиться, но…
- Нам его не спасти, но, может быть, люди Города смогут сделать это? К тому же Муррей был с нами там, я видел его! Кортленд, ты сможешь доставить нас на этом самолете в горы Святого Лаврентия?
- Ну разумеется, мистер Де Калб, - сказал я, почти сорвавшись. - Разумеется, мистер Де Калб, куда вам будет угодно.
Вход в шахту на склоне горы был виден издалека. Он выделялся темным пятном среди бледной полярной растительности. Однако с воздуха его было легче заметить, чем добраться к нему по земле. Мы вышли из самолета на небольшой поляне у подножия горы. Подняться на гору было довольно сложно, но что нам оставалось делать? Де Калб и я несли тело полковника Муррея на руках, а доктор Эссен с небольшим саквояжем шла рядом и все время наблюдала за стариком. Однажды нам пришлось остановиться, чтобы она могла ввести ему адреналин. Я еще не пришел ни к какому решению, мог прямо сейчас просто уйти от них, но это означало, что я остаюсь на земле в большой опасности. Пока я решил думать о чем-нибудь другом, чтобы не принимать окончательного решения. Я подумал, что дойду до шахты, а там посмотрим.
- Это не будет выглядеть так, что я как бы бегу от наказания? - спросил я Де Калба, когда мы остановились у шахты, чтобы перевести дух.
Верхушки деревьев перешептывались над нашими головами. Солнце посылало нам свой теплый свет.
- Ну, если ваша теория верна, то, как только я войду в шахту, мое "альтер эго" выйдет из нее. Мне остается надеяться только, что у него есть хорошее алиби.
- У него есть алиби, Кортленд, а у тебя - будет. Но сейчас нам надо думать о другой операции, Некрон, Кортленд, Некрон! Инфекция разума. Инфекция самой Земли, даже инфекция самой материи. Что же я выпустил в мир, когда открыл ящик? Когда я узнаю об этом? Через десять минут - и через миллион лет. Как только мы спустимся в шахту, - он покачал головой. - Идем!
8. Фантастическое путешествие
Я не думаю, что действительно собирался пускаться в это фантастическое путешествие по оси времени, я решил, что помогу спустить полковника Муррея по стволу шахты вниз. Мне казалось, что все это происходит во сне, я не считал это реальностью. Я был уверен, что проснусь в своем гостиничном номере в Рио.
На дне шахты находилась узкая пещера, и лучи наших фонариков выхватывали из тьмы грубые шершавые стены. Мы внесли Муррея в пещеру и уложили его на место, куда указал Де Калб. Доктор Эссен сразу склонилась над пациентом, затем подняла его голову и кивнула.
- Есть еще время, - сказала она.
Де Калб махнул рукой и, светя фонариком на стены, сказал:
- Время! Вот где время! Эта пещера и все находящееся в ней расположено на оси, вокруг которой вращается сфера времени, вращается прошлое и будущее.
Это было сказано немного напыщенно, но тем не менее впечатляло. Мы с доктором Эссен молча слушали его, стараясь вникнуть в смысл его концепции, но Де Калб уже приступил к действиям.
- Сейчас с Мурреем все в порядке. - Он опустился на колено возле саквояжа, который несла Эссен, раскрыл его, откинул все четыре стенки, и я увидел какие-то странные приборы, поблескивающие стальными поверхностями. Де Калб начал собирать непонятную мне конструкцию, скрепляя вместе стержни и подвешивая на них блестящие баллоны. Все вместе это напоминало фантастическое дерево.
- Ну, Лотта, - сказал он, закончив работу, - теперь твоя очередь.
- Ира, - колеблясь, сказала она, - …хорошо.
Пока они работали, я светил им фонариком. Прошло довольно много времени, когда Де Калб удовлетворенно хмыкнул. Послышался тонкий нервный звук, и дерево стало двигаться. От удивления я выронил фонарик. Де Калб протянул руку и выключил его. Доктор Эссен тоже выключила свой фонарик. Темнота была бы кромешной, если бы медленно двигающееся дерево не поблескивало огоньками. Постепенно темнота в пещере стала сереть, как будто огоньки дерева постепенно растворялись в пыльном воздухе пещеры и насыщали тьму своим светом. Становилось ясно, что мы находимся в овальной полости, окруженной темнотой шахты.
В полумраке я разглядел доктора Эссен. Она сидела, положив руки на толстый металлический лист, лежащий у нее на коленях. На листе были натянуты провода, как струны, и она как будто играла на них, перебирая пальцами. Звука не было слышно, но света становилось все больше и больше.
- Теоретически, - сказал доктор Эссен, - все это было разработано много лет назад, но только сейчас, когда мы находимся в особом типе пространства, можно практически реализовать это устройство. Еще в 1941 году я опубликовала несколько статей по этому вопросу. Матричная структура атомов. Но тогда практическое применение моего открытия было невозможно. Только здесь, на оси времени, я могу проверить правильность своей теории. Я создала матричную структуру вещества, но период ее колебаний можно регулировать…
- Кортленду совсем не обязательно все знать об этом, - сказал Де Калб неожиданно весело. - В теории еще много такого, чего и я не могу понять. Мы направляемся в "терра-инкогнита", но я все же думаю, что мы попадем-таки в город Лица Эа. Каким-то непонятным образом мы пока что выполняем правила этой игры - хотя и вопреки логике. Каким-то образом все расположилось так, что мы четверо вошли в полость, где лежали спящими, - неощутимые и невидимые ни для кого. Только в ультрафиолетовом свете можно было увидеть наши тела.
Муррей может, конечно, умереть, но если теория верна, то некронное существо выпадает из времени, и может быть, полковник излечится. Некоторые яды в больших дозах могут быть и лекарством. Возможно, долгая каталепсия вне времени вылечит его. Я думаю, что люди Города предвидели такой поворот событий. Ты засыпаешь, Кортленд?
Я засыпал. Нежное монотонное гудение, издаваемое вращающимся деревом, действовало на меня гипнотически, но тогда я этого не понимал. Внезапно мне захотелось встать и уйти, но я тут же понял, что решение уже принято за меня. Нервы мои напряглись. Я вовсе не хотел пускаться в это сумасшедшее предприятие. Самоубийца нередко отказывается от своего намерения в последний момент. Я напряг все свои силы и с трудом сдвинулся со своего места на четверть дюйма. И тут же услышал голос Де Калба:
- Нет, нет. Матрица пространства уже сформировалась.
В голове у меня звенело, а серый свет, как паутина, слепил. Сквозь него где-то вдали во времени и в пространстве я увидел. Это было…
Возможно, это были мы сами на другом конце замкнутого круга времени. Просыпались после своего путешествия длительностью в миллион лет. Но это двигались они, я был неподвижен.
Я был запечатан во времени и в пространстве и чувствовал, как мое сознание угасает, подобно пламени догорающей свечи. Оно уходило от меня все дальше и дальше, а я погружался в небытие. Следующее, что я должен был увидеть, это Лицо Эа, смотрящее в кроваво-красные сумерки конца мира. Затем пламя окончательно угасло, фонтан иссяк и с тихим шелестом последние струйки утекли куда-то в глубины моего мозга.
- Теперь нам осталось только ждать, - где-то в бесконечной дали прозвучал голос Де Калба. - Теперь нам нужно ждать - миллион лет.
9. Странное пробуждение
Волны с тихим шепотом накатывали на таинственный берег. "Должно быть, - подумал я, - это во сне".
Сон?
Я не мог ничего вспомнить. Этот шепот был словами, но смысл их скользил по поверхности моего мозга, не оставляя ничего после себя. Зрение? Я был слеп. Где-то вдали угадывалось какое-то шевеление, но оно для меня не имело никакого смысла. Ощущение? Разве что тепло. Только голос - очень тихий, - может быть, даже музыкальный инструмент. Но слова были на английском языке. Но в тот момент разве что-нибудь могло удивить меня? Нет, я был совершенно пассивен, и только ощущения приходили и уходили обратно во тьму, окружавшую меня, оставаясь за стеной моих чувств.
Какой мир? Какое время? Что за люди? Пока для меня это все не имело смысла.
- …ждать здесь так долго, - сказал чей-то печальный голос, такой нежный и мягкий, что у меня напряглись голосовые связки, как будто я хотел ответить ей. Затем голос изменился. Он стал умолять - я, даже находясь в ступоре, понимал, что ни один человек не смог бы отказать обладательнице такого голоса в том, о чем она просила.
- Значит, теперь я могу идти, Лорд? О, пожалуйста, позволь мне уйти! - Английский язык был очень странным: - с одной стороны, архаическим, а с другой - более сложным, чем язык моего времени.
- Отдых в течение часа в Лебедином Саду, - продолжал молящий голос, - я снова приду в себя. - Послышался вздох, мелодичный, почти музыкальный.
- Мои волосы - взгляни на них, Лорд! Они совсем потускнели! Никакого блеска! Только один час в Лебедином саду - и я снова смогу служить тебе! Можно мне идти, мой Лорд? Можно мне идти?