- Перегонщиками грузовиков, - объяснил Ричардс с подчеркнутым терпением. - Они берут груз и доставляют его куда-нибудь вместе с грузовиком. А дальнейшие указания они получают там. Или им там дают новый грузовик с грузом, который они перегоняют в новое место, либо им говорят, куда надо ехать и получать новый грузовик с грузом, и тогда они пользуются автобусом или поездом. И так далее, и так далее. Их также используют как подменных шоферов: они заменяют шоферов, которые в отпуске или болеют. Это цыгане, настоящие кочевники. Сегодня - здесь, а завтра Бог знает где еще!
- Понятно, - сказал Брансон, понимая, что детектив из него получился более чем слабый.
- Дело в том, что перегонщиков нанимают крупные фирмы, разбросанные по всей стране. А не такие маленькие компании, как те четыре, которые находятся в нашем городе. Таких фирм по всей стране всего лишь дюжина, и каждая имеет более сотни шоферов. Ваше описание может подойти к сотне шоферов, которые находятся в данный момент в любом месте от Северного Полюса до Южного, - он беспомощно развел руками. - Искать их - хуже, чем двух определенных блох в собачьей будке. Я бы на вашем месте это бросил: жизнь слишком коротка.
- Понятно, - сказал Брансон. - К этому стоит прислушаться. Большое спасибо за то, что вы мне рассказали. Учиться никогда не поздно.
- Не стоит благодарности, - ответил Ричардс, провожая Брансона глазами. - Да, вот что. Я только что об этом подумал: перегонщики не могли ждать поезда на нашей станции.
- Почему нет?
- Они никогда сюда не заезжают. Здесь нет для них никакой базы.
Брансон переварил и это:
- Значит, они были не теми, кем казались, а? Но я их сам видел: они выглядели, как обычные шоферы.
- В наши дни можно встретить человека, который выглядит как Наполеон, но он не Наполеон.
Брансон вернулся к барьерчику, перегнулся через него и, пожав Ричардсу руку, сказал:
- Вы победили.
Он вышел, поспешно пересек двор и подошел к воротам. Сторож вылез из своей будки и поинтересовался:
- Успешно, мистер?
- Нет, - ответил Брансон. - Их вчера повесили. Справедливость восторжествовала!
Он ушел, не дав возможности для дальнейших вопросов. Сторож стоял, как пораженный громом, потом бросился в будку и схватился за телефон.
- Кого там повесили? Или этот парень сумасшедший?
- Тебе платят за то, чтобы ты держал их снаружи, а не проводил внутрь. Проснись, Свинни!
Точно зная из своего опыта, каким будет маршрут Дороти, Брансон встал в конце небольшой стоянки для автомашин и наблюдал за ее приездом. Примерно за пять минут до назначенного времени она въехала на стоянку, ловко поставила машину на свободное место, вышла из нее и закрыла дверцу. Задержавшись только для того, чтобы уплатить за стоянку, она вышла на улицу и поспешила вдоль. Бе сумка висела у нее под правой рукой, хорошо знакомый для него чемоданчик она несла в левой руке. Она шла довольно быстро, демонстрируя свои стройные ноги, на которые некоторые мужчины бросали восхищенные взгляды.
К стоянке подъехала еще одна машина и встала неподалеку от машины Дороти. Из нее вылезли двое мужчин, заплатили за стоянку и повернули направо. Они шли неторопливым шагом всего в ста ярдах за Дороти. Несколько дней назад Брансон бы с большим подозрением отнесся к этой паре, но сейчас, по его мнению, мужчины были слишком седые и пожилые, чтобы играть в Шерлоков Холмсов. Но все равно он осторожно направился за ними, следя в то же время, не появятся ли другие сопровождающие, которых могла привести за собой Дороти.
Вскоре пожилые мужчины свернули в какое-то учреждение и пропіли внутрь через крутящиеся двери. Дороти продолжала идти впереди, иногда замедляя шаги перед интересующими ее витринами. Постоянно оглядывая улицу вокруг, Брансон пришел к выводу, что слежки за Дороти нет. Он обратил внимание только на двух случайных прохожих, идущих в том же направлении. Обращать внимание на проходящий мимо транспорт он не догадался.
Дороти подошла к небольшому ресторанчику, где несколько лет назад оставила серебряную пудреницу, а потом вернулась и нашла ее. Она вошла туда как раз вовремя. Двигаясь по противоположной стороне, Брансон прошел дальше более ста ярдов, затем перешел дорогу и вернулся. Но он не заметил никого, кого бы ввел в растерянность этот его маневр. Насколько он мог судить, все было спокойно. Он вошел в ресторанчик и нашел Дороти сидящей за уединенным столиком для двоих.
- Привет, милашка, - сказал он, вешая шляпу на ближайшую вешалку и садясь на стул напротив.
- Привет, милочек, - ответила она. - Ты так в своем костюме и спишь?
Инстинктивно разгладив рукава, он возразил:
- Он не так уж измят.
- А в чем же ты спишь? - продолжала она с подозрительной любезностью.
- Я сплю в кроватях, - ответил он. - Послушай, я встретился с тобой не для того, чтобы…
Он замер на полуслове, когда увидел, как она наклонилась и, достав из-под стола, поставила на него чемоданчик. Это был чемоданчик, который он оставил в поезде, во время бегства от Рирдона. Он мрачно уставился на чемодан.
- Где ты его взяла?
- Высокий темный незнакомец пришел к нам, постучал в дверь и отдал мне его.
- Он не сказал, как его зовут?
- Сказал: Рирдон. И я, естественно, хочу знать, как он попал к нему и как ты обходишься без своих бритвенных принадлежностей и без одежды для сна.
- Если уж тебя это так интересует, я сплю в подштанниках. Что он тебе сказал?
- Он сказал, что ты отпускаешь бороду и предпочитаешь спать голым, а причины всего этого он просто не знает. Если я не буду задавать вопросов, то и не услышу лжи, а он не хочет быть виновником возможного развода.
- Верь ему больше, - заметил Брансон. - Он хотел разозлить тебя. Без всякого сомнения, он решил, что если разозлит тебя, ты быстрее согласишься ему помочь. Он, конечно, задал тебе вагон вопросов на тему: когда ты обо мне что-либо слышала и где я нахожусь, и что я делаю и так далее.
- Он задал несколько вопросов. Но в конце концов, я ему ничего не сказала. Да я и не могла ему ничего сказать при всем желании. Слушай, Рич, что происходит?
- Я бы очень хотел рассказать тебе все, но пока не могу этого сделать. Пока нет. Когда это кончится, власти могут захотеть оставить все в тайне. Ты знаешь, что они могут сделать с людьми, которые разговаривают слишком много.
- Да, конечно.
- Пока я могу сказать тебе одно: все это очень секретно. Это напрямую касается меня и это-то так меня и беспокоило перед отъездом. С тех пор я узнал, что это касается не только меня, но и многих других. Я также выяснил, что это не так уж серьезно, как мне казалось вначале.
- Это успокаивает, - сказала она с явным облегчением.
- Успокаивает, но только наполовину. По причинам, которые я не могу объяснить тебе, это надо довести до удовлетворительного конца - он хотел объяснить ей хотя бы часть, не раскрывая всей сущности. - Это как больной зуб.
Ты можешь положить в него ватку с каплями, и он перестанет так болеть. Но это полумера. На самом деле надо просто вырвать его.
- Тебе самому?
- Я один из тех, кто от этого страдает. И я считаю, что должен что-то по этому поводу сделать, если получится.
- О каких страданиях ты говоришь? А что власти? Не могут они помочь?
- Им пока до этого не дотянуться. К тому же, они не понимают, что происходит. Я нашел… - он заметил ее предупреждающий взгляд, взглянул и увидел, что рядом с ним молча стоит официант.
Взяв у официанта меню, он обсудил его с Дороти и сделал заказ. Официант ушел, и Брансон продолжил:
- Я нашел одного парня, который может захотеть помочь. Это - Хендерсон, баллистик из красного отдела. Ты помнишь его?
- По-моему, нет, - призналась она, немного подумав.
- Такой крупный мужчина, с небольшим брюшком, лысеющий на макушке, в таких очках без оправы. Ты видела его несколько месяцев назад.
- Все равно, не могу вспомнить. Наверное, он не очень-то производит впечатление.
- Это так, да он никогда и не стремился к этому. Он не из тех, на кого женщины обращают внимание.
- Хочешь сказать, что он очень замкнут?
- Пусть будет так, - он изобразил физиономию, которая вызвала у нее улыбку. - Хендерсон может позвонить в любую минуту. Меня не будет дома еще несколько дней, но пусть это тебя не тревожит. У меня есть веские причины для этого.
- Об этом говорил и тот тип, Рирдон.
- Чертов Рирдон! Теперь слушай, если этот парень Хендерсон позвонит, скажи ему, что я на работе и со мной нет связи, и спроси у него, что мне передать. Если ему надо, чтобы я позвонил, спроси у него, куда: в магазин или по какому-нибудь другому номеру. Все понятно?
- Я справлюсь. Искусство брака и состоит в том, чтобы уметь управляться.
- И еще… Если кто-нибудь - Рирдон, или тот здоровый иностранец, или еще кто-нибудь придет к тебе и начнет донимать тебя вопросами, ты ничего не знаешь, понятно? Ты не слышала о Хендерсоне, даже если ты только что разговаривала с ним по телефону. И не обращай внимания, кто спрашивает: репортер, агент ФБР, сам маршал в полной форме - ты все равно ничего не знаешь. Ладно?
- Хорошо, - согласилась она. - Но могу я узнать, кто такой Рирдон?
- Офицер разведки.
На ее лице выразилось удивление и озадаченность:
- Тогда это явно его работа, а не твоя… Он оборвал ее:
- Первое: страдания обучают, а он не страдает и вряд ли сможет понять психологию тех, кто страдает. Второе: есть разные мнения, из чего состоит разведка. И третье: он обучен иметь дело с обычными вещами и пользоваться обычными методами. Я не хочу, чтобы он путался у меня под ногами и предлагал мне свои методы: достаточно правил, которые я выполняю в институте, чтобы подчиняться каким-то еще и вне.
- Хорошо, если он покажется у нас, я буду разговаривать с ним с широко раскрытыми, ничего не понимающими глазами.
- Так и сделай. Его, конечно, не проведешь, но и узнать от тебя он ничего не должен.
Им подали заказ. Во время еды они вели пустую беседу, но за кофе Брансон опять вернулся к беспокоившему его вопросу.
- Еще одна вещь: этого верзилу, которого ты определила как иностранца, я видел. Но я бы хотел, чтобы ты его мне описала еще раз. Разные люди видят по-разному, и ты можешь дать мне дополнительные детали, которые мне пригодятся.
Дороти сделала то, что он просил, и еще раз доказала, что очень наблюдательна. В дополнение к тому описанию, которое помнил Брансон, она добавила маленький белый шрам, длиной с дюйм, расположенный по диагонали с правой стороны его верхней губы. У него есть привычка морщить губы после того, как он задаст вопрос, и тогда шрам особенно выделяется. Кроме этого, она ничего существенного не добавила к тому, что помнил Брансон. И еще ей показалось, будто этого человека очень трудно вывести из себя, но если уж выведешь, то успокоить его будет нелегко.
- Мне кажется, - сказала она, - что этот человек хладнокровно может вынести очень многое, но если уж его выведешь из себя, то он сам не будет знать, как остановиться!
- Он вел себя с тобой грубо?
- Нет, нет, он был сама вежливость.
- Хм, - сказал он и начал в задумчивости постукивать пальцами по крышке стола. Официант неправильно понял этот жест и принес счет. Брансон заплатил по счету и, когда официант отошел, спросил Дороти:
- Ты не замечала, что в последние дни за тобой кто-то следит?
- Нет, Рич, не замечала. Ты думаешь, такое возможно?
- Возможно. Любой, кто хочет выяснить, где я, будет держать тебя в поле зрения.
- Да, наверное.
- Отныне постарайся заметить, не околачивается ли кто-нибудь около дома. Если ты заметишь, что кто-то все время топчется там, то не беспокойся. Но постарайся рассмотреть его так, чтобы ты мне при встрече могла подробно его описать. Возможно, я смогу уцепиться за эту ниточку.
- А что если это просто другой офицер?
- Да, вполне возможно, что он будет из конторы Рирдона. Но вполне возможно, что он будет из совершенно другой компании, и тогда он тот, кого я ищу, - он встал и взял свою шляпу. - Скажи детям, что я скоро вернусь. Я позвоню тебе завтра вечером, когда дети лягут спать.
- Хорошо, - сказала она, собрала вещи и вышла вместе с ним. На улице она спросила: - Тебе нужна машина? Может быть, тебя куда-нибудь подвезти?
- Я лучше обойдусь без нее. Слишком много народу знает ее номер. Я не хочу, чтобы кто-нибудь знал о моем возвращении в город.
Она положила руку ему на плечо:
- Рич, ты уверен, что знаешь, что делаешь?
- Нет. Я как слепой, идущий наощупь и старающийся положить руку на что-нибудь, что стоит схватить, - он посмотрел на нее, стараясь успокоить ее взглядом. - Я могу ничего не добиться, но если так случится, не буду считать, что это произошло из-за моей пассивности.
- Представляю, как ты себя чувствуешь.
С деланной улыбкой она направилась к автомобильной стоянке.
Брансон проводил ее взглядом, пока она не скрылась из глаз, потом остановил такси и направился к конторе другой транспортной компании. Он не возлагал надежд на этот визит, но ему нужно было получить подтверждение словам Ричардса.
Там ему сказали:
- Слушайте, мистер, без имен и фотографий у вас такие же шансы найти этих парней, как выпить с Тутанхамоном. Они могут быть кем угодно и находиться где угодно. Что вы хотите, чтобы мы сделали?
Он вышел оттуда в полной уверенности, что этот путь бесполезен. Итак, ему надо искать другой путь. Он признает себя побежденным только тогда, когда перепробует каждую возможность, и не раньше.
Бродя по боковым улочкам, он перебирал в голове всевозможные варианты поиска этих шоферов. В итоге он смог придумать только одно место, где можно попробовать их найти: это станция и особенно станционный буфет. Кто-нибудь, кто часто бывает на станции, может вспомнить их описание: служащий станции, буфетчик или какой-нибудь другой шофер.
А если исключить эту пару, то что тогда останется? Во-первых, детина, который за ним следил. Он тогда исчез около его дома и, возможно, живет где-нибудь по соседству. И еще остаются те двое, которые поймали его на лестнице. Он видел их какие-то доли секунды, когда падал, и буквально минуту после того, как пришел в себя. Но их лица запечатлелись в его памяти с фотографической точностью, и он был уверен, что встреть он их где-нибудь, он их тут же узнает. Но где их искать? Как и исчезнувшие шоферы, они могут быть кем угодно и где угодно.
В конце концов, у него остается три пути: используя Дороти как приманку, найти этого здоровяка и через него выйти на остальных. Или связаться с Хендерсоном и тогда, возможно, вдвоем они поведут дела успешнее, чем он сам. Или же найти Рирдона, все ему рассказать, воспользоваться его связями и решать проблему методами Рирдона.
Последняя идея так ему не понравилась, что он автоматически ускорил шаги и направился к станции. Он не знал, да и не мог знать, что это было первое его движение в правильном направлении.
10
Придя в буфет задолго до обеденного времени, Брансон уселся на высокий стул, заказал кофе и подождал, пока официант обслужит других посетителей. Когда парень освободился, он кивком подозвал его к себе, наклонился через прилавок
- Вольт, я кое-кого ищу, и ты, наверное, сможешь мне помочь. Ты не помнишь двух довольно здоровых парней в комбинезонах и фуражках, пивших здесь кофе около недели назад? Они выглядели как шоферы грузовиков. А говорили они о каком-то убийстве.
- Убийстве? - Вольт изогнул брови, и лицо его приняло выражение человека, надеющегося на лучшее, но ожидающего худшего. - Нет, мистер Брансон, не помню ничего подобного. И ничего подобного не слышал. Нет, я не помню этих парней.
- Постарайся вспомнить. Два шофера. Сидели как раз вот здесь.
- Нет, мистер Брансон, извините, но не помню. Я бы их обязательно запомнил, если они были шоферами. Шофера к нам редко заходят! Но я не видел здесь давно никаких шоферов, - и тут его осенила другая мысль: - А вы уверены, что тогда именно я работал?
- Да, ведь ты всегда работаешь по вечерам в пятницу, не так ли?
- Это так, но не исключено, что я тогда был просто занят. Я не больно смотрю по сторонам, когда у меня много работы. Люди вокруг меня постоянно разговаривают, но я стараюсь их не слышать, пока они не начинают выкрикивать заказ.
- Ты бы запомнил их, если бы они были здесь несколько раз?
- Конечно, - ответил Вольт. - Я же сказал, шофера к нам редко заходят.
- Значит, может быть один вывод: они были здесь всего один раз, и ты их с тех пор не видел?
- Конечно.
- Хорошо. А вот такого парня ты не помнишь? Он был здесь несколькими днями позже. Приблизительно шести футов ростом, двести фунтов весом, плоский нос, тяжелые скулы, грубоватое лицо, белый шрам над верхней губой, напоминает переодетого полицейского. Он сидел вон там, как раз напротив зеркала, ничего не говорил, а только уставился в зеркало, как будто оно его загипнотизировало.
- Носит кольцо в виде змеи на левой руке, - продолжил Вольт, расправив брови.
- У него, по-моему, было кольцо, но я его не рассматривал.
- Разговаривает как иностранец?
- Я сам не слышал, чтобы он сказал хотя бы одно слово, но очень может быть, что он приезжий.
Примерно вот в это время. Не видел его уже около недели. Я его хорошо запомнил потому, что он всегда сидел, обшаривал все глазами и не говорил ни единого слова. Иногда уставится на меня, как будто хочет на что-то пожаловаться, но ничего не говорит.
- Что-нибудь знаешь о нем?
- Вот только то, что я считал его иностранцем.
- Когда-нибудь видел его в компании кого-нибудь, кого ты знаешь?
- Нет, мистер Брансон, - ответил Вольт и со скучающим видом вытер несколько незримых пятен с прилавка.
- Плохо, - вздохнул Брансон.
Вольта окликнул клиент, тот пошел и обслужил его, потом навел порядок на дальних полках. Брансон все сидел над своей чашкой кофе. Наконец Вольт подошел к нему, и сказал:
- Его, по-моему, зовут Коззи или Косси, что-то вроде этого. А зачем он вам?
- Да тут о нем полицейский расспрашивал. А откуда ты знаешь его имя?
- Как-то вечером он сидел здесь, как всегда уставившись в зеркало, а тут пришли четверо парней, один из них поздоровался с ним и назвал его то ли Косси, то ли Коззи. Ему это не понравилось. Он посмотрел на парня тяжелым взглядом, надел кепку и вышел. Парень на это только пожал плечами.
- Знаешь этого парня?
- Нет. Я видел его несколько раз, но не часто. Просто случайный посетитель, который заходит сюда под настроение.
- А тех трех других знаешь?
- Одного из них, Джима Фолькнера.
- Ну, ладно, - сказал Брансон, отодвинул чашку и встал со стула. - А где можно найти этого Джима Фолькнера?
- Я не знаю, ще он живет, мистер Брансон, могу только сказать, где он работает. - Вольт опять взглянул на часы. - В парикмахерской Воуса на Бликер-стрит. Он должен быть сейчас там.