Торговый агент, водя курсором по экрану и щелкая кнопками мыши, подробно и обстоятельно объяснял Шекспиру принцип работы текстового редактора. Шекспир задавал вопросы - торговый агент отвечал; Шекспир забывал последовательность операций - торговый агент повторял нужную цепочку действий; Шекспир выхватывал из руки торгового агента мышь - торговый агент предупредительно уступал Шекспиру стул. Шекспир ошибался - торговый агент его поправлял; Шекспир в раздражении отбрасывал мышь - торговый агент кротко предлагал расслабится и отдохнуть. Драматург шёл заваривать чай; торговый агент исправлял допущенный Шекспиром ошибки. Они выпивали по чашке красного китайского чая и торговый агент продолжал обучение.
- С редактором я в целом разобрался, - сказал Шекспир, отрываясь от процессора, - в нём сохраняются набранные мною тексты. А что делать с незаконченными рукописями? Как мне их перебросить их на… накопитель информации?
- Без проблем, - сказал торговый агент - давайте, покажу. Берём лист с рукописным текстом, закладываем его в сканер, лицевой стороной вниз. Запускаем программу электронного распознавания - вот эту - она называется "Pape Reader", жмём на кнопку "Сканировать", потом "Распознать", затем "Ручная корректировка скана" и "Экспортировать в текстовой формат". После того, как обработаете всю рукопись, выбираете "Собрать текстовые файлы в один", редактируете полученный в результате слияния конечный файл и нажимаете на кнопку "Экспортировать в формат "CoolWriter". Завершив операцию экспорта, переходите в "Cool Writer" выбираете пункт подменю "Импортировать в новый проект", вводите заголовок вновь созданного проекта и записываете его в постоянную память, то есть на диск винчестера. Ничего суперсложного, господин Шекспир.
- Кроме затраченного времени, - сказал Шекспир.
- Конечно, процедура сканирования и обработки сканов займёт некоторое время, - согласно кивнул коммивояжёр, - зато в дальнейшем вам не придётся возиться с ворохом исписанных бумаг и волноваться по поводу сохранности вашего архива. Всё будет в памяти процессора и на сменных носителях. Причём, на сменных носителях можно держать любое количество копий всего вашего архива. Насколько позволит объём этого самого носителя. Резервирование данных может осуществляться в двух режимах: автоматическом - перед выключением процессора, и ручном - в подходящий для вас момент. Режим копирования, или его полная отмена устанавливается в отдельной панели настроек программы резервного копирования. Сменные носители прилагаются. В количестве двух штук, объём памяти - 12 гигабайт в каждом. Удобство и экономия налицо! Ваше решение, сэр?
- Я… как-то… не могу вот так сразу, - замялся Шекспир, - предложение, несомненно, заманчивое…
- Уговаривать не в моих правилах, - сказал торговый агент, - излишняя настойчивость раздражает и отпугивает потенциального приобретателя товара. Покупатель всегда прав., даже тогда, когда он не прав по определению. Выбор "покупать - не покупать" должен быть добровольным и самостоятельным. Вы колеблетесь, сэр, и значит, у меня есть шанс развеять ваши сомнения. Что вам мешает, господин Шекспир? Новизна устройства? Консерватизм сознания? Косность восприятия? Согласен, персональный текстовой процессор - вещь для нашего рынка неожиданная, революционная, взрывная! Отсутствует спрос, нет потребителя, неизвестный в Британии производитель, нет сложившейся инфраструктуры продаж и обслуживания. Везде - безусловный минус. Но продукт-то, согласитесь, перспективный!
- Не отрицаю, - Шекспир поскреб мизинцем за ухом, - только вы сами признались, что никто его не покупает.
- Так станьте одним из первых, господин Шекспир, - напористо сказал торговый агент, с хитринкой воззрившись на Шекспира, - Попробуйте, вы ничем не рискуете. Не понравится, вернёте устройство, получите деньги обратно, за вычетом пятипроцентной комиссии. Берёте?
- С возвратом, - напомнил Шекспир.
- Уговор есть уговор, - торговый агент вытащил из баула стопку упакованных в полиэтилен книжек, - без обмана. Договор купли-продажи. Прочитайте и распишитесь, сэр. Обратите внимание на прилагаемый к договору протокол и гарантийные обязательства. Поставьте сегодняшнее число и напишите: "Условия возврата купленного товара принимаю". Подпишитесь здесь, здесь и здесь. Поздравляю с удачной покупкой, господин Шекспир. Надеюсь, вы в ней не разочаруетесь! Да, хочу вас обрадовать, сэр. В соответствии с проходящей рекламной акции, покупатели оплачивают стоимость персонального текстового процессора за вычетом поставляемых в комплекте периферийных устройств и расходных материалов к ним. Цена текстового процессора - 199 фунтов, 99 пенсов с налогами. Принтер, сканер, запасные картриджи к принтеру, запасной аккумуляторный блок вы получаете бесплатно! Кроме того, в подарок от нашей фирмы - Ост-Индской Голландской Компании мы вручаем вам, господин Шекспир сменный носитель - флэш-карту "Мацушита Индастриз" в оригинальном исполнении с логотипом корпорации, личной подписью Председателя Совета Директоров сэнсея Сиракавы Миядзаки и пожеланиями здоровья и благополучия - объёмом памяти 32 гигабайта.
- Банковскими чеками принимаете? - спросил Шекспир.
- Какого банка?
- Имперского Трастового.
- Принимаем.
- Куда, в случае чего, нести моё приобретение? - поинтересовался Шекспир, выписывая чек.
- Адрес указан на последней странице руководства пользователя, - ответил торговый агент, с треском разрывая полиэтиленовую обёртку, - там же и адреса гарантийных мастерских. Правда, их пока ничтожно мало, но мы постепенно расширяемся.
- Улица Фонарщиков, - прочёл адрес офиса лондонского филиала "Мацушита Индастриз" Шекспир, - это же на другом конце города!
- Ничего не поделаешь, - сокрушённо сказал торговый агент, - мы не слишком раскручены, чтобы претендовать на место в Сити. Поэтому, господин Шекспир, не откажите нам в любезности указывать вашу фамилию в списке наших самых знаменитых клиентов?
- Пожалуй, что… не откажу. Пользуйтесь.
- Спасибо, господин Шекспир, - прочувствованно выговорил торговый агент, - не соблаговолите-ли тогда скрепить ваше согласие подписью? Формальность должна быть соблюдена. Официальный документ, сами понимаете. Печаточку приложите, вот сюда. Премного благодарен, сэр. И напоследок, в качестве ответной услуги. У меня есть знакомый мебельщик, он изготавливает необыкновенно ладные компьютерные столы. Материал по желанию заказчика, эксклюзивный дизайн, разумные сроки выполнения заказа. Его визитная карточка…
- Мастер надёжный?
- Не сомневайтесь, господин Шекспир, отменный искусник-краснодеревщик. Виртуоз от древесины. Профессионал! Делает быстро, качественно и недорого! С вашего позволения., - торговый агент прощально махнул шляпой, подхватил баул и скрылся за входной дверью.
- Счастливой дороги! - Шекспир сел за компьютер, запустил "Cool Writer", создал пустой проект, набрал заглавными буквами в строке "Заголовок проекта" "Макбет. Трагедия" и… задумался.
Ангел на доверии
"Ангел, где твои крылья?" - с претензией на оригинальность вопрошал неведомый остроумец. Надпись, выведенная на штукатурке чернильным карандашом, назойливо лезла в глаза. Я отворачивался и мой взгляд утыкался в унылую, бесплодную и безжизненную равнину, тяжело уползающую за горизонт. Безжизненную, если бы не серые вереницы людей, бредущие под жесткими порывами ветра, секущего бледную кожу извивающимися хлыстами мелкого песка. Ветер кружил по равнине и не было от него никакого спасения. Куда бы не поворачивали люди, повсюду они встречали ветер и песок. Слепые поводыри вели за собой видящих и видящие беспрекословно следовали за слепыми. Такова была их участь и установленная мера искупления. Бледные тени в развевающихся рваных одеждах безостановочно текли мимо, бесправные и жалкие в собственном безграничном унижении. Впрочем, границы унижения существовали. Взвешенные на сверхточных весах справедливости, в присутствии неподкупных судей высшего суда и заинтересованных сторон, они были занесены во всевозможные анналы и кодексы, скрупулезно прописаны и разъяснены до мельчайших подробностей. Только кому были интересны эти правила и установления, кроме самих судей? "Во многом знании много печали, и тот, кто умножает познание, умножает скорбь." А скорби и безысходности здесь и без того хватало, черпай, не перечерпаешь.
Насмотревшись на несчастья страждущих и страдания несчастных, я с облегчением окунулся взором в привычную обстановку заштатного бюрократического учреждения. Как в любом другом захудалом присутственном месте, стены моей родной конторы были до половины окрашены ядовито-зеленой краской. Выше был нанесен слой штукатурки, потемневший и потрескавшийся от времени. Проплешины и потертости были изобретательно и весьма остроумно прикрыты стендами с наглядной агитацией и щитами с цитатами. Щиты эти периодически, но нерегулярно менялись. В данный момент преобладали цитаты из Книги Екклезиаста. Выдержки из библейского текста были подобраны так, чтобы исключить некоторую двусмысленность, присущую высказываниям Проповедника. Желая скрасить скуку ожидания, я принялся читать: "Сердце мудрых - в доме плача, а сердце глупых - в доме веселья. Еккл. 7:4"; "Познал я, что всё, что делает Бог, пребывает вовек: к тому нечего прибавить и от того нечего убавить, - и Бог делает так, чтобы благоговели пред лицем Его. Еккл. 3:4"; "Что было, то и теперь есть, и что будет, то уже было, - и Бог воззовёт прошедшее. Еккл. 3:15"; "Ещё видел я под солнцем: место суда, а там беззаконие; место правды, а там неправда. Еккл. 3:16".
- Давно ждешь? - мой начальник, заложив руку в карман брюк и постукивая желтой кожаной папкой по бедру, иронично и чуть насмешливо смотрел на меня сверху вниз.
- Не так, чтобы очень, - я быстро поднялся на ноги. - Всего ничего, часов шесть-восемь.
- Ладно, тебе полезно, - сказал начальник, барственным движением перекладывая папку под мышку. - Кроме того, ожидание является составной частью наказания. - Он назидательно вздернул левую бровь.
- Хотелось бы пореже, - смиренно ответил я. - Особенно в свете точно подмеченного Екклезиастом, - я указал пальцем на последнюю прочитанную мною цитату.
- А-а-а, это, - шеф мельком взглянул на щит. - Это к нам не относится. А если и относится, то весьма и весьма опосредованно.
"И ублажил я мертвых, которые давно умерли, более живых, которые живут доселе; А блаженнее их обоих тот, кто ещё не существовал, кто не видел злых дел, какие делаются под солнцем". - в ответ с чувством процитировал я.
- Умник, - пробурчал шеф. - У меня таких умников… больше половины отдела. Только работать некому. Завтра же прикажу снести всю эту агитацию к чёр… во славу Господа Нашего. Иисуса Христа.
- Почему завтра, почему не сегодня, шеф?
Начальник свирепо уставился на меня. Костюм на его спине угрожающе взбугрился.
- Сгною мерзавца, - просвистал он клокочущим от ярости голосом.
Я смиренно склонил голову.
- То-то же, - успокаивая начальственный гнев, произнес шеф. - Щенок, мальчишка, с огнём играешь…
Он извлек связку ключей, зазвенел, выискиваю нужный. Распахнул дверь в кабинет.
- Входи. Для тебя появилась работа. Срочная и вне графика. Заказ поступил десять минут назад. Оттуда. - Начальник постучал каблуком по паркету. - Как ты понимаешь, во времени мы чрезвычайно ограничены.
- Несложно догадаться, шеф, - я уселся на расшатанный стул. - У них, - я выразительно повёл глазами, - ВНИЗУ всегда аврал и чрезвычайные обстоятельства.
- Поговори у меня, - шеф распустил узел галстука, расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке. - Вот досье. Клиент и его ближайшее окружение. Ознакомься, филосОф.
Он перебросил мне две, средней толщины, картонные папки. На обложке верхней каллиграфическим почерком было выведено: "Листратов Олег Владимирович. 12.04.1966 - 01.03.2007 года. Русский. Женат. Образование среднее. Военнообязанный." Ближайшее окружение состояло из единственного человека, Бурмистрова Владислава Никандровича, родившегося в 1964 году, украинца, женатого, военнообязанного, имеющего высшее образование, причём два раза. Закончил в 1990 году сельскохозяйственный институт по специальности агроном-механик и филиал Академии госслужбы при Президенте РФ в городе Сыктывкаре в 2001 году по специальности "Управление предприятиями государственной собственности и кадровый менеджмент". Управляющий, значит.
Я раскрыл папку клиента. О. В. Листратов, запечатлённый в полный рост рядом с серебристым минивэном корейского производства оказался мужчиной упитанным и вполне довольным собой. Про таких нынче говорят: "жизнь удалась". Начав свою трудовую биографию учеником слесаря в ПМК-725 "Строймелиорации" господин Листратов завершал её владельцем сети магазинов, торгующих продуктами питания и промышленными товарами, двух оптовых баз, дома отдыха на черноморском побережье Кавказа, бывшей собственности советских профсоюзов, квартиры в Сочи, приличного земельного участка в Тверской губернии, семикомнатной двухуровневой квартиры в престижном доме, в которой и проживал с супругой и двумя детьми, и миллионных счетов в рублях и иностранной валюте в российских и зарубежных банках. В том числе и в оффшоре на Каймановых островах.
- Обрати внимание на его коммерческого директора, - сказал шеф.
- Бурмистров, - я отодвинул дело Листратова.
- Бурмистров, - подтвердил шеф. - работает с Листратовым с девяносто шестого. До этого он был инженером по технике безопасности в унитарном предприятии ЖКХ. Предложил Листратову организовать совместный бизнес. Кафе, если я не ошибаюсь. Листратов предложение принял, но с условием, что кафе останется за ним, за Листратовым. А Бурмистрова он берет на работу, директором и по-совместительству, менеджером-экспедитором. Бурмистров не сразу, но согласился. Листратов платил ему, как обычному наемному работнику, плюс небольшой процент с выручки. Бурмистров терпел, однако в две тысячи первом году решился уйти. В районной администрации появилась неплохая вакансия. Но, к этому моменту, Листратов уже почти полностью зависел от Бурмистрова. Практически вся текущая деятельность замыкалась на Владиславе Никандровиче, Листратов же осуществлял "общее руководство" и стриг купоны. Поэтому он сделал Бурмистрова фактическим партнером. Бурмистров распоряжался деньгами, создавал новые предприятия, заключал договоры, работал с поставщиками. Понятно, что его благосостояние резко пошло в гору. При этом он считался малообеспеченным, получал жилищные субсидии, а его дети бесплатно питались в школьной столовой. Представь себе такого малообеспеченного гражданина, проживающего в частном доме, двухэтажном коттедже, в кирпичном исполнении, носящего золотое кольцо с бриллиантами, золотые часы и разъезжающего на мерседесовском джипе. Правда, от льгот пришлось отказаться, когда Бурмистров стал частным предпринимателем. Он открыл парикмахерский салон. Называется - "Харита". Заведение так себе, едва держится на плаву, но сам Бурмистров в целом процветает.
- Впечатляет, шеф. Завидная карьера и счастливая судьба.
- Погоди восхищаться. Слушай дальше. С месяц назад между Листратовым и Бурмистровым состоялся приватный разговор. Бурмистров просил официально оформленного партнерства и пропорционального увеличения доли в бизнесе.
- Листратов, естественно, ему отказал.
- Он же не враг самому себе. С какой стати Листратов должен добровольно делиться с тем, кто на него и так работает?
- Например, из чувства признательности. Искреннего и глубокого.
- Сам придумал, или подсказал кто? - спросил недоверчиво шеф.
- Где? - я покрутил головой. - Исключительно сам.
- Понятно. - сказал шеф. - Шутишь.
- Куда мне, - грустно сказал я. - С начальством шутить, карьере вредить. И что Бурмистров?
- Бурмистров… Бурмистров… Пригорюнился наш коммерческий директор, сел и начал думать. Думал, думал и совсем ничего не придумал, кроме как уморить хозяина и прибрать его дело к своим ручкам… шаловливым. Связался с серьезными людьми, нанял мокродела-химика, специалиста по ядам и через шестнадцать минут, сорок семь секунд господин Листратов навсегда исчезнет с того света и появится на нашем. Там, - начальник пристукнул каблуком, - такой прыти от Бурмистрова не ожидали. Начудил наш компаньон… Ошиблись аналитики, фрейдисты-психологи… Клятвенно заявляли, что накладок быть не может, что Бурмистров на убийство не решится, а он взял, и подписался. Листратов грешник не бог весть какой, цена таким целковый за дюжину в базарный день, и заменить его особых проблем не составляет, но тут важен прецедент. Возможность избежать заслуженного наказания всегда приводила Самого в неописуемую ярость. Тем более, когда кандидат уже включен в годовой отчет. Однако, в данном, конкретном случае, у Него, - шеф опять пристукнул каблуком, - полностью связаны руки. Не надо было ошибаться. Впрочем и там, - шеф возвёл очи горе, - по моим сведениям, … полученным из надежных источников, тоже не испытывают особой радости по поводу происходящего, ибо Листратов совсем не агнец божий, но возникшая перспектива досадить конкурентам приветствуется и негласно одобрена на самом верху. Вопрос большой политики. Престиж, репутация и всё такое прочее. Поэтому разрешение возникшей коллизии возложено Самим на нас. Действовать надо быстро, напористо, не задумываясь о последствиях… и невзирая на лица. Основная задача: любыми способами восстановить паритет. В средствах не стесняться. Работать, так сказать, на опережение. Времени на разработку легенды у тебя не остается. Придется импровизировать на ходу. Я подключу технический отдел, они обеспечат твою переброску и снабдят по необходимости документами и доказательствами в интерактивном режиме. Сверим часы. 15.23. У тебя в запасе четыре минуты и двадцать две, нет, девятнадцать секунд. С этого момента и до прибытия в точку отсчёта ход времени заморожен. Свободен.
…Пока я был в кабинете шефа, изречения Екклезиаста оперативно сменили на псалмы Давида. Теперь вместо цитаты о суде и неправде я прочёл следующее: "Нет целого места в плоти моей от гнева Твоего; нет мира в костях моих от грехов моих. Ибо беззакония мои превысили голову мою, как тяжёлое бремя отяготели на мне, Смердят, гноятся раны мои от безумия моего. Я согбён и совсем поник, весь день сетуя хожу, Ибо чресла мои полны воспалениями и нет целого места в плоти моей. Я изнемог и сокрушён чрезмерно; кричу от терзания сердца моего. Ибо на Тебя, Господи, уповаю я; Ты услышишь, Господи, Боже мой. Пс. 37:4−9.16".
- Пробирает и наставляет… Закачаешься. - заключил я в сердце моём. И отбыл…
…прямо в шум и суету провинциального города, с гордость носящего титул республиканской столицы. Секундная стрелка на наручных часах дрогнула и побежала по кругу, немилосердно сокращая и без того краткий промежуток времени, предоставленный мне для выполнения задания. Я торопливо перебежал через дорогу, пропуская мчащиеся по проспекту автомобили и скорым шагом двинулся к ресторану "Вокзальный". Швейцар предупредительно распахнул передо мной широкую зеркальную дверь.
- Э-э, любезный, - я задержался около него, - а скажи-ка ты мне, любезный… Олег, э-э., Владимрович… - я прищелкнул пальцами, делая вид, что вспоминаю…
- Листратов, - услужливо подсказал швейцар.
- Он, - я благодарно улыбаюсь.
- Как же, - ответно улыбается швейцар, - обязательно здесь. Уж с полчаса, как прибыли. Кушают.
Я достаю десять долларов: "Возьми, любезный, заслужил".