- Н-но, - грозно сказал Саул. - Опять? Я тебя!
Пленник сьежился. По-видимому, интонации Саула он уже освоил хорошо. Антон взял пакет, осмотрел его и вскрыл. В конверте из отлично обработанной кожи лежали замысловато сложенный лист бумаги, какой-то чертеж и окровавленный кусок тампопластыря.
- Понимаете? - сказал Саул. - Это они ободрали с раненых.
Антон вспомнил изуродованных людей в шеренге и стиснул зубы.
- Это, наверное, донесение, - сказал он, помолчав. - О нашем появлении. Вадим! - позвал он.
Пленник вдруг заговорил. Он говорил быстро, ударяя себя ладонями по груди, на лице его были ужас и отчаяние, и это странно не вязалось с резкими, и даже как будто насмешливыми интонациями его голоса. В зал спустился Вадим и остановился позади пленника, прислушиваясь. Пленник замолчал и закрыл лицо руками.
- Посмотри-ка, Вадим, - сказал Антон, - протягивая листок.
- О! - сказал Вадим. - Письмо! Это же просто прелесть! Вдвое меньше работы!
Он взял пленника за рукав и повел в рубку, на ходу рассматривая листок. Пленник покорно плелся за ним. Саул внимательно изучал чертеж.
- Я не специалист, - сказал он, - но по-моему, это точное изображение внутренности того танка. Помните, в котловане?
Он перебросил чертеж Антону. Чертеж был сделан синей краской, очень аккуратно, но на бумаге было много следов грязных пальцев. Это был план кабины-шумовки - по-видимому, очень точный план. Некоторые отверстия были отмечены грубо намалеванными крестиками, некоторые просто зачеркнуты. Антон зевнул и потер глаза. Ну вот, вяло подумал он. Отличные чертежи делают рабовладельцы.
- Слушайте, капитан, - сказал Саул. - Идите спать. Все равно, пока ваш лингвист не кончит, никому вы здесь не нужны.
- Вы думаете?
- Уверен.
Голос Вадима из рубки потребовал:
- Кофе и банку варенья.
- Сейчас, - крикнул Саул. - Идите, идите, Антон, - сказал он.
- Никуда я не пойду, - сказал Антон. - Я - здесь.
Он закрыл глаза и перестал сопротивляться. Он спал неспокойно, часто просыпаясь и открывая глаза. Он видел, как на цыпочках проходил Саул - в одной руке у него была пустая банка, в другой кофейник. В следующий раз Саул прошел в рубку с заставленным подносом, и в кают-кампании запахло томатом. Потом Саул очутился за столом. Он задумчиво сосал пустую трубку и внимательно разглядывал Антона. Сверху из рубки доносились монотонные голоса. "Су-у… Му-у… Бу-у…" - говорил Вадим, и механический голос повторял: "Су-у… Му-у… Бу-у… Работать - ка-ро-су-у… Рабочий - ка-ро-бу… Стать рабочим - ка-ро-му-у…" Сон наплывал и уплывал снова. Голос Вадима непонятно вещал: "Блистающий… великий и могучий утес… идай-хикари… тика-удо…", и визгливый голос пленника повторял: "Тико-о… удо-о…" Вадим кричал: "Саул! Кофе!". "Третий кофейник!" - недовольно бормотал Саул.
Потом Антон проснулся и почувствовал, что больше не хочет спать. Саула в зале не было. Изрядно осипший голос Вадима старательно выговаривал наверху: "Соринака-бу… торунака-бу… сапонури-су…". Пленник что-то басовито ворковал в ответ. Антон взглянул на часы. Было три часа утра местного времени. Ай да структуральнейший, - подумал Антон с уважением. Его вдруг охватило нетерпение. Надо было кончать.
- Димка! - крикнул он. - Как дела?
- Проснулся? - сипло отозвался Вадим. - Мы тебя ждем. Сейчас спускаемся.
Из каюты высунулась голова Саула.
- Уже? - осведомился он. Из приоткрытой двери валил дым.
- Входите, Саул, - сказал Антон. - Сейчас начнем.
Саул сел в кресло и бросил на стол чертеж. Из рубки спустился пленник, его покачивало. Щеки у него были вымазаны вареньем. Не обращая ни на кого внимания, он остановился и стал смотреть вверх с выражением собачьей почтительности в глазах. Сверху уже спускался Вадим, держа в обнимку большой блестящий ящик - приставку-анализатор. Он подошел к столу, поставил анализатор и рухнул в кресло. На лице у него было ликование.
- Я гений! - сообщил он сипло. - Я ум-ни-ца! Великий и могучий утес! Хикари-тико-удо!
При этих словах пленник перестал облизывать пальцы и сложил почтительно руки перед грудью.
- А? - вскричал Вадим, простирая к нему руку. Потом он заявил:
Есть на всякий, есть на случай, В "Корабле" специалист - Ваш великий и могучий Структуральнейший лингвист.
Антон с удовольствием посмотрел на него. На висках у Вадима торчали желтые рожки мнемокристаллов. У пленника тоже торчали желтые рожки мнемокристаллов. Было в них обоих что-то от добродушных молодых бесов. Впрочем, пленник был больше похож на теленка. Саул тоже улыбался, посасывая трубку.
- Предупреждаю, - заявил Вадим, - абстрактных вопросов ему задавать не надо. Дубина редкостная. Образование - два класса. - Он встал и роздал Антону и Саулу по паре мнемокристаллов. - Мыслит он исключительно конкретно. - Он повернулся к пленнику: - Ринга хоси-му?
"Хочешь варенья?" - понял Антон.
"Язык" заискивающе улыбнулся и опять сложил руки перед грудью.
- Вот видите? - сказал Вадим. - Он опять хочет варенья. Но он подождет. Давайте приступать.
Антон замялся. Он вдруг обнаружил, что не имеет ни малейшего представления о том, как это делается. Вадим и Саул выжидательно смотрели на него. Пленник тоскливо переступал с ноги на ногу.
- Как вас зовут? - спросил Антон очень мягко. Ему не нравилось, что пленник до сих пор чувствует себя неуверенно и, несомненно, испытывает страх.
Пленник посмотрел на него с недоумением.
- Хайра, - ответил он и перестал переминаться.
"Из рода холмов", - понял Антон.
- Очень приятно, - сказал он. - Меня зовут Антон.
Недоумение на физиономии Хайры возросло.
- Скажите пожалуйста, Хайра, кем вы работаете?
- Я не работаю. Я воин.
- Видите ли, - сказал Антон, - вы, наверное, оскорблены насилием, которое мы были вынуждены применить по отношению к вам. Но вы не должны обижаться. Право, у нас не было иного выхода.
Пленник упер руку в бок, отвесил нижнюю губу и стал смотреть мимо Антона. Саул громко кашлянул и принялся барабанить пальцами по столу.
- Вы не должны бояться, - продолжал Антон. - Мы не сделаем вам ничего дурного.
На лице пленника явственно проступила надменность. Он осмотрелся, отошел на два шага в сторону и сел на пол боком к Антону, скрестив ноги. Осваивается, подумал Антон. Это хорошо. Вадим, развалившись в кресле, взирал на все это с удовлетворением. Саул перестал барабанить пальцами и начал постукивать по столу трубкой.
- Мы хотим задать вам несколько вопросов, - с подъемом продолжал Антон, - потому что нам необходимо знать, что происходит.
- Варенья, - неприятным голосом произнес Хайра. - И быстро.
Вадим захохотал от удовольствия.
- Such а little pig! - сказал он.
Антон покраснел и оглянулся на Саула. Саул медленно поднимался. Лицо у него было неподвижное и скучающее.
- Почему не несут варенья? - осведомился Хайра в пространство. - И пусть все молчат, пока я буду спрашивать. И пусть принесут варенья и одеяла, потому что мне жестко сидеть.
Воцарилось молчание. Вадим перестал улыбаться и с сомнением посмотрел на анализатор.
- Do you think, - растерянно спросил Антон, - we should better bring him some jam?
Саул не отвечая медленно приблизился к пленнику. Пленник сидел с каменным лицом. Саул повернулся к Антону.
- You have taken a wrong way, boys, - проговорил он. - It won't pay with SS-man. - Его рука мягко опустилась на шею Хайры. На лице Хайры мелькнуло беспокойство. - He is a pitekantropos, that's what he is, - нежно сказал Саул. - He mistakes your soft handling for a kind of weakness.
- Саул, Саул! - сказал Антон встревоженно.
- Speak but English, - быстро предупредил Саул.
- Где варенье? - неуверенно спросил пленник.
Саул мощным рывком поднял его на ноги. На каменном лице Хайры проступило смятение. Саул медленно пошел вокруг него, оглядывая его с головы до ног. Ну и зрелище, подумал Антон с невольным страхом и отвращением. У Саула был очень непривлекательный вид. Зато Хайра снова сложил на груди руки и заискивающе улыбался. Саул неторопливо вернулся к своему креслу и сел. Хайра смотрел теперь только на него. В кают-кампании стояла мертвая тишина.
Саул стал набивать трубку время от времени поглядывая на Хайру исподлобья.
- Now I interrogate, - сказал он. - And you don't interfere. If you choose to talk to me, speak English.
- Agreed, - сказал Вадим и что-то переключил в анализаторе. Антон кивнул.
- What did you do with that box? - подозрительно спросил Саул.
- Took measures, - ответил Вадим. - We don't need him to learn English as well, do we?
- О'кэй, - сказал Саул. Он раскурил трубку. Хайра с ужасом смотрел на него, отклоняясь от клубов дыма.
- Имя? - хмуро спросил Саул.
- Хайра.
- Должность?
- Носитель копья. Стражник.
- Кто начальник?
- Кадайра. ("Из рода вихрей" - понял Антон).
- Должность начальника?
- Носитель отличного меча. Начальник охраны.
- Сколько стражников в лагере?
- Два десятка.
- Сколько людей в хижинах?
- В хижинах нет людей.
Антон и Вадим переглянулись. Саул бесстрастно продолжал:
- Кто живет в хижинах?
- Преступники.
- А преступники не люди?
На лице Хайры изобразилось искреннее недоумение. Вместо ответа он нерешительно улыбнулся.
- Ладно. Сколько преступников в лагере?
- Много. Никто не считает.
- Кто прислал сюда преступников?
Пленник говорил долго и вдохновенно, но Антон услышал только:
- Их прислал великий и могучий утес, сверкающий бой, с ногой на небе, живущий, пока не исчезнут машины.
- Ого, - сказал Саул, - они знают слово "машины".
- Нет, - отозвался Вадим. - Это я знаю слово "машины". Имеются в виду машины в котловане и на шоссе. А великий и так далее - это, вероятно, местный царь.
Пленник слушал этот диалог с выражением тупого отчаяния.
- Ну ладно, - сказал Саул. - Продолжим. В чем вина преступников?
Пленник оживился и снова принялся говорить долго и много, и снова Антон понял далеко не все.
- Есть преступники, желавшие сменить утес… Есть преступники, бравшие чужие вещи… Есть преступники, убивавшие людей… Есть преступники, желавшие странного…
- Понятно. Кто прислал сюда стражников?
- Великий и могучий утес с ногой на земле.
- Зачем?
Пленник молчал.
- Я спрашиваю, что здесь делает стража?
Пленник молчал. Он даже закрыл глаза. Саул свирепо засопел.
- Так! Что здесь делают преступники?
Пленник, не открывая глаз, замотал головой.
- Говори! - рявкнул Саул так, что Антон вздрогнул. Комиссия по контактам, горестно подумал он, где ты?
Пленник жалобно застонал.
- Меня убьют, если расскажу.
- Тебя убьют, если ты не расскажешь, - пообещал Саул. Он достал из кармана перочинный нож и раскрыл его. Пленник затрепетал.
- Саул! - сказал Антон. - Stop it!
Саул стал чистить ножом трубку.
- Stop what? - осведомился он.
- Преступники заставляют машины двигаться, - едва слышно произнес Хайра. - Стражники смотрят.
- На что смотрят?
- Как машины двигаются.
Саул взял чертеж и сунул пленнику под нос.
- Рассказывай все, - сказал он.
Хайра рассказывал долго и сбивчиво. Саул подгонял и подправлял его. Дело, по-видимому, сводилось к тому, что местные власти пытались овладеть способом управления машинами. Методы при этом использовались чисто варварские. Преступников заставляли тыкать пальцами в отверстия, кнопки, клавиши, запускать руки в двигатели, и смотрели, что при этом происходит. Чаще всего не происходило ничего. Часто машины взрывались. Реже они начинали двигаться, давя и калеча все вокруг. И совсем редко удавалось заставить машины двигаться упорядоченно. В процессе работы стражники садились подальше от испытываемой машины, а преступники бегали от них к машине и обратно, сообщая, в какую дыру или в какую кнопку будет сунут палец. Все это тщательно заносилось на чертежи.
- Кто делает чертежи?
- Не знаю.
- Верю. Кто привозит чертежи?
- Большие начальники на птицах.
- Имеются в виду наши знакомые птички, - пояснил Вадим. - Наверное, здесь их приручают.
- Кому нужны машины?
- Великому и могучему утесу, сверкающему бою, с ногой на небе, живущему, пока не исчезнут машины.
- Что он делает с машинами?
- Кто?
- Утес.
На лице пленника изобразилось смятение.
- Это же должность, Саул, - сказал Вадим. - Говорите полностью.
- Хорошо. Что делает с машинами Великий и могучий утес, с ногой на небе… или на земле? Тьфу, черт, не помню… живущий, пока… это…
- Пока не исчезнут машины, - подсказал Вадим.
- Бессмыслица какая-то, - сердито сказал Саул. - При чем тут машины?
- Это титулование, - пояснил Вадим. - Символ вечности.
- Слушайте, Вадим, спросите его, что он делает с машинами?
- Кто?
- Да утес же, черт бы его побрал!
- Говорите просто, - сказал Вадим. - Великий и могучий утес.
Саул отдулся и положил трубку на стол.
- Итак, что делает с машинами Великий и могучий утес?
- Никто не знает, что делает Великий и могучий утес, - с достоинством произнес пленник.
Антон не выдержал и засмеялся. Вадим хохотал, держась за подлокотники. Пленник глядел на них со страхом.
- Откуда привозят чертежи?
- Из-за гор.
- Что за горами?
- Мир.
- Сколько в мире людей?
- Очень много. Сосчитать невозможно.
- Кто привозит машины?
- Преступники.
- Откуда?
- С твердой дороги. Там очень много машин. - Пленник подумал и добавил: - Сосчитать нельзя.
- Кто делает машины?
Хайра удивленно улыбнулся.
- Машины никто не делает. Машины есть.
- Откуда они взялись?
Хайра произнес речь. Он тер лицо, гладил себя по бокам и поглядывал на потолок. Он закатывал глаза и временами даже принимался петь. Получалось приблизительно следующее.
Давным-давно, когда еще никто не родился, с красной луны упали большие ящики. В ящиках была вода. Жирная и липкая как варенье. И она была темно-красная, как варенье. Сначала вода сделала город. Потом она сделала в земле две дыры и наполнила эти дыры дымом смерти. Потом вода стала твердой дорогой между дырами, а из дыма родились машины. С тех пор один дым рождает машины, а другой дым глотает машины, и так всегда будет.
- Ну, это мы и без тебя знаем, - сказал Саул. - А если преступники не захотят двигать машины?
- Их убивают.
- Кто?
- Стражники.
- И ты убивал?
- Я убил троих, - гордо ответил Хайра.
Антон закрыл глаза. Мальчишка, подумал он. Славный, симпатичный мальчишка. И он говорит об этом с гордостью…
- Как же ты их убивал? - спросил Саул.
- Одного я убил мечом. Я доказывал начальнику, что могу разрубить тело одним ударом. Теперь он знает, что я это могу. Другого я убил кулаком. А третьего я приказал сбросить мне на копье.
- Кому приказал?
- Другим преступникам.
Некоторое время Саул молчал.
- Скучно, - сказал пленник. - Служба гордая, но скучная. Нет женщин. Нет умных бесед. Скучно, - повторил он и вздохнул.
- Почему преступники не бегут?
- Они бегут. Пусть. На равнине снег и птицы. В горах стража. Умные не бегут. Все хотят жить.
- Почему у некоторых золотые ногти?
Пленник сказал шепотом:
- Это были люди большого богатства. Но они хотели странного, а некоторые даже пытались сменить Утес. Они отвратительны, как падаль, - сказал он громко. - Великий и могучий Утес, сверкающий бой присылает их сюда со всеми родными. Кроме женщин, - прибавил он с сожалением.
- Вы знаете, - сказал Саул, - я испытываю огромное желание повесить сначала его, а потом всех остальных носителей мечей и копий на этой равнине. Но это, к сожалению, бесполезно. - Он снова набил трубку. - У меня больше нет вопросов. Спрашивайте вы, если хотите.
- Нас нельзя вешать, - быстро сказал побледневший Хайра. - Великий и могучий утес, с ногой на небе жестоко накажет вас.
- Плевать я хотел на твоего Великого и могучего, - сказал Саул, раскуривая трубку. Пальцы его дрожали. - Будете еще спрашивать, или нет?
Антон помотал головой. Никогда в жизни он не испытывал такого отвращения. Вадим подошел к Хайре и сорвал с его висков мнемокристаллы.
- Что будем делать? - спросил он.
- Таков человек, - задумчиво проговорил Саул. - На пути к вам он должен пройти через это и многое другое. Как долго он еще остается скотом после того, как поднимается на задние лапы и берет в руки орудия труда. Этих еще можно извинить, они понятия не имеют о свободе, равенстве, братстве. Впрочем, это им еще предстоит. Они еще будут спасать цивилизацию газовыми камерами. Им еще предстоит стать мещанами и поставить свой мир на край гибели. И все-таки я доволен. В этом мире царит средневековье, это совершенно очевидно. Все это титулование, пышные разглагольствования, золоченые ногти, невежество… Но уже теперь здесь есть люди, которые желают странного. Как это прекрасно - человек, который желает странного! И этого человека, конечно, боятся. Этому человеку тоже предстоит долгий путь. Его будут жечь на кострах, распинать, сажать за решетку, потом за колючую проволоку… Да, - он помолчал. - А какова затея! - воскликнул он.
- Овладеть машинами, не имея никакого представления о машинах! Представляете? Какой это был дерзкий ум! Сейчас-то его, конечно, посадили бы в лагерь. Сейчас это все рутина, что-то вроде обряда в честь могучих предков… Сейчас, наверное, никто и не знает и знать не хочет, для чего все это нужно. Разве что как повод для создания лагеря смерти. А когда-то это была идея…
Он замолчал и стал усиленно сипеть трубкой. Антон сказал:
- Ну зачем же так мрачно, Саул? Им вовсе не обязательно проходить через газовые камеры и прочее. Ведь мы уже здесь.
- Мы! - Саул усмехнулся. - Что мы можем сделать? Вот нас здесь трое, и все мы хотим творить добро активно. И что же можем? Да, конечно, мы можем пойти к великому утесу этакими парламентерами от разума и попросить его, чтобы он отказался от рабовладения и дал народу свободу. Нас возьмут за штаны и бросят в котлован. Можно напялить белые хламиды - и прямо в народ. Вы, Антон, будете Христос, вы, Вадим, апостолом Павлом, а я, конечно, Фомой. И мы станем проповедовать социализм и даже, может быть, сотворим несколько чудес. Что-нибудь вроде нуль-транспортировки. Местные фарисеи посадят нас на кол, а люди, которых мы хотели спасти, будут с гиком кидать в нас калом… - Он поднялся и прошелся вокруг стола. - Правда, у нас есть скорчер. Мы можем перебить стражу, построить голых в колонну и прорваться через горы, сжечь сюзеренов и вассалов вместе с их замками и пышными титулами, и тогда города фарисеев превратятся в головешки, а вас поднимут на копья или, скорее всего, зарежут из-за угла, а в стране воцарится хаос, из которого вынырнут какие-нибудь саддукеи. Вот что мы можем.
Он сел. Антон и Вадим улыбались.