- Стало быть, Фрерс жив?
- Я так не думаю, капитан, - ответил Итон.
- Тогда что там произошло?
Лейтенант неуверенно покачал головой.
Матросы в шлюпке усиленно работали веслами. Тот из них, что забрался на скалу, а потом спрыгнул в море, сидел, прижавшись спиной к транцу. Похоже, он сильно дрожал, и товарищи его успокаивали.
- Скажите мне, что вы видели, мистер Итон!
- Не знаю, сэр.
Капитан опустил подзорную трубу и сурово посмотрел на старшего помощника.
Шлюпка приближалась к кораблю. Матросы что-то кричали.
Капитан обернулся и взглянул на капеллана.
- А вы что скажете, мистер Данн?
Из расщелины в скалах донесся звук, похожий на вой волка или голос кита. Румяные щеки мистера Данна побледнели. Страшный вой сменился другим звуком, похожим на агуканье гигантского младенца. Затем послышался пронзительный хриплый визг. Казалось, звучит обезумевший церковный орган.
Люди на палубе в страхе смотрели на берег.
Вдруг из приближающейся шлюпки донесся крик мистера Графтона:
- Капитан Хендерс!
Капитан прокричал в ответ:
- Что там такое?
- Сам дьявол, сэр!
Капитан перевел взгляд на старшего помощника, который не был суеверным человеком.
Итон кивнул:
- Так и есть, капитан.
К вою, звучавшему из расщелины, присоединился безумный разноголосый хор.
- Мы должны покинуть это место, капитан, - взволнованно проговорил капеллан. - Совершенно ясно, что никто не должен был найти этот остров. Почему бы еще Господь поместил его здесь, в такой дали?
Капитан Хендерс рассеянно посмотрел на капеллана и приказал:
- Мистер Грейвз, принять шлюпку, поднять паруса. Курс на восток! - Затем он обратился к офицерам: - Нанесите остров на карту, но не упоминайте о том, что на нем есть пресная вода. Упаси Господь, чтобы мы хоть кому-то дали повод разыскивать это место.
- Есть, капитан, - хором откликнулись побледневшие офицеры.
Когда матросы из шлюпки поднялись на борт, капитан спросил:
- Мистер Графтон, что сталось с Фрерсом?
- Его сожрали чудовища, сэр.
У капитана Хендерса даже веснушки побледнели.
- Старший бомбардир! - крикнул он. - Распорядитесь дать прощальный залп по этой трещине, будьте так добры! Ядром и шрапнелью.
- Есть, сэр! - прокричал старший бомбардир с середины палубы.
С борта корабля в сторону расщелины в скалах полетело пушечное ядро, окутанное пламенем и дымом. Корабль развернулся и пошел прочь от острова.
9.02 пополудни
Капитан Хендерс опустил гусиное перо в фарфоровую чернильницу, стоявшую на столе, и задумчиво уставился на пустую страницу судового журнала.
Масляный фонарь, подвешенный к потолку капитанской каюты, раскачивался, и тень от пера танцевала по бумаге вправо и влево. Капитан не был уверен в том, что именно ему следует записать в судовом журнале.
Наши дни
22 августа
14.10
"Трезубец" разрезал глубокие воды океана острым носом и оставлял на воде три полосы пены, поскольку его корма имела конфигурацию тримарана. Судно напоминало стройную, грациозную ракету, прочерчивающую белый след на просторах Вселенной. Штормовые тучи, гнавшие корабль к югу уже три недели, ночью исчезли. В море отражался безоблачный купол ярко-синих небес.
Научно-исследовательское судно в сто восемьдесят футов длиной приближалось к центру океанского пространства площадью в тридцать шесть миллионов квадратных миль - пространства, протянувшегося от экватора до Антарктики. Обычно на глобусах и картах его предпочитают именовать Южным Тихим океаном.
На "Трезубце", зафрахтованном кабельным телевидением для реалити-шоу "Морская жизнь", могли с удобством разместиться сорок человек. В данный момент на корабле находилось десять человек, которые якобы управляли кораблем, "под объективом", четырнадцать членов экипажа, которые на самом деле управляли кораблем, шесть ученых, восемь телевизионщиков и симпатичный бультерьер по кличке Копепода.
Телешоу "Морская жизнь" представляло собой хронику годичной кругосветной одиссеи экипажа "Трезубца", который должен был посетить самые экзотические и отдаленные уголки земли. За время первых четырех еженедельных выпусков программы молодые ученые-энтузиасты и столь же молодая хипповая команда обследовали Галапагосские острова и остров Пасхи, в результате чего "Морская жизнь" поднялась до второго места в рейтинге кабельных телеканалов. Однако последние три недели бушевали штормы, и успех шоу пошел на спад.
Корабельный ботаник Нелл Дакуорт, изучая свое отражение в кормовом окне на мостике "Трезубца", поправила бейсболку с эмблемой команды "Метс". Как и всем остальным ученым, отобранным для шоу, Нелл было под тридцать. То есть ей исполнилось двадцать девять семь дней назад, но свой день рождения она отпраздновала в обнимку с унитазом в гальюне. Она похудела, так как уже десять дней не могла удерживать в себе пищу. Морская болезнь оставила Нелл только прошлой ночью, когда отбушевал последний из сильнейших штормов. Утром море и небо синели, как свежевымытые. До сих пор непогода, лосьон от загара и верная бейсболка "Метс" оберегали светлую кожу Нелл от каких бы то ни было сюрпризов пигментации, но Нелл разглядывала свое отражение не для того, чтобы обнаружить новые морщинки и последствия потери веса, и даже не для того, чтобы увидеть веснушки. Она смотрела в зеркало и видела только свои глаза, полные отчаяния.
Нелл была одета в серо-коричневые бриджи и серую футболку. Учитывая, какой толстый слой крема против загара был нанесен на ее обнаженные руки и лицо, его тоже можно было считать одеждой. Изрядно потрепанные белые кроссовки "Адидас" вызывали раздражение у продюсеров, поскольку фирма "Адидас" не была в числе спонсоров шоу, но менять обувь Нелл категорически отказалась.
Нелл смотрела на юг. Ею снова овладело сокрушительное чувство разочарования, которое она так старательно гнала от себя. Из-за штормов, а также из-за упавшего рейтинга программы "Трезубец" проходил мимо острова, находившегося сразу за линией горизонта на юге. Этот островок был единственной причиной, по которой Нелл в свое время и отправилась на кастинг этого шоу.
Последние несколько часов она всеми силами старалась не напоминать на капитанском мостике о том, что они подошли к острову ближе, чем когда-либо удавалось подойти людям к этому месту, сведения о котором она изучала и о котором размышляла в последние девять лет своей жизни.
Вместо того чтобы отправиться к югу и через день высадиться на острове, о котором мечтала Нелл, они направлялись к западу, к острову Питкерн, где их, наверное, уже ждали потомки мятежников с "Баунти", готовые устроить "Трезубцу" теплый прием.
Нелл скрипнула зубами и увидела в боковом иллюминаторе свое хмурое отражение. Она отвернулась и стала смотреть в кормовое окно.
На центральном понтоне под лебедкой лежала миниатюрная субмарина. В правый и левый понтоны были вмонтированы подводные иллюминаторы. Нелл любила там завтракать. Время от времени ей удавалось увидеть океанических рыб, пересекавших курс судна, - тунца, марлина, солнечную рыбу.
На "Трезубце" нашлось место для телевизионной студии, представляющей собой настоящее произведение искусства, и спутниковой студии связи, для собственной опреснительной установки, производившей три тысячи галлонов свежей воды в день, для океанографической лаборатории с микроскопами исследовательского уровня и обилием другой лабораторной аппаратуры и даже для кинотеатра. Но на взгляд Нелл, все это было, так сказать, "много шума из ничего". Научная составляющая шоу была всего лишь красивой витриной, и скептик, живущий внутри Нелл, говорил ей об этом с самого начала.
Внизу, на полуюте, Нелл заметила Эндрю Бисли, специалиста по морской биологии. Похоже, он читал лекцию уставшей после долгих штормов команде.
14.11
Эндрю Бисли, или просто Энди, был долговязым, узкоплечим пареньком с копной светлых волос. Его длинное лицо, в котором было что-то птичье, украшали очки в толстой оправе. По натуре он был улыбчивым оптимистом.
Воспитанный обожаемой тетушкой-алкоголичкой Алтеей в Новом Орлеане, этот робкий юный ученый вырос в окружении аквариумов. Он жил прямо над рестораном тети Алтеи, где подавали блюда из рыбы и морепродуктов. Отобранные им для наблюдений и исследований экземпляры автоматически избегали кастрюль и сковородок.
Алтея мечтала о том, чтобы ее племянник стал специалистом по морской биологии. Она посылала ему электронные письма каждый день с тех пор, как он уехал из дома и поступил в колледж, до того самого дня, когда он закончил учебу и впервые приступил к научной работе.
Тетя Алтея скончалась три месяца назад. Она прожила нелегкую жизнь, побывав под торнадо "Катрина", а умерла от рака поджелудочной железы. Эндрю после ее смерти стало очень одиноко - еще более одиноко, чем он чувствовал себя всю жизнь.
За месяц до похорон тетушки Энди получил письмо с приглашением на собеседование на предмет участия в шоу "Морская жизнь". Ничего ему не сказав, Алтея отправила его резюме и фотографию продюсерам шоу, предварительно прочитав статью, в которой сообщалось о наборе специалистов по морской биологии. Энди вылетел в Нью-Йорк, прошел собеседование и, словно в том заключалась последняя воля тетушки Алтеи, получил место на борту "Трезубца", за которое шла сильнейшая конкуренция.
Энди обычно носил одежду ярких, кричащих цветов, отчего немного походил на клоуна и стал, естественно, мишенью для насмешек команды. Нелл сразу взяла шефство над пареньком. Он отличался неистребимым оптимизмом и легкой обидчивостью щенка, и это сочетание свойств его характера пробуждало в Нелл материнские чувства, удивлявшие даже ее саму.
Энди попытался поудобнее прицепить беспроводной микрофон к узкому желтому кожаному галстуку, надетому поверх сине-бело-оранжево-желто-лилово-зеленой полосатой рубашки фирмы "Лакосте", с виду весьма напоминавшую жевательную резинку "Фрут страйп". В дополнение к рубашке с вертикальными полосками вышеперечисленных цветов на Энди были надеты шорты для скейтбординга фирмы "Томми Хилфайгер" с горизонтальными синими, зелеными, красными, оранжевыми и желтыми полосками. Плюс к этому - зеленые кроссовки одиннадцатого размера.
На белоснежной палубе перед Энди были разложены наглядные пособия - несколько небольших латексных перчаточных кукол в виде морских животных.
Зеро Монро, главный оператор, менял флэш-карту в своей цифровой видеокамере. Предыдущая флэшка заполнилась посередине лекции Энди. Молодой лектор расстроился, ему казалось, что это было специально подстроено, чтобы позлить его и довести до очередного взрыва негодования.
- Теперь мы готовы? - спросил Энди, отважно пытающийся улыбаться.
Зеро поднес камеру к правому глазу, а левым воззрился на Энди.
- Угу, - сказал он.
Опытный телеоператор был по натуре человеком неразговорчивым, особенно будучи в дурном расположении духа. А работа постоянно приводила его в такое расположение.
Стройный, с широко поставленными глазами цвета морской волны, наделенный даром мрачного юмора, он смутно напоминал Бастера Китона, хотя имел рост шесть футов два дюйма и был широк в плечах. На нем была серая футболка с эмблемой Бостонского марафона, который он трижды выигрывал, и сильно поношенные синие беговые кроссовки "Нью баланс" с оранжевыми шнурками и заполненными специальным гелем подошвами. Вылинявшие коричневые штаны "Орвис" имели четырнадцать карманов, набитых флэшками, сменными объективами, салфетками для протирки линз, фильтрами для микрофонов и батарейками.
Зеро зарабатывал на жизнь и строил свою репутацию, снимая дикую природу. Он оттачивал свое мастерство в некоторых из самых негостеприимных мест в мире - от кишащих разной малоприятной живностью мангровых зарослей Панамы (там он снимал манящих крабов) до едких щелочных озер Восточно-Африканской рифтовой долины (там он снимал фламинго). К концу последних трех недель Зеро начал гадать, какая из командировок была хуже - эта или те, когда ему доводилось стоять по колено в грязи в протекающих ботинках, в то время как его кровь жадно сосали тучи черных мух.
- Поехали, Гас, - проговорил Зеро.
Ассистент щелкнул пластиковой "хлопушкой" прямо перед носом Энди. Тот вздрогнул.
- "Морская жизнь", день пятьдесят второй, камера номер три, флэш-карта номер два! - прокричал ассистент.
- И… прямой эфир! - гаркнул Джесси Джонс.
Джесси был обязательным несимпатичным "членом экипажа" для прямого эфира. Настоящие моряки носили форму и старались держаться от телекамер подальше. Ненавидимый всеми как на корабле, так и зрителями всей Америки, Джесси Джонс между тем наслаждался своей звездной ролью. Реалити-шоу нуждаются в том, чтобы в них присутствовал отрицательный персонаж, которого все дружно ненавидят, - тот, кто провоцирует конфликты и кризисы. Такого в старые добрые времена матросы прозвали бы Ионой и при первой возможности выбросили бы за борт.
Загорелый, мускулистый, с множеством татуировок на предплечьях, Джесси носил короткую стрижку ежик, и волосы у него были осветлены добела. Никто до такой степени не пользовался услугами легиона спонсоров шоу, как он. Джесси был одет в обтягивающие черные штаны "бодиформ" (до середины бедра, с завышенной талией) и не менее обтягивающую футболку с треугольным вырезом и рисунком в виде пальм и цветов. На ногах у него красовались серебристые кроссовки "Найк", а от солнца он спасался с помощью бледно-голубых очков фирмы "Матсуда" в серебряной оправе стоимостью пятьсот долларов.
- На чем мы остановились, Зеро? - спросил Энди.
- На веслоногих ракообразных, - ответил Зеро.
- Ах да, - Энди улыбнулся. - Верно… Джесси?
Джесси резко бросил в Энди резиновую ручную куклу. Тот не успел вовремя уклониться, и кукла попала ему в лицо.
Все расхохотались. Энди поправил очки в пластмассовой "черепаховой" оправе и криво улыбнулся в камеру. Он надел куклу на руку и пошевелил выпученным глазом на голове резинового рачка и двумя длинными усиками, после чего погладил дружелюбного бультерьера.
- Так вот, наш Копепода назван в честь этого крошечного обитателя моря.
Пес с носом, похожим на банан, отрывисто гавкнул. Он лежал у ног Энди, высунув язык, и тяжело дышал.
- Бедный Копи! - сочувственно проговорила Дона Кипке, корабельная сирена-панк. - И кому только взбрело в голову назвать собаку в честь такого уродца?
- Точно, парень, это просто издевательство над псом! - прокричал Джесси.
Энди опустил куклу и, сдвинув брови, воззрился на Зеро. Оператор взял лицо биолога крупным планом.
- Сидим, как идиоты, на этом корыте, - крикнула Дона. - Уже несколько недель нам нечего делать!
- Меня тошнит от этого дерьма! - гаркнул Джесси.
Все дружно загомонили. Копепода залаял.
Энди покраснел, выпучил глаза и бросил куклу на палубу.
- Как я могу о чем-то рассказывать, если меня никто не слушает! - возмутился он, сорвался с места, промчался по палубе и сбежал вниз по трапу.
Взоры членов команды обратились к Зеро.
- Эй! Я тут ни при чем, - отступая назад, но не выпуская из рук камеру, проговорил Зеро. - Вы у начальства лучше спросите!
Зеро взбежал по трапу на мостик. Нелл, глядя на членов команды через окно, ехидно показала им язык.
14.14
- Похоже на мятеж, капитан. Думаю, нам придется сойти на берег при первой же возможности.
Капитан Сол лукаво глянул на Нелл через плечо.
- Хитрый ход, Нелл.
- Я серьезно!
Глин Филдс, корабельный биолог, встал рядом с Нелл и посмотрел в окно.
- Она права, капитан. Думаю, команда готова к штурму Бастилии.
Нелл познакомилась с Глином, когда второй год преподавала ботанику первокурсникам в Нью-Йоркском университете. Глин преподавал первокурсникам биологию, и его консервативный внешний вид был предметом постоянного обсуждения на факультете. Именно он убедил Нелл попробовать пройти собеседование на участие в проекте "Морская жизнь".
Высокий, бледный, худой - ярко выраженный британец, Глин был наделен резкими, красивыми чертами лица, почти черными глазами и доставшейся от матери-валлийки копной курчавых черных волос. Нелл он казался несколько чересчур тщеславным, но такое впечатление у нее могло сложиться из-за того, что Глин на нее, похоже, почти совсем не обращал внимания (по крайней мере, ей так казалось). Глин носил типичную одежду английского ученого: оксфордские сорочки, коричневые или защитного цвета брюки, простые кожаные туфли, а порой даже темно-синие блейзеры. Сейчас на нем была голубая оксфордская рубашка, слаксы цвета хаки и легкие полуботинки без носков - вот так "легко" он одевался даже в тропиках. Нелл подозревала, что этого человека никто никогда не застигнет врасплох - одетым в шорты, футболку и - не дай бог! - в теннисные туфли.
Нелл помнила, как год назад спорила с Глином. Она говорила, что ей на целый год придется оторваться от своих исследований, но когда Глин упомянул о том, что экспедиция может заглянуть на тот самый таинственный маленький островок, о котором постоянно говорила Нелл, она поняла, что больше ей в жизни такого шанса может и не представиться. Она отправилась на собеседование и, к собственному изумлению, попала на борт "Трезубца" вместе с Глином.
Теперь биолог видел, что надежды Нелл разбиты в пух и прах, и чувствовал себя немного виноватым.
- Быть может, высадка на берег в ближайшее время поспособствует поднятию духа команды, капитан, - сказал он.
По трапу со стороны кормы поднялся в рубку второй помощник Самир Эль-Ашвах, одетый в белую форму в стиле "Лав боат", которую продюсеры навязали членам профессиональной команды "Трезубца". В жилах худощавого Самира текла египетская кровь, а разговаривал он с австралийским акцентом, чем поначалу всех очень удивлял.
- Мать родная, турбопарус запустили, да, капитан? Просто ради интереса, с какой скоростью мы идем?
- Четырнадцать узлов, Сэм, - ответил капитан Сол.
- А ведь это совсем даже не плохо, я бы сказал!
- Пожалуй, - рассмеялся капитан Сол и поскреб макушку, обрамленную, словно коралловым атоллом, венчиком седых волос.
Нелл посмотрела в носовое окно на девяностотрехфутовый турбопарус, возвышавшийся над мостиком научно-исследовательского судна, словно труба прогулочного парохода. Огромный парус напоминал колонну, водруженную посреди мостика, и с трудом помещался на фотоснимках. Нелл слышала, как урчат моторы внутри этой толстой белой колонны.