- Гнутие ствола, - ядовито сказал Матти.
- Все равно, ребята, теперь этим забавам конец, - сказала Наташа. Все посмотрели на нее. - Я говорила с Сыртом. Сегодня пиявки напали на группу Азизбекова, на геологов, на нас и на участок нового строительства. И все среди бела дня.
- И все к западу и к северу от Сырта, - сказал Сергей.
- Да, в самом деле, - сказала Наташа. - А я и не сообразила. Ну, как бы то ни было, решено провести облаву.
- Это здорово, - сказал Пеньков. - Наконец-то.
- Завтра утром будет совещание, вызывают всех начальников групп. Я поеду, а ты останешься за старшего, Сережа. Да, и еще. Наблюдать сегодня не будем, ребята. Начальство распорядилось отменить все ночные работы.
Пеньков перестал есть и грустно посмотрел на Наташу. Матти сказал:
- Мне-то все равно, у меня камера полетела. А вот у Пенькова полетит программа, если он пропустит пару ночей.
- Я знаю, - сказала Наташа. - У всех летит программа.
- А может быть, я как-нибудь потихонечку, - сказал Пеньков, - незаметно.
Наташа замотала головой.
- И слышать не хочу, - сказала она.
- А может… - начал Пеньков, и Матти снова наступил ему на ногу.
Пеньков подумал: "И правда, чего слова тратить. Все равно все будут наблюдать".
- Какой сегодня день? - спросил Сергей. Он имел в виду день декады.
- Восьмой, - сказал Матти. Наташа покраснела и стала глядеть всем в глаза по очереди.
- Что-то Рыбкина давно нет, - сказал Сергей, наливая себе кофе.
- Да, действительно, - глубокомысленно сказал Пеньков.
- И время уже позднее, - добавил Матти. - Уж полночь близится, а Рыбкина все нет…
- О! - сказал Сергей и поднял палец. В тамбуре звякнула дверь шлюза. - Это он! - торжественным шепотом провозгласил Сергей.
- Вот чудаки, вот чудаки, - сказала Наташа и смущенно засмеялась.
- Не трогайте Наташеньку, - потребовал Сережа. - Не смейте над нею смеяться.
- Вот он сейчас придет, он нам посмеется, - сказал Пеньков.
В дверь столовой постучали. Сергей, Матти и Пеньков одновременно приложили пальцы к губам и значительно посмотрели на Наташу.
- Ну что же вы? - шепотом сказала Наташа. - Отзовитесь же кто-нибудь…
Матти, Сергей и Пеньков одновременно замотали головами.
- Войдите! - с отчаянием сказала Наташа.
Вошел Рыбкин, как всегда аккуратный и подтянутый, в чистом комбинезоне, в белоснежной сорочке с отложным воротником, безукоризненно выбритый. Лицо его, как и у всех Следопытов, производило странное впечатление: дочерна загорелые скулы и лоб, белые пятна вокруг глаз и белая нижняя часть лица там, где кожу прикрывают очки и кислородная маска.
- Можно? - сказал он тихо. Он всегда говорил очень тихо.
- Садитесь, Феликс, - пригласила Наташа.
- Ужинать будешь? - спросил Матти.
- Спасибо, - сказал Рыбкин. - Лучше чашечку кофе.
- Что-то ты сегодня запоздал, - сказал прямодушный Пеньков, наливая ему кофе. Сергей скорчил ужасную мину, а Матти пнул Пенькова под столом ногой.
Рыбкин спокойно принял кофе.
- Я пришел полчаса назад, - сказал он, - и прошелся вокруг дома. Я вижу, сегодня у вас тоже побывала пиявка.
- Сегодня у нас тут была баталия, - сказала Наташа.
- Да, - сказал Рыбкин. - Я видел пробоину в павильоне.
- Наши карабины страдают гнутием ствола, - объяснил Матти.
Рыбкин засмеялся. У него были маленькие ровные белые зубы.
- А тебе приходилось попадать хоть в одну пиявку? - спросил Сергей.
- Вероятно, нет, - сказал Феликс. - В них очень трудно попасть.
- Это я и сам знаю, - проворчал Пеньков.
Наташа, опустив глаза, крошила хлеб.
- Сегодня у Азизбекова одну убили, - сказал Рыбкин.
- Да ну? - изумился Пеньков. - Кто?
Рыбкин опять засмеялся.
- Да никто, - сказал он. Он мельком поглядел на Наташу. Забавная штука - сорвалась стрела экскаватора и раздавила ее. Наверное, кто-нибудь попал в трос.
- Вот это выстрел, - сказал Сергей.
- Это мы тоже умеем, - сказал Матти. - На бегу с тридцати шагов прямо в лампочку над дверью.
- Вы знаете, ребята, - сказал Сергей, - у меня такое впечатление, что все карабины на Марсе страдают гнутием ствола.
- Нет, - сказал Феликс. - Потом обнаружили, что в пиявку у Азизбекова попало шесть пуль.
- Вот скоро будет облава, - сказал Пеньков, - мы им тогда покажем, где раки зимуют.
- А я этой облаве вот ни столечко не радуюсь, - сказал Матти. - Спокон веков у нас так: бах-трах-тарарах, перебьют всю живность, а потом начинают устраивать заповедники.
- Что это ты? - сказал Сергей. - Ведь они же мешают.
- Вот нам все мешает, - сказал Матти. - Кислорода мало мешает, кислорода много - мешает, лесу много - мешает, руби лес… Кто мы такие в конце концов, что нам все мешает?
- Салат был, что ли, плохой? - задумчиво сказал Пеньков. - Так ты его сам готовил…
- Не попадайся, не попадайся, Пеньков, - сказал Сергей. Он просто хочет затеять общий разговор. Чтобы Наташенька высказалась.
Феликс внимательно посмотрел на Сергея. У него были большие светлые глаза, и он очень редко мигал. Матти усмехнулся.
- А может быть, вовсе не они нам мешают, - сказал он, а мы им.
- Ну? - буркнул Пеньков.
- Я предлагаю рабочую гипотезу, - сказал Матти. - Летучие пиявки есть коренные разумные обитатели Марса, хотя они находятся пока на низкой ступени развития. Мы захватили районы, где есть вода, и они намерены нас выжить.
Пеньков ошарашенно смотрел на него.
- Что ж, - сказал он. - Возможно.
- Да ты спорь с ним, спорь, - сказал Сергей. - А то так ему никакого удовольствия.
- Все говорит за мою гипотезу, - продолжал Матти. - Живут они в подземных городах. Нападают всегда справа - потому что у них такое табу. И… э-э… они всегда уносят своих раненых…
- Ну, братец… - разочарованно сказал Пеньков.
- Феликс, - сказал Сергей, - уничтожь это изящное рассуждение.
Феликс сказал:
- Такая гипотеза уже выдвигалась. (Матти изумленно поднял брови). Давно. До того, как была убита первая пиявка. Сейчас выдвигаются гипотезы поинтересней.
- Ну? - спросил Пеньков.
- До сих пор никто не объяснил, почему пиявки нападают на людей. Не исключена возможность, что это у них очень древняя привычка. Напрашивается мысль, не обитает ли на Марсе все-таки раса двуногих прямостоящих.
- Обитает, - сказал Сергей. - Тридцать лет уже обитает.
Феликс вежливо улыбнулся.
- Можно надеяться, что пиявки наведут нас на эту расу.
Некоторое время все молчали. Матти с завистью смотрел на Феликса. Он всегда завидовал людям, перед которыми стоят такие задачи. Выслеживать летучих пиявок - занятие само по себе увлекательное, а если при этом еще ставится такая задача…
…Матти мысленно перебрал все интересные задачи, которые пришлось решать ему самому за последние пять лет. Интереснее всего было конструирование дискретного искателя-охотника на хемостадерах. Патрульная камера превращалась в огромный любопытный глаз, следящий за появлением и движением "посторонних" световых точек на ночном небе. Сережка бегал по ночным дюнам, время от времени мигая фонариком, а камера бесшумно и жутко разворачивалась вслед за ним, следя за каждым его движением… "Что ж, - подумал Матти, - это тоже было интересно."
Сергей вдруг сказал с досадой:
- До чего же мы ничего не знаем! (Пеньков перестал тянуть с шумом кофе из чашки и поглядел на него.) И до чего не стремимся узнать! День за днем, декада за декадой бродим по шею в тоскливых мелочах… Копаемся в электронике, ломаем сумматоры, чиним сумматоры, чертим графики, пишем статеечки, отчетики… Противно! - Он взялся за щеки и с силой потер лицо. Прямо за оградой на тысячи километров протянулся совершенно незнакомый, чужой мир. И так хочется плюнуть на все и пойти куда глаза глядят через пустыню искать настоящего дела… Стыдно, ребята. Это же смешно и стыдно сидеть на Марсе и двадцать четыре часа в сутки ничего не видеть, кроме блинк-регистрограмм и пеньковской унылой физиономии…
Пеньков сказал мягко:
- А ты плюнь, Серега. И иди себе. Попросись к строителям. Или вот к Феликсу. - Он повернулся к Феликсу. - Возьмете его, а?
Феликс пожал плечами.
- Да нет, Пеньков, дружище, не поможет это. - Сергей, поджав губы, помотал светлым чубом. - Надо что-то уметь. А что я умею? Чинить блинки… Считать до двух и интегрировать на малой машине. Краулер умею водить, да и то не профессионально… Что я еще умею?
- Ныть ты умеешь профессионально, - сказал Матти. Ему было неловко за Сережку перед Феликсом.
- Я не ною. Я злюсь. До чего мы самодовольны и самоограничены! И откуда это берется? Почему считается, что найти место для обсерватории важнее, чем пройти планету по меридиану, от полюса до полюса? Почему важнее искать нефть, чем тайны? Что нам - нефти не хватает?
- Что тебе - тайн не хватает? - сказал Матти. - Сел бы и решил ограниченную Т-задачу…
- Да не хочу я ее решать! Скучно ее решать, бедный ты мой Матти! Скучно! Я же здоровый, сильный парень, я гвозди гну пальцами… Почему я должен сидеть над бумажками?
Он замолчал. Молчание было тяжелым, и Матти подумал, что неплохо бы было переменить тему, но он не знал, как это сделать.
Наташа сказала:
- Я с Сережкой вообще-то не согласна, но это верно - мы немножко слишком погрязли в обычных делах. И такая иногда берет досада… Ну, пусть не мы, пусть кто-нибудь все-таки занялся Марсом как новой землей. Все-таки ведь это не остров, даже не континент - терра инкогнита, - это же планета! А мы тридцать лет сидим здесь тихонько и трусливо жмемся к воде и ракетодромам. И мало нас до смешного. Это, правда, досадно. Сидит там кто-нибудь в управлении, какой-нибудь убеленный старик с боевым прошлым и брюзжит: "Рано, рано".
Услыхав слово "рано", Пеньков вздрогнул и посмотрел на часы.
- Ох, мать честная, - пробормотал он, вылезая из-за стола. - Я уже две звезды здесь с вами просидел. - Тут он посмотрел на Наташу, открыл рот и торопливо сел. У него было такое забавное лицо, что все, даже Сергей, засмеялись.
Матти вскочил и подошел к окну.
- А ночь-то какая! - сказал он. - Качество изображения сегодня, наверное, наводит изумление. - Он оглянулся через плечо на Наташу.
Феликс оживился.
- Наташа, - сказал он, - если нужно, я могу посторожить, пока вы будете работать.
- А как же вы… Вам ведь пора идти… - Наташа покраснела. - Я хочу сказать, что обычно вы в это время уходите…
- Чего нас сторожить? - сказал Матти. - Я и сам могу посторожить. У меня все равно камера полетела.
- Так я пойду одеваться, - сказал Пеньков.
- Ну ладно, - уступила Наташа. - Во изменение моего приказа от семи часов вечера…
Пенькова уже не было. Сергей тоже поднялся и, ни на кого не глядя, вышел. Матти стал собирать со стола.
- Давайте я помогу, - предложил Феликс и аккуратно засучил рукава.
- А что тут помогать, - возразил Матти. - Пять чашек, пять тарелок…
Он взглянул на Феликса и осекся.
- А это зачем? - спросил он с удивлением. На правом и левом запястье у Феликса было по две пары часов. Феликс серьезно сказал:
- Это тоже одна гипотеза. Так вы сами помоете?
- Сам, - сказал Матти. "Странный все-таки парень этот Феликс", - подумал он.
- Тогда я пойду, - сказал Феликс и вышел.
Рация в углу комнаты вдруг зашипела, щелкнула, и густой усталый голос сказал:
- Первая, говорит Сырт. Сырт вызывает первую.
Матти крикнул:
- Наташа! Сырт вызывает.
Он подошел к микрофону и сказал:
- Первая слушает!
- Позовите начальника, - сказал голос из репродуктора.
- Одну минуту.
Вбежала Наташа в расстегнутой дохе и с кислородной маской на груди.
- Начальник слушает, - сказала она.
- Еще раз подтверждаю распоряжение, - сказал голос, ночные работы запрещаются. Теплый Сырт окружен пиявками. Повторяю…
Матти слушал и вытирал тарелки. Вошли Пеньков и Сергей. Матти с интересом следил, как у них вытягиваются лица.
- …Теплый Сырт окружен пиявками. Как поняли меня?
- Поняла вас хорошо, - расстроенно сказала Наташа. Сырт окружен пиявками, ночные работы запрещаются.
- Спокойной ночи, - сказал голос, и репродуктор перестал шипеть.
- Спокойной ночи, Пеньков, - сказал Сергей и стал расстегивать доху.
Пеньков ничего не ответил. Он сердито засопел и ушел в свою комнату.
- Так я пойду, - сказал Феликс.
Все обернулись. Он стоял в дверях, маленький, крепкий, с непропорционально большим карабином у ноги.
- Как пойдешь? - сказал Матти.
Феликс показал пальцами, как он пойдет.
- Ты с ума сошел, - сказал Матти.
Феликс удивленно улыбнулся.
- Да что это с тобой?
- Вы слыхали радио? - быстро спросила Наташа.
- Да, слыхал, - сказал Феликс. - Но коменданту Сырта я не подчинен. Я же Следопыт.
Он натянул на лицо маску, опустил очки, махнул рукой в перчатке и вышел. Все остолбенело глядели на дверь.
- Как же это? - растерянно сказала Наташа. - Ведь его съедят…
Сергей вдруг сорвался с места и, застегивая доху, кинулся вслед.
- Куда?! - крикнула Наташа.
- Я подвезу его! - на ходу откликнулся Сергей и захлопнул дверь.
Наташа побежала за ним. Матти схватил ее за руку.
- Куда ты, зачем? - спокойно сказал он. - Сережа правильно решил.
- А кто ему позволил? - запальчиво спросила Наташа. Почему он не слушается?
- Надо же человеку помочь, - рассудительно сказал Матти.
Они почувствовали, как мелко задрожал пол. Сергей вывел краулер. Наташа опустилась на стул, сжала руки.
- Ничего, - сказал Матти. - Через десять-пятнадцать минут он вернется.
- А если они бросятся на Сережу, когда он будет возвращаться?
- Не было еще такого, чтобы пиявка бросилась на машину, сказал Матти. - И вообще Сережка был бы только рад…
Они сидели и ждали. Матти вдруг подумал, что Феликс Рыбкин уже раз десять приходил к ним на обсерваторию по вечерам и уходил вот так же поздно. А ведь пиявки каждую ночь водятся вокруг Сырта. Смелый парень этот Феликс, подумал Матти. Странный парень. Впрочем, не такой уж и странный. Матти посмотрел на Наташу. Способ ухаживания, может быть, действительно немножко странный: робкая осада…
Матти поглядел в окно. В черной пустоте видны были только острые немигающие звезды. Вошел Пеньков, неся в руках кипу бумаг, сказал, ни на кого не глядя:
- Ну, кто мне поможет графики вычертить?
- Я могу, - сказал Матти.
Пеньков стал с шумом устраиваться за столом. Наташа сидела, выпрямившись, настороженно прислушиваясь. Пеньков разложив бумаги, оживленно заговорил:
- Получается удивительно интересная вещь, ребята! Помните закон Дега?
- Помним, - сказал Матти. - Секанс в степени две трети.
- Нет тебе на Марсе секанса две трети! - ликующе сказал Пеньков. - Наташ, посмотри-ка… Наташа!
- Отстань ты от нее, - сказал Матти.
- А что? - шепотом спросил Пеньков.
Наташа вскочила.
- Едет! - сказала она.
- Кто? - спросил Пеньков.
Пол под ногами снова задрожал, потом стало тихо, звякнула шлюзовая дверь. Вошел Сергей, сдирая с лица заиндевевшую маску.
- Ух и мороз - ужас! - сказал он весело.
- Где ты был? - изумленно спросил Пеньков.
- Рыбкина на Сырт отвозил, - сказал Сергей.
- Ну и молодец, - сказала Наташа. - Какой ты молодец, Сережка! Теперь я могу спокойно спать.
- Спокойной ночи, Наташенька, - вразноголосицу сказали ребята. Наташа ушла.
- Что ж ты меня не взял? - с обидой сказал Пеньков.
На лице Сергея пропала улыбка. Он подошел к столу, сел и отодвинул бумаги.
- Слушайте, ребята, - сказал он вполголоса. - А ведь я Рыбкина не нашел. До самого Сырта доехал, сигналил, прожекторами светил - нигде нет. Как сквозь землю провалился.
Все молчали. Матти опять подошел к окну. Ему показалось, что где-то в районе Старой Базы медленно движется слабый огонек, словно кто-то идет с фонариком.
4. МАРС. СТАРАЯ БАЗА
В семь часов утра начальники групп и участков системы Теплый Сырт собрались в кабинете директора системы Александра Филипповича Лямина. Всего собралось человек двадцать пять, и все расселись вокруг длинного низкого стола для совещаний. Вентиляторы и озонаторы были пущены на полную мощность. Наташа была единственной женщиной в кабинете. Ее редко приглашали на общие совещания, и многие из собравшихся ее не знали. На нее поглядывали с благожелательным любопытством. Наташа услыхала, как кто-то сказал кому-то сипловатым шепотом: "Знал бы - побрился".
Лямин, не вставая, сказал:
- Первый вопрос, товарищи, вне повестки дня. Все ли позавтракали? А то я могу попросить принести консервы и какао.
- А вкусненького ничего нет, Александр Филиппович? - осведомился полный розовощекий мужчина с забинтованными руками.
В кабинете зашумели.
- Вкусненького ничего нет, - ответил Лямин и сокрушенно покачал головой. - Вот консервированную курицу разве…
Раздались голоса:
- Правильно, Александр Филиппович! Пусть принесут! Не успели поесть!
Лямин кому-то махнул рукой.
- Сейчас принесут, - сказал он и встал. - Все собрались? Он оглядел собравшихся. - Азизбеков… Горин… Барабанов… Накамура… Малумян… Наташа… Ван… Джефферсона не вижу… Ах, да, прости… А где Опанасенко?… От Следопытов есть кто-нибудь?
- Опанасенко в рейде, - сказал тихий голос, и Наташа увидела Рыбкина. Впервые она увидела его небритым.
- В рейде? - сказал Лямин. - Ну ладно, начнем без Опанасенко. Товарищи, как вам известно, за последние недели летающие пиявки активизировались. С позавчерашнего дня началось уже совершенное безобразие. Пиявки стали нападать днем. К счастью, обошлось без жертв, но ряд начальников групп и участков потребовал решительных мер. Я хочу подчеркнуть, товарищи, что проблема пиявок - старая проблема. Всем нам они надоели. Спорим мы о них ненормально много, иногда даже ссоримся, полевым группам эти твари, видимо, очень мешают, и вообще пора, наконец, принять о них, о пиявках то есть, какое-то окончательное решение. Коротко говоря, у нас определились два мнения по этому вопросу. Первое - немедленная облава и посильное уничтожение пиявок. Второе - продолжение политики пассивной обороны, как паллиатив, вплоть до того времени, когда колония достаточно окрепнет. Товарищи, - он прижал руки к груди, - я вас прошу сейчас высказываться в произвольном порядке. Но, только, пожалуйста, постарайтесь обойтись без личных выпадов. Это нам совершенно ни к чему. Я знаю, все мы устали, раздражены и каждый чем-нибудь недоволен. Но убедительно прошу забыть сейчас все, кроме интересов дела. - Глаза его сузились. - Особенно горячих я буду удалять с совещания независимо от рангов.