Здесь, определенно, была жизнь - но довольно-таки странная. По обе стороны улицы высились прямоугольные массивы девяти или двенадцатиэтажных домов темно-синего или темно-зеленого цвета. Ещё более странными были одевающие их многослойные клетки из толстых стальных балок. Лэйми заметил, что поперечины торчали ещё метров на пять и концы их были заострены - как если бы здесь ожидали нашествия гигантозавров. Мощные прожекторы на верхних ярусах клеток заливали улицу ярким, зеленовато-синим, мертвенным светом, искрившимся на сугробах нетронутого снега. В большинстве больших прямоугольных окон сиял другой свет - холодный и голубоватый. Несколько раз Лэйми видел там людей, а однажды - стройную девушку в одних трусиках, прильнувшую к стеклу. Лэйит и Наури махали руками и вопили изо всех сил, стараясь, чтобы их заметили.
Высота была уже всего этажей пять. Вдоль улицы здесь полосой росли деревья - к счастью, самые обычные - и платформа с треском скользила по их верхушкам, ломая их. Она была достаточно тяжелой, чтобы не застрять, но их снова начало трясти. К тому же, их постоянно сносило влево, всё ближе к остриям балок. Те проносились уже так близко, что у Лэйми снова закружилась голова. Ему опять казалось, что всё это происходит в каком-то бредовом сне.
Наконец, они-таки зацепили балку. Платформа отскочила, завертелась, ударилась вновь, теперь уже гораздо сильнее. Лэйит едва не выбросило за борт, Охэйо охнул. Потом дом ушел назад и платформа лениво закружилась в воздухе. Окажись впереди торец другого дома, их путешествие тут же и закончилось бы… но улица уже оборвалась. Их путь прошел в стороне от основного массива застройки.
Платформа проплыла над зияющей чернотой широченного рва, миновав границу города. Теперь их несло по окраинам, над обширными заснеженными дворами и переулками. Сквозь пёстрые занавески на узких окнах низких деревянных домов сочился уютный желтый свет. Платформа летела уже едва не задевая макушки тусклых синих фонарей - прямо в стену двухэтажного дощатого барака. Тот не выглядел особенно прочным - но они приближались к нему, казалось, со всё возрастающей скоростью.
- Спрячемся за лебедкой, - предложил Охэйо. - Не высовывайтесь. Платформа наверняка пробьет…
Лэйит судорожно кивнула. Лэйми ощутил нечто вроде восторженной паники, глядя на растущую впереди стену, потом уперся руками в основание лебедки.
Они врезались в барак с раздирающим треском. Лэйми больно ударило лбом о промерзшую сталь, падающие доски с торчащими из них гвоздями били его по спине, по ногам, разрывая штаны. Зазвенело, рассыпаясь, стекло, что-то гадко, с хрустом, квакнуло, казалось, прямо под его животом. Осмелившись выглянуть за борт, он увидел внизу лишь пустырь. Справа была какая-то заброшенная стройка - котлованы, земляные барханы, нагромождения бетонных блоков - всё залито мрачным свечением небес. Стальные каркасы зданий чернели плоскими силуэтами, как решетки громадной тюрьмы. Впереди не было ничего, лишь нетронутый снег покрывал плоское дно обширной долины. Её простор замыкали уходящие в тучи зазубренные хребты гор.
Лэйми поджал ноги. Земля скользила уже совсем близко, но им повезло - когда платформа коснулась её, под ней была ровная поверхность глубокого снега. Прыгать не пришлось - они просто съехали по наклонному дну. Скорость была не такой уж большой и Лэйми просто перевернуло несколько раз, даже не ушибив.
С минуту он полежал, потом, опомнившись, поднялся. Охэйо отряхивался шагах в двадцати, Лэйит и Наури чуть дальше. Их путешествие продолжалсь шесть часов и они преодолели миль четыреста. Им невероятно повезло - если они смогут добраться до города и найти в нем людей.
Они сошлись и постояли, осматриваясь. Было очень тихо, только посвистывал ветер, да вдали громыхала удалявшаяся платформа. Там, куда она двигалась, протянулся бесконечный пустырь. Его однообразие лишь изредка прерывалось невысокими редкими кустами, резко выделявшимися на фоне гладкого, нетронутого снега. Дальше необозримыми призрачными силуэтами высились горы, уходя в мутное марево туч. Вокруг не горело ни одного огня - лишь на севере и справа стояло беловато-фиолетовое, туманное зарево городских огней, сплавляя снег и ровный покров облаков в призрачном, розоватом свечении. К югу и западу небо постепенно темнело, но вокруг было довольно светло - Лэйми смог бы заметить человека метров за двести. Вот только никаких людей тут не было - не было никаких их следов и он был уверен, что на километры вокруг них нет никого. Зубчатый гребень отрога скрывал от них большую часть города. Было бы очень соблазнительно пойти в ту сторону, но все помнили крик раздавленного платформой оборотня. Идти в старые кварталы, кишащие этими тварями, было бы чистым безумием.
Пробираясь по глубокому снегу, они повернули налево и минут через десять миновали полуразрушенный бетонный забор, путаясь в змеившейся под ногами арматуре. Впереди, насколько хватал глаз, простирались канавы, поваленные краны, груды щебня и бетонных плит, котлованы, штабеля труб - первобытный хаос строительства. Здесь многое было начато, но ничего не закончено. Там, где не высились решетчатые стальные конструкции, тянулись кочковатые пустыри, на которых громоздились кучи мусора. Всё это окутывал полумрак, и на всем пространстве не было видно ни кустика, ни деревца, ни признака человека.
Испуганно озираясь, они пробирались по этому рукотворному хаосу, пока совершенно не запутались и не устали. Лэйит присела на массивный бетонный блок. Лэйми остановился рядом, и, переводя дух, осматривался. Судя по горам, они вовсе не сдвинулись с места. Вокруг тоже ничего не двигалось, лишь в небе лениво плыли тучи.
Вдруг с той стороны, откуда они шли, послышались странные щелкающие звуки. Повернувшись, Лэйми увидел пять или шесть темных силуэтов. Они были далеко, но их руки показались ему непропорционально длинными.
7.
Прихлынув мгновенной волной, его охватил страх. Наури, не рассуждая, побежал к зареву города, они - вслед за ним, но бежать по глубокому снегу было трудно. Несколько раз Лэйми спотыкался и падал, но тут же поднимался. Ещё несколько раз он падал потому, что оглядывался. Преследователи, кажется, не отставали, но и не настигали их.
От постоянных падений дыхание у него сбилось, холодный воздух огнем палил грудь. Охэйо сначала вырвался вперед, но потом дистанция между ними начала сокращаться. Наконец, они остановились среди необозримых завалов щебенки, обессиленные. Бежать здесь было невозможно.
Едва переведя дух, Лэйми осмотрелся. Тварей видно не было, но груды щебня ограничивали обзор. Сердце колотилось так, что он ничего не слышал.
- Наверх, - хрипло сказал Охэйо. - Нужно подняться наверх.
С трудом, постоянно соскальзывая, они влезли на гребень щебеночной дюны. Всего метрах в трехстах слева Лэйми увидел глухую стену прямоугольного двора. Они пошли к ней, постоянно оглядываясь. Их следы на покрытой снегом земле казались ему очень беззащитными. Если кто-то решит их тут выследить, он сделает это без малейшего труда.
По мере их приближения к стене она становилась всё выше - три метра массивных бетонных панелей. В ней зияла брешь распахнутых ворот, ведущих в просторный пустой двор. Там, шагах в пятидесяти, стояло квадратное здание без окон. В его стене зияла чернотой открытая настежь железная дверь.
Лэйми обернулся к Охэйо, собираясь сказать, что укрытие это - явно негодное. И всего метрах в ста за ним заметил шесть гротескных силуэтов. Было совершенно непонятно, как твари смогли подобраться так близко. Они двигались попеременно с помощью рук и ног и были раза в полтора его выше. До него донеслось какое-то полоумное бормотание - "даба-таба-даба-лаба…"
Он был так испуган, что даже не смог заговорить - просто схватил Аннита за плечо, показывая назад. Тот обернулся, выругался и тут же толкнул Лэйит в проем. Наури попытался закрыть ворота, но не смог даже сдвинуть их створки. Лэйми сообразил, что они уже были кем-то выломаны. Кем-то, обладавшим силой гнуть сталь.
Крякая от натуги, они загородили проем барабаном от кабеля. Потом бросились к зданию, оступаясь на покрытых снегом кучах щебня, - но железная дверь здесь тоже была сорвана и криво висела на одной петле. Заметенные снегом бетонные ступени исчезали внизу, в темноте. Гонимые страхом, они начали спускаться по ним, потом замерли. Было бы полным безумием идти дальше в это подземелье.
Лэйми посмотрел назад. Дверь наверху выделялась четким прямоугольником. Он представил, как на её фоне возникает зловещий силуэт, и поежился. В тот же миг раздался резкий грохот - кто-то швырнул барабан через весь двор.
Держась ладонями за стену, они побрели в темноту. Сердце Лэйми колотилось, как безумное. Этот промерзший насквозь лабиринт наверняка был пуст, но представив, как чудовища найдут их тут наощупь, он едва не умер от страха.
Здесь, где-то внизу, шумела вода. Скорее инстинктивно, чем сознательно, они пошли на её звук и, миновав несколько поворотов, попали в тесный бетонный проход, упиравшийся в шершавую бетонную стену. Вода шумела сейчас прямо под ними и Охэйо, присев, начал шарить руками по полу, стараясь отыскать люк.
Где-то позади послышался резкий скрип щебня, бормотание и вздохи. Они настороженно замерли. Лэйми чувствовал, что его сердце сейчас выскочит из горла.
Аннит сдвинул чугунную крышку; она скрывала уходившую вниз узкую лестницу. Спустившись в трубу, Лэйми понял, что сможет идти в ней только сильно согнувшись. Как он и ожидал, здесь царил кромешный мрак, в котором могло прятаться всё, что угодно.
На его голову посыпался мусор - Наури залез в колодец вслед за Лэйит и теперь пытался закрыть люк. После нескольких неудачных попыток ему это удалось; когда он спустился к ним, на узкой бетонной площадке стало тесно.
Лэйми вздохнул - ему не хотелось лезть в воду, но выбора, увы, не было. Немного поразмыслив, он решил, что снимать штаны и даже разуваться не стоит - по целому ряду причин, не последнее место среди которых занимал холод.
Глубина оказалась небольшой - всего по колено - но дыхание перехватило почти сразу, а шагов через десять начало сводить икры. Лэйми сжал зубы. Спина сразу же начала ныть, а инстинктивно пытаясь распрямиться, он каждый раз больно бился затылком об кровлю. Сколько там до города? Полмили? Миля? Или две?
Услышав позади ругань - Охэйо возмущался по поводу непотребного вида, в который придут его новые штаны - Лэйми повернулся. У Лэйит был зеленый светящийся браслет, но он едва тлел и он почти не видел друга - только блеск его глаз и зубов. Невероятно, но Аннит улыбался!
- Подвинься-ка, - попросил он.
- Зачем?
- Подвинься-подвинься.
Лэйми прижался спиной к стене трубы, развернувшись в ней боком. Охэйо вдруг с отчаянным вскриком опрокинулся на спину. Поток сразу подхватил и понес его и он проскользнул под Лэйми раньше, чем тот успел это осознать. Пару секунд он смотрел ему вслед, потом - мерзнуть так мерзнуть! - последовал его примеру, сразу окунувшись с головой. Теперь у него не только перехватило дух - казалось, вся его кожа стала на два размера меньше, чем нужно. Его несло быстрее, чем он смог бы идти, даже наверху, но всего через минуту он так окоченел, что едва смог подняться на ноги. Отчаянно дрожа, он посмотрел на Охэйо - того тоже всего трясло, а сколько им ещё оставалось, они, разумеется, не знали.
Какое-то время они не могли сказать друг другу ни слова - их зубы выбивали лихорадочную дробь. Казалось совершенно немыслимым снова лезть в эту ледяную воду, и без того обжигавшую онемевшие ноги - но, сжав зубы, Лэйми напомнил себе, что гораздо лучше быть замерзшим, чем мертвым. Проклиная день и час, в который они решили покинуть Паулому, он снова бросился в поток.
Им потребовалось пять или шесть таких перекатов, чтобы добраться до выхода в какой-то темный подземный бассейн. Вода в нем показалась Лэйми почти теплой - хотя он так дрожал, что боялся, что его схватит судорога. Совершенно замерзший Охэйо вдруг начал смеяться и он смеялся вместе с ним, не зная толком, над чем - над их глупостью, над глупостью их положения или над тем, что они, возможно, избежат смерти.
Глубина здесь была выше головы и дальше им пришлось плыть, а перед этим - сбросить всю одежду кроме плавок, чтобы не утонуть. Они плыли под самой стеной - отчасти, чтобы не пропустить возможный выход, отчасти потому, что за неё можно было хоть как-то цепляться. Путешествие показалось Лэйми очень долгим и он смог продолжать его лишь потому, что единственным другим выбором было сдаться и утонуть - а смерти он очень боялся.
Когда Лэйит, наконец, обнаружила лестницу, Лэйми облегченно вздохнул. Добраться до неё, правда, оказалось непросто - сил не было уже никаких и несколько последних метров он проплыл под водой, потихоньку погружаясь на дно. Он преодолел эти метры на чистой силе воли и, ударившись лбом о бетон, несомненно утонул бы; к счастью, Охэйо ещё не выбрался из воды и успел схватить его за загривок. Это было больно, но Лэйми слишком устал, чтобы замечать это.
Какое-то время они сидели на бетонном полу, прижавшись друг к другу и отчаянно дрожа. Лэйми был совершенно уверен, что они попали в тупик и будут вынуждены возвращаться - и даже заметив падавшие сверху беловатые отблески, не сразу понял, в чем дело.
Они сидели под жерлом глубокого колодца. Крышка его оказалась закрыта неплотно и сквозь щели проникал призрачный свет. Поднявшийся первым Охэйо с трудом сдвинул её; они выбрались прямо на широкую, пустынную улицу и замерли, настороженно осматриваясь.
Окна длинных массивных многоэтажек по обе её стороны были сплошь темны, едва заметно отблескивая в тусклом свете беловато-фиолетовых фонарей, слабых и зыбких. Лэйми ещё никогда не видел таких - круглые и плоские, как матовые тарелки, они сами по себе парили высоко над землей, едва заметно покачиваясь, - хотя ветра, вроде бы, и не было, - рассыпая по снегу мириады бледных искр. Вероятно, все фонари в этом районе были такими - низкое, туманное небо тлело такой же тусклой беловато-фиолетовой мглой. Она окутывала всё вокруг и было видно не дальше, чем метров на двести.
Справа небесное зарево было ярче и теплее по цвету, и они, как могли быстро, пошли в ту сторону. Их положение было чуть лучше, чем в первый раз - они, по крайней мере, не были голыми, а Охэйо даже сохранил небольшую сумку с пожитками - но мокрый насквозь Лэйми вскоре стал коченеть. Теперь холод казался ему совершенно непереносимым, причиняя мучительную боль. Он едва брел, дико дрожа и обхватив руками голые бока. Другим было не лучше и даже Охэйо, самый выносливый из них, стучал зубами. Лэйми чувствовал, что если в ближайшие несколько минут они не найдут одежду или теплое помещение, то просто околеют насмерть. Притом, страшно ему больше не было - казалось, всё происходит в каком-то бредовом сне.
Они брели, опустив головы и Лэйми зло выругался, обнаружив, откуда исходит манивший их свет.
Они вышли прямо к обрыву. За широкой равниной замерзшей реки виднелись низкие, пологие холмы, испятнанные темным кустарником - их необозримый простор, залитый тусклым гнойным сиянием затянувших все небо зеленовато-бурых туч, выглядел угнетающе. Недалеко от города свечение обрывалось, словно обрезанное ножом.
Какое-то время они молча осматривались, потом Лэйми заметил слева, между крышами, огромную прямоугольную тень. Насколько он помнил истории Вторичного Мира, это была стена Старого Города. О том, взяли ли его Мроо, он не знал, но другой цели все равно не имелось.
Они пошли на восток по узкой тропе между разномастными заборами и береговым обрывом, но идти оказалось тяжело. Им приходилось поддерживать друг друга - тропа была неровная, иногда заметно наклоненная к реке и пробираться по ней удавалось с большим трудом - никаких ограждений справа не было, только крутой, покрытый снегом склон высотой, быть может, в сотню метров. Кое-где он обрывался прямо в страшные, черные, парящие разводья, кое-где сменялся разделенными узкими оврагами, косо сбегающими вниз увалами - там, в глубине, тоже текла парящая темная вода.
Несколько раз Лэйми видел далеко внизу, на льду реки, людей - довольно многочисленные группы. С такого расстояния и в темноте их было не разглядеть - просто темные пятна - но они все направлялись к городу и это показалось ему тревожным - кто мог выходить из этой мглы за холмами, мглы, в которой он дважды замечал страшные желтые огни, так похожие на жуткий небесный свет?
Пробираясь над очередным оврагом, он заметил на его дне такие же группки и поёжился - их целью было жерло коллектора, ведущего в подземелья города. Чуть позже их окликнули с реки. Слов нельзя было разобрать, но интонации оказались исполнены столь скотской злобы, что Лэйми стало просто страшно. Конечно, взобраться на этот обрыв было немыслимо - но если твари нападут на них с другой стороны…
Его передернуло. Он промерз до костей, но когда его кожа высохла, выносить холод стало полегче - по крайней мере, он не чувствовал, что замерзает насмерть. Боль слабее не стала, но её Лэйми мог терпеть.
К счастью, ещё минут через пять они выбрались к залитому медно-рыжим светом пустому шоссе, идущему между речным обрывом и Стеной - около ста метров в высоту, она замыкала Старый Город с трех сторон, кроме восточной. Она была отлита из монолитного базальта две или три тысячи лет назад, ещё во времена основателей Джангра. У фундамента её толщина была метров двадцать, у гребня - около восьми. В ней не было ни одного прохода.
С востока Старый Город защищал ров, тоже шириной метров в двадцать, с отвесными бетонными бортами. Дно его сплошь покрывали бетонные же глыбы с жутко торчащей арматурой. До него было этажа три и ярко освещенные окна гигантских зданий за ним говорили, что защита эта не напрасна.
К северу ров обрезался обрывом, к югу тянулся, насколько хватал глаз. Шоссе пересекало его по мосту, но от Старого Города его отделял чудовищный косой срез Стены. Им оставалось лишь идти вдоль рва до другого моста - но такового нигде видно не было. Однако…
Вдали, на юге, над морем низких заснеженных крыш, возвышалось другое многоэтажное здание с освещенными окнами, уступчатое, похожее на горный хребет - если Лэйми не ошибся, это было здание Инициативы Эменная, ещё более богатой и влиятельной здесь, чем в Пауломе.
Они пошли к нему, испуганно оглядываясь - с востока уже доносились исступленные вопли, а на снежной белизне крыш метались розоватые отблески занявшихся там пожаров. Итак, одержимые были и здесь и им пришлось пробираться дворами, минуя множество заборов.