Я остановился поодаль, осмотрел её с ног до головы и присвистнул. Она кивнула мне. Коротышка подождал, пока с формальностями было покончено, затем мягко сказал:
- Вайо, это - товарищ Мани, самый лучший бурильщик из когда-либо занимавшихся прокладкой туннелей. Мани, эту малышку зовут Вайоминг Нот, и она приехала сюда из самого кратера Платона, чтобы рассказать о том, как идут дела в Гонконге. Не правда ли, очень любезно с её стороны?
Она прикоснулась к моей руке:
- Зовите меня Вай, но только не говорите мне "Да, Вай?".
Вообще-то я собирался сказать ей именно это.
Взглянув на меня, она продолжила:
- Итак, вы шахтёр. Коротышка, где его кепка? Я думала, что все шахтёры здесь уже охвачены организацией.
И у неё и у Коротышки на головах были маленькие красные кепочки наподобие той, какую носил охранник у двери. Такие же кепочки были на головах по крайней мере у трети присутствующих.
- Я больше не шахтёр, - пояснил я. - Я был шахтёром. До того как мне подбили крыло. - Я поднял левую руку, чтобы она могла увидеть стык там, где протез соединялся с плотью. Я частенько использовал этот приём для того, чтобы привлечь внимание женщин. Хотя у некоторых из них такие вещи вызывают отвращение, но большинство обычно начинают испытывать ко мне материнские чувства. - В настоящее время я работаю с компьютерами.
- Так ты штрейкбрехер, работающий на Администрацию? - спросила она резко.
Даже сейчас, когда женщин на Луне почти столько же, сколько мужчин, я слишком старомоден для того, чтобы грубить женщине. Но она нанесла удар по больному месту, и я ответил ей также резко:
- Я не состою на службе у Надсмотрщика. Я веду дела с Администрацией, но только на контрактной основе.
- Тогда ладно, - сказала она, и в её голосе снова зазвучали тёплые нотки. - У каждого есть какие-то дела с Администрацией, этого нельзя избежать - в этом-то и состоит проблема. И именно такое положение вещей мы и хотим изменить.
"Мы? Ну и ну. Как? - подумал я. - Каждому человеку приходится иметь дело с Администрацией, так же как каждому человеку приходится иметь дело с законом всемирного тяготения. Это они тоже собираются изменить?"
Но поскольку у меня не было никакого желания спорить с дамой, я оставил эти мысли при себе.
- Мани - наш человек, - сказал Коротышка мягко. - На него можно положиться - я за него ручаюсь. А вот и кепка для него, - добавил он и полез в свою сумку. Он уже собирался надеть кепку мне на голову, но Вайоминг Нот забрала её у него.
- Ты полностью в нём уверен?
- Я же уже сказал.
- Хорошо, тогда смотри, как это делают у нас в Гонконге. - Вайоминг подошла ко мне, водрузила кепку мне на голову и поцеловала меня прямо в губы.
Она не торопилась. Поцелуй Вайоминг Нот означал нечто более определённое, чем свадебная церемония с любой из большинства других женщин. Если бы я был Майком, все мои лампочки разом вспыхнули бы. Я чувствовал себя как киборг, к мозгу которого подключили центр удовольствия.
Прошло какое-то время, прежде чем я осознал, что поцелуй закончился, и услышал, как свистят окружающие нас люди. Я моргнул и сказал:
- Рад, что присоединился к вам. А к чему я, собственно говоря, присоединился?
- Разве ты не в курсе? - спросила Вайоминг.
- Митинг вот-вот начнётся, - вмешался Коротышка. - Он сейчас всё узнает. Садись, Ман. Пожалуйста, Вайо, давайте сядем.
Не успели мы последовать его совету, как какой-то человек принялся стучать молоточком, призывая к порядку. Прибегнув к помощи не только молоточка, но и мощного радиоусилителя, он наконец сумел заставить окружающих услышать себя.
- Закройте двери! - орал он. - Это закрытое собрание. Посмотрите на своего соседа, сидящего сбоку от вас, перед вами или позади вас. Тех, кого вы не знаете и за кого некому поручиться, надо отсюда выдворить.
- Выкинуть таких отсюда ко всем чертям! - отозвался кто-то. - Вышвырнуть наружу через ближайший шлюз!
- Пожалуйста, потише! Когда-нибудь мы именно так и поступим.
Началась потасовка, во время которой с головы одного человека была сорвана красная кепка, и он был немедленно вышвырнут наружу, быстро и ловко. Они выгнали и какую-то женщину, но сделали это более корректно, хотя сама она при этом вела себя весьма невежливо - отпускала грубые замечания в адрес тех, кто выводил её наружу. Мне стало несколько не по себе.
Наконец двери были закрыты. Грянула музыка, над платформой развернули знамя, на котором было написано: "СВОБОДА! РАВЕНСТВО! БРАТСТВО!" Все засвистели; некоторые начали петь, громко и неумело: "Вставай, проклятьем заклеймённый, весь мир голодных и рабов…" Едва ли кто-то из присутствующих выглядел как измученный голодом человек, но это напомнило мне о том, что я ничего не ел с двух часов. Я надеялся, что мне не придётся голодать в течение слишком долгого времени, а затем, подумав о времени, вспомнил, что записывающее устройство сможет работать не так уж долго, и задался вопросом: что произойдёт, если они узнают о нём? Вышвырнут меня отсюда так, чтобы после приземления на мне живого места не осталось? Или просто ликвидируют? Впрочем, на самом деле у меня не было причин волноваться - это устройство я собирал сам, используя свою руку номер три, и никто, кроме специалиста по микромеханике, не смог бы догадаться, что оно собой представляет.
Затем начались речи.
Количество смысла, содержащегося в этих речах, приближалось к нулю. Один малый предложил, чтобы мы плечом к плечу двинулись маршем к резиденции Надсмотрщика и потребовали соблюдения своих прав. Только представьте себе такую картину. Нам пришлось бы добираться до резиденции в капсулах транспортного туннеля, а затем поодиночке выбираться наружу на личной станции Надсмотрщика. Или, может быть, нам следовало надеть скафандры и тащиться по поверхности до расположенного рядом с резиденцией наружного воздушного шлюза. Если в вашем распоряжении имеется лазерный бур и огромное количество энергии, то вы, конечно, можете вскрыть любой из воздушных шлюзов - а как вы собираетесь потом спуститься вниз? Будут ли работать лифты? Использовать аварийные подъёмники буровых установок и прорываться вниз любыми средствами? А что потом? Взламывать ещё один шлюз?
Меня отнюдь не увлекала мысль о том, чтобы заниматься такими вещами в вакууме, - слишком много несчастных случаев происходило из-за неисправностей в скафандрах, особенно если кто-то намеренно прилагал руку к подобным неисправностям. То обстоятельство, что места с нулевым давлением оказывают весьма благотворное влияние на хорошие манеры, было одной из тех вещей, которые выяснились сразу после появления на Луне первых кораблей со ссыльными. Бригадиры или десятники со скверным характером задерживались на своём посту не дольше нескольких рабочих смен; обычно с ними происходил несчастный случай, а начальство рангом повыше быстро усвоило, что если оно будет проявлять излишнее любопытство в отношении этих несчастных случаев, то с ним самим тоже может произойти несчастный случай. Такие инциденты уносили в год до семидесяти процентов руководителей низшего звена. Зато те из них, кто оставался в живых, сделались людьми очень милыми. Я не имею в виду, что они были пассивными или безвольными - такие качества тоже не слишком подходят для Луны. Просто они вели себя достаточно разумно.
Но в тот вечер мне казалось, что в Стиляги-Холл собрались все горячие головы Луны. Они свистели и всячески приветствовали всю эту ерунду насчёт "плечом к плечу".
После того как начались прения, в том, что говорилось, начал появляться какой-то смысл. Поднялся невысокий, застенчивого вида человек с налитыми кровью глазами, которые являлись отличительной чертой бурильщиков прежних времён.
- Я шахтёр и работаю в ледяных шахтах, - сказал он. - Профессии своей я выучился, пока отбывал заключение, работал на Надсмотрщика - точно так же как большинство из вас. Я уже тридцать лет работаю на себя, и ничего, неплохо справляюсь. Вырастил восьмерых детишек, и все они при деле - никого из них не ликвидировали, и ни у одного из них не было серьёзных неприятностей. Я хочу сказать, раньше я неплохо справлялся - потому что сегодня, для того чтобы отыскать лёд, приходится прослушивать всё более далёкие и глубокие слои.
Дела идут помаленьку, поскольку лёд в Скале всё ещё имеется, а от шахтёров именно того и ждут, что они будут заниматься разведкой льда. Но Администрация платит за лёд ту же самую цену, что и тридцать лет назад. И это не здорово. Ещё хуже то, что теперь за сертификат Администрации уже нельзя купить того, что за него можно было купить раньше. Я помню те времена, когда за один сертификат Администрации давали один доллар Гонконга Лунного. Теперь за один доллар ГЛ нужно выложить три доллара Администрации. Я не знаю, что нам делать… зато я знаю, что для того, чтобы продолжали существовать поселения и фермы, необходим лёд.
Когда он садился на место, он выглядел крайне невесело. Никто не засвистел, но всем захотелось высказаться. Тип, который выступал следующим, заявил, что воду можно извлекать из скальных пород. Он, вероятно, думал, что кто-то этого не знает. Действительно, некоторые скальные породы содержат до шести процентов воды, но такие породы встречаются реже, чем ископаемая вода. Хотел бы я знать, почему некоторые люди не могут произвести простейших арифметических подсчётов.
Затем говорили несколько фермеров. Их выступления состояли в основном из жалоб. Типичным было выступление одного фермера, занимающегося выращиванием пшеницы.
- Вы слышали, что сказал Фред Хаузер насчёт льда. Фред, Администрация продаёт лёд фермерам совсем не по тем ценам, которые она за него платит. Я начинал почти в то же время, что и ты, и у меня было всего лишь два километра туннеля, который я арендовал у Администрации. Мы с моим старшим сыном поставили герметичные перемычки и установили в нём необходимое давление. У нас там был карман со льдом. Всё, что нам удалось выручить за первый урожай, пришлось отдать на погашение банковского займа, который мы взяли, чтобы расплатиться за энергию, за освещение, за семена и химикалии.
Мы постоянно увеличивали длину наших туннелей, закупали осветительное оборудование и лучшие сорта семян для посадки. И сейчас мы, в перерасчёте на один гектар, получаем урожай в девять раз больший, чем любое из расположенных на Земной стороне фермерских хозяйств, которые выращивают свой урожай в открытом грунте. Что это нам дало? Богатство? Фред, у нас сейчас долгов больше, чем было в тот день, когда мы занялись ведением нашего индивидуального хозяйства. Если я продам всё, что имею, - и если найдётся такой дурак, который всё это у меня купит, - то окажется, что я - банкрот. Почему? Да потому, что мне приходится покупать воду у Администрации, и ещё потому, что мне приходится продавать свою пшеницу той же Администрации, и мне никогда не удаётся покрыть дефицит. Двадцать лет назад я покупал у Администрации воду из городских очистных сооружений, сам производил процесс очистки и стерилизации и получал за свой урожай некоторую прибыль. Но сейчас, когда я покупаю у Администрации такую воду, мне приходится покупать её по стоимости дистиллированной воды и отдельно платить за твёрдый остаток. А цена тонны пшеницы осталась такой же, какой она была двадцать лет назад. Фред, ты сказал, что не знаешь, что делать. Я скажу тебе! Надо избавиться от Администрации!
Аудитория засвистела в знак одобрения. Прекрасная мысль, но кто из мышей решится пойти и повесить коту колокольчик на шею?
Вне всякого сомнения, предполагалось, что это будет Вайоминг Нот. Председатель, отступив назад, позволил Коротышке представить её всем собравшимся в качестве "маленькой смелой девочки, которая проделала путь аж из Гонконга Лунного, чтобы рассказать нам, как идут дела у наших китайских товарищей". Уже из одной этой фразы становилось ясно, что ему там бывать не приходилось. В этом не было ничего удивительного: в 2075 году система туннелей Гонконга Лунного не простиралась дальше Эндсвила, и, чтобы добраться до него, нужно было проехать около тысячи километров в специальном автобусе-вездеходе с шаровыми колёсами через море Ясности и часть моря Спокойствия - удовольствие дорогое и небезопасное. Я бывал там - работал по контракту. Но я добирался туда на почтовой ракете.
До того как путешествия стали дешёвыми, многие люди в Луна-Сити и Новолене полагали, что в Гонконге Лунном живут исключительно китайцы. На самом деле население Гонконга представляло собой столь же пёструю смесь, как и мы сами. Великий Китай высылал туда всех, чьё присутствие его не устраивало, - сначала людей из Старого Гонконга и Сингапура, затем австралийцев, новозеландцев, чернокожих, маори, малайцев, тамилов и трудно сказать кого ещё. Даже старых большевиков из Владивостока, Харбина и Улан-Батора. Вай выглядела как шведка, фамилия у неё была британская, а имя североамериканское. Но вполне возможно, что по происхождению она была русской. Если говорить откровенно, в те времена на Луне очень редко кто мог с полной уверенностью сказать, кто именно был его отцом, а если человек воспитывался в приюте, то он обычно имел смутное представление и о своей матери.
Я думал, что Вайоминг проявит застенчивость, которая помешает ей говорить. Стоя рядом с Коротышкой, который возвышался над ней как огромная чёрная гора, она выглядела маленькой и испуганной. Она подождала, пока стихнет восторженный свист. Соотношение численности мужчин и женщин составляло в те времена в Луна-Сити два к одному, а на этом митинге оно и вовсе было примерно десять к одному, так что она могла начать пересказывать им алфавит, и они всё равно стали бы ей аплодировать.
Затем она набросилась на них:
- Вы! Ты, фермер, ты выращиваешь пшеницу и находишься на грани разорения. Ты знаешь, сколько индийская женщина платит за килограмм муки, сделанной из твоей пшеницы? Ты знаешь, сколько просят за тонну твоей пшеницы в Бомбее? И насколько дёшево обходится Администрации выстреливать её из катапульт прямо в Индийский океан? Свободное падение на протяжении всего пути! Только в конце включаются твердотопливные двигатели, чтобы немного затормозить падение! И откуда это всё попадает на Земную сторону? Прямо отсюда! А что вы получаете взамен? Модную галантерею, которую привозят сюда на нескольких кораблях и которая затем поступает в распоряжение Администрации, продающей её по завышенным ценам, потому что это импорт. Импорт, импорт - да я пальцем никогда не прикоснусь к этому импорту. Если вещь сделана не у нас в Гонконге, я не собираюсь ею пользоваться.
Что ещё ты получаешь за свою пшеницу? Привилегию продавать лунный лёд лунной же Администрации и покупать его снова - в виде бытовой воды? А затем снова отдавать её Администрации и снова покупать, во второй раз, в виде воды для хозяйственных нужд. А затем снова отдавать эту воду, вместе с содержащимися в ней ценными минеральными веществами, чтобы её ещё раз очистили и снова продали тебе уже в третий раз и по ещё более высокой цене, как воду для сельского хозяйства. После этого тебе приходится продавать свою пшеницу Администрации по ценам, которые она назначает сама, а для того, чтобы выращивать эту пшеницу, покупать у Администрации энергию - и вновь по её цене. Вся эта энергия вырабатывается на Луне - мы ни одного киловатта не получаем с Терры. Она вырабатывается при помощи лунного льда и произведённой на Луне стали или из солнечного света, падающего на лунную поверхность, и производится селенитами! Вы глупцы! Вы заслуживаете того, чтобы умирать с голоду!
За её словами последовала тишина, более многозначительная, чем обычный свист. Наконец кто-то спросил недовольным голосом:
- А что мы должны, по-вашему, делать, госпожа? Нам что, швырять камнями в Надсмотрщика?
Вай улыбнулась:
- Да, мы могли бы швырять камни. Но на самом деле решение задачи является настолько простым, что вы все его уже знаете. Мы богаты. Нас здесь три миллиона усердных, толковых и квалифицированных людей. У нас достаточно воды. У нас огромное количество энергии и свободного пространства. Единственное, чего нам не хватает, - свободного рынка. Мы должны избавиться от Администрации!
- Да, но как?
- При помощи солидарности. Мы в Гонконге Лунном учимся ей. Администрация взвинчивает цену на воду - не покупайте. Она слишком мало платит за лёд - не продавайте. Она владеет монополией на экспорт - не экспортируйте. Внизу в Бомбее нуждаются в вашей пшенице. Если она перестанет поступать, то настанет день, когда брокеры сами приедут сюда, чтобы поторговаться за неё, - и они предложат вам за неё тройную, если не более высокую, цену!
- А что нам делать до тех пор, пока это не произойдёт? Помирать с голоду?
- Что касается тебя лично, дружище, то тебе не помешает немного поголодать.
Поднявшийся хохот заставил толстяка умолкнуть, и Вай продолжила свою речь:
- Никому не придётся умирать с голоду. Ты, Фред Хаузер, бери свой бур и перебирайся к нам в Гонконг. Наша водопроводная и воздушная система не принадлежит Администрации, и мы платим за лёд столько, сколько он стоит. А ты, фермер, если у тебя хватит мужества, объяви о своём банкротстве, приезжай в Гонконг и начни всё сначала. У нас хроническая нехватка рабочей силы и хорошему работнику голодать не придётся. - Она огляделась вокруг и добавила: - Я сказала уже достаточно. Дальше - решайте сами, - спустилась с платформы и уселась между мной и Коротышкой.
Её трясло. Коротышка похлопал её по руке, и она бросила на него благодарный взгляд, а затем шёпотом спросила у меня:
- Ну как у меня получилось?
- Замечательно! - заверил я её. - Потрясающе!
Мой ответ был не вполне честен. Слово "потрясающе" относилось к её умению управлять эмоциями толпы. Но сама её речь не несла в себе какой-либо смысловой нагрузки. То, что мы все были рабами, я знал на протяжении всей своей жизни - к этому нечего было добавить. Конечно, нас не покупали и не продавали - но до тех пор, пока Администрация держала монополию на торговлю, мы были рабами.
Но что можно было поделать? Не Надсмотрщик являлся нашим хозяином. Администрация Луны находилась не на Луне, а на Терре - и у нас не было ни одного корабля, не было даже крошечной водородной бомбы. У нас не было даже ручного оружия, хотя я не представляю себе, что мы стали бы делать с оружием. Возможно, мы бы просто перестреляли друг друга.
Три миллиона безоружных и беспомощных людей - против одиннадцати миллиардов с кораблями, бомбами и оружием. Мы могли бы создать некоторые трудности для тех, внизу… Но сколько времени нам удастся поиграть, прежде чем будет принято решение о том, что нас пора отшлёпать?
Так что на меня вся эта затея впечатления не произвела. Как сказано в Библии, Господь Бог всегда на стороне тяжёлой артиллерии.
Снова поднялся галдёж о том, что делать, как всё организовать и так далее и тому подобное, и снова послышались вопли насчёт того, чтобы "плечом к плечу". Председатель был вынужден использовать молоточек, а я начал ёрзать.
Но я вновь почувствовал интерес к происходящему, когда услышал хорошо знакомый голос:
- Господин председатель! Могу ли я просить о том, чтобы мне уделили пять минут?