Вскоре, сопровождаемые тем же черным офицером, Сид и его спутники прибыли во дворец. На этот раз император принял их в кресле, повернутом спинкой к стрельчатому окну - чтоб свет бил в лица гостей. Он милостиво кивнул на приветствие вошедших и, обратясь к Сиду, спросил:
- Что надумали?
- Ни в какие распри мы ввязываться не будем, - ответил тот, - а объяснить, где - белое, а где - черное, готовы всегда.
- Понятно, - усмехнулся император, - но подобное знание необходимо зрячим, а их в мире не слишком много. Да и какой цвет лучше - вопрос не простой. Мне нужно спихнуть мерзкого старикашку. Для этого мало копий - нужно слово, клеймящее блуд и стяжательство, процветающие под сенью разложившейся церкви, отравляющей самый воздух, которым мы дышим, разоряющей народ неправедной десятиной. И это разящее слово произнесешь ты! - он ткнул пальцем в сторону Сида и перевел дух.
- Я говорю только то, что считаю верным и справедливым.
Император вздрогнул, упер бороду в грудь и из-под кустистых бровей вонзил взгляд в Сида:
- Ты что, не разделяешь моего мнения, что церковь пропитана блудом и стяжательством? Что твой, именно твой, храм нужно очистить от скверны?
- А я вообще не вижу нужды в храме. И не мой он - этого дерьма после меня нанесли.
- А народ? Людям нужна вера, дабы не пали нравы.
"Ишь ты, какой нравственный", - зло подумал Сид. А вслух устало заметил:
- Грош цена той нравственности, что держится на страхе.
- И все-таки нам по пути, - погасив гаев, поднялся император, - но не зарывайся, меч плохо разбирается в ценности разных голов.
- И огненная стрела тоже, - отпарировал Сид. И его соратники придвинулись друг к другу, смыкая маленький отряд.
- Я пошутил, - заметил движение император, - но преграды на своем пути не потерплю. Так что - думайте.
Аудиенция закончилась.
18
- Хитер, собака, - с досадой бросил Сид, едва они вошли в дом и задвинули засовы.
- И бесцеремонен, - задумчиво застучал пальцем по столу присевший на лавку Зер, - его цель - выжать из нас все, что можно, а потом - любым способом направить в небесную канцелярию. Так-то, коллеги.
- Что предлагаешь?
- Кабы знать, где падать…
- А все-таки? - поторопил академика Сид.
- Не подставлять спину - самая разлюбезная мишень, слепая и широкая.
- Желательно поконкретнее.
- Переселиться в замок Марга, - подал голос Геф, - он нас приглашал.
- Теперь император не выпустит, - негромко заметила Мер.
- Он же сказал, что мы - не пленники!
- Но гости, его гости, Геф. И он постарается не выпустить.
- И все-таки завтра попробуем, после выступления императора на площади, он с народом пожелал говорить, - закончил словопрения Сид. А Без перед сном внимательно осмотрел смущавшую его обшивку потолка, для чего ему пришлось взгромоздиться на стол.
- Точно, есть лючок, - наконец удовлетворенно констатировал он. Но сенсации это не произвело.
Было серое утро, когда за ними пришел молчаливый офицер в черном. И вышли они на площадь к дощатому помосту, сколоченному за ночь. Помост, покрытый темно-красным сукном, был схож с эшафотом. Вместо палача на возвышение поднялся император. Оцепление отодвинуло плотную толпу на длину копья. А сквозь толчею, внимательно разглядывая людей, протискивались какие-то личности в одежде простолюдинов и с повадками вышибал.
Протиснувшись поближе к помосту, Сид обратил внимание, что император опирается отнюдь не на кафедру, а на изогнутую рукоятку большого топора, всаженного в плаху.
"Символично, хотя и странновато для выступления перед народом", - подумал Ис. Император тем временем поднял правую руку ладонью вперед, словно сдерживая возникший шум, выждал и начал говорить. Сначала - не очень громко, словно знал, что в наступившей тишине все слова будут услышаны. Он опустил руку на топор.
- Люди северной страны! Вашими руками воздвигнуты города и крепости, вашим трудом взрастают хлеба. Вы - соль земли. И я сделаю так, что слава нашей империи будет греметь тысячу лет. Чтоб другие народы со страхом и благоговением взирали на вас. Я сделаю вас господами, - повысил голос император, - и не только мои верные бароны, но и вы будете повелевать другими народами, погрязшими в распутстве и дикости. Вам предуказано небом оздоровить этот мир. Начнем - с очищения от внутренней скверны.
- Куда гнет, - ухватил Зер руку Сида, - это же демагогия чистейшей воды!
- Грязнейшей, - высвободил руку Сид, - слушай дальше.
- Мы избавимся от инородцев, пустивших корни в нашей земле. И имущество их станет вашим, а половину его возьмет казна.
- Кое-что знакомое, - не отводя глаз от коренастой фигуры на помосте, пробормотал Зер.
- А потом мы пойдем за пределы нашей земли, которая холодна и малоплодородна, и хлынем на цветущие равнины Юга. Мы заставим работать тамошних ленивых обезьян! - тут император почти закричал.
И толпа, дотоле затаившая дыхание, тоже восторженно завопила. Император снова поднял руку. Выждал.
- И в знак любви моей к вам первым министром отныне будет человек из народа!
Тем временем обряженный в сермягу человек из народа неловко поднялся на помост. Теперь уж Сид схватил руку Зера и впился глазами в нового первого министра - прямо на них мигали подслеповатые глазки брата Миса!
- Как тебе нравится этот человек из народа?
- Очень логично, - невозмутимо ответствовал Зер, - думаю только, что император учел не все, с этим тихоней у него могут быть хлопоты.
- Зато лавочники довольны, - дохнул из-за плеча Сида Грез.
- Лавочники?
- Ну да, в толпе их - половина! Насчет инородцев - им брошен кусок.
- Что, разве Мис из лавочников?
- Да нет, недоучившийся богомаз.
На них недовольно заворчали - народу мешали слушать!
Теперь на рукоятке топора, рядом с загорелой рукой императора, оказалась пятнистая лапа брата Миса.
- Говори! - подтолкнул его Лий Восьмой.
И Мис, моргнув белесыми ресницами, начал с крика:
- Верные сыны отечества! Братья! Отныне только так я буду называть вас! Мы воздвигнем новую церковь, чистую и богобоязненную, а наш иссейший государь станет ее главой. А неправедно нажитые прежней церковью богатства отойдут в казну!
С задних рядов, несмотря на дневное время, стали передавать зажженные факелы. И какие-то люди в разных концах толпы нестройно затянули имперский гимн. Пока продолжалось пение, император и Мис стояли со склоненными головами.
- Остальное решится в рабочем порядке, - потеребил бороду Зер, - ты обратил внимание, Сид, конкретного-то ничего не обещано, а жест широкий. Невиданное здесь прежде лобызание с народом и… туманные обещания.
- Насчет половины имущества инородцев довольно конкретные.
Толпа расходилась, разваливаясь на группки. Над головами дымно и неярко качались факелы. Кто-то уже собирался бить мелкие лавки инородцев, кое-кто пытался нацелиться и на лавки покрупнее, но таким тут же затыкали глотки. Все шло по плану.
- Пошли-ка и мы, а то еще по ошибке прихватят, - потянул Сида за одежду Без. Но далеко они не ушли - к ним подошел неизменный молодой офицер в черном с двумя дородными парнями в сермяге под людей из народа и предложил следовать за собой.
- Эти, - он кивнул на своих дюжих подручных, - для вашей безопасности.
И они двинулись во дворец за ушедшими ранее императором и Мисом.
19
- Дело идет к развязке, - толкнул Зера Сид, поспешая за черным офицером и оглядываясь на сермяжных мордоворотов.
- Плюнуть бы в морду этим скотам, - буркнул Геф.
- И потерять головы, - сделал вид, что заканчивает его мысль, Зер. Нави молча повел плечами - у него явно чесались руки. Да и остальные, не исключая Мер, были не из овечьей породы, так что, дойди дело до голов, они бы достались императору недешево.
Без догнал Сида и сунул ему за пазуху пистолет.
На этот раз все в той же сумрачной зале, кроме императора, их встретил первый министр Мис. Лий Восьмой сделал приглашающий жест и демонстративно отошел в сторону, выставив навстречу гостям своего наперсника. Мис был снова в монашеском одеянии.
- Мир вам, - произнес он, сложив лодочкой ладони и опустив глаза долу. Он нервно потер руки и начал, не поднимая глаз: - Вы слышали речь нашего иссейшего государя…
- И твою тоже, - кивнул Сид.
- Наш император доверил мне, худородному, по неизменной доброте своей, быть его верным слугой у кормила великого государства. Государь и я, его верный раб, денно и нощно думаем о благе народном. Мы готовы вести к славе и благоденствию всех людей великой Северной империи.
- А мы-то здесь при чем? - не выдержал Зер.
Мис перестал шевелить пальцами и поднял колючие глазки:
- Я говорю только с Исом.
- У нас всех одинаковое право голоса, - выступил на шаг вперед Сид.
- Я буду говорить только с тобой. - С монаха слетела вся раболепная шелуха. Сид обернулся к своим, и они согласно наклонили головы.
- Ладно, будь по-твоему.
Мис снова зашевелил пальцами пониже живота и стал что-то разглядывать под ногами.
- Мы перевернем мир! Да, за счет погрязших в разврате и безделье соседей, не способных ни к чему другому, кроме копания в земле. Мир от этого только выиграет и быстрыми шагами пойдет к светлому будущему, даже если погибнет половина человечества.
- По костям?
- Хотя бы и так, - снова вскинул голову Мис и кольнул Сида рыжими глазками.
- Кости-то будут не только чужие.
- Нужно ли с этим считаться, если цель высока?
- Так что же угодно от нас? - утратил интерес к бесполезной полемике Сид.
- Содействия на пути к великой цели. Ведь и тебе претит то, во что превратились твои предначертания.
- У нас разные дороги.
- А откуда тебе известно, что хотим сотворить мы? Может - рай по твоим предначертаниям?
- Но речь императора…
- Перед быдлом? Да и что было сказано? Что обещано? Половину чужого добра? Дадим! Поход в чужие земли? Будет! А вот кто и как будет править - решим без них. Мы возьмем цвет нации. О, это будет строгий отбор! Мы взрастим на компосте из так называемых масс великую цивилизацию. Для этого нужны люди, преданные мне и императору. То есть императору и мне, - спохватился Мис, покосившись на стоявшего у окна Лия Восьмого.
Император, до этого безучастно слушавший, подошел к говорившим и тяжело оперся о край стола:
- Короче, если на нашем знамени будет написано "С нами Ис", силы наши удесятерятся. Если к этому прибавятся твои знания и мы получим огненные стрелы - станем непобедимыми. Выбора у вас нет: или с нами, или вы отсюда не выйдете. Помни, наместник тебе такой же враг, как и мне. А касательно земного рая - на досуге с Мисом подумайте, я согласен.
- Мы не согласны. Хотя и с наместником нам не по пути. Для нас все люди равны. Да мы и не принадлежим к избранному тобой народу!
- Вас это не касается, - не замечая движения в группе Сида, продолжал Лий Восьмой, - это - на потребу толпе. И для твоих друзей может быть сделано исключение. Что касается тебя… ты же - Ис!
- Не выйдет!
- Очень жаль, - вздохнул император. - Стража! И грохнул кулаком по столу.
Но прежде чем неповоротливые латники вломились в залу, император и Мис были скручены по рукам и ногам и отряд Сида был готов к обороне. Первый ворвавшийся в залу латник загремел по плитам с пробитым пулей нагрудником. Остальные замешкались у дверей.
- За дверь, живо! Иначе все пойдете той же дорогой! - рявкнул Сид. Ошеломленные стражи, пятясь, вышли из залы.
- Двери - на засов, окна - тоже, - уже обращаясь к своим, командовал Сид.
Он подождал, пока все необходимое будет выполнено, и повернулся к онемевшему от стыда и ярости Лию Восьмому:
- Военное счастье переменчиво. И как же вы такую промашку дали!
Император повел налитыми кровью глазами и попросил развязать руки. Просьбу уважили.
- Знал бы - поостерегся. Но уйти вам некуда. Вы в моих руках.
- Ошибаешься, пока ты - в наших. И если с наших голов слетит хоть один волос, то с тебя и твоего прихлебателя слетят головы. Уразумел?
- Уразумел, - понуро ответил император, разминая затекшие руки.
- И без глупостей. Ты видел, что делают наши огненные штуки?
- Чего вы хотите? - вопросом на вопрос ответил Лий Восьмой.
- Беспрепятственного выхода.
- Я дам слово.
- Этого, батенька, мало, придется тебе нас проводить до границы, - сказал Зер.
- А если вассалы попытаются освободить меня?
- Прирежем, - невозмутимо ответил Нави.
- Дайте перо, я буду писать.
Императора усадили в кресло и придвинули к столу. Ног не развязывали. Геф и Нави тем временем внимательно обследовали помещение.
- Еще допиши, что все имущество наше должно быть неприкосновенным. И пусть не вздумают подсыпать в запасы отравы - проверять будем на тебе и брате Мисе. Ясно? - вежливо наклонился к пишущему Зер.
Император кивнул - говорить он был не в состоянии.
Когда Лий Восьмой, брызгая чернилами и ломая перья, закончил послание. Зер взял со стола лист, внимательно прочел, удовлетворенно хмыкнул и передал Сиду. Тот тоже прочел и пустил по кругу.
- Можно передавать, - сказал Сид, когда последний из читавших положил пергамент на стол. - Да, Без, когда сунешь лист под дверь, предупреди, чтоб нас не тревожили, когда надо - выйдем сами.
После этого послание было передано указанным способом страже. С выходом, однако, не торопились. Сид словно чего-то выжидал. И - точно! Дотошный Геф, простукивая тихонько стену, нашел пустоту!
- За этой мазней, - кивнул он на почерневший портрет какого-то императорского предка, - тайный ход.
- Куда он ведет, уважаемый Лий Восьмой? - вкрадчиво поинтересовался Зер. - Нет-нет, громко не надо, достаточно вполголоса, - добавил он, зажимая рукой волосатую пасть императора.
- За пределы дворца, в ваш дом, - давясь бородой, просипел монарх.
- Отлично, так даже удобнее. Двинулись. Да развяжите ноги Мису, не на руках же его нести! Нет-нет, руки оставим связанными, да и с государем придется сделать то же самое. И рты заткнем.
В свой дом они проникли через потайной люк - здесь не сделали даже обыска, увлекшись блокадой дворцовой залы. У ворот даже не выставили поста. В вечерней пасмурной тьме крытая повозка беспрепятственно выехала из ворот. На повозке лежали связанными император и первый министр, а над ними склонялся бесстрастный Нави, готовый прирезать их по первому знаку Сида. Их не остановили. И только при выезде из города пришлось усыпить стражников, которые, очухавшись, так и не поняли, что же с ними произошло. Беглецов же хватились только на следующее утро, когда неразумный магнитофон, поставленный под дверью, неизвестно в который раз стал повторять беседу Сида с Лием Восьмым.
20
- Свернем, нас уже должны хватиться, - предложил до этого молча мокнувший под предрассветным дождем Грез. Сид кивнул, и копыта зачмокали по грязи.
- Рядом замок твоего друга, надо бы дать ему знать о случившемся.
- Да, Сид.
Снова смолкли. Только чавкала грязь да звякала сбруя, тускло и холодно в туманном лесу млели по обе стороны дороги чахоточные деревья. Наконец кованые колеса загремели по подъемному мосту, и беглецы въехали под низкие своды замковых ворот. Мост со скрипом поднялся за ними, оставив между внешним миром и воротами полосу затянутой ряской воды шириной в два копья.
Когда перестал идти пар от развешанных у огня одежд и миски на просторном столе опустели, Сид с хозяином замка, Зером и Грезом поднялись на оборонительную стену, прикрытую острой двускатной крышей. Сквозь узкую бойницу увидели подъехавших ко рву имперских всадников во главе со старым знакомым - офицером, что сопровождал их к императору. На нем были черная кольчуга и шлем без забрала с черными перьями. Было так близко, что Сид без труда узнал их старого знакомца, оставаясь невидимым за узкой бойницей. Их выследили.
- Сколько у тебя людей? - обернулся к барону Сид, ибо вопрос о выдаче отпадал - такое оскорбило бы хозяина.
- Пятьдесят. Десять арбалетов. Луки - на всех.
- Дело. Обрывы у рва отвесны - лестницы не приставить, а плоты под стрелами неуютно строить. Да и долго.
- Да, пожалуй, - сощурился, внимательно разглядывая всадников, Марг, - к тому же они не готовы к осаде. А славно! Наконец-то я смогу поговорить с этой мразью в открытую! Давно мне не терпится всадить в лоснящуюся рожу императорского прихлебателя тяжелую стрелу из доброго арбалета.
- Погоди, у нас есть заложники, может, и сговоримся.
- Эх, доверчивая душа, дорогой мой Сид, неужели ты думаешь, что можно верить слову этих мерзавцев - Миса и императора?
- Они могут послужить шитом.
- Посмотрим, - с сомнением произнес Марг.
Черный офицер бросил поводья и приложил к своему рту, обрамленному бородкой и усами, сложенные рупором ладони в железных рукавицах:
- Именем Лия Восьмого повелеваю опустить мост, открыть ворота и выдать беглецов, совершивших преступление против бога и императора!
- Послушай-ка, рыцарь Лак, - не выставляясь из-за каменного широкого зубца и осторожно выглядывая в бойницу, отозвался барон, он не собирался подставлять себя стрелам, - в эти ворота можно войти гостем, а силой - только через тело хозяина после доброй потасовки. Да и государь с первым министром могут пострадать при этом. Они тоже здесь.
После слов Марга среди преследователей возникло некоторое замешательство, на мгновение задумался и рыцарь Лак.
- Могу ли я переговорить с государем? - наконец сообразил он.
- Сейчас спущусь и спрошу.
Все собрались в зале.
- Что, дадим возможность Лию Восьмому побеседовать с Лаком? - обратился к присутствующим Марг. Никто не успел ответить - в распахнувшуюся дверь вбежал один из воинов барона.
- Сбежали, - задохнулся он и опустил голову. Все, кто был в зале, кинулись на оборонительную стену. Но по ту сторону рва уже никого не было - всадники отъехали, чтоб их было не достать стрелой.
Да, когда все увлеклись переговорами, немудрено было отодвинуть на воротах засов. И император с Мисом бросились вплавь через ров. Лий Восьмой ушел невредимым, а его первый министр - со стрелой в ягодице. Кто-то, хотя и с запозданием, послал ее вслед беглецам.
- Службу надо наладить, а то голыми руками возьмут, - мрачно сплюнул Без.
- Если Марг не возражает, ты и организуй, - бросил Сид.
- Не возражаю, - отозвался пристыженный Марг, - я все-таки больше алхимик, чем барон.
- Ладно, теперь все упростилось, - положил ладонь на кольчужное плечо владельца замка Сид, - что-нибудь придумаем.
Придумывать, однако, было трудно - пока судили да рядили, замок обложили со всех сторон. Уходить было поздно, да и бросить Марга на растерзание имперского воинства было нельзя.
- Послушай-ка, Сид, - прищурился, словно что-то видел в огне, благодушествовавший у камина Зер. Без успел проверить посты, и общество собралось в трапезной. - Я осмотрел лабораторию нашего хозяина и, доложу тебе, поразился. Гранат-то у нас сколько осталось? - ткнул он бородкой в сторону Беза.
- С десяток.
- Так вот, хотя и поется, что десять гранат не пустяк, но о пополнении нашего арсенала следует подумать.